На краю света в неравном бою

Пещера была тесной и узкой, Кларк пришлось слегка пригнуться, находясь в ней. В углу стояла лампада, тусклый свет отражался на каменных стенах. На полу лежала медвежья шкура, мечи Лексы, но её самой здесь не было. Кларк выдохнула. Стало легче дышать. Она оставила ткани и мазь, которую успела приготовить из листьев подорожника, и вышла из пещеры. Небо стремительно покрывалось полотном ночи. Уже виднелись первые звезды. Кларк осмотрелась: ни Лексы, ни Роана не было. «Надеюсь, она не сбежала от меня на Север» — усмехнулась Гриффин. Девушка посмотрела в сторону реки, возможно, она найдет своего «пациента» там и стремительно зашагала по направлению. А когда взору открылся вид на реку, она замерла. Не двигалась и даже не дышала. В серебристой водной глади, под сенью темного неба, в свете бледнеющих звезд стояла Лекса. Она была обнажена. Вся чарующая красота здешних мест разом воплотилась в хозяйке зеленых холмов и заснеженных вершин. Вся прелесть Ютландского леса и простор глубокого моря отражались в изгибах её совершенного тела. Она смотрела на мерцание реки, касаясь воды кончиками пальцев. Она любовалась пестреющими бликами позднего вечера, а Кларк любовалась ею. Будто последняя деталь сошлась на картине, и теперь отчетливо видно творение незримого художника. Лекса была главным элементом этого произведения. Нетронутая природа обнимала свою хозяйку и укутывала нагое тело в огромные лохматые объятия. Глаза Кларк Гриффин сияли хищным блеском, она с остервенением впивалась в первобытный пейзаж и его повелителя. Ветер коснулся её тела и прошептал заклинание, она же услышала рифму любовных певцов. Это была чистая поэзия. Пока Лекса не замечала своего зрителя, Кларк могла жадно поглощать её, но Командующая внезапно обернулась. Гриффин не сразу отвела взгляд. Однако откровенно наблюдать уже было неприлично. Она заметила, как Лекса быстро окунулась до плеч в воду и последовала к берегу. Кларк отвернулась. Миллион юрких мурашек блуждал по коже, девушка прочувствовала каждую из них. А потом за спиной возникло знакомое тепло. — Думала, я сбежала? — прошептала шатенка на ухо. Миллион мурашек вновь рассыпался по телу. — У тебя не получится, — ответила Гриффин. Она не стала поворачиваться, всё еще ощущая неловкость за вторжение на запретную территорию. Однако отметила, что настроение Лексы была непривычно расслабленным. Раньше Кларк не замечала за ней подобную игривость. На противоположной стороне берега девушки заметили Роана, который складывал сети. Лекса всё еще стояла за спиной Кларк. — Роан был хорошим воином в войске Нии, но потом разочаровался в её методах и ушел. Он тоже скрывается от преследования. Однажды мы сошлись на узкой дороге, с тех пор он не раз меня выручал. — Да, он немного грубоват и пошловат, но с остальным проблем нет, — высказалась Гриффин. — Роан никогда не пропустит хорошенькую девушку мимо себя. Я рисковала, когда просила его приглядеть за тобой. Кларк снова слышала игривые ноты в бархатном голосе. Сердце ускорило ритм. А потом Лекса приблизилась и прошептала: — Но ты холодна с ним, и я горжусь тобой. По спине пробежала сладкая дрожь. Кларк была готова поклясться, что Лекса флиртует, но не могла даже мысли допустить такой. Что за игру затеяла Командующая? Кларк наблюдала, как Лекса обошла её сбоку, легонько коснувшись плечом, а потом проговорила: — Ты не передумала меня лечить? — и кивнула, будто приглашала за собой. Будто разрешала наступление этой ночи. Кларк не понимала, что происходит. Её самоконтроль стремительно давал сбой. Когда Лекса была холодной и неприступной, Кларк знала, как с ней разговаривать. Но откуда эти ласки в голосе, этот лукавый тон — блондинка полностью растерялась. Они вошли в пещеру. Лекса села на шкуру, оставляя место для гостьи. Кларк старалась не смотреть на «раненую», она собиралась как можно скорее закончить процедуру и уйти прочь, чтобы в полную силу начать дышать. Рядом с Лексой это не представлялось возможным. К тому же, в голове всё еще мерцала картина у реки. Доктор Гриффин приблизилась к телу Лексы. Она осторожно отодвинула лямку туники и осмотрела прокол. Оценив ситуацию, она мысленно вынесла вердикт, что швы не требуются, нужно лишь обрабатывать поверхность и вовремя перевязывать плечо. Всё это она делала под напором зеленых глаз. Когда Кларк накладывала мазь, она заметила, что её руки дрожат и, черт побери, она сама дрожит, как тонкий листок в позднюю осень. — Я пришла за тобой, Кларк, — тихо проговорила Лекса. От неё пахнет морозом, даже легкое дыхание на вкус, как морозный воздух. И Кларк сжалась от этого ощущения. Она всё еще не могла посмотреть ей в глаза. — Зачем, Лекса? Я ведь обуза для тебя. Вношу разлад в твое правление, вмешиваюсь в дела, в которые не следует лезть, я — проблема, которая добровольно от себя избавляет. Кларк наконец на неё посмотрела. И снова провалилась в колдовской омут. А Лекса была серьёзна и строга. — Три вещи нельзя скрыть: солнце, луну и истину. Истина в том, что ты стала дорога для меня. Ты освещаешь мой мир, Кларк, когда тебя нет, свет гаснет. Сердце Кларк больно укололо. Она снова перевела взгляд на плечо и продолжила перевязывать рану. Почему Лекса так долго сопротивлялась этому притяжению? Кларк нежно провела по плечу Командующей рукой и с укором заговорила. — Я видела тебя в шатре в ту ночь, на свадьбе. Ты была не одна… — Кларк! Такие ночи — единственное, что еще не отняли у нас. Это помогает чувствовать, что ты еще живой. — Да, я слышала нечто подобное от Эко, — она помолчала, — в ту ночь, я подумала, что не захочу тебя больше видеть. — Кларк… — Но кое-что не завершено. Ты обещала, что я могу просить о чем угодно, если Костия поправится. Ты готова исполнить эту просьбу? — И что же ты хочешь? — морозное дыхание снова коснулось Кларк. — Ты знаешь… — с вызовом проговорила Гриффин и посмотрела на розовые губы. Но Лекса молчала, быстро бегая по лицу блондинки испепеляющим взглядом. Кларк усмехнулась, ожидая подобной реакции. Они снова вернулись к точке невозврата. Она дернулась вперед, чтобы встать, но была остановлена горячей рукой. — Я уже потеряла тебя однажды и не хочу, чтобы это произошло вновь. — Я так больше не могу, Лекса. Ты каждый раз отталкиваешь меня, когда я приближаюсь. Моё сердце больше не выдержит твоих холодов. Лекса обхватила её руку и поднесла к своим губам, жадно прильнув поцелуем. А потом положила руку себе на грудь, позволяя слышать, как бешено бьется сердце. — Это из-за тебя, вот что ты делаешь со мной, Кларк Гриффин. И Кларк замерла, ощущая каждой частицей девушку напротив. Она поддалась вперед, приближая момент заветного поцелуя. Она обхватила лицо Командующей руками и прошептала: — Я знаю, тебе тяжело открыться. Но я буду оберегать тебя, Лекса, я буду хранить твоё откровение, словно реликвию, и никому не позволю причинить тебе вред. Лекса притянула Кларк ближе и накрыла её губы поцелуем. Два сердца перепутались, утопая в свете лампадной лучины. Ты сегодня меня узнаешь, но не сразу, а очень медленно. Когда губы разомкнулись, Кларк посмотрела на шатенку затуманенными глазами. Охмелевший рассудок не сразу позволил осознать случившееся. Дыхание перехватывало. — Ты дрожишь… — Лекса, я… — Не надо, не говори, — Командующая притянула её к себе, заключая в жаркие объятия. Видели боги, Лекса умела любить. Она целовала её руки. Тихонько, нежно, начиная с плеч, медленно спускаясь к ладоням, исследуя каждый сантиметр кожи, и чувствовала, как напряженное тело становится мягким от её губ. Кларк покорно подчинялась. Напряжение в груди сменилось напряжением внизу. Когда Лекса целовала молочную шею, Кларк откинула голову назад, открывая еще больше пространства для поцелуев. Влажная дорожка приятно покалывала кожу, грудь вздымалась от наслаждения. Кларк задыхалась от нежности. Лекса осторожно сняла с девушки тунику, а потом и сама освободилась от оков. Кларк замерла. Она никогда еще не видела её так близко. Рука самовольно коснулась смуглой кожи, очерчивая линии и изгибы. Кларк мечтала прикоснуться к совершенству, и она беспрепятственно его касается. Запах костра ударил в нос и тут же сменился морозным дыханием Лексы. Она коснулась лба Кларк губами, нежно проводя по белокурым волосам ладонью. — Ты не представляешь, как ты прекрасна! — прошептала она на ухо, отчего по телу разлилось тепло. — Что мне делать дальше? — робко спросила блондинка, желая быть самой лучшей любовницей для Лексы. Однако она была неопытная и очень боялась попасть впросак. Лекса взяла руку Кларк и посмотрела на ногти. И улыбнулась. — У нас есть одна проблема, но не беспокойся, я сделаю всё сама. Она снова притянула девушку к себе и захватила страстным поцелуем, Кларк издала стон. Мы с тобой нарисуем полночь и раскрасим её, как хочется. Командующая спускалась ниже, обводя языком набухшие груди. Она жадно обволакивала бугорки губами, заставляя блондинку изогнуться от удовольствия. Её любовь сильнее океана, искуснее мастеров. Такой туман, такие переливы, и волны чувств, и ожидание, и томление, и ночь в любви со множеством касаний и стонов — хочется забраться в это безвременье и навсегда остаться там. Этакий болезненно-сладкий рай. Лекса ускоряла темп, чувствуя сокращение по руке. Кларк издала истошный крик. Лекса моментально оказалась рядом, накрывая ладонью рот. — Тише, моё сокровище, тише. Роану не обязательно нас слышать. Кларк расслабилась и улыбнулась, на лбу проступила испарина. Все чувства к этой девушке рассыпались на множество искр несколько секунд назад и теперь с новой силой собрались в сердце и блистали ярче, чем Сатурн. Кларк сияла от переизбытка чувств, ей хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась. Сладкое тепло разливалось по всему телу. Она лежала на боку перед Лексой и блуждала пальцами по её лицу. Хотелось запомнить каждую деталь и навсегда запечатлеть в сердце. Дикая, первобытная, неизбежная любовь пришла и потекла по венам. Каждая из них ощущала её ток. — Думаю, я знаю, что мне делать, — улыбнулась Гриффин, поймав недоумение в зеленых глазах. Она не позволила Лексе её остановить. Мгновенно она оказалась над шатенкой и прильнула губами к губам, уводя её руки за голову. Взору открылся совершенно доступный и беспрепятственный вид на обнаженное тело. Кларк страстно его оглядела. — А ты сильная, Кларк Гриффин, — иронизировала Командующая, позволяя блуждать голубым глазам по своей коже. Кларк не могла противостоять жажде. Она жадно накинулась целовать бархатные изгибы роскошной фигуры, Лекса была терпкой на вкус. А когда она спустилась так низко, что бедра шатенки были перед самым взором, то услышала мольбу: — Кларк… И накрыла губами низ живота. Лекса произвольно расставила ноги шире. Желание Кларк стало ещё больше, когда она почувствовала доверие Командующей, её податливое и обмякшее тело под своей властью. Кларк растворялась в наслаждении от стонов той, что была для неё единственной во вселенной. Люби меня, как я люблю тебя. Спустя время блондинка водила рукой по узорчатой татуировке на спине любимой. Плеяда планет солнечной системы украшала точеную фигуру. Кларк с восхищением разглядывала рисунок, думая, как эти потерявшиеся во времени люди так точно изобразили схему планет. В их мире так много удивительного и чудесного. А ещё сердце Гриффин ускорялось от осознания того, что произошло. Лекса рядом, она здесь, их дыхание разделилось на двоих. Она такая нежная, и эта нежность тиха. — Кларк, теперь ты всегда будешь в опасности, потому что рядом со мной, — Командующая повернулась лицом, её взгляд выражал беспокойство. — Я хотела уберечь тебя от себя, не допустить нашей близости, но не смогла. — Ты рядом, Лекса, и я не чувствуя никакой опасности. С тобой я теряю счёт времени, я забываю про весь мир. Это странно. Лекса провела рукой по лицу белокурой красавицы. — Ты словно вечный праздник, мой свет во тьме, мое сияющее солнце. Твои глаза проникли в мое сердце, губы, в мой ум. И я не могу этому противостоять. В райских садах роза влюблена в соловья, а соловей — в розу. Кларк смотрела на блестящую заводь зеленых глаз, понимая, что на всё готова ради этой девушки. Когда сотни людей будут кричать её имя, шёпот Кларк будет громче и сильней. Как долго она её искала, как неожиданно нашла. Тоска, постоянно щемящая в сердце, растаяла и превратилась в пыль. Она дома, она по-настоящему обрела душевный приют. Не хотелось терять ни мгновения. Лекса сплела их пальцы между собой, в её образе тоже блуждали мысли. Они были тайной и недосягаемой величиной. Откуда она могла знать, что сердце, остановившееся ради мести и выживания, заново забьется ради любви? Кларк коснулась холодным кончиком носа её щеки, прошептав словно молитву: — Я люблю тебя. И всегда буду любить. Лекса перехватила признание любовным поцелуем. Страсть этой ночью не утихала. Острые мечи встречались с нежными объятиями снегов, окутывая их трепетом и ласками. Два сердца вновь и вновь сплетались в янтарном танце любви. Если глупец скажет, что любви нет, значит, меня тоже нет на этом свете.