***
Машина с пятью людьми в салоне остановилась на ровной асфальтированной дороге возле чёрных ворот, ограждающих коттедж с прилегающей к нему территорией. Находящийся в машине омега сделал звонок по телефону — и чёрные ворота начали медленно раскрываться, впуская гостей. Автомобиль сразу же тронулся с места и поехал прямиком к зданию. Лори, сидевший на заднем сидении между братом и Тином, начал нервничать. Тин же был поражён помпезностью окружающей его обстановки и не мог скрыть своего интереса. Когда автомобиль окончательно остановился и мотор затих, омега почувствовал, как у него скрутил от нервозности живот. — Выходим, — объявил папа Лори на переднем сидении, которое располагалось рядом с водительским, и первым распахнул дверцу салона. С улицы на сидящих сразу повеяло свежестью и лёгкой прохладой. Все поспешили за мужчиной. Коттедж, к которому они приехали, принадлежал дедушкам Лори по папиной линии. Сегодня у них был праздник — Золотая свадьба. Пятьдесят лет, прожитых вместе. И по этому поводу было решено собраться всей семьёй и отправиться поздравить их. Несмотря на, казалось бы, надвигающиеся новоселье и праздник, погода стояла несколько хмурая и мрачная, полностью отвечающая настроению самого Лори. На небе пока не было ни облачка, но каким-то внутренним чутьём ощущалось скорое приближение дождя; ветер, что нельзя было назвать холодным, пробирал до костей. Или, возможно, так казалось из-за того, что в машине, в которой они ехали, было гораздо теплее, и образовавшийся в результате этого контраст температур так остро действовал на тело. — У всех есть подарки? — спросил лорин папа, Эмбер, и, оглядев каждого и убедившись в этом, удовлетворённо кивнул себе. — Нужно достать продукты из багажника, — сказал он, будто обращаясь к кому-то конкретно, и Вильм, его муж, незамедлительно открыл багажник и взял в руки две тяжёлые сумки с продуктами, последнюю оставив Ка́рту. Вскоре все пятеро двинулись ко входу в коттедж. Открыл им альфа-дедушка Лори — неплохо сохранившийся для своих лет старичок лет семидесяти с копейками со спокойными глазами и размеренными неторопливыми движениями. Мягко улыбнувшись, он отошёл в сторону, уступая место для того, чтобы гости могли пройти внутрь. Эмбер, только переступив порог, сразу накинулся на того с крепкими объятиями, радостно приветствуя: — Привет, отец! Как давно мы с тобой не виделись! Я так соскучился! — Привет, Эмбер. Я тоже скучал, — сказал тот, охнув от неожиданности, и обнял в ответ, пару раз хлопнув по спине омеги. Вильм и Карт в это время, кратко поздоровавшись, прошли мимо них, по всей видимости, на кухню, дабы поставить тяжёлые сумки. Лори и Тин сначала в неловкости помялись, потом, пройдя внутрь здания, остановились возле обнимающихся отца и сына, которые, разорвав объятия спустя некоторое время, обратили внимание на них. — Привет, дедушка! — улыбнувшись, начал Лори. — Давно не виделись! — И тоже крепко обнял того. — Привет, Лори, — прохрипел дед и отметил: — Каким большим и красивым омегой ты вырос. — Ну что ты, — оторвавшись от того, возразил юноша, слегка смутившись от комплимента. — Я всё тот же, каким и был… — Да, всё такой же красивенький и миленький, как и раньше! — Вдруг появился рядом омега-дедушка — так же неплохо сохранившийся для своего возраста, как и его муж, старичок с весёлым лицом, светящимися энергией и молодостью глазами и активными движениями — и одарил всей присутствующих яркой и широкой улыбкой. — Как я рад, что вы так скоро приехали! — Накинулся он с объятиями сначала на Лори, потом на своего сына, а затем и на Тина. — Ты, должно быть, Тин? — спросил он у шатена, отстранившись и немного отойдя от него, и, не дожидаясь, пока тот хоть что-нибудь скажет, продолжил: — Я Крис, это мой муж — Нил. — Указал на своего мужа. — Лори нам много о тебе рассказывал! — Да? И что же? — лишь успел вставить Тин, как тот, похоже, не услышав его, начал всех громогласно зазывать в гостиную: — Ну что же мы тут стоим у дверей! Пойдёмте в гостиную! Вильм и Карт уже там! — И быстро повёл всех за собой туда. — Эм… твой дед всегда такой… активный? — спросил шёпотом Тин у Лори, пока они шли следом за ним вместе с остальными. — Если честно, да. Но он хороший и добрый, правда. Просто крайне энергичный человек, не способный усидеть на месте дольше пяти минут, — неловко ответил Лори. — Не волнуйся, я уже понял, что они хорошие, — чуть коснувшись плеча того своим плечом, усмехнулся омега. — Просто слегка растерялся от такого… гостеприимного приветствия. — Со временем привыкнешь, — со знанием дела прокомментировал Лори. Уж он-то знал, как порой непросто бывало с его роднёй, но тем не менее те всё равно оставались его самыми любимыми и близкими людьми.***
— Вот так нарезаются они. Мелкими тонкими ломтиками, — учил папа Лори, Эмбер, своего папу правильно нарезать крабовые палочки для салата, пока сам Лори мыл посуду, а Тин, стоя рядом, красиво слаживал салфетки — Да зачем мне это надо? Нил что ли сам не справится? Да и мне уже столько лет. Столько прожил — и без таких знаний отлично справился, — легкомысленно махнул старик рукой на сына, мол, не надо, и так хорошо. — Зачем тогда было просить показать? — скептично подняв на того бровь, хмуро изрёк мужчина. — Да и с возрастом у тебя всё время странная штука выходит: то телом чувствуешь себя на двадцать пять, а душой — на двадцать, то «столько прожил», что и словами не передать! Ты уж определись. — Оба эти варианта ко мне прекрасно подходят. И я не просил показывать, ты сам начал. — Пап… — устало вздохнул Эмбер, как телефон, лежавший на столешнеце возле них, не зазвонил, громкой привязчиво-весёлой мелодией не заполнив всю кухню. — Ал-ло, — забавно протянул согласные буквы старик, взяв трубку. — Да. Да. Заезжайте, сейчас откроем. — О нет… — проговорил мужчина с мрачным видом. — И без глупостей! Не порть мне праздник, пожалуйста. Он бывает только раз в жизни! Поссоритесь — обижусь, — по-детстки насупив брови и надув губы, на выходе из помещения пробурчал самый старший омега, обращаясь к Эмберу. — О чём это он? Кто пришёл? — шепотом спросил у Лори Тин. — Полагаю, дядя. — И? С чего такая реакция тогда? — не понял шатен. Он явно ожидал продолжения. — Уже давняя тема, — устало вздохнул тот; было ясно, что говорить тому об этом не очень-то и хотелось, ибо тема была и правда настолько надоевшей и давней, что и слышать о ней уже не хотелось. Но, всё же пересилив себя, он продолжил: — Говоря коротко, мой дядя когда-то увёл у моего папы альфу, и папа до сих пор не может это забыть. Ну и после этого мой папа и дядя Адель не особо жалуют друг друга. Ну или только мой папа не особо жалует. Дядя же и рад бы забыть прошлое, но в этом желании, как ты понимаешь, он одинок. И потому каждый праздник тут, когда мы собираемся всей семьёй, у нас проходит с взаимными упрёками, показательным игнорированием и всем прочим. — Закончив, парень ещё раз протяжно вздохнул и отпустил глаза в пол. — Почему за столько лет я об этом впервые слышу? — удивлисля шатен. — Не люблю об этом говорить. Так осточертело уже, если честно. Ни один праздник уже испорчен был. Но дедушки всё так же не теряют надежду их помирить, потому и приглашают обоих. — И потому ты пригласил меня сюда, да? Чтобы хотя бы немного скрасить время тут, среди всей этой ругани? — задал вопрос в лоб Тин, не понимая, как относиться к этой информации. — Не только. На самом деле у меня было ещё пара причин, — заметно смутившись, тихо пролепетал Лори, став ещё более старательно, чем прежде, натирать мыльной губкой тарелку в руках, тем временем в душе надеясь, чтобы омега его не расслышал. Но тот расслышал и потому спросил: — Каких, например? — Неважно, — попытался уйти от ответа юноша, наконец прополоскав тарелку холодной водой и отложив на специальную клеёнку, расстелённую неподалёку от раковины на столешнице. Тин же так и пригвоздил его взглядом, ни на секунду не прекращая пронизывать насквозь. — Лори, я… — Тин! — раздался вдрг оклик; в приёме кухни появился Карт. Выражение лица альфы было странным: несколько сконфуженным, смущённым и неуверенным. — Можно тебя на минуту? — подойдя поближе, с волнением в голосе попросил он. — Конечно, — согласился в растерянности шатен, встав из-за стола и выпустив из рук на стол только сложенную пополам салфетку. Вскоре оба парня удалились из кухни, оставив Лори с его папой одних; на кухне воцарилось молчание, прерываемое лишь шумом льющейся из крана воды. Лори пребывал в смешанных чувствах: с одной стороны, он чувствовал облегчение, ведь, благодаря брату, ему удалось избежать нежеланного разговора; с другой стороны, поведение брата казалось странным, и подозрения, пронёсшиеся в голове по этому поводу, отнюдь не радовали. «Да не-е, — протяжно возразил себе в мыслях омега. — Бред. — И, чтобы окончательно себя в этом убедить, добавил с преувеличенной уверенностью: — Быть не может». Но папа так, видимо, не считал, ведь вдруг заговорил с задумчивостью в голосе: — А из них вышла бы хорошая пара. — Разве? С чего ты взял? — закрыв кран, спросил юноша. — Просто они… — задумался, — так хорошо смотрятся вместе. — И легкомысленно добавил в конце: — Вот и сказал. — Это вовсе не показатель. Думать надо, что говоришь, — неожиданно для себя грубо отрезал подросток, стиснув кулаки. — Лори, ты чего? — крайне удивился мужчина такому гневному тону и колючим словам: сын никогда с ним так не разговаривал, даже когда они ссорились и сам он мог позволить себе говорить с ним на повышенных тонах. Лори же, услышав поражённый голос папы, будто бы очнулся. Все сказанные им слова пронеслись метеором у него в голове, и только тогда он понял, что разозлился. Даже не так: приревновал. Он только что приревновал Тина к своему собственному брату и из-за этого чуть не сорвался на папу. — Прости, пап, я просто задумался… Вообще другое имел в виду. Не бери в голову, — неловко попытался он исправить ситуацию. — Хорошо. Сильно устал? Может, тебе передохнуть, я посуду помою. — Не нужно. Я сам. Со мной всё в порядке. — Точно? — недоверчиво уточнил мужчина. — Да. Да и работы тут много, как вы втроём без меня управитесь? И, пап, повторяю: со мной всё в порядке. Я просто задумался и уже даже не помню, о чём мы говорили с тобой. — Хорошо-хорошо. Я понял. Вскоре после этого на кухню вернулся Тин и, сев за стол, снова принялся красиво сворачивать салфетки, затем складывая их в салфетницу. На кухне опять повиса комфортная для всех тишина. Лори же не терпелось спросить у него, о чём тот говорил с Ка́ртом. На самом деле он пригласил омегу сюда не просто так. Во-первых, он хотел провести побольше времени с ним, а во-вторых, хотел наконец кое о чём поговорить…***
— Папа, я тебе говорил, что приводить Аделя сюда с этим была плохая идея, — практически шипел Эмбер из-за бокала, который держал в руке весь вечер, используя его навроде какого-то прикрытия или щита. В огромной, просторной и светлой гостиной, куда совместными силами был перенесён складной деревянный стол из кухни, за этим самым столом, задрапированным цветной и красивой скатертью и уставленным множеством вкусных блюд и напитков, приготовленных также совместными усилиями, сидели девять человек: сами виновники торжества во главе стола, Эмбер с мужем по правую от них сторону, ближе к Крису, дальше их сыновья — Карт и Лори, затем Тин, и по другую сторону стола, ближе к Нилу, — брат Эмбера, Адель, и его избранник — Вэйн. Сначала всё шло относительно спокойно, можно даже было сказать, хорошо, если не считать постоянное раздражёное пыхтение Эмбера, бросаемые им недобрые взгляды и витающую вокруг него же напряжённую ауру, то, да, хорошо: хозяинов дома поздравляли, говорили им многообещающие тосты, пили за них, ели, поддерживали дружеские беседы, шутили и смеялись. Но после, как и ожидалось, всё пошло под откос. Какое-то случайное, не то сказанное слово — и снова разразился старый спор, главной теме которого ни один десяток лет. — Эмбер, я сколько раз тебе говорил, что Аделя и Вэйна я не могу не пригласить. Тем более по такому поводу. Тем более на свой собственный праздник, — повторял ему свои же слова в который раз Крис. — А я тебе, папа, сколько раз говорил, что… — Подожди, а разве твой дядя не омега? — пользуясь начавшейся перпалкой, шёпотом спросил Тин у Лори, в очередной раз бросив взгляд на зрелого альфу за столом, представленного лориным дядей. — С чего ты это взял? — лениво ковыряя вилкой салат, удивился тот. — Ну, ты же сам говорил, что он у твоего папы альфу увёл. Получается, альфа у омеги альфу увёл? — догадался шатен, поражённо смотря на сидевшего парня рядом. — Ну, получается, что да, — растерянно согласился омега. — Офигеть. — Слушай, может, уйдём? — спросил Лори, уже готовый в любую секунду незаметно сбежать изо стола под разразившиеся крики, которые на самом деле только набирали оборот. — Давай, — охотно согласился тот.***
— Ну как тебе представление? — поинтересовался Лори у Тина, когда они незаметно для других вышли на террасу на первом этаже. — Теперь-то ты меня понял? — Да-а, — протянул тот, — ты был прав. Праздник подобные фортели подрывают знатно. И так происходит каждый раз? — Да. Как только мой папа и дядя оказываются в одном помещении, то жди беды, — с поникшим видом сказал тот и добавил уже более оживлённо, в конце нежно улыбнувшись: — Но теперь ты здесь, со мной, и почему-то испорченный вечер мне теперь не кажется таким испорченным. — Спасибо. Мне приятно это слышать, но завязывай говорить как герой фильма в жанре «Мелодрама», — вдруг разразился хохотом омега. — Эй, почему сразу «Мелодрама»? Почему не «Ромком»?! — шутливо возмутился парень, уже тоже начиная смеяться. — Эй, а ты хочешь «Ромком»? По-твоему, мы в романтической комедии? — А почему нет?! — смеясь, ответил Лори, только потом сообразив, что он только что ляпнул. Смех пропал сразу, и не только у него. Наступила тишина. Через некоторое время Тин всё же спросил: — Ты действительно так думаешь? — В его голосе звучали натянутые весёлые нотки, а за ними осторожность, нервозность и пугающая серьёзность. «Чёрт! Талант всё портить — это единственная моя способность? — подумал про себя Лори. — Но если сейчас скажу «Нет», то не смогу сказать всего того, что собирался. Ну что за ужасный момент! Хуже не придумаешь!» — Ммм, — начал он неразборчиво мычать, желая во что бы то ни стало оттянуть момент ответа. — Не то чтобы, — наконец он выдал, тем временем закусив внутреннюю сторону щеки. Никогда так не делал, но, видимо, пришёл черёд начать. — Так, подожди, если ты намекаешь об этом, — начал он, особенно выделив последнее слово, — то… — Нет! Замолчи! Мне нужно кое-что тебе сказать! То есть мне нужно с тобой кое о чём поговорить! — перебил его Лори. Тин замолчал, так и не договорив, уставившись на того вопросительно. Прошло время. Несколько секунд, минута, пять минут — непонятно. Тин молчал, ожидая слов, и Лори тоже, собираясь с мыслями. Сколько ещё должно пройти — тоже оставалось неизвестным. Наконец, спустя ещё некоторое время, Лори, глубоко, шумно вздохнув, набрав побольше воздуха в лёгкие, начал: — Знаешь, в последнее время ты наверняка заметил, что я много о чём думал. На самом деле я думал о нас с тобой. И не перебивай, пожалуйста. — Молниеносно взмахнул темноволосый юноша рукой в останавливающем жесте на только собравшегося открыть рот Тина. — Я много размышлял о нас с тобой, о наших странных отношениях, о всей ситуации в целом. Вообще о том, почему я подпустил тебя к себе в ту течку и даже не попытался остановить и почему решил всё это продолжить, а не попытался забыть. Просто почему? В итоге, дав себе хоть какое-то объяснение этому всему, я пришёл к выводу: это было всегда. Даже не всегда, а просто давно. Задолго до начала это истории, имею в виду. И не перебивай, — снова предвосхитил Лори попытку Тина хоть что-то сказать. — И в общем, ты мне нравишься. Даже не так: я люблю тебя. И, возможно, это действие гормонов или ещё чего, но мне кажется, что ты мне давно нравился, просто сам я до конца этого не осознавал. И в общем… вот. Выпалив наконец это, Лори почувствовал охватившее его грудную клетку чувство напряжённого ожидания. Дыхание спёрло, тело от нервозности мелко потрясывало, быстро и тревожно бьющееся сердце отдавалось своим стуком в ушах. Лори сходил с ума от осознания переломности момента, его спонтанности, своей внезапной неподготовленности, от стоявшего молчания и напряжения. От всего. Тем временем молчание продолжалось. Лори не смотрел на Тина, вместо этого он уставился на свои и его ноги. Так было легче. — Ты сейчас был серьёзен? — вдруг задал вопрос Тин севшим голосом. — Да, — просипел Лори, в следующую секунду почувствовав руки у себя на щеках и мягкие губы на своих губах и только потом осознав происходящее. Тин целовал его. Тин целовал его в ответ на его признание в любви! Значило ли это, что..? Отбросив все мысли, Лори ответил на поцелуй, который был скорее целомудренным и значимым, нежели пошлым и пустым, стремящимся доставить лишь плотское удовольствие. Омеги целовались нежно и неторопливо, через поцелуй выражая все свои истинные чувства и мысли, смешивая собственные ароматы сочных и наливных персиков и вкусного шоколадного печенья. Когда воздуха стало не хватать, они отстранилась друг от друга и столкнулись лбами, весело, с долгожданной лёгкостью смеясь. — Это означает, что… — Что я тоже тебя люблю, — признался Тин. — Уже давно. — Сколько? — удивлённого спросил Лори. — Три года. С четырнадцати. — Серьёзно? Но как? — оторопел парень от услышанного. — Ну… Я даже сам не знаю, — протянул задумчиво шатен, почесав затылок и пожав плечами. — Просто так вышло. Просто однажды, когда увидел тебя с каким-то альфой старше нас на год, почувствовал себя очень неприятно, а когда думал о самом чудесном человеке в моей жизни, то все мысли были только о тебе, а когда фантазировал о тебе, то сразу воз… то есть… ты понял, короче, — смутился тот вконец, видимо, только сейчас поняв, куда его начало заносить. — Эм… да, — тоже смутился Лори. — Теперь, если подумать, мне жалко твоего папу. Сразу два сына-гея — не каждый сможет вынести. — Что? В смысле? О чём ты? — не понял омега. — О каких сыновьях ты говоришь? — Ну… сегодня я разговаривал с Ка́ртом… — Кстати да. Я хотел спросить тебя. О чём вы с ним говорили? — Он спрашивал меня о Демуре. Типа раз он за мной ухаживал, то не мог бы я рассказать о нём. Может, я что-нибудь да знаю. — То есть, — проговорил Лори медленно, по слогам, не уверенный в своём предположении, пытаясь всё как можно лучше осмыслить, — Карт и Демур… — Да, — подтвердил тот, задорно улыбаясь. — Как я понял из разговора с Ка́ртом, они просто поссорились, и потому тот начал подкатывать ко мне. — Ух, это хорошо, — облегчённо вздохнул этому известию Лори. — Лучше так, чем если бы ты по-настоящему нравился ему. — А что, ревнуешь? — Лори промолчал, красноречиво воззрившись на него. — Ладно-ладно, я пошутил, — сдался Тин. — И, кстати, об этом. Мы же теперь встречаемся, да? — Ну а ты как думаешь? — Думаю, да, — ответил сам себе омега и уточнил: — И теперь я могу поцеловать своего парня? — Конечно, — согласился Лори, и оба омеги снова прильнули друг к другу.