Жизнь императорской семьи

Во Внешнем Мире начало восходить солнце, лениво поднимаясь из-за гор. Вчера произошло радостное событие — свадьба Императора Внешнего Мира Шао Кана и Королевы Эдении Синдел. Теперь Королева официально коронована, как Императрица. Народ ещё даже не ложился спать, продолжая праздновать столь радостное событие, которого ждали все. На свои личные средства Императрица организовала праздник для народа. Молодожёны мирно спали в своих покоях. Солнечные лучи осторожно пробивались сквозь зашторенные окна. В покоях стало настолько светло, что Император проснулся. Жена спала в его объятиях. – Значит, не сон, – выдохнул Шао Кан, убрав белую прядь с лица любимой. Она тихо сопела, и была похожа на ребёнка. – И вправду Кукла. Императрица медленно раскрыла свои серые глаза. Она нежно провела рукой по лицу мужа. Наконец она стала его женой, о чём мечтала ещё с их первой встречи. – Доброе утро, муж мой, – улыбнулась Синдел, потерев глаза. – Доброе утро, жена моя, – Шао Кан улыбнулся ей в ответ. Мало кому удавалось увидеть великого Императора без шлема. – Я не сильно тебя пугаю? – Ты с ума сошёл? – усмехнулась она. Императрица вообще терпеть не могла этот шлем, заставляя любимого снимать его, но не самая лучшая внешность и шрамы заставляли скрывать лицо. – Ты же знаешь, что я терпеть не могу твой шлем. Хотя бы при мне снимай его. – Одно твоё слово и весь мир ляжет к твоим ногам, – прошептал Кан. – Весь мир не обязательно, мне будет достаточно и шлема, – кокетливо произнесла Синдел. Она глянула на часы, время было уже почти 11. Будучи Принцессой, Синдел никогда не спала так долго, мать поднимала её в 8 часов утра. – Нужно подниматься и заниматься делами. – Оно тебе нужно? – спросил Шао Кан, взяв жену за руку. – Мы только вчера поженились, можно хоть день пожить для себя. – Ты собираешься весь день провалятся в кровати? – усмехнулась она. Императрице даже утром удавалось быть грациозной. Она элегантно скинула с себя одеяло, и села на край кровати. На белоснежном постельном белье было алое кровавое пятно. – Я же говорила тебе, что я девственница, – победно сказала Синдел, поправив волосы. – Для тебя себя берегла. А ведь всё это могло достаться Джерроду. – Не порть мне с утра настроение упоминанием имени этого ублюдка! – вспылил Император, приходя в гнев от одного имени бывшего жениха Синдел. – Я готов был его разорвать на части, видя его рядом с тобой. – Ну я же выбрала тебя, – Императрица накинула шёлковый халат, закрывая обнажённое тело. – Или ты ставил под сомнение мою верность тебе? – Даже и думать о таком не смел, – уверил жену Шао, зная, что Синдел может вспылить даже из-за малейшего пустяка. Император продолжал валяться в кровати, думая о новом этапе в своей жизни. Теперь у него есть жена, которая требует любви и внимания. К этому она привыкла с самого детства. Пока он думал о жизни, Императрица успела умыться и одеться. – Ты всё ещё лежишь? – слегка возмутилась бывшая Королева, выйдя из гардеробной, в которую целую неделю перевозили её одежду. – А что я должен делать? – приподнялся на локтях Император. – Наверное встать, одеться и пойти на завтрак? – логично предположила Синдел, сев перед зеркалом. Шао Кан тяжело вздохнул, но Синдел сделала вид, что не услышала этого, чтобы не начинать семейную жизнь со ссоры. Он встал с постели и пошёл в гардеробную. Он взял первую попавшуюся одежду, и не стал крутиться у зеркала, как это обычно делала жена. Выйдя уже одетым, он увидел, что жена сидит перед зеркалом и чуть не плачет. Кан тут же подскочил к жене, испугавшись, что с ней что-то случилось. – Что случилось? – заботливо спросил муж. – Я не могу выбрать корону, – подавленно ответила жена, держась за голову. – Что? – ошарашенно переспросил Шао. – Я. Не. Могу. Выбрать. Корону. – повторила Синдел. – Ох уж эти эденийцы! – вздохнул Кан, закатив глаза. – Не забывай, что я теперь от части внешнемирка, – напомнила мужу Императрица, глядя на себя в зеркало. – Всё, успокоилась? – теперь Император понял, что имела в виду бабушка жены, когда говорила, что «У Куклы резко меняется настроение». – Да, – обиженно буркнула Императрица, взяв корону, которую сразу хотела надеть. Нанеся лёгкий макияж, она развернулась к мужу. – Ну как? – Просто великолепно! – он действительно был восхищён красотой супруги, которая считалась первой красавицей всей Эдении, а теперь видимо и Внешнего Мира. – Пойдём, я хочу завтракать, – Синдел бодро поднялась с пуфика перед зеркалом, словно мгновение назад она не истерила по поводу короны. – Как ты отнесёшься к завтраку в саду? – как невзначай спросил Кан. Одна такая идея приводила новую Императрицу в восторг. Она повисла на его шее, не желая отпускать. – Я вижу, что ты не против. Они взялись за руки и пошли в сад. Сад главного дворца Внешнего Мира был выстроен совсем недавно. Раньше на его месте были одни камни и валуны, через которые мало кому удавалось пройти. Но став Императором, Шао Кан приказал создать на этом месте сад, он уже тогда был уверен, что он женится на первой красавице двух континентов. Конечно, это место ещё строилось, но тут уже были тропинки, небольшие деревья, клумбы и кусты, выстриженные в загородки. Заметили все: любовь Синдел изменила Шао Кана. В середине сада стоял небольшой столик, уставленный разного рода сладостями и фруктами, которые Императрица просто обожала. – Это просто потрясающе! – ахнула она, поцеловала мужа в щёку, и подбежала к столу, внимательно разглядывая вкусности. – Эденийские, как ты любишь, – радовать эту женщину было чем-то удивительным: воспитанная в роскоши Принцесса, которой дарили самые дорогие подарки, радовалась простым мелочам. Шао Кан отодвинул для неё стул, чтобы любимая села. Синдел чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Она хотела, чтобы это продолжалось вечно. Перед Императрицей стояла небольшая вазочка с анасами в сиропе. Это напомнило ей о детстве, когда она съедала все десерты со стола. Мать беспокоилась о здоровье дочери, но сладкое совершенно не портило её зубы и фигуру. Императрица с особым наслаждением ела фрукты в сиропе, закрывая глаза от удовольствия. – Как тебя просто порадовать, – Император с милой улыбкой смотрел на жену, которая просто не отрывалась от вазочки. Синдел даже не услышала слов Шао Кана. Она быстро управилась с ананасами, положила ложку в вазочку, и стала перебирать пальцами. Женщина тщательно выбирала следующее блюдо для трапезы. – Ещё будешь? – спросил Шао, предложив жене ещё ананасов в сиропе. – Да, да, да! – по-детски обрадовалась Синдел, потянувшись к вазочке, но муж отдёрнул её. – Эй! – Только за поцелуй, – схитрил Император, зная, что жене вряд ли удастся отобрать у него фрукты. – Ну хорошо, – кокетливо улыбнулась Императрица. Она нежно коснулась губ супруга, он же нарастил темп, проникая языком в её рот. Синдел даже не нашла сил отстраниться, она словно уносилась в другой мир. Наконец руки Синдел взялись за вазочку с фруктами, и ей пришлось закончить поцелуй. – У тебя губы сладкие от фруктов, – сказал Кан, снова с упоением смотря на жену, поедающую ананасы в сиропе. Женщина лишь застенчиво улыбнулась, продолжая опустошать вазочку. Закончив с трапезой, Императрица осторожно вытерла губы салфеткой, чтобы не смазать помаду, но Император с этим вполне хорошо справился. – Если ты не против, то я немного пройдусь по саду, осмотрю свои новые владения, – сказала Синдел, встав со стула. – Ну если хочешь, то иди, – сказал Шао Кан. – Только осторожно, сад ещё не закончен. – Переживаешь? – с улыбкой спросила она, поправив платье. – Конечно, вдруг заблудишься, – засмеялся он. Кан приступил к завтраку, а Синдел отправилась на прогулку. Она шла по тропинке, оглядывая каждый кустик и цветок. К радости женщины в саду не было ни одной розы, которые Императрица не очень любила, хотя с удовольствием носила украшения в виде этого цветка. Бывшая Королева настолько увлеклась прогулкой, даже не заметив, что тропинка закончилась. Муж предупредил жену, что прогулка дальше дорожки может быть опасной, но разве это может остановить эденийку? Синдел с опаской ступила на высохшую неровную землю. Казалось, что позади неё был совершенно другой мир, похожий на рай, а теперь она была в аду. Валуны действительно мешали пройти, особенно если учесть то, что Императрица была на каблуках. Она бродила несколько минут, пока не застыла на одном месте, как вкопанная. – Синдел! – Шао Кан уже забеспокоился за жену, отправившись на её поиски. Он прекрасно понимал, что его предупреждения совершенно не испугали Синдел, поэтому искал он её именно на пустующих землях. Наконец он нашёл, сильно разозлившись. – Вот ты где! Я её ищу, а она даже не отзывается. Что ты здесь вообще делаешь? Разве я не сказал тебе, что сюда лучше не ходить? – Это идеальное место! – это было единственное, что сказала Синдел. – Здесь мы можем сделать сад, а в центре посадить большое дерево, а на одной из веток сделать небольшие качели, а ещё маленький прудик. – Неплохая идея, – гнев Шао Кана медленно уходил, он обнял жену, представив ту же картину, что и Синдел несколько минут назад. – Мы могли бы здесь отдыхать... с детьми, – последнее слово Императрица произнесла с особой нежностью и любовью. – С детьми? – переспросил Император, отвлёкшись от созерцания пейзажей пустующих земель. – Ну да, – улыбнулась Синдел. – А ты не хочешь детей? – С чего ты взяла? – удивился Шао Кан. – Я очень хочу детей, чтобы они были красивыми как ты, и сильными, как я. – А почему не наоборот? – засмеялась она. – Ну с моей внешностью им не сладко придётся, – признался он. – А почему силу от тебя? – хотела уточнить женщина, ближе прижимаясь к мужу. – Ну не всё же от тебя брать, – ответил мужчина. Синдел приподняла маску Шао Кана, и одарила его нежным поцелуем, и тут же отстранилась. – А дерево пусть привезут из Эдении, – снова начала мечтать женщина. Она отошла от мужа, и встала на то самое место, на котором в её мечтах было дерево. – Я не смогу часто бывать в Эдении, пусть хоть что-то будет напоминать мне о былых временах. – Это был упрёк? – с наигранной обидой спросил мужчина. – Ты же сама сказала, что хочешь жить здесь. – Я от своих слов не отказываюсь, – сказала Синдел. – Я хочу жить на землях своего мужа. Это моё решение! – Даже спорить с тобой не стану, – отмахнулся Шао, помня о предупреждениях бабушки жены. – Вот и не надо, – закончила Императрица. – Кстати, я забыла у тебя спросить: у вас во Внешнем Мире зимой выпадает снег? – Нет, – ответил Кан. Синдел поникла на глазах: блеск в глазах пропал, а улыбка на лице в миг исчезла. – А я люблю зиму со снегом, – подавлено сказала Синдел. – С самого детства я привыкла, что зима бывает со снегом, все лепят снеговиков и строят горки из снега. – Как это? – удивился Шао, ему казалось странным строительство горок из снега. – Ты никогда не видел снега? – Императрице было действительно жалко мужа, который не познал радости первого снега. – Может ещё увидишь. Хорошо пойдём, я хочу приступить к государственным делам. – Кукла, – единственное, что мог сказала Шао Кан, глядя на эту особу. В полдень Император сел заниматься государственными делами, а Императрица лежала рядом на кожаной кушетке. Теперь ему прибавилось работы, так как ему придётся решать дела не только Внешнего Мира, но и Эдении. – Как ты отнесёшься к тому, что на главной площади столицы снесут статую Онаги? – спросил у жены Шао Кан. Теперь у него появился помощник, с которым он действительно может решить любой вопрос. – Если этого хочет народ, то пусть так и будет, – ответила Синдел, держа в руках лист пергамента и перо. – Так это и есть воля народа, – сказал Шао. – Ну тогда зачем ты меня спрашивать? – закатив глаза спросила Синдел, муж явно отвлекал её от важного дела. – Чтобы ты хоть немного отвлеклась от своего «важного» дела, – ответил ей муж. – Я тут между прочим не ерундой занимаюсь! – возразила жена, встав с кушетки. Она обошла мужа и показала ему листок бумаги. На нём был нарисован план того самого места, где Синдел хотела сделать место отдыха для себя, мужа и будущих детей. – Нарисовано конечно плохо, просто не было рабочего места. Ну в целом я себе это так и представляю. – Сколько тебе лет? – подперев голову рукой, спросил Император. – Да ну тебя! – Синдел обиженно плюхнулась на кушетку, сложив руки на груди. – Я теперь хранительница домашнего очага, а ты лишь ищешь способ, чтобы упрекнуть меня! – Ну хватит тебе, успокойся, – Император настолько задел чувства жены, что отложил свои дела, и сел рядом с ней. Императрица обиженно отодвинулась и отвернулась от него. Кан взял со стола бумагу Синдел. Он внимательнее разглядел её план и понял, что он не так уж и плох. – А что это за дерево? – Глициния, – также обиженно ответила Императрица, но ей настолько не терпелось рассказать мужу о своей задумке подробнее, что обида моментально ушла. – Правда она быстро разрастается, поэтому придётся её часто стричь, но это стоит того! Она цветёт ароматными фиолетовыми цветами. – Знаешь, а может ты и займёшься этим? – предложил ей муж. – Ты опять меня упрекаешь? – сузила глаза жена. – Вовсе нет, я серьёзно, – в словах Кана действительно не было никакого упрёка. – Ты хорошо в этом разбираешься, к тому же у тебя уже есть план. Синдел настолько растрогало это, что она обняла мужа. Затем она забрала из его рук свой план, и отправилась в сад чтобы лично заняться устройством своих владений. Супруги не виделись до самого вечера: Шао Кан провёл полдня за государственными делами, а Синдел всё это время следила за работой в саду. Император устало ввалился в покои, снял шлем, положив его на тумбочку, и лёг на кровать прямо в одежде. День выдался действительно тяжёлым, но продуктивным: он понял, что в Эдении проблем меньше, чем во всём Внешнем Мире. Несколько минут спустя, в покои вошла Синдел, и плюхнулась рядом с мужем. – Ну как всё прошло? – устало спросил он, глядя в потолок. – Просто потрясающе! – восторженно сказала она. – Мы сделали тропинку к тому самому месту, а ещё посеяли траву! Синдел рассказывала это с таким упоением, активно жестикулируя руками. Усталость Шао Кана практически прошла, он развернулся к жене, внимательно слушая её. Она была похожа на маленького ребёнка, который рассказывает родителям, что сегодня произошло за день. Эта женщина была необычна, храня в себе какую-то тайну. Не имея сил держаться, он жадно впился в её пухлые губы. Она отвечала ему взаимностью, с каждым мгновением сокращая расстояние между ними. Властные руки быстро освобождали ее от одежды, не давая даже шанса на сопротивление. Жаркие губы целовали только что оголенное тело, вызывая сдержанные вздохи и хриплое учащенное дыхание. Ей явно нравилась такая властность мужа, ей нравилось быть послушной куклой в его руках.