Жизнь императорской семьи

В начале весны, когда почти весь снег растаял, превратившись в серые кучки грязи, родители решили взяться за обучение дочерей боевым искусствам. Сад начал пробуждаться после долгой и холодной зимы. Слуги убирали грязь, чистили тропинки. На деревьях и кустах набухли почки, готовые вот-вот раскрыться. Начало весны во Внешнем Мире было не таким прекрасным, как в Эдении. Заниматься на улице было не удобно: грязи по колено, убирающиеся слуги. Поэтому решено было провести первый урок в зале тренировок. За зиму девочки решили стать ассасинами, что было встречено матерью отрицательно, а отцом положительно. Уговорить жену ему не составило никакого труда, но она настояла на том, чтобы принимать непосредственное участие в обучении дочерей. В зале тренировок Шао Кан, Синдел, Китана и Милина сели вокруг золотого подноса. Девочки с нетерпением ждали обряда посвящения в ассасины, с трудом скрывая радостные лица и улыбки. Принцессы даже придумали название для своего ордена: «Императорские Ассасины». – Готова ли ты, Китана, стать ассасином ордена «Императорские Ассасины»? – как можно серьёзнее спросил Шао Кан. – Учти, что когда тебе откроются тайные знания, пути назад не будет, а в случае предательства — смерть. – Я - Китана, готова стать ассасином ордена «Императорских Ассасинов», – Китана говорила каждое слово чётко и разборчиво, держа голову ровну. – Клянусь, что не предам орден, а если то и свершится, то готова заплатить своей жизнью. Император взял в руки небольшой нож. Это они с женой обсуждали на протяжении нескольких последних недель. Императрица отвернулась, чтобы не видеть происходящего. Старшая Принцесса протянула маленькую ладошку отцу. Мужчина не хотел причинять дочери боль, но они этого хотели сами. Шао осторожно провёл лезвием ножа по руке Китаны. Девочка делала вид, что не чувствует боли. Она сжала руку в кулак, стараясь выдавить больше крови. Алая капля упала на золотой поднос. Принцесса отказалась мыть руку, ведь не всегда будет шанс сразу обработать рану. – Готова ли ты, Милина, стать ассасином ордена «Императорские Ассасины»? – теперь пришёл черёд младшей дочери давать присягу. – Учти, что когда тебе откроются тайные знания, пути назад не будет, а в случае предательства — смерть. – Я - Милина, готова стать ассасином ордена «Императорских Ассасинов», – также чётко, как сестра сказала Милина. – Клянусь, что не предам орден, а если то и свершится, то готова заплатить своей жизнью. Император снова взял в руки нож, и осторожно порезал ладонь младшей Принцессы. У неё кровь пошла быстрее, поэтому и капля была больше. – Отныне и впредь вы — ассасины ордена «Императорских Ассасинов», – торжественно объявил Шао Кан, глядя на счастливых дочерей. – Теперь мы неофиты, – сказала Китана, сравнивая свой порез с порезом сестры. – Быть ассасином — дело тонкое и очень опасное, – сказал дочерям Шао, пытаясь успокоить жену после обряда. – Вам придётся терпеть боль, трудности, проявить терпение. – Мы готовы на всё ради того, чтобы стать достойными ассасинами своего Императора, – почтительно сказала Милина, склонив голову. – У нас сегодня приём, а у вас руки порезаны, – наконец выдала Синдел, немного отойдя от посвящения дочерей. – Закроем перчатками, ничего страшного, – успокоила мать старшая Принцесса, с живым интересом слушая отца. – Вы и вниз головой будете висеть, и ходить босиком по гвоздям, стеклу и раскалённым камням. Даже будете стоять спиной к холодным стенам дворца и в дождь, и в снег, и в град, – Кан словно пугал детей, но его рассказы совершенно их не пугали. Боялась только его жена, с каждым словом прижимаясь всё ближе и ближе к мужу. – Выдержим! – уверенно и настойчиво сказали Принцессы в один голос. – Вам придётся много учиться, знать все виды ядов, противоядий, и это ещё не весь перечень, – продолжала мужчина, явно доводя свою жену. – Ну всё! Хватит! – Императрица вскочила с места, и вылетела из зала. – Она такая чувствительная и пугливая, – вздохнул Шао Кан. – А ты всё это рассказал, чтобы маму напугать? – осторожно спросила Китана, представив себя висящей вниз головой. – Вовсе нет, – ответил Кан. – Вы хотели быть ассасинами, вы ими станете. Или же вы испугались? – Мы? – слова отца задели самолюбие старшей Принцессы. – Ещё чего! Сегодня Император провёл с Принцессами ознакомительный урок, рассказывая им всё то, что знает сам. Отец с дочерьми просидели несколько часов, а у него из мыслей не выходила жена, которую он, видимо, слишком сильно испугал своими рассказами. Шао и его дочери решили наконец закончить урок. Принцессы отправились готовиться к приёму, а у Императора было очень важное дело. Шао Кан прекрасно знал, что жена начинает заниматься делами дворца, чтобы успокоиться, а сегодняшний приём был прекрасным поводом успокоения. И он не прогадал. Синдел раздавала слугам распоряжения по поводу расстановки и сервировки столов, этот приём Её Императорское Величество видела, как фуршет. Было решено поставить живые цветы. Она стояла к мужу спиной, неяркое весеннее солнце изящно очерчивало изгибы тела Императрицы. Слуги, заметив мужчину, поняли, что лучше выйти из зала. Супруги остались одни. Он тихо подошёл к ней, но не стал прикасаться. – Хорошее сочетание цветов: оранжевый и коричневый, – прочистив горло, начал Шао Кан. – О сочетании ли цветов ты пришёл вести беседу? – спросила Синдел, также продолжая стоять спиной к мужу. – Очень в этом сомневаюсь. – Верно, не об этом, – признался Император. Перед обиженной женой он становился совершенно беспомощным, она это чувствовала. – Так о чём же? – томила его Императрица, глупо улыбаясь от слов мужа. – Ты и сама прекрасно знаешь, – мужчина словно боялся сказать лишнее слово, чтобы не подливать масла в огонь. – Я тебя обидел. – Ты скорее меня испугал, чем обидел, – сказала женщина. Она ждала момента, когда муж коснётся её. – И всё же, – Шао будто прочитал мысли жены, и осторожно взял её за руку. – Это такой пустяк, давай не будет раздувать скандал, – Синдел наконец развернулась к нему, глядя в его глаза. Император аккуратно наклонился к лицу Императрицы и их губы сомкнулись в нежном, трепетном поцелуе. Она коснулась руками его шлема, а он крепко прижал её к себе. Её губы были слаще любых эденийских фруктов и этот вкус дурманил его, погружая в состояние неземного счастья. – Моя богиня, – шептал Шао Кан, не желая отпускать свою чувствительную Императрицу. – Милый, потерпи до вечера, – неохотно отстранилась Синдел, чувствуя, что губы мужа начали спускать чуть ниже шеи. – Обещаю, что ты получить больше, чем просто поцелуй. Императрица подмигнула ему, и вышла из зала, виляя бёдрами. Ей оставалась самая главная деталь этого приёма — она сама. Нужно выглядеть подобающе, ведь все взоры наверняка будут обращены на неё. Ближе к вечеру стали съезжаться гости. В первое время брака Шао Кана и Синдел эденийцы боялись приезжать во Внешний Мир, но со временем страх ушёл, и теперь гости охотно стекаются во дворец со всех концов света. Зал выглядел просто великолепно: столы были уставлены разного рода блюдами, сладостями и фруктами. Гостям уже разлили вино и шампанское, желая развлечь их до прихода Императрицы, которая, как всегда, опаздывала. Синдел сидела перед зеркалом, нанося финальные штрихи своего вечернего образа. Она аккуратно убрала волосы, украсив их заколками с цветами. Украшения были выбраны с аметистами, под цвет фиолетового платья. Шао Кану было не совсем комфортно находиться на таких торжественных мероприятиях без супруги, которая хоть как-то помогала ему успокоиться и говорила что нужно делать. Поэтому он пошёл за ней, гости требовали Императрицу. – Ну сколько тебя можно ждать? – с упрёком вошёл Император, но тут же оторопел, увидев свою жену. – Неужто сама богиня спустилась ко мне с небес? – Как я выгляжу? – спросила Императрица, хотя и сама прекрасно знала ответ. – Словами не описать, – Шао подошёл к жене, и осторожно коснулся её плеч. Женщина взяла в руки маленький флакончик с прозрачной жидкостью. Вынув оттуда стеклянную палочку, она провела ей по шее, между грудью и по запястьям. Шао Кан снял шлем, и провёл носом по шее жены, попутно целуя. – Прекрасный запах, – аромат дурманил сознание Кана, заставляя его изнемогать от желания овладеть этой женщиной прямо сейчас. – Нравится? – спросила Синдел, убрав палочку обратно во флакон. – Просто с ума сводит, – почти прорычал Шао, еле сдерживая себя. – Это фиалка с примесью глицинии, – сказала бывшая Королева, чувствуя кожей огненное дыхание супруга. Его пальцы слишком сильно сдавили её плечи, оставив на них белые следы. – Мне же больно. – Если сегодня от тебя не отойдут мужчины, то я буду безумно ревновать, – сказал муж, надев обратно шлем. – И дело даже не в духах. – Эти духи не действуют как колдовство богини люблю, – жена наконец встала, поправила платье и, взяв мужа под руку, они вместе пошли к гостям. Гости не особо заметили отсутствия супругов. На стол постоянно подносили яства, разливали дорогой алкоголь, тихо играла музыка. Принцессы вместо родителей приветствовали гостей. – У меня уже рот болит улыбаться, – сказала Китана, натянуто улыбаясь. – Надеюсь, что папа с мамой скоро будут, – насколько Милина любила все эти приёмы и балы, но даже она уже устала улыбаться и махать ручкой. Наконец, заиграла торжественная музыка, распахнулись тяжёлые двери, и в зал вошли те, кого ждали больше всего. – Его Императорское Величество Шао Кан и Её Императорское Величество Синдел, – торжественно объявил герольд, вызвав бурную реакцию гостей. Мужчины не отрывали глаз от прекрасной Императрицы, а женщины завидовали её красоте. Гости тут же окружили супругов, даже не давая дочерям подойти к ним. – Ваше Императорское Величество, – поприветствовала Императрицу пожилая женщина. – Леди Маргарет*, – улыбнулась ей Синдел. – Я безумно рада вас видеть! – Этот приём просто великолепен! – восхищалась леди Маргарет. – Вы переняли от своих предков прекрасный вкус и любовь к праздникам. Я же ещё на балах у вашей прабабушки была. – Мне не удалось застать времён её правления и балов, но я вам охотно верю, – почтительно говорила бывшая Королева. – Вам досталась поистине прекрасная женщина, Император, – сказала леди Императору. – До сих нарадоваться не могу, – искренне сказал Шао Кан, с любовью глядя на жену. – Вы справляетесь с ролью Императрицы? – спросила пожилая женщина. – Об этом судить не мне, а народу, – мудро ответила Синдел. – Как вам моё правление? Тем более, что вы уже несколько лет живёте во Внешнем Мире. – А что вы думаете насчёт Эдении? – спросила леди. – Я, пожалуй, не буду вам мешать, – сказал Шао Кан, поцеловал жену в щёку, и пошёл к своему трону. – Я что-то не то сказала? – прикусив нижнюю губу, спросила леди Маргарет – Мой муж считает, что я лишила себя радости, поселившись во Внешнем Мире, – ответила Императрица. – А разве это не так? – возмутилась гостья. – Мне нравится жить во Внешнем Мире со своим мужем и своими детьми, – ответила ей бывшая Королева. – И в Эдению я не вернусь. – Осуждать вас не стану, – призналась леди Маргарет. – Я не хотела обижать великого Императора, он действительно хороший правитель, при нём Внешний Мир процветает. Леди поклонилась Синдел и ушла. Она поняла, что теперь это не та наивная Принцесса, а великая Императрица. Бывшая Королева пошла к мужу, но неожиданно один из мужчин преградил ей путь. – Какой чудный аромат, – улыбнулся мужчина. – Фиалка, если не ошибаюсь? – Нет, не ошибаетесь, – Императрица всеми способами пыталась обойти назойливого собеседника, но ничего не выходило. – Извините, но меня ждёт муж. – Если что меня зовут Джандар, – крикнул ей вслед мужчина, похотливо глядя на изгибы тела прекрасной Императрицы. Его тут же дёрнули за руку. – Ты что себе позволяешь, червь? – прорычал Барака, держа Джандара за ворот. – Или не знаешь кто это? – Очередная баба для удовлетворения моих мужских потребностей, – легкомысленно ответил он. – Пред тобой не «очередная баба», а великая Императрица Внешнего Мира и Эдении Синдел! – тряхнул его таркатан. – Даже не думай. Это жена Шао Кана. Он за неё любого разорвёт в клочья. – Императрица? – задумался Джандар. – С Императрицами я ещё не спал. – Ещё хоть раз подойдёшь к ней, то живым отсюда не уйдёшь! – пригрозил ему Барака, скрывшись в толпе. Шао Кан сидел на троне, угрюмо глядя в окно. Синдел заняла свой трон, и взяла мужа за руку. – Милый, тебя расстроили слова леди Маргарет? – заботливо спросила она. – Не бери в голову. Я действительно счастлива, что живу с тобой во Внешнем Мире. – Ты говоришь это только, чтобы меня успокоить? – спросил он, сменяя грусть на радость. – Нет, я искренне так считаю, – ответила Императрица. – Я хочу до конца своих дней прожить здесь, во Внешнем Мире, рядом с тобой. Правителям поднесли кубок и бокал вина. Император взял свой золотой кубок, а Императрица от вина отказалась. Она редко употребляла алкоголь, придерживаясь правила своей бабушки, что все члены династии не должны пить. Это правило появилось после того, как дед Синдел по пьяни чуть было не убил жену, и в итоге умер сам от удара подсвечником в висок. Максимум, что могла себе позволить жена Шао Кана — полглотка вина, и благополучно забыть о бокале. – Сильно не напивайся, у нас целая ночь впереди, – напомнила ему Синдел. Шао Кан выпил вино из кубка и вытер губы. Вдруг, заиграла музыка, которая заставила всех танцевать. – Пойдём танцевать? – предложила Синдел. – Не хочу, – ответил Шао Кан. – Ну, пожалуйста, ради меня, – молила она. – Ваше Императорское Величество, позвольте пригласить вас на танец, – вдруг из ниоткуда появился Джандар, протянув руку Императрице. – Нет, этот танец Императрица обещала мне! – прорычал Император, его глаза вмиг стали алыми от гнева и ревности. Синдел нравилась такая настойчивость и ревность мужа, что она даже готова была стать объектом его гнева. Супруги вышли на паркет, заставив гостей расступиться перед ними. Оба выпрямили спину, гнев Шао Кана сменился на милость, его взгляд изменился. Так смотрят только на ту, которую любят, которой дарят танец. Одно его прикосновение к талии Синдел уносило её в другую реальность. Им обоим казалось, что они сейчас одни на всём свете. Император и Императрица танцевали также, как много лет назад, когда они только познакомились на балу в честь дня рождения тогда ещё Принцессы Синдел. Серия быстрых поворот, пара была единым целым. Да, Шао казался слишком грубоватым для танцев, но ради этой женщины, которой он был готов отдать весь мир, он сделает всё возможное и даже невозможное. Идеальные движения, приковывающий взгляд Императрицы, россыпь драгоценных камней на её шикарном платье, ярче сияла лишь её улыбка. Кан кружил Синдел, его сильные руки не на миг не отпускали её, словно боясь, что она - лишь прекрасное видение, она - богиня, которая всего на миг спустилась к смертному Императору, дабы станцевать с ним. Музыка становилась всё тише, означая скорое окончание танца. Мелодия закончилась ровно на том моменте, когда Шао Кан наклонил Синдел, которая грациозно прогнулась для него, вызывая ещё большее желание. Императрица танцевала для него, только для него одного. Гости залились бурными овациями, возвращая правителей в реальность. – Благодарю вас за танец, мой Император, – Синдел сделала перед мужем глубокий реверанс. Женщины сильно завидовали Императрице: у неё любящий муж, прекрасные дети, земли, богатсво, власть. Бывшая Королева сама создала свой мир, полный любви и счастья, где она любит и любима. Дело даже не в том, какой Шао Кан, а в том, какая женщина рядом с ним, которую он не променяет ни на одну другую. – Если бы сейчас здесь была твоя мама, то я бы точно узнал о себе много нового, в плохом смысле этого слова, – сказал Шао Кан, проводив любимую к трону. – А кто был этот нахал? – Не знаю, впервые его вижу, – ответила Синдел. – Какое это имеет значение? Неужто ревнуешь? – Тебя невозможно не ревновать, – ответил Император. – Кукла. Последнее слово сказало всё за себя. Императрица поняла намёк мужа, встала с трона, взяла Императора под руку и, попрощавшись с гостями, ушла с ним. Гости продолжали веселье, а музыканты стали играть громче. Шао Кан внёс Синдел в покои, и усадил на кровать. Он закрыл дверь на ключ, чтобы, упаси Старшие Боги, дети не вошли. Император опустился на колени перед Императрицей, задирая подол её платья, она с трудом сдерживала эмоции. – Сними шлем, – желание и страсть мешали Синдел говорить строго и серьёзно. Шао даже не стал препираться с женой, и по её просьбе снял шлем, откинув его в сторону. Он поднялся с колен, и принялся целовать жену, проводя дорожки поцелуев от груди до шеи. – Не испытывай меня, – простонала Императрица, сжав в руках шёлковую простыню. – Твоё желание - закон, – прошептал ей Император. – Не забывай про крик, у нас гости. Принцессы целый час искали родителей в зале, но их не было. Им ужасно надоел этот приём, они устали. Этой нелюбовью к торжественным мероприятиям девочки унаследовали от отца, за что мать не раз ругала их. – Их явно в зале нет, – констатировала Китана. – Может они в своих покоях? – Так пошли, посмотрим, – сказала Милина. Но в зал внесли ещё сладостей, заставив Принцесс задержаться. Шао Кан опустил Синдел на пуховые подушки, дав ей отдышаться. Императрица дрожала от лёгкой боли, откидывая с лица выпавшие пряди. Император позволил жене обосноваться в его руках. – Безумный... Сумасшедший... – паузы между слова Императрицы были слишком долгими. – И ты это любишь, – самодовольно улыбнулся Император, поцеловав любимую в макушку. – Лгать не стану, люблю, – выпавшие на лицо волосы она старалась убрать, но дрожащие руки мешали ей. – Многим женщинам нравится ощущать себя в сильных мужских руках. – Ты попала в хорошие руки! – эта фраза прозвучала в его устах двусмысленно. Шао Кан накрыл себя и Синдел одеялом. – А вдруг кто-то придёт, дверь закрыта, а мы в не совсем приличном виде? – спросила женщина, накручивая на палец белый локон. – Мы в своей спальне, здесь мы можем вести себя так, как захотим, – ответил ей мужчина. – Упаси Старшие Боги, если дети зайдут, – смущённо произнесла вслух свои мысли Синдел. – Скажем, что спим, успокойся, весь позор, который ты испытываешь, я возьму на себя, – успокоил жену Шао Кан. Гости стали разъезжаться, так и не дождавшись Императора и Императрицу. Супруги решили провести вечер и всю оставшуюся ночь вдвоём. Они разговаривали, громко смеялись, стараясь лишний раз прикоснуться друг к другу. – Кто бы мог подумать, что сегодня наша утренняя ссора перерастёт в обычные разговоры перед сном, – устало улыбалась Синдел, лёжа головой на груди мужа. Она слушала биение его сердца, которое билось в унисон с её собственным. – Мы же помирились и у нас всё хорошо? – спросил Шао Кан, зарывшись рукой в белые пряди жены. – Да, у нас всё прекрасно, – ответила Императрица. – Музыки не слышно, наверное приём закончился. – Ну раз приём закончен, то нас никто не ждёт... – хитро улыбнулся Император, откинув прядь волос с плеча жены. – Может повторим? – Неугомонный, – засмеялась она, накинувшись на него со страстными поцелуями.