Жизнь императорской семьи

На следующий день императорская чета уехала из особняка обратно во дворец. Императрица спала в карете, Рейна послушно шла рядом. Проснулась она уже на своей кровати во Внешнем Мире. Шао Кан всё время сидел рядом с ней, боясь лишний раз пошевелиться, чтобы не нарушить чуткий женский сон. На следующий день Шао Кан и Синдел хотели тихо отправиться в Этерию к Фрейе. Императрица перед большим зеркалом придирчиво разглядывала свою одежду, ведь в прошлый раз на подоле платья была малюсенькая складка. В тот раз мать бывшей Королевы сказала зятю, что он совершенно не следит за своей женой. – Ты прекрасна, – сказал ей Шао Кан, протирая свой шлем. – Надо будет не забыть снять шлем, иначе твоя мать снова будет говорить, что я её не уважаю. – Спасибо, что напомнил, – опомнилась Императрица и ушла в гардеробную. – Ты тоже наденешь шлем? – усмехнулся Император. – Нет, я совсем забыла про головной платок, – ответила ему жена, вынеся в руках пурпурный шёлковый платок. Закончив сборы, супруги вышли из покоев и тут же наткнулись на дочерей. Они всё это время стояли за дверью, подслушивая разговор родителей. – А куда это вы собрались? – строго спросила Китана, сложив руки на груди. – Тем более без нас? – продолжила Милина. – Мы хотели съездить к народу, выслушать проблемы... – лгала Синдел, ей не очень хотелось брать с собой детей. – Мы знаем, что вы едете к бабушке Фрейе, мы тоже хотим, – попросились Принцессы. – Оно вам надо? – спросила Императрица. – Ну мы давно не видели бабушку, – жалобным голосом протянула младшая Принцесса. Синдел закатила глаза, значит дочери тоже едут с ними. Девочки хотели поехать к бабушке очень красивыми. Китана выбрала небесно-голубой наряд, и мать сделала ей пучок на голове. Милина надела розовый наряд, а вот волосы заплетать не стала. До Этерии можно было добраться только морем, поскольку это было теократическое государство-остров, предназначенное только для общения с духами, там не поклонялись Старшим Богам. Морем можно и не одну неделю плыть, поэтому Император открыл портал в Этерию, чтобы сократить время пути. Императорская семья оказалась прямо у ворот храма предков Синдел. Это был большой белокаменный храм в готическом стиле, с чёрными витражами, на которых были изображён герб династии бывшей Королевы. Императрица посмотрела на мужа, он посмотрел на неё. Император крепко сжал руку жены, придавая ей сил. Войдя в храм, семью тут же окружили священники, особенно благоволя перед дочерью Фрейи. Шао Кан отдал одному из них свой шлем, чётко запомнив его в лицо. Синдел покрыла голову пурпурным шёлковым платком. Китане и Милине тоже было положено быть с покрытой головой, поэтому мать взяла для старшей дочери голубой платок, а для младшей дочери розовый платок. – Ты готова? – шёпотом спросил у жены Шао Кан, чувствуя её неуверенность. Здесь она становилась робкой и пугливой девочкой, жаждущей защиты. Она глубоко вздохнула, взяла мужа и детей за руки, и они все вместе пошли к алтарю матери. Они подошли к чёрно-белому алтарю над которым был витраж с изображением матери Синдел. Семья опустилась на колени. Вдруг стал появляться фиолетовый туман, а затем чёрные и белые искры. В мгновение ока они собрались во Фрейю. Это была высокая бледная женщина с чёрно-белыми волосами, этот цвет волос Синдел унаследовала именно от матери. Правый глаз духа был карим, а левый глаз был голубым. Фрейя была не похожа ни на одного члена своей семьи. В ней смешались тёмная и светлая сторона её матери Изольды*, дав ей такую необычную внешность. – Бабушка! – радостно воскликнули Принцессы, совершенно забыв о том, что они в храме. Фрейя стала осязаема. Она опустилась на колени перед внучками, которые чуть было не уронили духа на пол. – Мои прелестные Принцессы, – голос Фрейи был величественным, отдаваясь эхом не только из-за большого помещения храма, но и от её сущности. – Как же быстро вы растёте, всё больше становитесь похожими на свою прекрасную маму. «Лестью внучек решила купить», – подумал Шао Кан, не отпуская руку жены. – Девочки, поиграйте пока, – дух справедливости наколдовала внучкам гору игрушек в самом дальнем углу храма. Игрушки им были не нужны, но они поняли намёк бабушки на то, что нужно оставить её с дочерью и зятем наедине. – Моя прекрасная дочь! Фрейя развела руки для того, чтобы обнять единственную и любимую дочь, но Шао Кан встал прямо перед Синдел, закрыв её собой. – Мальчик, отойди, – Фрейя всегда называла этого грозного Императора «мальчик», хотя порой названия бывают гораздо грубее. – Зачем? – спросил Шао Кан, сложив руки на груди. – Чтобы вы снова влезли в голову своей дочери? – Ты будешь защищать Синдел от собственной матери? – усмехнулась дух справедливости, а вот её зятю было совершенно не до смеха. – Вы снова перешли грани разумного! – чуть повысил голос Император. Жена нежно гладила его спину, стараясь успокоить. – Помни с кем разговариваешь! – дух любила напоминать зятю о его происхождении и безродности. Он смотрел на тёщу, как бык на красную тряпку. Его останавливало лишь то, что жена стоит за спиной, а дети всё ещё находятся в храме. Синдел вышла из-за спины Шао Кана, встав рядом с ними. – Приветствую вас, Ваше Величество, – Императрица сделала перед матерью глубокий реверанс. Она холодным взглядом смотрела на мать. Когда она успела стать таким чудовищем? Разве это та Фрейя, которая делала всё для счастья единственной наследницы? Дух развела руки для объятий, но Императрица только посмотрела на мать, как на врага. – Ты разбиваешь мне сердце, Синдел Фрейя Эдана, – если Фрейя произносила имя дочери полностью, то она точно её огорчила. – А вы разбиваете мою жизнь и семью! – Синдел наконец нашла в себе смелость, вызвав восхищение мужа и недоумение матери. – Ты очень сильно изменилась с тех пор, как вышла замуж за него, – сказала дух, с презрением глянув на зятя. – Она стала более уверенной в себе, – заступился за жену Шао Кан. – Вы всё время заставляли её молчать, скрывать боль и эмоции. – Ты извратил её, – продолжала стоять на своём дух справедливости. – Она стала той, какой я не хотела её видеть. – Счастливой и любимой? – глаза Императора загорелись алым пламенем. – Она отличная жена, любящая мать и прекрасная Императрица. Разве это плохо? – Может она и прекрасная мать, жена и Императрица, – с этими словами Фрейя спорить не стала. – Меня не устраивает мой зять и отец моих внуков. Ах, да, это же ты! – Я прошу вас, перестаньте! – Императрица встала между мужем и матерью. – Я вас обоих люблю, вы оба дороги моему сердцу, но ваши ссоры делают мне больно. Пожалуй, ничто не объединяло Императора и духа, как любовь к Синдел. Для матери она была единственной и любимой дочерью, долгожданной. Фрейя родила дочь в 40 лет, и то с помощью зелья. Девочка дала ей право занять трон после матери. Для мужа она была самим совершенством, идеальной. Шао Кан очарован своей женой, его чувства к ней никогда не угаснут. – Почему вы не можете найти общий язык? – продолжила Синдел. – Шао, мы женаты с тобой уже пятый год, а знакомы седьмой, и за всё это время ты ни разу не пытался найти общий язык с моей мамой. Матушка, вы всегда желали мне добра, но я счастлива лишь с Шао Каном. Разве то, что я родила ему близнецов не доказываем вам, что он моя любовь? – Дели... – Шао Кан захотел обнять жену, утешить её, но она залилась слезами и выбежала из храма. – Вы снова скажете, что в этом виноват я? – А почему мамочка плачет? – спросила Милина, подбежав с сестрой к отцу и бабушке. – Я обидел её, – сказал Император, взяв на себя вину тёщи, хотя и сам был виноват не меньше. – Никогда не поверю, что ты мог её обидеть, – сказала Китана, побежав за матерью. – Китана, подожди! – крикнула сестре вслед младшая Принцесса, ринувшись за ней. – Ты взял на себя мою вину, – сказала Фрейя, мужчине даже показалось, что тёща улыбнулась. – Я и сам виноват не меньше, – признался Шао. – Два болвана, в особенности ты, Фрейя, – за их спинами послышался холодный голос Изольды. – Я же позволила тебе выйти замуж за твоего эденийца, а чем Шао Кан хуже, если твоя дочь его любит? А ты, Шао? Ты думаешь, что ты не виновен? Ты знаешь как для моей внучки важна мать, и ты даже не пытаешься промолчать в тех случаях, когда речь заходит про отношение Фрейи к тебе. Вы оба любите Синдел, так зачем причинять ей боль? – Ты ей не пара, – обиженно ответила Фрейя, снова повернувшись к зятю. – Я никогда не приму тебя, но ради дочери я согласна на перемирие. Я больше не буду вам мешать, но только при одном условии. – При каком? – спросил Кан. – Если хоть одна слезинка моей дочери будет пролита из-за причинённой тобой боли, то ты больше никогда её не увидишь! – сказала дух справедливости. – Вы же знаете, что я никогда не причиню ей боль, – сказал мужчина. – Но если вы ещё раз залезете ей в голову или сотворите что-то подобное, то вы тоже никогда не увидите дочь, я клянусь вам. – Охотно верю, – усмехнулась дух, прекрасно понимая, что зять действительно может это сделать. Шао Кан и Фрейя пожали друг другу руки в знак перемирия. Им была дорога Синдел, поэтому приходилось идти на уступки. Император поклонился перед духом, забрал шлем у подошедшего священника и собрался уйти. – Шао, подожди, – через силу остановила его Фрейя, впервые назвав зятя по имени. В её руках появилась белая магическая сфера, означающая, что дух справедливости вынесла хорошее решение. – Считай, что это моё благословение. Отдай это моей маленькой Кукле. В мгновение ока Фрейя исчезла, растворившись в фиолетовом тумане. Император всё ещё держал в руке белую сферу, он улыбнулся уголком рта. Оказалась, что тёща может быть хорошей, просто нужно узнать её получше. Шао Кан вышел из храма, ища взглядом жену и дочерей. Синдел сидела на лавочке, утирая слёзы боли. Китана и Милина старались утешить мать, но ничего не получалось. Девочки обратили на отца внимание. Они отошли, чтобы отец сел рядом с матерью. Он приобнял жену, позволив ей положить голову на его плечо. – Не лей слёз, твоя мама запретила, – прошептал Император. – Если ты ещё раз прольёшь слёзы из-за причинённой мной боли, то я больше никогда тебя не увижу. Но если она ещё раз залезет к тебе в голову, то она тебя больше не увидит. Императрица начала успокаиваться, стараясь скрыть слёзы. – У меня для тебя подарок от твоей матери, – сказал Шао Кан, положив во влажные от слёз ладони жены белую сферу. – Она благословляет нас? – спросила Синдел, рассматривая подарок матери. – Неужели вы нашли общий язык? – Мы заключили перемирие ради тебя, – ответил Император, накрыв открытую часть сферу своей ладонью. – Только пообещай мне, что больше не будешь плакать. – А если больно? –спросила Императрица, с любовью глядя на мужа. – Терпи, ты воин, ты Императрица, – ответил мужчина, проведя большим пальцем руки по её щеке. – А я буду тебя защищать. – Я знаю, – улыбнулась женщина. – А вы поженились без благословения бабушки? – вмешалась Китана, разглядывая белую сферу. – Нас благословила ваша прабабушка, – ответила бывшая Королева. – А теперь всё правильно, как и должно быть. Дети сели к родителям на лавку. Милина сняла с головы отца шлем, ожидая их поцелуя. Шао Кан и Синдел прижались лбами, нежно глядя друг другу в глаза. – Теперь ты спокойна? – спросил Кан. Бывшая Королева лишь кивнула в ответ, не выпуская из рук белую сферу, благословение матери. Ей казалось всё это сном: муж и мать наконец смогли примириться ради неё, хотя терпеть друг друга не могут. – Пойдём домой, – попросила Синдел. – Я так устала. Император открыл портал обратно во Внешний Мир. Семья появилась прямо в том месте, откуда они отправились в Этерию. – Девочки, переодевайтесь, мы сейчас пойдём на занятия, – сказал дочерям Шао Кан, обрадовав девочек. Китана и Милина убежали в свои покои, чтобы подготовиться к занятиям. Шао Кан и Синдел пошли в свои покои, чтобы переодеться во что-то более удобное. Пока Император переодевался в свой боевой костюм, Императрица уже уснула, поглаживаемая матерью. – Ей нужно отдохнуть, – сказала Фрейя, появившаяся из ниоткуда. – Она всегда проваливается в сон после подобных истерик. – Благодарю вас, Ваше Величество, – искренне поблагодарил тёщу Шао Кан. – Часа два она точно проспит, а там видно будет, – продолжила дух справедливости. – Сегодня она точно будет без сил, завтра будет лучше. После этих слов она снова исчезла всё в том же фиолетовом тумане. Синдел улыбалась во сне, крепко сжимая одеяло. Шао Кан осторожно коснулся губами её лба, надел шлем, а затем ушёл к дочерям. Синдел проспала больше двух часов, проснувшись ближе к вечеру. Весь день Шао Кан с Китаной и Милиной занимались искусством ассасина. Сегодня девочки научились выбираться из замкнутого пространства. Теперь младшая Принцесса поборола страх темноты, охотно залезая в огромные ящики. В свои покои Император вернулся поздно, ожидая, что жена всё ещё или уже спит. Но он ошибся, увидев, что она сидит перед своим зеркалом. Он подошёл ближе к ней, положив ей руки на плечи. – Как ты себя чувствуешь? – спросил мужчина, поцеловав её в макушку. – Просто замечательно, – ответила ему женщина. Синдел что-то писала на листе пергамента, часто обмакивая перо в чернила. Это перо было её личным: украшено золотом и аметистами, с боку было выгравировано её имя. Почерк у Её Императорского Величества был каллиграфичеким. Каждая буковка была выведена аккуратно, хвостики были красивыми, ни единой кляксы. – Что пишешь? – спросил Император, бегая глазами по тексту. – Ты ведёшь дневник? – Нет, я просто всегда записываю важные для меня события, чтобы потом в старости их перечитывать, – ответила Императрица, снова обмакнув перо в чернила. – И много у тебя таких воспоминаний? – поинтересовался Шао Кан. – Мой шестнадцатый день рождения и наше знакомство, день, когда ты сделал мне предложение руки и сердца, наша свадьба, день рождения Китаны и Милины, наша недавняя поездка в Эдению и вот сегодняшний день, – ответила Синдел. – Нашу свадьбу я описала в пяти листах. – А почему ты не записала день, когда я подарил тебе Рейну? – спросил мужчина. – Все твои подарки я записываю отдельно, – ответила женщина, заканчивая записывать воспоминание. – И много их? – снова спросил Кан. – Листов пятьдесят, если не больше, – ответила бывшая Королева. – Все исписаны с обеих сторон и мелким почерком. – Мало, надо будет тебя ещё подарками завалить, – улыбнулся муж. – У меня ещё день рождения и наша годовщина свадьбы, – хитро улыбнулась жена, ей не терпелось получить подарок на годовщину больше, чем на собственный день рождения. – Он уже давно готов, – сказал Шао, самодовольно улыбнувшись. – Это будет сюрприз? – спросила Синдел. – Если ты не найдёшь его раньше, – ответил Шао Кан. Император даже не надеялся на близость ночью с женой, поэтому лёг спать, даже не дожидаясь её. Императрица всю ночь записывала события сегодняшнего дня, стараясь ничего не упустить. Имена мужа и матери она особенно выводила на листе пергамента. На Внешний Мир опустилась глубокая ночь, небо было усыпано яркими звёздами. Сегодня свершилось историческое событие: великий Император Шао Кан, правитель Внешнего Мира смог примириться с Фрейей, духом справедливости.