Perhaps

Гермиона Грейнджер изучала свои записи прошедших двух лет, что она вела в качестве профессора Трансфигурации в Хогвартской школе чародейства и волшебства. Она готовила несколько новых контрольных для предстоящего семестра, и хотела, чтобы они были сложными. Конечно, недостаточно сложными, чтобы ее студенты теряли из-за этого слишком много сна, но достаточными для того, чтобы они усердно работали ради получения хороших оценок. После ухода Минервы МакГонагалл с должности преподавателя пять лет назад на Гермиону легла большая ответственность, но у нее был большой талант и опыт, чтобы соответствовать. И, конечно, она была более чем зарекомендовавшей себя, как часто отмечала нынешняя директор. Гермиона Грейнджер была известна многими вещами, в том числе тем, что была самой выдающейся ведьмой своего возраста, но безделье к этому не относилось. За последние пять лет в качестве профессора в Хогвартсе Гермиона приобрела репутацию доброго и поддерживающего наставника, пусть иногда и достаточно строгого. Рон и Гарри безжалостно дразнили ее сходствами, которые она делила с их собственным профессором Трансфигурации, часто называя ее «МакГонагалл 2.0» — правда, не делая этого в присутствии старшей ведьмы. Однако, по секрету, Гермиона не могла не чувствовать себя польщенной сравнением со своим любимым профессором. В этот особенный летний полдень Гермиона сидела за своим столом, усердно просматривая контрольные прошлого года. Она следила за тем, чтобы никогда не повторяться, и это было чрезвычайно трудной задачей — каждый год придумывать новый материал — но, тем не менее, ей это нравилось. Сейчас она писала черновой вариант контрольной для первого курса на предстоящий период. Ее стол был завален пергаментами разной длины, вокруг нее плавало несколько тяжелых томов, страницы открывались в нужных местах. В уютном кабинете почти не было никакого шума, за исключением пера, царапающего по свежему рулону пергамента, и пищания ее собственной Афины. Огромная черная птица была подарком Гарри, когда она ушла со своего поста в Департаменте Магического Правопорядка, чтобы принять свою нынешнюю должность в Хогвартсе. Гермиона работала в тишине и покое, пока не услышала тихий стук в дверь. Она бездумно взмахнула палочкой, так как ее не предупредили о каких-либо неприятных или сомнительных присутствиях. Не кто иной, как Минерва МакГонагалл, поприветствовала ее, подходя к своей бывшей ученице, теперь коллеге, с улыбкой. — Доброе утро, мисс Грейнджер. Как обычно, усердно работаете. Брюнетка виновато улыбнулась. — Добрый день, Минерва. Гриффиндорка всё еще чувствовала себя неловко, обращаясь к бывшей главе её факультета по имени, хотя Минерва настояла. Как ни странно, когда Гермиона попросила ее сделать то же самое, Минерва оказалась неспособной — некоторые вещи никогда не менялись. Дверь за МакГонагалл закрылась с мягким стуком. Директриса сделала несколько шагов к Гермионе, с любовью поглядывая на офис, который принадлежал ей столько лет, до относительно недавнего времени. Когда Гермиона впервые переехала в кабинет, она с удовлетворением отметила, что их ощущение внутреннего убранства было довольно схожим — Герми так же предпочитала более темные цвета дерева и тона, а также книжные полки на каждой стене. К сожалению, молодая женщина не имела такого же теплого отношения к тартанам*. — Чем я обязана этому визиту? — с улыбкой спросила Гермиона, откладывая перо и поворачиваясь лицом к пожилой женщине. Минерва села у стола Гермионы, всё еще улыбаясь молодому профессору. Она невероятно гордилась своей бывшей ученицей и не хотела бы, чтобы кто-либо другой занимал ее прежнее положение. — О, нет особой причины. Думала, что заскочу немного поболтать. Как твои дела? — Я в порядке. Лето — действительно тихое время для нас, профессоров. Один Мерлин знает, насколько нам это нужно! — Гермиона засмеялась. — Тихое? Мисс Грейнджер, на мой взгляд, оно вовсе не так тихо. Скажите, пожалуйста, что вы пытаетесь сделать, переписать полный экзамен для следующих десяти поколений? Гермиона покраснела. — Я не настолько впереди! Это только на следующий семестр… Всего лишь, с первого по четвертый года. Я закончу до конца недели, — сказала она радостно. Минерва изогнула бровь. — Кажется, маггловский термин для вас будет… трудоголик? Юной ведьме понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к дружеским подшучиваниям с бывшей главой своего факультета. Однако, как только это произошло, трудно было не признать, что ей это нравится. — Да, это верно. Я почти закончила на сегодня. Я планирую встретиться с Гарри и Джинни позже сегодня вечером. — Хорошо, — ответила Минерва, — передайте им и маленькому Джеймсу мои самые теплые пожелания. — Обязательно. Две ведьмы потратили некоторое время на разговоры — о Гарри и Джинни, о недавнем инциденте, невольно вызванном Хагридом, который временно заполнил школу пикси, о недавних публикациях Гермионы в «Transfiguration Today». Разговор между ними был легким, как обычно. В какой-то момент они позвали Добби, который принес им чай и свежеприготовленное печенье. Потягивая чай, Минерва повернулась к Гермионе, ее лицо стало более серьезным. — Честно говоря, мисс Грейнджер, я хотела узнать ваше мнение по поводу сотрудников, — сказала она, аккуратно жуя печенье. Гермиона удивленно подняла бровь. Штат Хогвартса практически не изменился с тех пор, как она устроилась сюда, а вскоре после этого к нему присоединился Невилл Лонгботтом. До этого МакГонагалл взяла на работу Чарли Уизли на Заботу о Магических Существах, и Виктора Крама, из многих претендентов, на Защиту от Темных Искусств. Хотя Крам казался необычным выбором, он оказался отличным профессором, заняв должность примерно через год после войны. После того, как особенно неудачное столкновение с бладжером преждевременно завершило его карьеру в квиддиче. Целителям удалось вылечить его позвоночник, но с тех пор он ходил с тростью. Поскольку в настоящее время не было открытых вакансий и никто не мог устать, молодая гриффиндорка предположила, что один из ее коллег собирается уйти в отставку или в отпуск. — Мнение о сотрудниках? Что происходит? Минерва вздохнула, поставив чашку. — Гораций решил уйти в отставку раз и навсегда, до начала года. Я пыталась убедить его остаться, но он сказал, что его решение принято окончательно. Это понятно, я полагаю… Молодая ведьма нахмурилась. Хотя она никогда слишком не любила Горация Слагхорна, даже она должна была признать, что он был чрезвычайно важной частью преподавательского состава в Хогвартсе, поскольку квалифицированные мастера зелий были не чем иным, как редкостью. Слагхорн был лучшим, после покойного Северуса Снейпа. «Это очень плохо», — подумала Гермиона. — Найти подходящую замену будет нелегко… У вас есть кто-нибудь на уме? — спросила она с пробудившимся любопытством. — На самом деле, у меня есть кое-кто, о ком я думаю, — сказала Минерва, выпрямившись на стуле и пристально глядя на свою бывшую ученицу, как будто оценивая ее реакцию. — Я думала о найме Нарциссы Блэк, — наконец сказала она. Гермиона удивленно подняла брови. Она не слышала о бывшей миссис Малфой много лет, с момента публичного развода. В течение многих недель он появлялся в заголовках газет, когда Нарцисса и Люциус поливали друг друга грязью, пытаясь выжать всё до последнего галеона друг у друга. Конечно, пребывание в Азкабане не очень помогло Люциусу — что вместе с его собственным сыном, свидетельствовавшим против него в суде, заставило Ледяную Королеву уйти со значительным куском состояния и имущества Малфоя. До этого Гермиона лишь ненадолго видела мать Драко во время печально известных военных Событий; где Люциуса отправили в Азкабан, когда она и ее сын были оправданы, благодаря Гарри Поттеру — мальчику, который выжил. Гермиона вспомнила холодное и угрожающее выражение лица Нарциссы, когда ее тогдашнего мужа утащили в кандалах, по-видимому, справедливо подарив ей звание Ледяной Королевы. Однако после всех испытаний Нарцисса разыскала Гермиону только один раз. Ее ледяное поведение казалось таким же, как прежде, пока Гермиона не заглянула в стеклянные голубые глаза женщины и не увидела, что они наполнились непролитыми слезами. Ведьма сохранила свое каменное выражение лица и смотрела Гермионе в глаза долгие, напряженные мгновения. «Мне очень жаль». Она ушла до того, как у Гермионы получилось сформулировать какой-либо последовательный ответ, который на самом деле не был нужен. Обе ведьмы точно знали, о чем идет речь. Эти первые пару лет Гермиону постоянно мучили ночные кошмары. Они всегда были такими яркими и пугающими, что она боялась закрыть глаза и провалиться в сон. Ее тело было практически истощено, и тогда она поняла — она не может держать глаза открытыми вечно. В своем отчаянии, чтобы избежать этих сумасшедших глаз и хихиканья безумной женщины, которая безжалостно мучила ее, она приняла щедрую помощь огневиски и склянки зелья для снов без сновидений. Это, в свою очередь, переросло в пристрастие, которое было побеждено только тогда, когда Гарри, Минерва и весь клан Уизли взяли на себя ответственность за организацию исцеления гриффиндорской Золотой девочки. Она и Гарри вместе посетили несколько сеансов терапии, и это снова поставило ее на правильный путь. Благодатным финалом спасения, тем не менее, было предложение Минервы о трудоустройстве. Ей очень помогло то, что она оставила напряженную работу в Министерстве; было трудно покончить с ночными кошмарами, в то время как ее работа провоцировала появление их и днем. Время от времени они всё еще посещали девушку, но уже не так часто. И самое главное, что она справилась с ними самостоятельно. Сосредоточить внимание на обучении оказалось, как ни странно, лучшей терапией. Преследующие ее кошмары и пагубные пристрастия лишали Гермиону того, что она любила больше всего. Академическая среда и яркие молодые лица в этом храме знаний по имени Хогвартс были рецептом для почти полного выздоровления Гермионы. Несмотря на это, она не была уверена, что приняла извинения Нарциссы Блэк или простила ее полностью. Она всё еще помнила эти стеклянные синие глаза, которые смотрели как никогда холодно, на то, как ее ненормальная сестра пытала 18-летнюю девочку в своем собственном доме. При этом Гермиона не ненавидела женщину. Она должна была поблагодарить ее за то, что Гарри победил Темного Лорда, даже если она сделала это из самосохранения, для себя и своего сына. Как бы холодна она ни была, Гермиона не думала, что Нарцисса была такой же плохой, как ее бывший муж или ее сестра. Тем не менее, ситуация имела свои оговорки. — Гермиона? Что вы думаете? — спросила Минерва. Ее бывшая ученица несколько раз моргнула, вырвавшись из своих мыслей. — Честно говоря, Минерва, я не знаю. Я слышала, что она очень искусная ведьма, но имеет ли она соответствующую квалификацию? Минерва вздохнула. — Из наших нынешних возможностей она, безусловно, лучший выбор. Она была исключительно одаренной ученицей, мало чем отличалась от вас, и у нее был необычайный талант к Зельям и Нумерологии. Слагхорн сам рекомендовал ее. На самом деле, он говорит мне, что единственная причина, по которой она никогда не достигала своего мастерства зелий была только в том, что она вышла замуж за Люциуса Малфоя. Я уверена, вы знаете, что в традиционных чистокровных семьях, таких как Малфои, работающая хозяйка Дома вызывает неодобрение. Гермиона нахмурилась. Она знала об этом на практике, однако, к счастью, подобное быстро выходило из моды. Драко Малфой сам призвал свою жену Асторию Гринграсс сделать собственную карьеру, когда она сама того захочет. Теперь она была опытной журналисткой «The Phoenix Gazette», газеты, появившейся после распада «The Daily Prophet». — Гораций также говорит мне, — продолжала Минерва, — что Нарцисса вернулась к исследованиям в магистратуре. Она планирует достичь успехов к концу будущего года. Младшая ведьма не могла скрыть своего удивления. Нарцисса Блэк явно работала над своим мастерством зелий; это был кропотливый, академически интенсивный и сложный процесс. — В самом деле? Я понятия не имела. Она думала преподавать зелья? — спросила она. Минерва отрицательно покачала головой. — Последние несколько лет она занимается исследованиями зелий в Святом Мунго. Кажется, я помню, что она хотела стать Целительницей, еще когда она была студенткой, и, похоже, она пошла по этому пути после войны. Гермиона сплела пальцы, обдумывая. — Вы можете изучить некоторые из ее исследований «Практического Зельеварения». Она сделала довольно много улучшений в оборотном зелье, например; я уверена, что вам это понравится, — Минерва попыталась заинтересовать Гермиону. Гермиона задумалась на мгновение. Она не была глупой: она точно знала, почему Минерва спрашивала о её мыслях по этому поводу. Одно слово и Минерва будет искать в другом месте, а Нарцисса Блэк никогда не ступит на порог Хогвартса, даже если захочет. Всё что угодно, чтобы избежать повторной травмы. С другой стороны, Гермиона знала, что мастеров зелий трудно найти, особенно тех, которые были готовы преподавать. Если Слагхорн рекомендовал женщину, она должна быть достаточно хороша для этой должности. Так тому и быть. — Она приняла предложение? Минерва на секунду смутилась. — Я еще не отправила ей сову. Сначала я хотела услышать ваше мнение, — осторожно заметила старшая ведьма. Гермиона улыбнулась бывшему декану своего факультета. — Вы директор, Минерва. Если вы думаете, что Нарцисса Блэк станет хорошим дополнением к преподавательскому составу, то вы должны нанять ее.