***
Наступило утро. Сквозь тёмные шторы проходил слабый свет. Серое неприветливое небо, которое закрывали темнеющие облака скрывалось за лёгкой тканью. Не было слышно ранних птиц за окном. В комнате было темно и тихо, будто бы всё кругом уснуло. Или же это место уже давно не посещали и оно утратило свою прежнюю живость и уют, и сейчас тут было серо и мрачно из-за пугающей тишины. Часы, висящие над кроватью, медленно тикали. Сейчас они были единственным источником звука, который настораживал больше всего, и который отчётливо издавал каждую секунду «тик-так, тик-так» и так до бесконечности. — О-ох, — раздался голос из комнаты. — Боже, что это было? Первые слова, которые смог произнести стрелок в постели были именно такими. В голове гудело, но боль совсем не чувствовалась в первые минуты. Кольт начал подниматься с постели, в надежде увидеть хозяина комнаты, но никого рядом не оказалось. Он крутил головой, и в какой-то момент почувствовал тепло на уровне шеи и как что-то мягкое впивается в его кожу с каждым движением. Так как посмотреть на неё сам он не мог, то ему пришлось подняться с мягкой ложи и искать зеркало, или хотя бы стекло, которое отражало бы его прекрасный лик. Не найдя нужного предмета и слов, он начал доставать телефон. Как хорошо, что в наше время есть технологии, позволяющие нам жить без лишних хлопот. Он включил фронтальную камеру и направил её на себя. Почти вся его шея была в бинтах, которые закрывали следы вчерашних преступлений. Парень чуть ли не вскрикнул, увидев это у себя на теле. Первой же идеей, которая посетила его в этот момент, было пойти к Мортису и спросить у него обо всём. Когда герой начал одеваться, он почувствовал что гул у него в голове перерастает в боль, а в глазах начинает расплываться изображение. Ощущение не из приятных, могу согласиться. Поправив непослушные ярко-красные волосы, он отправился к владельцу квартиры. Стрелок вышел из комнаты и осмотрел гостиную. По цветовой гамме она почти ничем не отличалась от комнаты. Везде было прибрано и чисто, что свидетельствовало о добропорядочном и хорошем хозяине, который не смотря на свою тягу, которая привела к таким последствиям, всё ещё сохранял смелость и рассудок. Не смотря на свою обыденную бодрость, его тянуло обратно в постель. Поэтому опершись на стену он тёр лоб и вспоминал всё, что было вчера. К сожалению, он толком ничего и не помнил. В его памяти только осталось то, что Мортис сделал с ним вчера, или, вернее, сегодня ночью. Он помнил, как тот уложил его в кровать, помнил, как он принёс ему воды, и также то, что он… кусал его шею. Ту боль и те чувства, которые он испытывал, не оставили следа в его голове, но он частично помнил что произошло. Потом он всё же перевёл взгляд на дверь с серебряной блестящей ручкой. Повернув её, он за дверью увидел узкий проход, и в конце него за столом сидел сам хозяин и пил кофе. Он спокойно повернулся к Кольту и поприветствовал: — Доброе утро. Тот хотел перебить его и сразить его шквалом нависших вопросов, на которые он жаждал ответа. Но он автоматически выпалил: — Доброе. Вампир немного помолчал, а потом показал на стул напротив и вежливо попросил: — Присядь, пожалуйста. Юноша послушно прошёлся вдоль небольшого коридора и, приблизившись к столу, сел на стул рядом с ним. Гробовщик долго смотрел на него, но не произнёс ни слова. Кольт лишь кидал вопросительные взгляды на смотрящего и потом тут же отводил их в сторону. Никто не осмеливался начать диалог первым. У одного отшибло память, что приводило его в ступор и сильно смущало, из-за чего он испытывал некий стыд, а другой — стал причиной его тревоги и возникших вопросов, и он боялся, что стрелок спросит его об этом. Но на этот случай у него была отмазка. Ему лишь надо было набраться смелости сказать мальчику в глаза. В его светлые, красивые, но в то же время, пытливые глаза, которые теперь уже с него не сводили взгляд. Молчание было пугающим и невыносимым. Казалось, что оно уже длится вечно, и героев всё больше засасывало в эту пучину непреодолимого страха и стыда. На пару секунд затаив дыхание, МакХэйр посмотрел вниз, а потом, выпустив из груди воздух, на одном дыхании вымолвил: — Так странно. Мортис окинул взглядом юношу и вопросительно повёл бровью. Тот продолжил: — Я ничего не помню. Ты знаешь что произошло вчера? — Тут нет ничего странного, — спокойным, каким только он смог сказать, голосом обратился к нему компаньон. — Ты вчера немало выпил алкоголя, поэтому ты наверняка почти ничего не помнишь. — Думаю, ты прав, — разочарованно сказал стрелок. В этот момент ему было стыдно, а его личико начинало краснеть от нахлынувших мыслей, пока он переваривал информацию. — У тебя нет причин винить себя. После этих слов у вампира на лице скользнула улыбка, а сам взор он направил на мальчишку, потупившего взгляд и наблюдал за тем, как его щёки постепенно багровеют. Но этот мимолётный след счастья исчез с его лица, так как причин винить себя самого у него уже накопилось достаточно. Ах, если бы не этот инстинкт, который мешал ему жить так же, как и все нормальные люди. Ему всегда приходилось скрываться от света Божьего и оставаться в тени, во всех смыслах этого выражения. И всё это так осточертело, что он был готов сделать всё что угодно, лишь бы увидеть наконец свой облик. — Так… а что это за повязка? — Кольт показал на замотанную кое-как шею. — Ну… тебя ранили. Мортис старался говорить отчётливо и быть готовым стоять на своём, твёрдо и решительно. Он словил на себе взгляд стрелка, который был полон ужаса и тревоги. — Как это?! Ранили?! — чуть не вскрикнув с изумлением произнёс боец. — Прошу, не кричи. Ничего ужасного нет. На одной из игр в Столкновении тебя ранили двое противников. Я уже не помню точно кто. Ты разве не помнишь?.. Ах да, прости, я забыл. Кольт грустно посмотрел на собеседника и начал тереть руками шею. — Лучше не делай этого, — подперев голову рукой попросил гробовщик. Юноша прекратил действия и всё так же молчал. Когда он был молчаливым и тихим, его буйные, сияющие голубизной и отдающие блеском, глаза затихали, как в серые дни море, под тёмными длинными ресницами. Теперь его голову опять заполнили думы. Его убеждения о том, что это был сон, стали ещё крепче, а Мортис предстал в его глазах честным, хорошим и заботливым другом, каких не часто сыщешь в наши дни, а ведь часто в глазах других они представали героями, что готовы сопровождать тебя на протяжении всего трудного жизненного пути, и сквозь преграды и невзгоды, сохранить верные отношения. Но ведь всё это было неправдой, чёрт возьми! И что можно ожидать от нечисти! Бедный ослеплённый мальчик. Харизма и спокойствие приятеля утихомиривали его, а сам вид бывшего незнакомца, с недавних пор друга, заставляли не раз утверждаться Кольта о его благосклонности. И он был готов верить всему, что тот скажет. Юноша отодвинулся и встал из-за стола и тихо полушёпотом проговорил: — Спасибо. Он подошёл к Мортису и, наклонившись, обнял вампира. Это было искренне и чувственно, чего редко встретишь сейчас среди бойцов. Приятное тепло пронизывало тела обоих насквозь, а Кольт молча улыбался, прижимаясь к другу. Тот не знал, как ему ответить на такое проявление любви и ласки. Он давно не чувствовал ничего более жалостливого и приятного, что обжигало бы его изнутри и давало бы понять, что такое настоящие чувства. В последнее время он был слишком холоден и неприветлив к окружающим. Это потакало его суровому, но в то же время интеллигентному и изящному образу, который смог очаровать парнишку. Его никто не обнимал, не благодарил, и не уделял внимание так же, как этот стрелок с первых же встреч. Всё это тепло не пробивало насквозь его разум и совесть до этого момента. Он положил руку на спину, похлопывая по ней и тихо что-то приговаривая. На большие проявления любви по отношению к парню он был неспособен. Поэтому, без крайностей, он старался подавать вид, что тоже рад их знакомству и их начавшейся дружбе, хотя в душе сейчас он чувствовал себя паршиво и знал, что несправедливо ведёт себя по отношению к Кольту. Но пусть он лучше не знает правды. Это отяготило бы его ум и испортило бы отношения между ними. Юноше не хотелось отставать от него ни на секунду, но рано или поздно он должен был это сделать, чтобы не смущать хозяина. Да и это уже выглядит фамильярно. Отсоединившись от теплого тела, он спросил следующее: — У тебя есть что-нибудь от головы?.. Вопрос, опять же, прозвучал неуверенно и робко. Он кусал и без того покрасневшие губы от волнения и отчаяния. Мортис подвёл взгляд и сказал: — Должно быть, остались таблетки. Я поищу. Освободив место, он направился в сторону ванной комнаты, где и лежала аптечка, в которой были лекарства на любой случай. Не смотря на то, что он — мифическое существо, он получал травмы, порой незначительные или просто приносящие мелкий вред. К счастью, и от головы и от похмелья средства в ней имелись. — Можешь взять эти лекарства, и после этого — приведи себя в порядок.***
Уже через пол часа стрелок был по пути домой. Ему было всё ещё не очень хорошо, поэтому он шёл быстрее, чем прежде. Он узнавал окрестности и знакомую улицу, по которой он проходил уже и не один раз. Прийдя домой и прийдя в себя, первое, что сделал стрелок — лёг в постель и начал прокручивать у себя в голове этот эпизод снова и снова. Ему снова хотелось видеть лицо своего спасителя, снова стоять рядом с ним и видеть его подтянутую фигуру и серьёзный лик, снова обнимать его и одарять теплом, присущее только самому преданному и искреннему человеку. Но повернуть время вспять никому наяву ещё не удавалось, поэтому с грустным вздохом, ему оставалось лишь мечтать о предстоящих встречах с гробовщиком. Кстати, небольшая квартирка Кольта хоть и не выглядела так роскошно, как жилище вампира, но она была поярче, что тоже приятно радовало глаз, а главное, что было заметно в интерьере его дома — зеркала. В каждой комнате было хотя бы по одному зеркалу маленького или большого размера: в спальне, ванной, гостиной и кухне. В доме было немного неприбранно, но в целом здесь было уютно и комфортно, по крайней мере для хозяина. Через какое-то время раздумий, он поднялся с постели и посмотрел на себя в зеркало. Теперь картина стала яснее. Белые, слегка желтоватые бинты окутывали шею стрелка. Его волосы были слегка потрёпанными от ветра, но сейчас причёска впервые привлекала его меньше всего. На левом боку шеи виднелась красная метка, то есть, если быть вернее, на повязке. Юноша оттопырил воротник светло-голубой рубашки, чтобы проверить наличие других следов на его прекрасном теле, но к счастью, или к сожалению, он ничего подозрительного не нашёл. Он, всё же, снова задумался об укусах и засосах, которыми одарил его Мортис. Неужто это был сон? Но Кольт не хотел проверять. Он как раз таки был из тех людей, которых мучала пугающая, но в то же время, чарующая тайна и сотни возникающих вопросов, и на них есть ответ, но за ними стоит жестокая, холодная правда, которую они боятся открыть, дабы бы не травмировать свои чувства и чистый разум, которые уже никогда не станут прежними. С мрачными мыслями он глядел на воображаемый шрам в зеркало сквозь белую повязку. Потом его взгляд остановился на непослушных волосах. Он взял лежащую неподалёку расчёску и начал ухаживать за волосами, напевая что-то под нос. Да, как и Мортис, этот красавчик тоже ухаживал за собой, причём недурно. У него даже были баночки с лаком для волос и свой несессер, который он никому не показывал, но был очень горд им. Повязка, слегка раздражающая его кожу, казалась незначительной и Кольт спокойно продолжил свои обыденные дела. По правде говоря, ему очень не хотелось сегодня куда-либо идти или с кем-либо сражаться. Да и бинты на его шее подтверждали его неприкосновенность, поэтому он решил целый день пробыть дома. Что касается Мортиса, так это то, что он тоже решил не выходить на арену. Но вместо скучного времяпровождения в четырёх стенах собственного дома, он отправился в гости к Фрэнку, который так же жил вместе с Эмз — его племянницей. Всё же в кругу семьи проводить время легче и уютнее, тем более, когда ты переживаешь тяжёлый период или не можешь решить проблемы. По дороге он размышлял — что если его новый дружок узнает обо всём? Что будет с ними двоими?