rdx explosion

      — Красный пиджак тебе идет лучше, чем серый, Хосок, — смеялись Хенвон и его свита. Тот одет в рубашку из последней коллекции Шанель осень-зима. Она скрывала худощавое тело омеги, в глазах которого мелькало презрение к вышеназванному.       Это был совсем новый пиджак, недавно купленный, конечно, не от Гуччи и Луи Виттон, но тоже не из дешёвых. Может быть, и не в известных магазинах Кореи, но папа на него знатно потратился. Он был куплен на заработанные честным трудом деньги. Родитель альфы отработал не одну ночную смену в магазине, чтобы подарить его сыну. Пиджак был светло-серого цвета с серебряными вставками по бокам и смотрелся на Хосоке прекрасно. Сейчас же он был похож на ткань, которой вытерли краску и кинули в лужу грязи. Пиджак был безнадёжно испорчен. Даже умелые работники химчистки не смогут с этим справиться. Теперь его можно смело отправлять на мусорку.       — Смотри, какой ты симпатичный. Дай сфоткать! — смех разрезает повисшую тишину на части. Какой-то парень решает сфотографировать альфу, но не успевает даже достать телефон, как получает кулаком в нос и падает. Удар не сильный, но оглушить слабую омегу и свалить ее с ног смог.       — Да пошли вы! — рычит Вонхо, оглядывая всех присутствующих взглядом, и пытается уйти, но путь ему преграждает Чхве. Его не так воспитывал папа. Принцип «омеги — хрупкие существа» с Хенвоном не работает. — Дай пройти, иначе и тебе достанется, — рычит Шин, — И я не посмотрю, что ты омега, — взгляд, которым он одарил Чхве, был наполненный злобой и обидой.       — Пф, — омега показательно фырчит, отворачивая лицо, — Больно нужен ты мне, ещё руки о тебя марать, — победная улыбка расплывается на красивом личике Хенвона, который отошёл в сторону, пропуская разъяренного зверя на выход. Парень чувствует победу над этим человеком, хотя считает ли он его таковым?       Эти двое не ладят с самого знакомства. В тот день «избалованный ребёнок», Хосок часто его так называл, особенно когда поведение младшего выходило за пределы морали и принципов, чуть его не сбил у входа в университет. Тогда разразился скандал на пустом месте. Омега не только не извинился за то, что врезался в Шина, так еще посыпался оскорблениями в сторону альфы. Он известен своим спокойным нравом, но даже такому большому терпению, коим тот обладал, приходит конец. Хо в ответ начинает огрызаться. Благо в это время проходил один из профессоров и разнял двух молодых людей, и вызвал к ректору.       Конечно, Чхве Хенвону, единственному ребёнку человека, который спонсирует университет, ничего не было. А вот Хосоку знатно досталось, несмотря на то, что весь преподавательский состав души в нем не чаял. Не только дали задания, которые нужно выполнять целый месяц в качестве наказания, так еще и папу вызвали.       После возвращения домой, папа закатил тираду про то, что нужно быть умнее и не связываться с такими заносчивыми богатыми выскочками. Его можно было понять, он беспокоится за будущее сына и не только, а ещё и самого альфу. Дело было даже не в учебе, а в том, как поступил этот омега. Когда монолог папы подошёл к концу, тот начинает бубнить себе под нос, повторяя некоторые слова, что сказал ранее, Хосок же подошёл и просто обнял единственного своего родителя, чтобы успокоить его.       — Обещаю, пап, больше я не буду даже смотреть в его сторону.       Все последующие дни вроде бы как проходили тихо и спокойно. Хосок учился, никому не мешал, ездил на олимпиады. Это было оправданно, всё-таки его успеваемость была одна из лучших в университете. А занятые им призовые места повышали уровень учебного заведения. Хенвона же всё это время видно не было. Но всего один день смог изменить многое в жизни обоих.       — Смотрите, бомж пришел! — Чхве чуть ли не тыкал пальцем в альфу, который только успел зайти в парадную университета. — Чего ты пришел? Тебя здесь никто не ждёт и видеть не хочет, — самодовольная улыбка расплывается на лице «избалованного ребенка».       Обидно. Сильно. Да, возможно, Хосок отличается от всех остальных тем, что его семья не имеет крупного счета в банке и не ездит на дорогих иномарках. Но судьба разложила такие карты, что они с папой остались одни. Отец умер пару лет назад, от сердечного приступа, и на память остался только запах. Чёрный горький кофе, который так любил его родитель, передался Шину. Сейчас они пытаются жить дальше, очень трудно, но, несмотря на это, они двигаются вперед. И нет, альфа не завидует тому, что многие живут намного лучше их. Ведь отец с самого детства учил, что деньги — это бомба замедленного действия, и ты не знаешь, когда оно тебя погубит.       Хосоку очень хочется ответить на все эти колкости и насмешки, но понимает, что должен быть выше всего этого. Поэтому просто молча проходит мимо, задевая плечом омегу, имя которого он не знает.       — Чего молчишь? Не нравится? — он снова слышит этот уже начинающий раздражать голос, но не оборачивается.       — Эй, к тебе обращаются, сопляк! — один из альф, останавливает, положив руку на плечо.       Шин, выдыхая и пытаясь сдержать самообладание, откинул чужую руку, разворачивается и задевает Хенвона, который встал слишком близко, тот падает и, кажется, немного неудачно. Омега тихо поскуливает от боли. Возможно, тот повредил запястье, но альфе всё равно, поэтому он даже не смотрит на того, уходя. Обида оседает, словно осадок в старом чайнике, где-то на дне души Хосока. Но тот ещё не знает, что в скором времени его ждет ад.       Ад открыл свои двери для Хо на следующий день, когда его остановили, кажется, это были старшекурсники, и били до тех пор, пока тот не потерял сознание. На тот момент темнота была спасением для парня. Очнулся тот уже в медицинском крыле. Как объяснить кровоподтеки на лице? Он не нашел лучшего способа, как соврать папе, что на него напали хулиганы, попросив закурить. Шин терпел. Терпел все насмешки, все избиения, все издевательства. Даже вытерпел испорченный пиджак. Но Чхве Хенвон перешёл весь здравый смысл.       Это был обычный день, ничем не отличающийся для Хосока от всех остальных. Но что-то тревожило его все утро. Зверь внутри выл белугой, рвал грудную клетку. А внутренний голос шептал пропустить сегодня занятие. Альфа не смог пропустить, он прилежный студент, которому не так просто досталось это место, так что он пошел на пары.       Первые несколько пар прошли спокойно, и зверь внутри притих. Но, как оказалось, ненадолго. Профессоров созвали на совет. Хенвона со своей свитой видно не было, что настораживало еще больше. Все нервы были натянуты, как струны, которые вот вот могут порваться, из-за этого неприятного ощущения, которое не предвещало ничего хорошего.       — Шин Хосок, пройдите в кабинет ректора, — раздался, как гром среди ясного неба, голос секретаря по радио. Услышать свое имя в динамиках, что расположены по всему университету, он никак не ожидал       Время, пока он шел в кабинет, казалось вечностью. Все смотрели на него, будто он шёл на эшафот.       — Господин Мин, вызывали? — заходя в кабинет, тихо проговорил Хосок.       — Мой дорогой мальчик. Я знаю, что ты стипендиат и не из богатой семьи. Но не нужно так было делать, — паузу, что выдержал мужчина средних лет, напрягала. — Понимаю, денег не хватает и всё такое, но воровать деньги у своих сокурсников — это дело подлое.       — Что вы такое говорите? — удивленно воскликнул альфа на эмоциях. — Господин Мин, этого быть не может! Я-я же… — Хосок затихает, потому что понимает, что любое сказанное им слово будет выглядеть, как простые отговорки, в попытке оправдать себя.       — Я ни чем не могу тебе помочь, — тот протягивает документы, — прости, но все факты на лицо. Мне прислали видео, где ты из сумки своего одногруппника взял пару купюр, — ректор пожимает плечами, на лице видно сожаление.       Грустно. Университет лишается одного из лучшего стипендиата, но мужчина сделать ничего не может, доказательства на лицо.       — Я не делал этого! Правда! — Хо смотрит с недоумением на папку с листами договора.       — Такие правила у нас. Неси ответственность за свои действия. Нам придется попрощаться. Удачи, — господин Мин просит того покинуть его кабинет.       Это подстава. Первое, что пришло ему в голову, когда он вышел из кабинета. Он не делал этого. Ему незачем. Кто? Это первый вопрос, который задал себе Хосок. Зачем? Почему? Что я им сделал? И так по кругу. Одни и те же вопросы, на которые он не мог найти ответы.       В холле ему навстречу шёл Чхве Хенвон. Всё такой же. Красивый до одури. Но это только красивая упаковочная бумага, под которой у омеги нет ничего: ни души, ни сердца, лишь пустота.       Подойдя почти вплотную к альфе, Хенвон вдохнул запах кофе и тихо прошептал:       — Такие, как ты Хосок-а, должны прислуживать таким, как мы. Запомни.       И ушёл. Ушёл, но не из жизни Шин Хосока.       Они обязательно встретятся, ведь жизнь — тётенька с юмором. Да и от судьбы никуда не деться.