Уроборос

      Фурии были удивительными существами, Иккинг знал это ещё с момента встречи с Беззубиком. Но впервые в жизни он мог наблюдать за целой стаей этих драконов.       Их было около сотни. Если бы стая состояла из обычных драконов, змеевиков или других распространенных видов, это было бы немного. Но это были ночные фурии, где один дракон мог сравниться по силе с десятком других вместе взятых. И таких была сотня. Огромная сила.       После того, как Иккинг отъелся и отоспался под боком брата, он смог начать размышлять над этим.       Фурии не вымерли в этом мире как вид именно потому, что объединились. И это, как подозревал викинг, далось им тяжёлым трудом. Они — драконы-одиночки, не сильно любящие чужую компанию, но при этом всегда занимающие место вожака в любой стае. Фурии слишком сильны для другой роли. И таких — несколько десятков голов. Ужились они, вероятно, только чудом.       За те три дня, что он провёл среди них, Иккинг смог выделить несколько особенностей их поведения. Если дракон хотел побыть в одиночестве, он взлетал в горы, где были пещеры на большом расстоянии друг от друга. И никто не следовал за ним. Обязанности между драконами были более-менее четко распределены: одни летали на охоту, вторые присматривали за детёнышами, третьи тренировали молодняк. За последним Иккинг имел возможность наблюдать.       Драконы приземлялись в чаще леса, где, на удивление ребёнка, росли фрукты. Плоды были бледно-фиолетового цвета с тонкой кожурой. Фурий сгоняли под эти деревья и заставляли собирать их. Самое веселье было в том, что надо было взять фрукт так, чтобы он не лопнул. А сделать это он мог легко: чуть сильнее сжал челюсти, лопнул. Уронил — лопнул. Уронил, но неаккуратно поймал — снова лопнул. Очень быстро самые неосторожные оказались вымазаны в липком соке. И Беззубик оказался не исключением.       Иккинг засмеялся, когда впервые увидел перемазанную в соке драконью морду, очень уж она комично смотрелась. Беззубик, обиженно нахмурившись, сорвал с одной из веток переспевший плод, который, казалось, вот-вот лопнет, и вплотную подошёл к Иккингу. Когда тот, наконец, вытер слёзы, и осознал, что хочет сделать брат, фурия резко ткнул мордой вперед, прямо в лицо Иккингу. Фрукт лопнул, перемазав Иккинга и Беззубика. И, чтобы «добить» товарища, дракон с невиданным рвением начал вылизывать тому лицо, волосы и шею.       — Беззубик, это же не отмывается! — ночная фурия лишь гортанно засмеялась, отойдя на шаг, пока маленький викинг стряхивал с себя драконью слюну. Другие драконы, видевшие данную сцену, тихонько посмеивались, косясь на своих товарищей с желанием повторить. Но оно быстро угасло, стоило «надзорщику» оскалить клыки.       Время летело незаметно. Рядом с братом Иккинг чувствовал себя целостным. Но нужно было возвращаться на родной Олух.        — Беззубик, — дракон заинтересованно поднял морду, — мне нужно возвращаться домой. Родители и брат волнуются, — фурия наклонила голову вбок, будто спрашивая. — Да-да, у меня появился брат. Бьёрн, он старше меня на два года. Не переживай, из-за того, что у меня есть человеческий брат, ты для меня им быть не перестанешь, — мальчик почесал дракона за ушным отростком.       — Мне нужно улететь, как бы ни хотелось остаться. Ты ведь со мной? — дракон укоризненно посмотрел на человека. — Действительно, мог бы не спрашивать. Но, твой вожак, он отпустит тебя? Ты ведь совсем детеныш по их меркам, я прав?       Тяжелый вздох показал, что прав.       Следующее утро встретило его радостным драконьим вылизыванием.       — Беззубик, ай, стой! Что случилось? — Иккинг едва успел открыть глаза, как на него снова навалился дракон.       — Беззубик! — после громкого оклика фурия, наконец, слезла, позволяя протереть лицо кофтой.       — Что случилось? — дракон радостно завертелся на месте, поглядывая то наружу, то на человека.       — Тебя отпустили? — Беззубик часто закивал. Иккинг улыбнулся. Летят!       В первые мгновения мальчик захотел было собрать припасы в дорогу: воду, еду, одежду потеплее, но очень быстро до него дошло, что полетят они налегке. Воду некуда было налить, фрукты — сложить, а одежды, кроме той, в которой он прилетел, и вовсе на острове не водилось. Только и оставалось, что позавтракать да сесть брату на шею.       Как оказалось, одних детей никто не собирался отпускать. Иккинг с интересом рассматривал двух других фурий, решивших сопроводить их. Первый однозначно был самцом, слишком крепко сложен для самки. Он был больше взрослой версии Беззубика и выше на полголовы, над нынешним и вовсе возвышался, как гора. Вторая, самка, была гораздо меньше самца, и немного крупнее Беззубика. Тонкая, изящная, словно змея. Внутренне Иккинг так и окрестил её, Скользящая. Для крупного пока имя не придумывалось.       Сопровождавшие были словно противоположностями друг друга. Один рассчитывал в большей степени на силу, вторая — на ловкость и точность. Ну, а Беззубик был серединой. Вспоминая взрослую версию, Иккинг думал, что его брат так и остался по центру, без перекосов в какую-либо сторону.       Полёт через горы был неприятен, но сознание мальчик, в отличие от прошлого раза, не потерял. Беззубик взлетал плавно, позволяя брату привыкнуть к изменениям в давлении. Да и организм был напоен-накормлен. Правда, лететь было так же холодно.       Фурии выстроились в немного кривую линию. Самец летел ниже Беззубика, одновременно с этим на корпус дальше и немного правее. Скользящая, наоборот, выше, левее и на корпус назад. Иккинг с братом были где-то по центру.       «Чем-то это напоминает коробку, — проскользнула мысль в голове Иккинга. На этот раз других драконов видно не было, словно они спрятались. — Выходит, фурии здесь нечто вроде королевского вида. Многие драконы им подчиняются, если не все. И это без битвы за главенство… или она уже была когда-то?»       Сгибать пальцы становилось всё труднее, но на беспокойный «урро?» Беззубика Иккинг неизменно отвечал: «Всё хорошо, братец, летим». Дважды за полет Скользящая спускалась на их уровень, проверяя детёнышей, и, убедившись, что всё в норме, возвращалась на прежнюю позицию.       Когда впереди показался родной остров, солнце уже садилось за горизонт. Иккинг напрягся.       — Попроси своих собратьев прижаться ближе к нам. Не хочу, чтобы начали обстреливать, — прошептал мальчик на ухо брату. Дракон что-то проревел, и, через несколько секунд колебаний, взрослые подлетели к ним. Теперь они летели на расстоянии вытянутых крыльев.       — Стреляй, — раскаленная плазма вылетела из пасти, взрываясь где-то впереди. Еще дважды, по мере приближения к острову, Иккинг просил братца выстрелить, чтобы привлечь внимание жителей. Едва стали различимы сами викинги, Иккинг привстал на шее, насколько это было возможно без седла, и замахал обеими руками. Вскоре стал заметен блеск оружия драконоборцев. Но, хоть в них и целились, пока никто не стрелял. Иккинг заметил отца на одном из свободных от домов выступе и направил туда Беззубика. Другие фурии летели следом, чуть отстав, давая мальчикам быть ведущими.       — Не атаковать, — братец быстро перевёл приказ на их язык. Где-то сзади был слышен краткий фырк, звук которого быстро снесло ветром.       Вождь сделал несколько шагов назад, давая место для приземления.       — Плавно, Беззубик, помни, они ещё не знают, что вы друзья, — дракон не ответил, сосредоточенный на другом.       Драконы коснулись земли. Сзади Иккинг чувствовал стену-монолит — драконы были готовы защищать обоих детёнышей от людей с оружием.       Отец был бледным, топор напряженно подрагивал в руке, а взгляд метался с сына на фурий и обратно.       Посиневшие от холода губы мальчика растянулись в улыбке:       — Я же говорил, что это возможно, — он соскользнул с шеи дракона, и плавно вёл рукой по морде, остановившись на носу. Нетвёрдой походкой Иккинг двинулся вперёд, ладонь соскользнула с дракона. Стоик, не выдержав, сделал несколько шагов вперед, на ходу убирая топор в петлю на поясе и снимая плащ. Фурии оскалили зубы и зарычали, однако вскинутая рука ребенка показала, мол, всё в порядке.       — Он не навредит, — слетело с губ в их сторону.       Вождь, тем временем, уже подошёл почти вплотную к сыну. Двумя ловкими движениями он закутал ребенка в шкуру и поднял на руки, прижимая к себе.       — Я тоже скучал, пап. Прости, что задержался. Мы детёныши по их меркам, и… — слова застряли в горле, когда Иккинг увидел взгляд отца. Страх, переживание за сына, канувшего в неизвестность на летающей твари, которой съесть ребёнка — один раз укусить.       — Прости, — Иккинг прижался лбом к груди родителя. Он привык, что отец не сильно переживал за него, когда был жив, а Иккинг отправлялся на поиски приключений. За годы в отце окрепла уверенность, что ночная фурия не даст навредить сыну. Потом отец умер, а мама порою сама сопровождала братьев в их полётах. И сейчас Иккинг улетал с уверенностью в том, что не причинит беспокойства родителям. Только ему не двадцать, он не вождь острова и не покоритель драконов. Он маленький мальчик, недавно оправившийся от болезни и до сих пор не вернувший память.       — Прости. Я обещаю так больше не делать, — Стоик тяжело вздохнул.       — Идём, я отнесу тебя домой. Тебе нужно отогреться, — Иккинг лишь кивнул на такое предложение.       — Беззубик, — дракон поднял морду, показывая, что слушает, — отведи их в овраг, хорошо? — фурия помедлила, однако всё же подчинилась. Короткий рявк, который, как запомнил мальчик, означал «за мной», и «порождения молнии и самой смерти» покорно взлетают следом за ним.       — Я познакомлю вас, обещаю, — произнес мальчик, наблюдая за черными силуэтами, стремительно улетающими на другой конец острова, — они хорошие. Просто жизнь вынудила их оскалить клыки.       Дома в немом напряжении их ждали Валка с Бьёрном.       — Ты вернулся! — мальчик соскочил со стула, едва не снеся отца.       — Я видел их! Они такие огромные! И страшные! У них такие клыки! — Иккинг лишь улыбнулся. Эти драконы всегда вызывали… громкие чувства у окружающих.       Валка быстро налила горячий суп в плошку и поставила её перед сыном. Стоик, особо не заморачиваясь, посадил сына на стул прямо в плаще. От его жены веяло облегчением, что всё обошлось.       — Мам. Прости, что напугал вас. Я постараюсь больше так не делать, — повторил Иккинг сказанное, теперь уже для матери.       — Ешь уже, покоритель драконов, — шутливо ответила она. Почему-то Иккинг был уверен, что впервые с момента пробуждения он добавил седых волос родителям. Бьёрн же, похоже, не слишком переживал за отсутствие брата. Иккинг постарался его подготовить к тому, что может пропасть. Видимо, у него это получилось.