A Bluebird

      Тёмный лес хранил мрачную тишину, густой туман спрятал под своим покрывалом все мелкие детали, отделяя несколько чёрных фигур от всего мира, словно отправляя в иную, потустороннюю реальность. Их никто не мог заметить, слишком далеко от жилых районов, но если бы кто-то увидел их издалека, то вряд ли мог бы рассмотреть, что мужчина, идущий впереди, был напуган до чёртиков. Спотыкаясь через раз, он нервно оглядывался на свой конвой, состоящий из трёх людей. Его запястья были туго стянуты за спиной, отправляя острые иголки судорог к самым локтям, но даже такая жалоба не позволяла его похитителям сжалиться хоть на секунду. — Пошевеливайся! — рявкнула женщина, зло пнув мужчину по голени острым носком сапога, в её руке, скрытой под чёрной кожаной перчаткой, снова сверкнул металл ножа, который привлекал его внимание куда больше пары пушек, что были направлены ему в спину двумя другими сопровождающими. Почему-то, и пленник понятия не имел почему, но он ощущал, что главная опасность исходила именно от женщины. — Я не понимаю, чего вы ещё от меня хотите. Я рассказал всё, что знал. Умоляю вас! — сбивчиво пролепетал он, ощущая всё ещё сводящую с ума боль в рёбрах.       После столкновения в аварии всё и без того продолжало заживать, но сегодня эти два бугая добавили ещё проблем его здоровью, пересчитав заново все кости его скелета. Ник, а именно так звали несчастного, нервно сглотнул, когда встретил насмешливый взгляд двух чёрных глаз, напоминавших бездну. — Мы ещё не договорили, — женщина оглянулась назад, словно бы примечая, достаточно ли далеко они отошли от шоссе, и только удовлетворённо кивнула. Один из верзил тут же вырос перед Ником, будто материализовался из того густого тумана, что их окружал, и приставил дуло пистолета прямо ко лбу. В такие моменты сразу остро чувствуется любовь к жизни и то, как душа опускается к пяткам. — Что?! Нет! Я вас умоляю! Я всё рассказал! Я клянусь! — закричал он, порываясь сбежать, но удар под колени заставил его рухнуть, уткнувшись лицом в иссохшие, но влажные после дождя листья, воняющие гнилью.       Цепкие пальцы тут же вплелись в его волосы и резко потянули назад, а Ник смог увидеть лицо женщины ещё ближе, различая искры безумия в зрачках напротив. Она расплылась в широкой улыбке, приставляя лезвие к глотке и слегка надавливая. — А я не верю, — пропела она, улыбаясь ещё шире. — Ну же, Ник, может, здесь твоя память проснётся? У меня есть верное средство против амнезии, — демонстрируя свой любимый нож, Белла облизнулась. — Я буду отрезать от тебя кусочек за кусочком, пока твоя память не вернётся, ну или пока ты не сдохнешь здесь, как последняя собака, истекая и захлёбываясь своей кровью. Решай. Твои друзья — настоящие слабаки, продержались не очень долго, всего пару-тройку часов, прежде чем откинули копыта. Хочешь узнать, сколько продержишься ты?       Ему хотелось кричать и рыдать одновременно, потому что он чувствовал, что спасения нет. Но мерзкая искра надежды заставляла трепетать его сердце, молящее о жизни и свободе. — Я прошу вас… — снова просипел он, вызывая усталый вздох женщины: — Фенрир?       Жёсткий удар по лицу вышиб весь воздух из лёгких, а хруст ломающегося носового хряща был таким громким, что казалось можно было оглохнуть. Ник закричал от боли, вызывая только громкий смех женщины, разве что не кружившейся от восторга. Фенрир нанёс очередной удар, стоило только несчастному приподнять голову, и солёный привкус наполнил глотку, вызывая хрип и тошноту, заставляя закашляться, сплёвывая кровь в перегнивающие листья на земле. Бугай занёс руку для ещё одного удара, и Ник приготовился к этому нокауту… — Стой! Мне надо, чтобы он ещё был способен говорить, — громко одёрнула охранника Белла и снова оказалась около мужчины, в очередной раз дёргая его за волосы и заглядывая в разбитое лицо, на котором открылись старые раны после аварии и появились новые. — Красота. Ну что, вспомнил что-нибудь? Кто вас послал следить за мальчишкой? — Я не знаю, — смотря на женщину лишь одним глазом, так как второй уже заплыл кровью, Ник всхлипнул в попытке вздохнуть, сплёвывая новую порцию крови, что наполнила рот.       Острое лезвие полоснуло по щеке и заставило его заорать сильнее, но Беллатриса не отпустила свою жертву, прижав лезвие к уху. — Подумай ещё раз, Никки, или я буду очень медленно отрезать тебе ухо, начну с мочки. Тебе же оно совсем не нужно, верно?       Что-то в её голосе подсказывало ему, что она не врёт. За это недолгое знакомство с этой женщиной, Ник понял, что она в целом никогда не врёт и её слова лучше воспринимать всерьёз. Ему следовало бы сдаться ещё раньше, чтобы не ощущать боли сломанных рёбер, разбитого носа и ещё массы ушибов. — Я действительно не знаю… это были сообщения! — поспешил оправдаться он, ощущая, как лезвие усилило нажим. — Нам позвонили и предложили дело.       Беллатриса даже заинтересованно склонила голову набок, ослабляя хватку и перестав оттягивать голову пленного назад. — Уже лучше… Ты знаешь, кто это был? — Нет. Он не назвал себя, но неплохо заплатил. Сказал, что мы должны припугнуть мальчишку, загнать куда-нибудь или подстроить аварию. В общем заставить паренька свалить из города. — Как интересно. И что, получилось? — Он улизнул. Нас не предупреждали, что парень — гонщик.       На это заявление, сделанное настолько искренне, Беллатриса засмеялась слишком громко, отчего вороны по соседству испуганно взмыли в воздух, вторя её голосу своим карканьем. Ник вздрогнул, мысленно проводя параллель, словно бы эта женщина вышла из загробного мира, как ангел мщения, настигая всех грешников. А он грешил и слишком много, чтобы остаться безнаказанным. — Как найти его? Заказчика. Вы же получали как-то деньги? — Это был перевод, — видя, что та снова приготовилась отрезать что-нибудь, мужчина нервно затараторил: — Но есть номер телефона. Он у меня сохранён! Вот, в кармане телефон. Проверьте. Умоляю вас, я рассказал всё, что знаю!       Белла тут же залезла в его карман и повертела в руках старенький телефон. — Пароль? — Четыре нуля.       Женщина фыркнула в презрении и залезла в журнал смс, обнаружив там сообщения с неизвестного номера, предлагающего деньги за определённые услуги. Довольная результатом, она протянула телефон второму помощнику: — Найди его. А ты, Ник, — Белла присела напротив, с наслаждением размазывая кровь по бледному лицу. Она видела надежду в глазах напротив, буквально ощущая биение его пульса, что трепетал в агонии, предчувствуя свою скорую остановку. — Совет на будущее: прежде чем браться за дело, необходимо узнать о цели всё. Мальчик не был гонщиком, но он — наследник главы самого главного картеля здесь. Ты должен знать, кто стоит во главе Дела, и Сам-Знаешь-Кто лично сказал присматривать за парнишкой. Ты ввязался не в то дело и явно продешевил. После аварии валить из страны должен был ты сам, а не он, — с каждым её новым словом лицо мужчин серело, а в глазах появлялось осознание безысходности ситуации. — Второго шанса не будет. Без обид.       Нож мгновенно вошёл в грудь, словно по маслу, вырывая хрип из напряженного горла. Беллатриса с упоением наблюдала, как постепенно волна ужаса сходит на нет и взгляд пленника тускнеет, лишая осознанности. Горячая и вязкая кровь расплывалась по ткани толстовки, а Лестрейндж лишь любовалась тем узором, что образовывался. Очень скоро тело стало обмякать, и, вытащив нож из тела, она оттолкнула мертвеца от себя, безразлично вытерев лезвие о рукав. — Поехали. Я проголодалась. Сделай заказ, чтобы к моему приезду подали ужин. Или лучше свяжись с моей любимой сестрёнкой, — Белла тут же переключилась на роль начальницы, словно и не было только что убийства, а за их спинами не остался валяться труп искалеченного мужчины. Ей было всё равно. Даже если его найдут, к тому времени дикие животные уже сделают свою зачистку и обглодают покойника, если не до косточек, то достаточно для того, чтобы замести следы. А это было самым важным моментом.

***

      С каждым днём вечера становились холоднее. Туман густым покрывалом стелился по земле, пряча под собой идеальные газоны и нежную гладь озера, развернувшего свои просторы перед родительским домом: зрелище, завораживающее своей таинственностью и мрачностью атмосферы. Драко уехал отсюда в шестнадцать лет, практически бежал из дома отца, как чёрт от ладана, но постоянно был вынужден сюда возвращаться лишь по одной причине. Его появление здесь было необходимо Нарциссе. Да и сам он мог так лишний раз убедиться, что его матери безумство не грозит. Больше всего в своей жизни он переживал о двух вещах: стать убийцей невинного, тем самым уподобившись отцу, и увидеть, как мать сходит с ума, подобно её обезумевшей сестре. Сегодня, когда Забини увёз Грейнджер в Лондон на поиски информации, Драко решил занять себя по максимуму, лишь бы самому не сорваться следом. «Хочешь сделать хорошо, сделай это сам» — хорошая пословица и совет на жизнь, но не в их случае, когда хвост за собой он стал замечать всё чаще. Даже сегодня, пока он запрашивал разрешение на посещение Крауча-младшего в тюрьме или следовал в сторону родительского дома, он чувствовал незримый взгляд, направленный ему в спину. Это нервировало, особенно потому, что источник этого чувства найти никак не удавалось. Значит, работали профессионалы.       Выйдя на ступеньки родного дома, Драко наплевал на все приличия, усевшись на холодный мрамор, и, порыскав по карманам, нашёл помятую пачку сигарет. Курил он крайне редко, но сейчас просто ощущал необходимость в этом действии, помогающем ему собрать мысли в кучу. Привычные методы сосредоточения уже не помогали. Скудный огонёк зажигалки чиркнул в темноте вечера, и первая порция терпкого дыма наполнила лёгкие, отправляя колкие мурашки вдоль позвоночника опуститься к конечностям. Драко затянулся сильнее, выпуская густой дым в холодный воздух, и посмотрел вдаль, на горизонт, скрытый за чернеющими густыми кронами елей. — Не знала, что ты куришь. Давно? — голос матери отвлёк его от размышлений о том, какую игру с ним вели.       Последние известия о Реддле, который вдруг решил назначить его своим последователем, толкали Драко к той грани безумия, когда хотелось подойти к краю крыши и сделать последний шаг вперёд. Ему было страшно подумать, что выхода могло уже не оказаться, и единственным спасением от впутывания в грязные кровавые дела будет собственная смерть. Только такая, чтобы не было шанса его спасти, откачать, вернуть к жизни. Размышлять о том, что стоит продумать самоубийство настолько точно, было жутко. Драко не хотел умирать.       Он оглянулся на звук голоса и виновато улыбнулся, показывая помятую сигарету в пальцах. Было стыдно признавать эту свою слабость перед матерью: — Только когда сильно нервничаю, — решил уточнить он, облизав губы, на которых уже осел вкус табака.       Нарцисса понимающе кивнула и выдавила вымученную улыбку. Удары её каблуков о мрамор лестницы были едва различимы, эта женщина давно научилась ходить почти беззвучно, словно тенью скользя по поместью. Только так она могла увидеть и узнать что-либо, способное обезопасить её ребёнка. Спустившись на несколько ступеней, женщина осторожно присела рядом с сыном, придержав разрез на платье, который так и норовил открыть коленку. Драко заметил это сразу и поторопился снять пиджак, укрыв им колени матери, за что был награждён благодарной улыбкой. — Спасибо. Можно? — женщина протянула руку к сигарете, зажатой между губ сына. Драко сначала подумал о том, что она выбросит ту, но какого было его удивление, когда мать сама сделала затяжку и слегка кашлянув, выпустила дым из лёгких с улыбкой. — Не делала этого уже больше двадцати лет. С ума сойти, я, оказывается, скучала по этому вкусу. — Ты курила? — на вопрос сына женщина согласно закивала. — Пока не узнала, что беременна тобой. Отравлять организм невинного ребёнка своей глупой привычкой было слишком эгоистично.       Малфой проследил за тем, как его мать сделала ещё одну затяжку, сохраняя самую блаженную улыбку на лице. Он вдруг осознал, что сейчас может увидеть её девушкой, которой она была двадцать лет назад. Её заперли в этом доме, выдали замуж и обеспечили всем необходимым и даже больше, но лишили главного — свободы выбора. И именно в одной вредной привычке — в паре затяжек сигаретой — она могла находить напоминание о праве на собственные решения. Он увидел её молодой, совершенно юной, без этих морщин вокруг глаз и опущенных уголков губ. Для большинства людей эти морщинки были незаметны, но он их видел. Потому что в них мог разглядеть глубину её боли. Отчаянное желание снова выкрасть её и увезти как можно дальше стянуло сердце, словно загнав то в терновые кусты. Оно трепыхалось там, с каждым ударом всё сильнее насаживаясь на острые шипы, захлёбываясь в своей крови. Это чувство медленно сжирало его изнутри. — Ты слишком хороша для этого козла, — обречённо выдохнул парень, качая головой и смотря себе под ноги. — Драко, он же твой отец, будь с ним помягче, — усмехнулась женщина, поглаживая сына по плечу, но эта улыбка быстро сошла с её лица. — Что тебя беспокоит так сильно сейчас? Я так рада, что ты приехал сегодня, но мне больно смотреть на тебя. Я же вижу, что-то тебя мучает. Милый, ты всегда можешь поделиться со мной тем, что тебя волнует, и я сделаю всё, чтобы помочь тебе. — Я знаю. Именно поэтому и молчу, — Малфой грустно улыбнулся. — Это даже смешно: мы оба заложники этого места, но старательно играем роль свободных и сильных защитников. А по факту мы оба в полном дерьме. Почему ты не сказала мне раньше, что она приедет сегодня? — Я… Она — моя сестра, Драко. И твоя тётя. Я понимаю, почему ты так её недолюбливаешь, но прошу тебя… — Мама, она сумасшедшая! Она убивает с такой лёгкостью, травит людей своей дрянью и держит тех девушек насильно!       Нарцисса промолчала. Она знала, что творит Белла, слышала в мельчайших подробностях многое, чего Драко даже не ведал, но отказаться от неё просто не могла. Какой бы Беллатриса не была, но она оставалась её родной сестрой, единственным родным человеком из прошлой жизни, единственной, кто готов принимать её такой безвольной. В своё время Белла пожертвовала собой и своим рассудком ради её благополучия, работала, как могла, даже на преступление она пошла ради Нарциссы, и сейчас женщина просто не могла отвернуться от неё. — Я знаю… Но она спасла меня от голода и смерти когда-то. Я не могу этого забыть, — тихо пролепетала женщина, слушая нервный смех сына.       Драко знал всю эту историю их попадания в мир Тома Реддла слишком хорошо, слышал предостаточно, как и видел. Но всё равно отказывался одобрять подобные решения. Это было неправильно. — Я бы предпочёл сдохнуть, чем жить так. Мама, я люблю тебя, и ты знаешь это, но я не могу принять её! Ей место в психушке, и ты должна это понимать, как никто другой. Она опасна для окружающих людей и для тебя в том числе. Посмотри, куда она тебя загнала! — он взмахнул руками, резко встав. Нервы снова накренились под опасным углом. В пару затяжек он докурил сигарету и выбросил окурок в кусты. — Это не рай, совершенно. Это клетка пыток, просто золотая. И она твоя личная. — Ты уйдёшь?       От этого вопроса, который игнорировал все его прежние слова, Драко захотелось выть. Эта женщина просто отказывалась принимать какие-либо меры, чтобы выбраться. Она боялась слишком сильно, чтобы рискнуть, списывая себя в ряды смертников. Шумно выдохнув, юноша снова прикрыл глаза и вдохнул прохладный воздух вечера. Его окружала тишина, лишь шелест ветра, запутавшегося в кронах деревьев, и тихий лай собак в далёком загоне. Перед внутренним взором встал образ Грейнджер, уезжающей с Забини в Лондон, и он понял, что не может так рисковать, его терпение не было бесконечным, он мог сорваться. — Нет. Я останусь. Но имей в виду, что я не обещаю идеального поведения.       К радости Драко и настороженности всех остальных, Беллатриса опаздывала на ужин. Что могло её задерживать, Драко совершенно не интересовало, а вот перспектива не видеть её подольше была вполне заманчивой. Сегодня отец в очередной раз поинтересовался, насколько устраивает его учёба, и Драко совершенно не врал, что ему там очень интересно и уходить из университета он не планирует. И это было наверное впервые искренне, потому что в первый раз на своей памяти он шёл в учебное заведение и не мог предсказать, как этот день пройдёт. О причинах своих впечатлений Малфой предпочитал не думать, а лишь неспешно нарезал стейк, собираясь уехать к себе при первой же возможности, как только ужин подойдёт к концу. — Я слышал о выборе Господина Реддла. Драко? Когда ты собирался сказать мне об этом? — неожиданно Люциус решил нарушить те хрупкие тишину и покой, что держались между ними всё это время.       Драко испытал лёгкое раздражение от мысли, что отец снова пытается влезть в его дела. — Никогда, — спокойно сказал он, ощущая осуждающий и гневный взгляд отца у себя на затылке. — Драко… — Нарцисса снова попыталась вмешаться, но сын всем своим видом показывал, что он против. — А что? Я не собираюсь идти на поводу у больного маразматика. Мне плевать на это дело, я не вступлю в предложенную должность. А если вы заставите, то разрушу всё до самого основания. Подумай сам, отец, нужно ли тебе такое будущее? Твой сын — выродок, отказывающийся продолжать семейное дело, — в запале выдал парень, замолкнув только тогда, когда трость отца с силой ударила его по пальцам на ногах, впиваясь железной насадкой в самые кости.       Драко скривился и тут же согнулся от боли, столовые приборы посыпались на пол со звоном, а столовую наполнил звук его стона. — Люциус! Прекрати! — Нарцисса сразу подскочила, в ужасе смотря на исказившеся от боли лицо сына. — Сядь, Цисси! Этот мелкий ублюдок должен знать, когда стоит держать рот закрытым. И, главное, с кем.       Малфой-младший тут же хрипло засмеялся, стараясь сдержать новые стоны, когда трость отца сильнее надавила на ногу. Он потянулся под стол, обхватив свою голень, словно бы это позволило ослабить боль — мнимое чувство спасения. — Какое разочарование, что этот ублюдок, твой сын. Правда, отец?       Люциус не сдержал рыка, слыша, как мальчишка выплюнул последнее слово, и уже подскочил на ноги, замахиваясь тростью на сына. Серебряная ручка опасно сверкнула, отражая огонь из камина, что горел за спиной главы семьи. Драко приготовился испытать боль снова. — Полегче, Люциус. Господин не одобрит, если ты окончательно отобьёшь у мальчишки желание участвовать в деле, — вальяжный голос Беллатрисы вместо приветствия вязким мёдом проплыл по помещению, сковывая всех присутствующих своей магией.       Все тут же оглянулись на распахнутые двери, где, опираясь на проём, стояла неповторимая мисс Лестрейндж. Взгляд Драко заметил грязь на её сапогах и пару прилипших листьев, которые было сложновато подцепить, если ездить только в автомобиле. Значит сегодня его тётушка предпочла долгую прогулку на воздухе, интересно было только, в чьей компании. — Не лезь не в своё дело, Беллатриса. Он — мой сын, и я сам решаю. — С тех пор, как Господин решил принять его на пост, больше не решаешь. Он знает, что Драко против, но уверен, что тот сам придёт к нему и к делу тоже. Это лишь временно, юношеский максимализм и глупые капризы. У него это в крови, — женщина растягивала слова, лениво, словно кошка, и, подойдя к своему племяннику, запустила пальцы в светлые волосы, создавая тем самым полный беспорядок на его голове. Беллатриса слегка оттянула голову парня за волосы, заглядывая в упрямо смотрящие глаза, когда он попытался вырваться, но это было бесполезно — хватка мисс Лестрейндж была профессионально цепкой. — Какой красавчик. Неудивительно, что девушки на тебя ведутся. А они знают всю историю? Или ты предпочитаешь их тупо использовать и после сразу бросать?       Драко промолчал, прожигая свою тётку взглядом, наполненным ненавистью. С ней просто невозможно было вести разговор без угроз. — Молчишь? Потому что знаешь, что сам недалеко ушёл от нас в праведности, только вид делаешь да нос воротишь. Но ты сам живёшь на костях, малыш. И ты поступаешь ещё более жестоко, скрывая своё истинное лицо. — Белла, — предостерегающий голос Нарциссы напомнил о её присутствии. Миссис Малфой впервые посмотрела на свою сестру с негодованием и злобой. — Оставь его. — Ты вырастишь его маменькиным сынком, если будешь за него вступаться. Он должен быть мужчиной, а не слюнтяем за твоей юбкой, — женщина отвлеклась от своей речи, когда Драко просто оттолкнул её руку от себя, резко встав и смерив взглядом, полным отвращения. Слабый смех сорвался с её губ. — Ишь как подскочил. Доешь хотя бы свой стейк, нехорошо расстраивать свою мать полными тарелками, — издевалась Беллатриса. И как же в этот момент ей хотелось врезать, Драко до хруста сжал кулаки и челюсти, лишь бы ничего не вырвалось наружу. — Драко, милый. Пожалуйста… — он услышал, как надломился голос матери, и это позволило эмоциям в теле устаканиться. Не разрывая со своей безумной тёткой зрительного контакта, он сел обратно и тут же отвернулся. Лишняя секунда — и он рисковал сорваться. В голове появилась мысль, что в следующий раз он не оставит глок, одолженный у Блейза, в своём автомобиле. Стрельба в этом доме давно стала нормальным явлением.       Мисс Лестрейндж снова засмеялась и прошла к другой стороне стола, заняв место рядом с сестрой. Обслуга сразу вынесла ей порцию ужина и чистые приборы для Малфоя-младшего. Столовая погрузилась в новое затишье, нарушаемое лишь звоном посуды. Беллатриса наблюдала всю эту сцену с самым важным видом, после откинувшись на спинку стула. Скучно. До ужаса. — Вы такие скучные, словно дохлые. Может, хоть немного оживления добавить, а то так можно и захлебнуться в вашей кичащейся экстравагантности, — громко заявила женщина, смотря на своё отражение в ноже для мяса. Его лезвие было скруглено и недостаточно заточено — какое упущение. — Что ты хочешь, Белла? Здесь конкурса на самое искусное убийство не будет, — холодно оборвал её Люциус, по его виду невозможно было сказать, что пару минут назад он был готов в ярости избить сына. — Значит, ты признаёшь, что я в этом была лучшей? Ну же, признайся, лютик, у тебя кишка тонка для того, чтобы вспороть подонку брюхо. Поэтому он выбрал меня в своё время. — Беллатриса, не за столом, — снова попыталась вмешаться её сестра, но её словно не слышали. — Выбрал тебя? А потом сослал подальше, чтобы избавиться от твоего навязчивого присутствия. Ты обезумела, Белла, и только мешаешь. — Не вижу проблем от моего безумия. Но Том давно понял, что ты пустышка, и куда больше толка будет от твоего упрямого сынка. Посмотри на него: точная твоя копия, но только снаружи. Гнёт свою линию, как упрямый осёл, никаких поблажек, никаких переговоров. Когда он дойдёт своими мозгами, что был рождён для этого, ты будешь уже не нужен и сдохнешь в своём особняке, как последняя скотина, ненужный и совершенно не имеющий никакого значения ни для кого. — Заткни свою пасть, Белла. — А то что? Пустишь мне пулю в лоб? Будет даже интересно посмотреть. Люциус, скольких ты убил за жизнь? Пятерых? Восьмерых? Это моё число за месяц, — женщина игриво подмигнула и провела кончиком языка по нижней губе. Он знала, что опасность ей не грозит, и играла на этом с особым азартом. — И пока ты тут протираешь свои штаны, твой мальчишка бродит, где ему вздумается. Зачем тебе потребовалось говорить с крысой Краучем, м?       Драко в ужасе поднял взгляд от тарелки, уставившись на тётку, что сейчас с самым невинным видом наблюдала за его реакцией, наслаждаясь каждым мгновением сбитых с толку чувств. — Думал, Том не узнает? Откуда ты вообще знаешь Крауча, чтобы к нему ходить на свидания? Он толкал травку и тебе? Что ты пытаешься узнать? Спроси у нас, мы ответим. Мы же семья.       Прозвучало это с такой издёвкой, что Драко не мог это терпеть. Швырнув салфетку на стол, он со скрипом отодвинул стул. — Мама, я предупреждал. Я поеду домой. — Куда же ты уходишь, когда с тобой разговаривают? — вдогонку выкрикнула Беллатриса.       Малфой замер на месте, когда рядом с выходом острый нож со стуком вошёл в деревянную поверхность двери у самого его плеча, привлекая внимание. Идеальная заточка и выгравированная надпись были ему известны ещё со школы. Парень в шоке оглянулся, видя, что мисс Лестрейндж уже стоит на ногах и смотрит в его сторону с таким одержимым безумием, что всё в душе замерзает от догадки, какие мысли живут в этой голове. — Упс!.. Промазала, — усмехнулась она и снова заливисто рассмеялась.       Драко раздражённо закатил глаза и вышел из столовой. Он больше не может находиться в этом дурдоме. — Драко, подожди, — эхо материнского голоса настигло его, когда он уже забирал пальто у дворецкого, заставляя обернуться. — Мама, я не вернусь туда. Ты знаешь, что я перестал ладить с ней ещё в тринадцать, когда понял, чем она занимается. Я просто не могу сидеть с ней за одним столом. — Я и не прошу, — Нарцисса быстро прошла к сыну и, взяв его под руку, заботливо повела в сторону выхода к его припаркованной машине. — То, что сказала Беллатриса, правда? Ты знаешь Крауча лично? — в её голосе не могли спрятаться страх и тревога, так хорошо знакомые Малфою.       Мягко накрыв руку матери своими пальцами, он слегка их сжал, словно подбадривая. Он не хотел втягивать мать в свои догадки, но и слышать волнение в её голосе было невыносимо. — Нет, я его не знаю. Но хорошо наслышан, как и ты. То, что его подставили свои же, не даёт мне покоя. Послушай, — парень отстранился, но только для того, чтобы обхватить мать за плечи, заглядывая ей в лицо. Женщина ответила таким же прямым взглядом, пользуясь моментом, когда Драко позволял читать свои мысли прямо с эмоций на лице. — Я решил разобраться в том, что происходит. Дело не может быть только в саркоме Реддла и его желании поставить меня на этот пост. Об этом вряд ли много кто знает. Но за мной следили на днях в открытую, а это не похоже на него. Я чувствую, что паутина дала брешь, и я не хочу, чтобы под перекрёстным огнём оказалась ты. И для того, чтобы во всем разобраться, мне надо понять, почему сдали Крауча. Не пытайся меня остановить, — заметив намерение Нарциссы вставить свои слова в его рассуждения, он мягко улыбнулся и крепко обнял мать, зарываясь носом в её волосы. — Я найду выход для нас двоих. Только верь мне. — Драко… Именно это твоё упрямство и заставляет их думать, что ты был бы отличной заменой Реддлу.       Малфой знал, что продолжения этой фразы ждать не стоит, утопая в объятиях матери. И сейчас он впервые перестал ощущать себя ребёнком в её руках. С этого момента их роли поменялись, теперь не Нарцисса защищала сына от злого рока судьбы, а он сам встал на защиту матери от тяжёлых оков её существования. — Мне пора, — шепнул он где-то на уровне её затылка, и Нарцисса ощутила дрожь во всём теле от одной только мысли, что ей придётся снова его отпустить. — Будь осторожен. — Как всегда.       Звук урчания мотора Феррари разрезал тишину ночи, наполняя ту новыми красками бордового оттенка стоп-сигналов. Нарцисса лишь смотрела, как осторожно её сын выруливает на основную дорожку и выезжает за ворота, снова оставляя её наедине с её разрушенной жизнью. Драко был абсолютно прав, назвав нынешний дом её личной клеткой пыток. Каждый день пребывания здесь испытывал на прочность её силу духа и сознания. И женщина знала, что должна держаться до конца ради сына. Она не могла сойти с ума сейчас, когда нужна ему.