Выпускной

      В старшей школе Нью-Йорка был последний учебный день. 11 "Б» с нетерпением ждал сегодняшнего выпускного вечера. Им было грустно расставаться со школой с друзьями и самой замечательной классной руководительницей в мире, но вместо того, чтобы весь выпускной грустить, они решили оторваться так, чтобы этот вечер запомнился всем на долго.       Классная руководительница 11 «Б», Мисс Миллс, вопреки представлениям всех, кто не разу её не видел, а лишь слышал по рассказам учеников, была безумно красивой и очень ответственной… девушкой. Как бы смешно это не звучало ей всего 24 года. Однако Реджина с лёгкостью могла ничуть не стесняясь перечить директору, поставить на место распоясавшегося историка и элементарно высказать человеку всё, что она о нём думает. В коллективе имела репутацию стервы, которая не остановится не перед чем. Манипулируя всей школой, всегда добивалась своего.       Ученики её просто обожали. Девушка преподавала английский. Уроки были непредсказуемыми, интересными, она часто выходила за рамки своего предмета. Миллс никогда не заставляла кого-то слушать, но ученики внимали информацию раскрыв рот. Стоило ей войти в кабинет, как наступала гробовая тишина. У учителя был волшебный голос, даже те, кто твёрдо решил заняться на уроке чем-то посторонним, не могли пропускать информацию мимо ушей. Ходили даже слухи, что она - ведьма. Реджина относилась к ученикам с пониманием, переносила сроки сдачи, когда кто-то не успевал. Прощала опоздания, отсутствия, по причинам, которые на самом деле были на столько жизненными и по мнению директора школы за уважительные не считались. Мисс Миллс могла сорвать контрольную, когда узнавала, что абсолютно никто к ней не готов. Иногда сливала детям ответы по математике, физике, химии. Но горе тому, кто выведет эту женщину из себя. Реджина та, кто реально очень страшен в гневе. Отношение в школе к этой особе балансировало на тонкой грани между страхом и уважением. 11 "Б» обожал её ещё и за то, что Мисс Миллс реально умела веселиться. Они вместе устраивали розыгрыши над директором школы, ведь мистера Голда недолюбливали все без исключения. Однако, существовало всего несколько человек, которые не боялись его, ими были: Белль Френч, ученица 11"Б» — дочь первой жены Голда от первого брака, которая после смерти матери осталась с отчимом; Реджина Миллс, дочь Коры — второй жены Голда. Да-да за те 4 года, что Реджина работала в школе он успел познакомиться с её матерью и жениться на женщине. Зелина Миллс — сестра Реджины. А также двое бесстрашных одиннадцатиклассниц, Руби Лукас и Эмма Свон, эти двое постоянно что-то вытворяли, к ним часто присоединялась Белль, которая строила паиньку только для отчима, а в остальном была такой же оторвой как Эмма и Руби. Не один ученик в 11 "Б» не забудет все те моменты, что произошли за эти 4 года. Как можно забыть бой снежками, в который они превратили субботник? Снег тогда выпал в середине мая абсолютно неожиданно. И при жаркой погоде, грозился тут же растаять. В тот день они были в практически летней одежде и промокнув до нитки, пили чай в кабинете английского, на замену которому вскоре пришли кола с эклерами. Или в прошлом году, когда из-за сорванных учениками экзаменов, Голд объявил все три месяца лета учебными, но Реджина как обычно оказалась хитрее директора. Мисс Миллс «в наказание за сорванные экзамены» увезла свой класс на лето на общественные работы в пансионат, где работала её сестра, которая с радостью согласилась прикрыть класс у себя. В конечном итоге дети, всё лето провели в домике на побережье, купаясь, загорая, гуляя по лесу, вообщем провели лето как и на любых других каникулах только в Маями. А неделю назад, перед началом экзамена по геометрии, которую к слову девушка ненавидела со школы, Мисс Миллс вошла в кабинет с улыбкой на лице. — Дети, вы что забыли? — весь класс посмотрел на неё с непониманием. — Мистер Хоппер, я забираю класс на экскурсию. Я понимаю, что должна бы хоть какую-то часть класса оставить, но все так хотят посмотреть Гарвард! — В этот момент все просто открыли рот. Миллс даже словом не обмолвилась ни о каких экскурсиях, а тут на контрольной, заходит в кабинет математики и говорит о том, что они едут в Гарвард так, как будто все знали об этом ещё пару недель назад. В Гарвард он кстати действительно съездили. — Мисс Миллс, как вам это пришло в голову? Вы планировали всё заранее? — поинтересовалась Руби Лукас, благодарная высшим силам за спасение от двойки. — Просто у меня сегодня не было уроков, и я вдруг узнала, что у вас экзамен по математике, которую я терпеть не могу. И тут мне пришла идея свозить вас в Гарвард, не зря же я его заканчивала, — так словно рассказывала о том, как каждое утро пьёт кофе, объяснила Реджина. Лукас тогда была очень удивлена ответом, но вдаваться в подробности не стала. По школе правда стали гулять разные слухи, но они были всегда, да и Мисс Миллс это никогда не останавливало. Сегодня у ребят стояла пара по английскому, а потом последний в их жизни классный час, после которого все отправятся готовиться к выпускному вечеру. До начала первого урока было ещё полчаса Руби, Эмма и Бель сидели на крыльце школы и что-то бурно обсуждали. В то время как Уилл, Август и Марго подтягивались на турнике. Марго Миллс, как обычно, выиграла. Марго была племянницей Реджины, дочерью Зелины Грэйнзи, сводной сестры Миллс, однако вопреки всем протестам отца Марго-Аида, взяла себе девичью фамилию матери. Внезапно возле школы остановился мотоцикл. Все в изумлении уставились на девушку, которая решила посетить сиё заведение. Леди, припарковав байк, сняла с себя шлем и направилась в здание. Перед учениками предстала Мисс Миллс. Обычно она носила юбки и строгие офисные костюмы, приезжала на работу на своём любимом чёрном мерседесе. Однако сегодня на ней были джинсы клёш, цвета ультрамарин, рубиновый топ с открытыми плечами и туфли того же цвета, на высоченном каблуке-шпильке, а поверх топа надета укороченная, иссиня-чёрная кожаная куртка. Локоны, завитые крупным кудрями, были разбросаны по плечам. Неизменными оставались лишь вишнёвая помада на губах и пушистые ресницы, накрашенные чёрной тушью. — З-здравствуйте Мисс Миллс — отходя от шока всё же поздоровалась Эмма. — Тётя Реджина Мисс Миллс — вовремя отдёрнула себя Марго — Мама просила узнать… — У меня 37 размер ноги, и да, она может одолжить у меня те кобальтовые босоножки. — не дожидаясь пока девочка закончит, словно читая мысли, ответила Миллс и уже направилась к дверям. — Вау! — послышался сзади восхищённый возглас Руби, которая как и все ещё долго отходила от шока после такого появления классной руководительницы. Реджина Миллс всегда была образцом дисциплины и строгости, никто из присутствующих, даже в самых разыгравшихся фантазиях, не мог себе представить то, что произошло сегодня утром. Однако уже в дверях она обернулась и обратилась к Белль. С пренебрежением бросив всего одну фразу, которая, несмотря на её содержание, для преподавательницы будто бы не значила ничего. — Белль, если через полчаса я не выйду из кабинета директора, вызови пожалуйста Румпелю скорую. — в её глазах сверкнули недобрые искорки, подсказывая окружающим, что сегодня её тревожить не стоит, а выводить из себя тем более. Френч лишь кивнула в ответ, посчитав неуместным говорить что-либо. Да и что тут вообще можно сказать, особенно когда твои последние 24 часа в стенах этой школы начинаются так насыщенно.

***

      Ровно через 29 минут 59 секунд дверь кабинета директора хлопнула, оставляя Голда наедине с заявлением «по собственному желанию» с завтрашнего дня. Она бросила всё, так на неё не похоже, но это правда. Миллс быстро зашагала по направлению к кабинету. Ей было плевать на звеневший в это время звонок. Сейчас почему-то с головой накрывало безразличие и чихать с большой колокольни уже было на всё. Всё что только хотелось Реджине Миллс, это оторваться по полной, как последний раз в жизни, а потом сделать так, чтобы всё закончилось. Зайдя в класс, Реджина открыла окно, зажгла сигарету, выпуская дым в форточку. Девушка не курила со времён школы, но сейчас сигареты помогли забыться хоть на пару мгновений. Все ученики смотрели на не с открытым ртом. Мисс Миллс никогда не позволяла себе даже вольной фразы при ребятах, не говоря уже о том, чтобы курить сигареты в школе, особенно учитывая, что за все эти годы никто ни разу не слышал и не видел, чтобы их классная руководительница курила. Едкий, но такой приятный дым наполнял лёгкие, забирая с собой всё то, о чём сейчас так хотелось забыть. Выдыхая клубы дыма с запахом ментола, Реджина наконец смогла собрать себя в одно целое, заткнув подальше бьющие через край эмоции.       — Марго, — обратилась она к племяннице, — Возьми с собой Августа и Виктора, дойдите до ближайшего супермаркета и купите колы, тортиков, чипсы, не знаю, чего захотите, — в конце концов у них сегодня праздник, так что почему бы не позволить себе всё что хочется, хоть раз в жизни. — Деньги возьмёшь у Локсли, — предугадывая следующий вопрос, сказала брюнетка.       — Эммм… А что если… Ну, в смысле я просто не уверена что… — абсолютно не понимая, каким образом причастен к этому их физрук, и уж тем более не будучи уверенной, что Мистер Локсли с радостью даст им денег, пыталась как-то прояснить ситуацию Марго.       — Просто напомни ему, что вчера он проиграл мне в карты десять косарей, думаю больше вопросов не возникнет, — бросив на тётю удивлённый взгляд, но всё же ничего не сказав, Марго Миллс лишь кивнула и вместе с Вэйлом и Бутом выбежала из кабинета.        Пока ребята бегали в магазин, Уилл, Джон, Мерида, Джеймс и Лили под чётким руководством Кэтрин, по просьбе Мисс Миллс, сдвигали парты к дальней стене кабинета. Братья Джонс, вооружившись смартфонами подбирали музыку, которая к слову не всегда была самая приличная, и если в любой другой день преподавательница сделала бы пацанам выговор, то сегодня ей было глубоко всё равно на подобные мелочи. Сама Реджина докурив уже вторую по счёту сигарету с ментолом, невзирая на школьный устав, играла в карты вместе с Эммой, Руби, Белль и Тиной, усевшись на стол.        Спустя полчаса в кабинет вошла Марго, весело насвистывающая какую-то мелодию, а за ней двое парней, нагруженные по самые уши купленной провизией. Наблюдая за этим шествием, Миллс улыбнулась, всё-таки манипуляторские гены передаются по наследству. Тут Джонсы врубили на полную громкость музыку. Подростки тут же начали двигаться в такт Той самой популярной попсе, которую местами даже музыкой назвать было сложно мелодии, поглощая газировку, чипсы, сладости и всё то, что было куплено одноклассниками. Последний школьный день, превратился в настоящую подростковую вечеринку, в которой дальше по сценарию все обычно идут купаться в фонтане, но в данном случае доступа к фонтану у них увы не было. К настоящему. Внезапно Реджине в голову пришла весьма оригинальная идея. Схватив со стола последнюю бутылку кока-колы, которую ещё не успели приговорить ученики, брюнетка, стараясь привлекать как можно меньше внимания, дабы сохранить за собой эффект неожиданности, начала проталкиваться сквозь толпу танцующих девушек и парней, поглощённых музыкой, и спустя пару минут всё же оказалась рядом с Вайлет, которая просто обожала сладкое. Кэмлит постоянно жевала ментос, за что ей нередко попадало от учителей, поэтому сейчас одолжить у неё пачку этих самых конфет не составило труда. Оказавшись в середине класса, Миллс поставила на пол колу и, аккуратно открыв бутылку, высыпала внутрь сразу всю пачку ментоса. В центре кабинета мгновенно образовался огромный гейзер из газировки. Визг и смех одиннадцатиклассников тут же заглушил музыку. Кола разбрызгивалась по всему помещению, с ног до головы облив всех вокруг, в том числе и саму Мисс Миллс. Пока все отходили от шока после фонтана из газировки, Реджина подошла к столу, и выключив музыку, взобралась на него, намереваясь сделать объявление.       Однако, не успев сказать и слова, Миллс уже была прервана. Внезапно открылась дверь, и на пороге показался учитель физкультуры.        — Мисс Миллс, какого чёрта творится?! — с трудом сдерживая себя, чтобы не выругаться, с раздражением спросил он.        — Чёрта здесь не было, пока не появился ты, Локсли! — в несвойственной ей хамоватой манере ответила Реджина        — Что за бардак тут вообще происходит! — теряя терпение, воскликнул он        — Вас что-то смущает, Мистер Локсли, — намеренно растягивая его имя, невинно спросила девушка. Робин тяжело сглотнул, изо всех сил пытаясь не поддаваться на провокации этой чертовки, но его тело явно было с этим не согласно.        — Ну во-первых Ваш внешний вид! — стараясь изобразить злость как можно правдоподобнее, воскликнул он.        Вам не нравится моя одежда? — изобразив расстроенную гримасу, наиграно спросила она — Или в принципе её наличие… — внезапно добавила Миллс томным голосом, проводя точёным ногтем, покрытым алым лаком, вдоль шеи и спускаясь ниже по ложбинке груди, как бы призывая его опустить взгляд ниже. Промокшие джинсы туго обтянули её шикарную задницу, не оставляя даже шанса мужской фантазии. Алый топ, не скрывавший плечи и шикарное декольте, теперь уже насквозь пропитался газировкой, лишь подчёркивая все женские прелести, а куртка и вовсе давно валялась на подоконнике.        — Реджина, — назвал её по имени Локсли, зная как брюнетку злит подобная фамильярность — во-первых в помещении дети, я бы попросил прекратить тебя… — не дав мужчине закончить предложение Миллс фыркнула. — А во-вторых во всей школе идут уроки — цепляясь за последние крохи разума и стараясь смотреть лишь на лицо собеседницы, попытался перейти к текущим проблемам Робин. — а Ваши дети включают музыку на всю катушку и оббирают учителей!        — Я провожу свои занятия так, как сочту нужным, — медленно кошачьей походкой спускаясь со стола и приближаясь к нему, начала Реджина — А Вам, Мистер Локсли, — на этот раз это прозвучало как выпрыск яда, — стоило думать, прежде чем играть с чемпионкой мира в бридж, — победоносно ухмыляясь, закончила брюнетка, взглядом как бы произнеся: «Твой ход»        — С Вашей стороны было бы более справедливо предупредить меня об этом — понимая насколько жалко выглядит такой ответ, всё же сказал Локсли.        — А-я-яй, какая жалось! — с притворным удивлением и наивностью во взгляде произнесла Миллс — Учитель ФИЗКУЛЬТУРЫ не знает, кто является чемпионкой в этом виде СПОРТА! — сарказм всегда был излюбленным орудием Реджины.        — Если это всё, что Вы хотели, Вы свободны! — показывая, что последнее слово всегда будет за ней, улыбнулась она, хотя улыбка больше напоминала оскал. Локсли, которому ничего не осталось, покинул кабинет, со всей злостью хлопнув дверью.        Проводив взглядом невыносимого Локсли, Миллс тут же переключила своё внимание на учеников, которые всё это время с удивлением наблюдали за перепалкой учителей. Мисс Миллс и Мистер Локсли терпеть друг друга не могли, это продолжалось всю жизнь сколько они себя помнили. Никто не знал в чём кроется причина этой вражды, а спросить подростки не решались.        — Итак, ребята, сейчас нам всем пора расходиться по домам и готовиться к одному из самых потрясающих дней в вашей жизни, но прежде, я хотела бы сообщить вам о некоторых изменениях в наших планах. Через пару часов вы все возвращаетесь сюда, мы оставляем вещи в кабинете и отправляемся на торжественную церемонию для вручения аттестатов, а затем, прощаемся с родителями здесь и едем в аэропорт, там садимся на рейс до Майами. Нас ждёт прекрасный домик на побережье, где можно будет наконец оторваться по полной. И да, родители всех отпустили, я позаботилась об этом. Если кто-то захочет задержаться в Майами, можете остановиться у меня.        — И как давно Вам в голову пришла эта светлая мысль? — обрадовавшись тому, что они все наконец смогут отпраздновать как следует, спросил Киллиан Джонс.        — Сегодня, в половину третьего — тут же помрачнела Миллс, вспоминая этот миг. Тот самый момент, разделивший её жизнь на «до» и «после». Пытаясь сдержать подступающие слёзы и целиком сосредоточится на предстоящем праздновании, внешне Реджина оставалась невозмутимой.        Уже спустя пару минут помещение наполнилось радостными воплями бесконечно счастливых и мокрых от кока-колы школьников.        — Ура! Классно! — раздавалось со всех концов кабинета.        — Гуляем, ребята! — завопила Свон, подпрыгивая на метр от пола.        — Только не перестарайтесь, ок? — дождавшись пока гомон стихнет, всё же начала Мисс Миллс — Да, мы празднуем по взрослому, но давайте обойдёмся без стриптиза, драк и секса.        — А я и не знала, что Вы такого плохого мнения о нас, Мисс Миллс — заметила Венди, приводя преподавательницу в замешательство, что внешне однако было вовсе не заметно. Мисс Миллс всегда умела держать лицо. Жизнь научила.        — С чего ты это взяла? — уточнила брюнетка, выгнув изящную бровь.        — Мы обо всём этом ещё даже подумать не успели, — будто объясняя очевидные вещи, воскликнула Энн, на что её сестра на пару с Мисс Миллс закатила глаза. Энн Фроуз была милой и наивной девушкой, слепо доверяющей всему вокруг. В то время как её сестра Эллиз, наученная горьким опытом, была полной противоположностью, прекрасно осознавая насколько жестока жизнь.        — Энни, это ты или Синди не успели, а скажем Киллиан Джонс уже наверняка успел подумать обо всём этом и, я уверена, не только об этом, — поняв, что его раскрыли, Джонс, задействовав все свои актёрские способности, сделал вид, что оскорблён до глубины души, однако Миллс, вопреки обыкновению, не обратила абсолютно никакого внимания.        — Знаете, я где-то читала, что человек судит о намерениях других, исходя из того, что сам… — ехидно ухмыляясь, начала Белль, но была прервана на полуслове.        — МОЛЧАТЬ, — грозно зыркнув на двух стоящих перед ней девушек, произнесла Миллс — Вам с Марго вообще было не положено видеть те фотки с нашего с Зелиной выпускного, ясно?! — слегка покраснев, что случалось довольно редко, раздражённо сказала она.        — Ооо, хотел бы я на это посмотреть! — воодушевился Киллиан, который в отличии от своего брата Лиама, спокойствием и сдержанностью не славился.        — Напьёмся, попроси ещё раз, может и повезёт, — бросила напоследок Реджина и вышла из кабинета, показывая, что разговор окончен. Вид у неё был какой-то усталый, что было не похоже на Мисс Миллс. Да сегодня всё было не похоже на ней, брюнетка была сама не своя.        Ещё немного поболтав с одноклассниками и друзьями, растягивая мгновения последнего учебного дня, ребята потихоньку стали расходится, дабы успеть подготовится к вечеру, который запомнится им надолго.