Дорога средь облаков

Тсунаёши ещё непременно высказался бы по поводу идеи Хибари минимум часа на три, но сейчас было не время и не место. Сейчас требовался более чёткий план, хорошая пощёчина, которая приведёт Парвенто в сознание и несколько стопок виски. Саваде потребуется огромное усилие, чтобы после этого путешествия на Катафалко, он не спился под одобрительные возгласы Мукуро и Рёхэя. Он даже согласен на последующее похмелье, которое будет его сопровождать минимум два дня, если это выветрит из головы все беспокойства и сомнения. Он знал, что Мукуро даже отмечает красным маркером дни, когда Босс соглашается напиться до беспамятства, хотя в итоге этот цвет подходил под настроение подобных дней. Тсуна никогда не напивался от счастья. Мысли о прожигающем горло алкоголе немного взбодрили его и Тсунаёши всё-таки привёл Парвенто в сознание. — Нам стоит двигаться в его кабинет? — он обращается к Хибари, но также наблюдает за мимикой итальянца. — Не думаю, что он будет сидеть в четырёх стенах, — всё же отвечает Хранитель, хотя понимает, что этот показательный разговор разыгрывается для помятой Правой Руки. — Он хочет наблюдать за тем, что происходит, — кивает Тсуна и хмурит брови. — Камеры? — Хибари не смотрит на Парвенто, но Тсунаёши очевидно видит то, что ему нужно на лице мужчины и вновь кивает. — Комната видеонаблюдения, — выдыхает он и уже поворачивается в сторону Кёи. — Я не видел по пути ни одной камеры. Технологии всё больше меня пугают. — Это говорит человек, который несколько месяцев управлял клоном, — фыркает Кёя. — …Ты сломал ему челюсть, — наконец догадывается Тсунаёши, когда Парвенто продолжает молчать. — Он достаточно сказал, — Хибари пожимает плечами и приоткрывает дверь, чтобы убедиться, что не появилось новых охранников. — Ты его увидел, он жив, не думаю, что он нам ещё пригодится. — Я рассчитывал на переговоры, но тебе не кажется, что обстоятельства слишком быстро меняются? — Хибари промолчал и Савада почти прокричал: — Ты сломал ему челюсть! — он также выглянул в коридор. — На что ты рассчитывал, если знал это? — Я не был уверен, — Хранитель также спокойно продолжает диалог, но его плечи вновь напряжены в ожидании атаки. — Знаешь, я не медсестра. — Я увеличу количество твоих миссий с Рёхэем, — отвечает Тсуна, не пытаясь скрыть улыбку. — Уверен, это тебе поможет. Хибари успевает послать убийственный взгляд, прежде чем сосредотачивается на экране своего смартфона, где отображается карта. Тсунаёши тоже на несколько секунд задерживается на ней, прежде чем произнести: — Значит мы в подземных коридорах. Стоило догадаться. — Снежный Страж должен быть недалеко, — сосредоточенно говорит Хибари и блокирует телефон. — Было бы сложнее найти выход отсюда в поместье и проскользнуть мимо ещё сотни охранников, — он замечает игривый блеск глаз Савады и поспешно говорит: — Молчи. Твой лимит остроумия на сегодня исчерпан. Тсунаёши вновь улыбается, но молчит и идёт за Хибари. Его плечи также напряжены из-за ощущения возможной атаки. Он ненавидит неожиданные появления противников. Длинные коридоры это почти исключали, хотя Тсуна не переставал думать о возможных иллюзиях. Гипер-интуиция молчала, но он не был уверен, что это ощущение не могли стереть яд в сумме с противоядием. Волнение всё равно било по вискам, когда на пути показалась двустворчатая дверь с сенсорным замком. Хибари не успел подойти к ней достаточно близко и Тсунаёши дёргает его за плечо, чтобы тот спрятался за углом. Секунда и двери раздвигаются вместе с громким взрывом. Тсуна чувствует лёгкое землетрясение, когда Хибари возвращается к пистолету и из-за угла в ответ начинают также прилетать пули. Савада чувствует высокую концентрацию пламени в правой руке, но Хибари одной рукой останавливает его и ему приходится подождать ровно четыре выстрела и два выкрика, когда Хранитель кивает и Тсунаёши расправляется с остальными охранниками. Это почти ожидаемо, когда ему не дают и секунды на раздумья и примораживают стопы к земле, но Тсуна также быстро растапливает лёд и образовывает щит перед собой. Сзади успевают набежать новые пешки с пистолетами и Савада надеется, что их не станет ещё больше. Хибари безмолвно прикрывает спину и Тсуна возвращает внимание к Снежному Стражу, который явно не настроен на разговор. Тсунаёши отчасти хочется воспользоваться методом Хибари и переломать руки, чтобы противник его начал слушать, но этот порыв быстро подавляется, когда Тсуна вспоминает одну деталь. — Твои родители, — почти шепчет Савада и едва ли успевает уклониться от ледяных кольев, что быстро выросли на месте, где он стоял. — Не смей их упоминать, — шипит Геларо и щелчком пальцев создаёт в воздухе ледяные стрелы. — Алмазная пыль, — произносит он и стрелы задевают плечо Тсунаёши, разрывая одежду. У него всё ещё было мало накопленного пламени и организм явно требовал отдыха после пережитого стресса, но это было лучше, чем положение, когда он не мог видеть. Тсуна постарался сосредоточиться, когда его стопы вновь приморозили к полу и соединил руки в технике Прорыва Точки нуля: Адаптированный. В конце концов, он уже проводил несколько тренировочных боёв со Стражем и знал, что лёд являлся хорошо замаскированным небесным пламенем. Следующие стрелы не принесли для Геларо ожидаемого результата, как и использование техники Снежной руки, при которой он создавал из снега огромную ладонь, что могла прихлопнуть нескольких врагов за раз. Тсунаёши чувствовал как насыщается пламенем и это было удивительно правильно и знакомо, не вызывало тоски, которую он ощущал, управляя клоном и приносило чувство защищённости. Тсуна оглянулся на Хранителя и изменил положение рук, теперь с помощью Прорыва Точки нуля примораживая всех присутствующих к полу. — Ты сам поделился со мной этой историей, — начал Савада, готовый отразить следующую атаку той же техникой. — И ты подумал, что после этого я могу так просто пренебречь распространением наркотиков. — Ты всего лишь наглый японец, — раздражённо проговорил Геларо, сжимая трость. — Что ты можешь знать о том, как наркотики легко разрушают семьи. В вашей стране запрещены даже лёгкие стимуляторы, когда у нас законом разрешена марихуана. — Я знаю то, что говорил мне ты и то, как они ранили тебя. И этого было достаточно. Мне не нужно наглядного примера, чтобы начать устранять дилеров, — в тон собеседнику отвечает Тсунаёши и вытаскивает из кармана в пиджаке знакомый медальон, после чего бросает его в руку Стража. — Я предлагаю сделку. Геларо выгибает одну бровь в немом вопросе и надломленно усмехается: — Что ты можешь мне предложить? — Я предлагаю тебе самому убедиться в том, что Вонгола не способствует распространению наркотиков. Катания. В обмен на предателя. — Предателя? — Геларо опасно прищуривается. — Мы вернёмся к этому, когда ты убедишься в правильности документов, но советую не упускать из вида Парвенто. Савада помнил о том дождливом дне, когда в их поместье приехал Геларо. Тогда после почти дружеской беседы юноша рассказывал о том, как именно Парвенто поддерживал его после того, как его родители были убиты мафией из-за наркотиков. Они должны были прижать известного дилера, но он оказался под сильной защитой, которая унесла за собой их жизни. Тогда для него стало ужасным разочарованием, что ему самому пришлось работать с мафией, но Парвенто сделал из этого возможность пойти по другому пути и указал на то, что теперь он может стать рычагом, который очистит Италию от подобного дерьма. — Мы никогда не были врагами, — быстро продолжает Тсуна, зная возможную реакцию. — Ты должен дать этому шанс. — Документы были чисты, — полушёпотом говорит Геларо и почти кивает, когда освобождается изо льда. — Кредит доверия, — говорит он и стучит по полу, после чего весь лёд из кабинета исчезает. — Я всё ещё сомневаюсь, что из этого что-то выйдет, но до этого у меня не было причин сомневаться в Боссе Вонголы. И скажи своему Хранителю перестать мысленно вырывать мои кишки. Тсунаёши оглядывается на Хибари и смирно стоящих охраников, которые значительно поредели. Кёю прервали в разгар битвы и он явно был недоволен этим, судя по тому, как нетерпеливо сжимали тонфа. — Не думаю, что он меня послушает, — наконец отвечает он, припоминая, что Хранитель в любом случае может быть всё ещё недоволен из-за «похищения» и недавнего инцидента с ядом. Геларо недовольно возводит глаза к небу, после чего указательным пальцем толкает в грудь Тсуны. — Я не буду извиняться за это. Не знаю, что ты имел в виду, говоря о Парвенто, но он никогда меня не подводил. Значит, у него были причины усомниться в работе Вонголы, — Савада выдерживает его испытывающий взгляд. — Я согласен.