delta

пока что он ведет юнги к реке хан, как он и мечтал об этом, когда они были трейни. на них маски и кепки, но намджун держит юнги за руку и не дает себе беспокоиться о фотографах. — знаю, сейчас холодно, — говорит он, пока они раскладывают плед на траве, — но я хотел сделать это на протяжении нескольких лет и я не знаю, когда мы вернемся сюда. — все в порядке, — отвечает юнги, усаживаясь рядом с ним. кончик его носа красный из-за холода, и намджун хочет оставить на нем поцелуй, но пока что он не настолько смелый. река по-настоящему красивая, с этим дневным солнечным светом, который блестит на поверхности. намджун обвивает руку вокруг плеч юнги, прижимая его к себе. — когда я был подростком, то думал, что это верх романтики, — говорит он со смехом. — здесь очень романтично, — легко соглашается юнги. – не думаю, что мы с хосоком устраивали нечто подобное. — никогда? — спрашивает удивленный намджун. юнги пожимает плечами. — мы устраивали романтические вещи, шикарный ужин, например, или ходили танцевать, но у нас не так много денег, плюс мы не так хороши в романтических жестах, — он нежно тычет намджуна локтем. — думаю, это больше по твоей части. — мне нравится устраивать подобное, — признается намджун. — раньше у меня не было такого шанса. — тогда мы друг друга дополним, — говорит юнги, сухо дразня, но его улыбка выражает предвкушение. на протяжении нескольких минут они вместе наблюдают за рекой, слушая ветер, пока люди бродят по оживленным участкам парка. в мыслях намджун соединяет воедино романсы и поэзию из потрепанной книги юнги с полки, о которой он хотел спросить уже давно. — юнги, — говорит он теперь, — ричард сайкен — какое твое любимое стихотворение? — о, — произносит юнги. — я заметил, что ты читал. нужно тебе подарить копию. — стихотворения хорошие. я никогда ничего подобного не читал. — как и я, — отвечает юнги. — как будто я немного ожил после первого прочтения. словно меня поняли. — именно. было чувство, словно.. меня заметили. странным образом. юнги устраивается удобнее на груди намджуна, закрывая свои глаза. — ладно, я не помню стихотворение целиком, но там есть часть, которая всегда напоминала мне о тебе. я не знаю, как это точно объяснить. оно последнее в книге, — он облизывает губы и переходит на английский, цитируя, – "ты в машине с красивым мальчиком, и он не говорит этого, но он любит тебя. и ты чувствуешь, словно сделал что-то ужасное, например, ограбил магазинчик с ликером или проглотил таблетки, или вырыл себе могилу в грязи, и ты устал. ты в машине с красивым мальчиком, и ты пытаешься не сказать, что любишь его, и ты пытаешься проглотить это чувство, и ты трясешься, но он тянется и дотрагивается до тебя, словно молитва, которая не нуждается в словах, и ты чувствуешь, будто сердце вырывает корень из твоего тела, словно ты нашел нечто, имени чего ты даже не знаешь". — хен, — шепчет намджун, прежде чем другие слова вырвутся из него. — есть еще, из другого стихотворения, — продолжает юнги, — давай посмотрим, помню ли я. “ дорогое прощение, ты знаешь, что в последнее время мы испытывали трудности, и есть много вещей, о которых я хочу попросить. я однажды пытался в старшей школе, на втором обеде, и а затем снова, несколько лет спустя, в бассейне, полном хлорки. я все еще говорю с тобой о помощи. у меня все еще нет этой роскоши. я рассказал, откуда я, так что собери все воедино. я хочу больше лести. я хочу больше мест для героев. дорогое прощение, я оставил тарелочку для тебя. хватит шататься по двору и заходи.’” — это прекрасно, — тихо произносит намджун. он помнит, как читал эти слова, и они словно ударили его под дых, но низким, урчащим голосом юнги они звучат еще лучше. успокаивающе, так, как он не ожидал, они забираются глубоко в него. юнги мычит. — так и есть. мне никогда не удавалось прощать легко. это было... долгим процессом, — он пожимает плечами. — все было, в принципе. исцеление в особенности. — мне немного страшно, — признается намджун, — что будет сложнее, чем я думаю. — конечно, так и будет, — отвечает юнги, — но люди.. они ожидают слишком многого, хотят всего слишком быстро. думают, что если они нашли правильную мотивирующую книжку или правильный метод медитации, или правильного терапевта, или правильную комбинацию таблеток, все волшебным образом образуется и останется в том же духе. но если бы тебе было нужно начертить диаграмму жизни, линия не была бы постоянно возрастающей, так? у нас у всех есть взлеты и падения. времена, когда мы опускаемся на самое дно. исцеление не прямой подъем, джун-а. не стоит иметь таких ожиданий. это тяжело. оно заставит твои пальцы кровоточить, и иногда ты будешь находиться словно в ебаной лаве, но в итоге ты осмотришься и поймешь, что ты в лучшем месте, чем был раньше. и это даст тебе надежду, в которой ты нуждаешься, чтобы двигаться дальше. он наклоняет голову, взирая на намджуна. — и быть с кем-то тоже помогает. обычно люди взбираются наверх вместе. если придерживаться этой глупой метафоры. — она хорошая, — отвечает намджун и прижимает его ближе, осмеливаясь оттянуть маску под подбородок и оставить поцелуй на шее юнги. — и это меня ты называешь храбрым? ты... ты всегда был потрясающим, юнги. я люблю тебя. юнги ерзает, становясь красным из-за комплимента. — ну, все храбрые в чем-то своем. но спасибо. я тоже люблю тебя. — правда, хах? — спрашивает намджун, пытаясь удержать свое приподнятое настроение, очевидно пробирающееся к его лицу. — ага. и да, я знаю, что хосок опередил меня. но я делаю это рядом с рекой, так что думаю, мне нужны бонусные очки. — это соревнование? — дразнит намджун. — нет, — отвечает юнги, — но мне все равно нужны бонусные очки. намджун смеется и целует его еще раз, в уголок рта, прежде чем быстро натянуть маску обратно. — спасибо. за прощение и за то, что заботишься, чтобы я не был один. мне все еще страшно, но не знаю, что бы я делал без тебя или хосока прямо сейчас. юнги улыбается, его глаза щурятся над маской. — у тебя все будет замечательно, джун-а, — говорит он, словно констатируя факт. — я в этом уверен. всегда был. и в этот момент, думает намджун, он может сделать что угодно. может даже взлететь. _ _ решение дел с остатками его жизни в сеуле занимает две с половиной недели, и он бы переживал, что процесс слишком быстрый, если бы не был так расслаблен фактом скорого отъезда. какая-то его часть будет скучать по этому городу — растянутость, спешка и окружающие горы — но это больше не дом для него. дом — это сияющее лицо хосока после того, как они проходят таможню. он держит сделанный собственными руками знак с их инициалами, сердечками и мультяшными лицами, нарисованными разноцветными маркерами, и намджун так счастлив видеть его, что его не волнует, смотрит ли кто-нибудь, он просто устремляется вперед, смех юнги сопровождает его, и он поднимает хосока вверх. хосок пищит, но позволяет себя поднять и бурно вскружить. — ты настолько по мне скучал? — спрашивает он, когда намджун его опускает. — больше, — отвечает намджун ради взгляда, которым хосок его прожигает — словно не уверен, радоваться ему или смущаться из-за намджуновой слащавости. — я тоже по тебе скучал, — протягивает юнги, подходя к ним, — но не настолько, чтобы поднимать тебя, прости. — пф, твое отсутствие для меня не ново, — отвечает хосок с пренебрежительным махом руки, а затем немедленно доказывает обратное, притягивая юнги в объятия. — но я все равно скучал по твоему лицу. немножко. в основном из-за того, что холли было грустно из-за твоего отсутствия. — я заглажу свою вину перед ним, — юнги прижимает свою щеку к хосоку, закрыв глаза, и это слегка ошеломляет, думает намджун, смотреть на проявление любви со стороны юнги. знать, что юнги и его так любит. — добро пожаловать домой, — говорит им хосок. у намджуна такое чувство, словно он парит в небе по дороге к выдаче багажа, его руки переплетены с их двумя. дом. он дома. _ _ ему не хочется уходить, но он знает, что не сможет остаться с юнги и хосоком навсегда. ему нужно собственное пространство, пока они продолжат разбираться с их отношениями. это немного странно, выбирать между комнатой для гостей и их спальней. он хочет приглашать их в гости, хочет, чтобы они проводили у него время, хочет немного независимости. продолжать жить в тесноте со столькими изменениями — не полезно. но он не знает, как обсудить эту тему с ними, так что он тихо начинает искать квартиру в ожидании постоянной визы. он бы хотел остаться в квинс, решает он, после осмотра мантхэттена и бруклина по совету его нового финансового консультанта (это странно, что его вложения разделяются по двум странам, но он не хотел полностью оставлять корею). он не хочет чего-то броского или дорогого, не хочет тратить миллионы, и он хочет быть близко к юнги, хосоку и детишкам. (сокджин предложил ему помощь с работой в ресторане с минимальной с зарплатой, чтобы все было законно. намджун решил взять чек и сделать пожертвования в различные местные организации). так что он осматривается во флашинге, затем в ближних частях, типа вайтстона, клавью, меррей хилла. в конце концов, после двух недель поисков, он находит маленькую, но удобную двухкомнатную квартирку в бичерсте, в тихом районе недалеко от восточной реки. она на третьем этаже кирпичного здания, недавно обставленная новой бытовой техникой и паркетными полами, с большим количеством естественного освещения. намджун сразу же в нее влюбляется и соглашается на договор немедленно. в автобусе по дороге домой ему приходит в голову, что теперь ему нужно рассказать юнги и хосоку, и его живот скручивает. он не считает, что они слишком плохо все воспримут, но он не хочет, чтобы они думали, мол, он скрывает что-то от них. просто некоторые шаги он должен сделать сам. они же это поймут? он шлет им сообщение в групповом чате, спрашивая, могут ли они поговорить вечером. от хосока сразу же приходят смайлы с поднятыми верх пальцами, а спустя два часа "конечно" от юнги, и он уверяет себя, что все пройдет хорошо. все будет хорошо. он размышляет целую минуту насчет того, чтобы приготовить ужин, но затем вспоминает, кто он, и вместо этого заказывает еду. лучше не объявлять о своем переезде после того, как он спалит кухню. они возвращаются домой почти одновременно, оба поднимают брови на разложенные намджуном индийские блюда на столе. — ты с нами расстаешься? — спрашивает хосок, скидывая кроссовки. его голос не выдает беспокойства, но намджун все равно замечает нервозность. — нет. — кто-то умер? — спрашивает юнги. — нет. просто… я хотел устроить что-нибудь приятное. для моих, э, парней. боже, называть их так немного странно. почти слишком.. неправдоподобно. для тех, кем они являются. это слишком просто. но он еще не придумал чего-нибудь получше, и они оба уверили его, что все хорошо — да, теперь они официально в отношениях. — я тебе не верю, — объявляет хосок, садясь напротив него. — у тебя изменения в лице. — ч..чего? — лопочет намджун, — нет в нем никаких изменений. — точно есть, — произносит юнги, садясь рядом с намджуном, — так случалось каждый раз, когда ты срывался с диеты. — или когда ты что-то ломал и не говорил нам. — и сейчас у тебя реально такое лицо. боже, это действительно несправедливо, когда они вдвоем накидываются на него. он не в силах сохранять свое самообладание, и, конечно же, хосок уже тянется к рису, когда намджун говорит. — я купил квартиру. в бичерсте. ну, сегодня я договорился о цене. хосок замирает, рис с его палочек падает на стол, и юнги поворачивается, чтобы посмотреть на намджуна широко раскрытыми глазами. — не знал, что ты был в процессе поиска, — говорит хосок после неловкой паузы, во время которой намджун немного упал духом. — я не хотел.. я хотел сделать это самостоятельно. и я не знал, как вам сказать, простите. — мы не злимся, — тихо отвечает юнги, кладя руку поверх намджуновой, пальцы все еще беспокойно подрагивают. — мы понимаем, — добавляет хосок, — что ты хочешь свое собственное место. я просто.. хотел бы, чтобы ты нам рассказал, джун. тебе не нужно держать все в тайне от нас. юнги кивает. — я знаю, сейчас тяжело. все это отсутствие.. баланса. но тут не должны быть я и хосок, а потом уже ты. мы здесь втроем. мы не будем влиять на твои решения, но мы бы хотели иметь шанс тебя в них поддержать. намджун краснеет и опускает голову. он не привык к этому: к поддержке, существующей за пределами профессиональной и родительской. это должно поменяться, и только сейчас он осознает, в каких масштабах. — вы правы, — тихо отвечает он. — простите. — все в порядке, — уверяет его юнги, и хосок кивает, — но мы требуем фотографий. намджун смеется. — я покажу ее лично, если продажа удастся. но, конечно, у меня есть фото. _ _ он показывает им после ужина, когда намджун листает что-то в своем телефоне, и они все в объятиях расположились в кровати, облокотившись головами на плечи намджуна. — миленько, — объявляет хосок, — мне нравится. — тебе подходит, — соглашается юнги. — я очень хочу эту квартиру, — говорит намджун, и каждый из парней по очереди целует его, нежно и медленно. его сердце немного успокаивается после этого. новая степень умиротворения прокрадывается в него.