Сыграй на струнах моей души

       «— Больно… Затылок болит… Ох… Кажется я сильно приложился об что-то острое…»       Вэй Усянь чуть пошевелил шеей и тихо застонал от ноющей боли в мышцах. Черные и густые брови сошлись в переносице, мелко дрожа. Когда боль чуть уменьшилась, перестав сковывать все тело, серые глаза открылись и увидели перед собой белый потолок, на котором виднелись яркие полоски солнца. Вэй Усянь очень медленно и осторожно повернул голову на бок и оглядел место, где он находился. Чистые белые стены с полосками яркого солнечного света из окна, прикрытого жалюзи, простой стол и стул рядом с ним. Выглядит как самая обычная комната в гостинице у одной семейной пары, с которой Усянь был знаком. Супруги как раз познакомились в том самом баре, где Усянь работал уже некоторое. История выдалась весьма забавной, но сейчас не о ней. Сейчас главное понять как Вэй Усянь вообще оказался в этом месте, когда буквально мгновение назад был в темном туннеле лицом к лицу в монстром.       Вэй Усянь аккуратно сел и приложил руку ко лбу, неприятные ощущения от шеи резко отдали в голову тупой болью, будто изнутри кто-то начал ритмично бить по костям черепа, причем очень старательно. Взгляд серых глаз устремился на одежду, которая сейчас была на парне. Та же самая черная толстовка, только немного в пыли, те же самые штаны также покрытые немного пылью и пятнами от травы и влажной земли.        «— Так, до того, как я очнулся здесь, последнее, что я помню — это… Да… Монстр схватил меня и поднял в воздух… А затем стало холодно… Точно! Там появился Лань Чжань и его верный фамильяр Бичэнь. Бичэнь со второй попытки смог отрезать щупальце, что крепко держало меня, но перед этим монстр хорошенько приложил меня головой об стену туннеля… Кажется я ударился затылком о какой-то угол… А потом были холодные и пахнущие сандалом руки Лань Чжаня…»        — Мда… Подрастерял я форму, — усмехнулся Вэй Усянь, собираясь встать с постели, но головокружение остановило его.        — А еще вы сильно нас разволновали, — произнес бархатный, но с долькой резкости голос где-то со стороны двери.       Вэй Усянь посмотрел в сторону источника звука и застыл, по спине пробежали мурашки, а может быть и холодный пот, а может и все вместе. На пороге стоял Лань Сичэнь, на его прекрасном лице была нежная, но в уголках губ слегка зловещая улыбка, ореховые глаза чуть блестели в ярких лучах солнца. На лице не было следов недавней горячки, да и вообще первый молодой мастер Лань выглядел здоровым и бодрым как огурчик, даже его белая рубашка и светло серые брюки были идеальны. В левой руке Лань Сичэнь держал самый простой стеклянный стакан с водой.        — А вы проявляете суицидальные наклонности, Лань Сичэнь, — Вэй Усянь ухмыльнулся, наблюдая за плавными шагами мужчины по комнате по направлению к кровати.        — А вот как язвить вы не забыли, — сделал замечание Лань Сичэнь, передавая в руки другого стакан с живительной влагой.        — Какого черта вы использовали Чэньцин? Вы прекрасно знаете, на что она способна, — Вэй Усянь резко стал серьезным, серый цвет его глаз будто потемнел.        — А также она единственная, кто мог почувствовать вас, — первый молодой мастер Лань сел на стул и сложил руки на коленях в замок.        — Но есть же Суйбянь, он мог…        — Суйбянь запечатан.        Вэй Усянь еще раз посмотрел в сторону двери, где стояли его недавние спутники. Цзыдянь крепко держал руки Чэньцин по швам ее хрупкого на вид тела, не давая дергаться, и вел ее вперед. Чэньцин лишь фыркала и старалась двигаться быстрее ее «няньки».        — В каком это смысле «запечатан»? — Вэй Усянь с сомнением посмотрел на фамильяра своего давнего друга.       Ему не верилось, что Суйбяня могли так просто запечатать. Он же ничего не сделал. Незадолго до ухода своего мастера такой всегда шумный и игривый фамильяр вел себя максимально тихо и наблюдательно, будто что-то предчувствуя. За что же он получил наказание? Неужели за побег своего мастера?        — Да этот упрямый индюк сам решил, что никому ничего о вас не скажет и просто отказался выходить из меча, — Цзыдянь резко и грубо посадил Чэньцин около Вэй Усяня и отошел ближе к мастеру Лань, не сводя с девушки гневного взгляда. — Довольна, истеричка?        — Да, — Чэньцин кивнула и обняла своего любимого мастера за руку, прижимаясь щекой к плечу.        — Ну зачем же так грубо с ней, Цзыдянь? — Лань Сичэнь краем глаза посмотрел на фамильяра своего мужа.        — Да она всю ночь рвалась к нему! А меня заставили каждый раз ловить ее! — Цзыдянь начал повышать голос, явно выходя из себя, в его крепко сжатых кулаках начали появляться мелкие фиолетовые искорки, прям точная копия своего мастера, а еще и его бывшего мастера. От его крика головная боль становилась только острее.        — Не кричи, Цзыдянь. Ты сделаешь только хуже, — в комнате появился еще один голос, принадлежащий одной из ужасных ошибок прошлого Вэй Усяня.       Уже знакомый и молчаливый Бичэнь вел под локоть юношу в традиционных белых одеждах клана Лань, но краям подола и рукавов была прошита голубая лента с серебряными узорами облаков, длинные светлые волосы были собраны в причудливую прическу, скрепленную на затылке заколкой-шпилькой с тонким голубым шнурком на тупом конце, в ушах были сережки очень похожие на те, что носил Бичэнь, только это украшение не издавало ни звука при ходьбе, ведь они были на музыкальном фамильяре. В центре лба юноши был узор в виде трех капель воды, пышные черные ресницы скрывали глаза, а тонкие бледные губы были сжаты в тонкую линию.        — Ванцзи, Бичэнь, раз вы оба тут, значит А-Чжань уже вернулся? — Лань Сичэнь посмотрел на фамильяров, чтобы получить кивок от фамильяра меча. — Тогда я оставлю вас, Вэй Усянь, — первый мастер Лань встал со своего места и спешно покинул комнату, закрывая за собой дверь.       Бичэнь посадил своего товарища на кровать рядом с Вэй Усянем и Чэньцин, первый из них явно чувствовал себя некомфортно из-за всего этого. Смотреть на Ванцзи ему было труднее всего, ведь из-за его ошибки фамильяр навсегда лишился способности видеть окружающий мир в привычной форме. Ванцзи нашел кончиками пальцев сжатые в кулаки ладони Вэй Усяня и нежно обхватил их. Вэй Усянь посмотрел на свои руки, которые были словно обернуты дорогим шелком. Фамильяр начал тихо урчать нежную песню, мелодия плавная, успокаивающая, даже скорее похожая на колыбельную. Волны легкой прохлады поднимались от рук до головы и шеи, где была сосредоточена основная боль. Мелодия успокаивала пульсацию и напряжение мышц, приносила облегчение и легкую сонливость. Вэй Усянь всего на мгновение прикрыл глаза, чтобы открыть их, когда мелодия плавно закончиться. Взгляд серебряных глаз так и остался сосредоточен на руках.        — Как ты узнал, что я был именно там? — чуть охрипшим голосом Вэй Усянь спросил очередного посетителя, стоящего на пороге.        — Интуиция? — раздался спокойный низкий бархатный голос.        — Не поверю.        — Я следил за тобой, так поверишь? — голос все приближался, а приятное ощущение шелка с рук пропало.        — Больше похоже на правду, — Вэй Усянь поднял свой взгляд и посмотрел на Лань Ванцзи собственной персоной, чему первый был не очень-то и рад.       Перед своим побегом Вэй Усянь успел достаточно крупно поругаться и не помириться со вторым молодым мастером Лань, который теперь предстал перед ним во всей своей красе. Гладкие черные волосы были собраны в высокий хвост, перевязанный белой лентой с голубыми облаками, тонкие пряди челки обрамляли спокойное и прекрасное лицо, глаза цвета яркого закатного золотого солнца холодно смотрели на собеседника, белое пальто с узорами семьи на плечах было расстегнуто, демонстрируя бирюзовую рубашку, застегнутую на все пуговицы, кроме двух верхних, белые брюки были без следа уличной грязи и пыли, показатель семьи Лань однако.        — Почему ты ушел? — Лань Ванцзи избегал слова «побег», будучи уверенным, что у его бывшего одноклассника на то были свои причины.        — А тебе так важно это знать? — Вэй Усянь нахмурился и сложил руки на груди.        — Вопросом на вопрос. Значит не скажешь, — Лань Ванцзи вздохнул и прикрыл глаза, от чего стало заметно насколько у него пышные черные ресницы.        — А вы удивительно разговорчивы, второй молодой мастер Лань, — Вэй Усянь посмотрел в сторону, чтобы не видеть, как в золотых глазах пробежала нотка печали и боли.        — С тобой по-другому никак, — Лань Ванцзи чувствовал стену между ними.        — Может вы и правы, — Вэй Усянь свесил с кровати ноги и чуть сгорбил спину. — Спасибо за помощь в пещере и… с болью после удара.       В этот раз Лань Ванцзи лишь кивнул и помог своему музыкальному фамильяру встать с кровати, после чего взял его на руки уже в первичной форме музыкального инструмента. Тонкие и изящные пальцы нежно прошлись по гладкому темному дереву гуциня, не задев шелковых струн. В комнате повисла гнетущая тишина, изредка нарушаемая звуками шагов за стенами. Вэй Усянь повел плечами и выпрямился, Чэньцин продолжала виснуть на своем любимом и единственном мастере, явно наслаждаясь этим и не стыдясь выражать чувства привязанности. Бичэнь молча наблюдал своим чистыми глазами за своим мастером и бывшим мастером Вэй. В воздухе повисло напряжение, смешиваемое со свежим запахом сандала.        — Мастер, — Бичэнь привлек внимание Лань Ванцзи и тот посмотрел на своего фамильяра, после чего кивнул и направился к выходу из комнаты. — Мастер Вэй, вам тоже нужно идти, — Бичэнь перевел взгляд на сидящего перед ним.        — А я то там зачем? — Вэй Усянь, откровенно говоря, только и ждал момента, когда останется один, чтобы ускользнуть от людей из своего прошлого, а значит ускользнуть и от проблем, которые те принесли или еще принесут.        — Вам стоит поесть, чтобы лечение Ванцзи было закреплено, — Бичэнь протянул руку, чтобы помочь встать, но Вэй Усянь мягко опустил его руку и встал сам, Чэньцин встала следом.       Голова немного кружилась, но зрение быстро вернулось в норму, ноги тоже быстро стали твердо стоять на полу. По легкой паузе Вэй Усянь понял, что второй молодой мастер Лань успел отдать своему фамильяру приказ не оставлять его одного и сопроводить того вниз. Вэй Усяню оставалось лишь вздохнуть от досады и направиться к выходу из комнаты под бдительным взглядом чистых аквамариновых глаз. Бичэнь следовал за ним и был готов в любой момент схватить за руку. Чэньцин от них тоже не отставала, да и она тоже была готова не дать своему любимому мастеру просто так опять уйти. Серые глаза посмотрели на деревянный пол, который издавал мягкий скрип при каждом шаге. Спускаться по лестнице было тяжело от осознания грядущего допроса с пристрастием, особенно от Цзян Ваньиня. По спине Вэй Усяня, куда пришелся недавний удар от Цзыдяня, прошлась мелкая и колючая дрожь.        — А вот и вы, мы вас заждались, — Лань Сичэнь сидел во главе стола, за которым находилось еще два человека.       Цзян Ваньинь сидел со стороны левой руки своему мужа и грозным взглядом следил за каждым шагом своего названного брата, пока тот не сел за стол рядом со вторым молодым мастером Лань, который был спокоен как удав и не обращал внимание на повисшее грозное облако со стороны молодого мастера Цзян. Бичэнь поклонился мастерам и вышел из обеденной комнаты, провожаемый мимолетным взглядом золотых глаз своего мастера.        — Для начала приятного аппетита, а потом мы хорошо поговорим, мастер Вэй, — Лань Сичэнь взял в одну руку чашку с белым чаем, а другой нежно провел по напряженному плечу мужа, чтобы тот расслабился и не был таким пугающим, а то от такого кусок в горло может не полезть.       Вэй Усянь молча посмотрел на блюда, которые ему принесли. Простой белый рис, жаренные овощи в фирменном соусе и простой зеленый чай. После лечения даже такой простой проблемы как ушиб стоит есть лишь легкую пищу, все же лечение физических ран имело достаточно весомые ограничения. Вэй Усянь это знал и очень не любил, даже скорее ненавидел. Ибо это чертовски неудобно. Поэтому в этот момент он сверлил взглядом чаши перед собой, не притрагиваясь к палочкам.        — Если ты не съешь все это сейчас сам, то я запихну тебе все насильно, — Цзян Ваньинь терял терпение, когда упертость своего названного брата там, где не следовало по его, конечно, мнению.        — Ваньинь, не злись так, молодой мастер Вэй недавно только очнулся, — Лань Сичэнь успокаивал своего мужа, хотя скорее сдерживал, чтобы тот в порыве негодования не натворил дел.        — А ты не защищай его!        — Ты как самая настоящая женушка, очень похож на мадам Юй, — Вэй Усянь не поднял глаз и взял палочки.        — Ах ты…! — Цзян Ваньинь сжал кулаки, но потом расслабил их и выдохнул, нет смысла устраивать сцен при таком количестве свидетелей.       Вэй Усянь усмехнулся и щелкнул палочками, в напряжении и борьбе со своим телом ему пришлось съесть все, хотя аппетита не то чтобы не было, его просто от еды сильно воротило. Надо будет потом не забыть отплатить своим старым знакомым за такой акт доброты. За время трапезы за ним пристально наблюдало две пары глаз, а третья пара лишь изредка поглядывала из-за опущенных черных пышных ресниц. Это только усложняло его и без того непростую задачу. Но вот с этим было покончено, посуда была убрана, появилась надежда на…        — Чэньцин, подойди ко мне, — Лань Сичэнь неожиданно посмотрел на девушку и мягко позвал ее движением руки, но та лишь сильнее сжала предплечье своего любимого мастера. — Я еще пока твой мастер, но я хочу отпустить тебя. Тебе нечего так бояться, мастера Вэй у тебя не отбирают.       Чэньцин нехотя подчинилась и подошла к первому молодому мастеру Лань. Как только она подошла, тот взял очень тонкую струну и чуть надрезал кожу на левой ладони, не глубоко, но чтобы кровь пошла. Собрав капельки крови указательным пальцем, он нанес алую жидкость на переносицу Чэньцин и произнес обратную клятву крови. Чэньцин низко поклонилась первому молодому мастеру Лань и вернулась в свою изначальную форму: черная флейта из гладкого черного дерева с красным шнурком, на концах которого были две красные кисточки с нефритовыми бусинами. В изначальной форме Чэньцин прекрасна, один из самых изящных инструментов.       Лань Сичэнь положил флейту на стол перед истинным хозяином данного инструмента. Вэй Усянь посмотрел на нее и провел кончиками пальцев по корпусу, после чего убрал руку и вздохнул.        — Вы не собираетесь возвращать ее? — Лань Сичэнь был совсем не удивлен таким поступком.        — Она слишком опасна… — Вэй Усянь прокусил кожу на большом пальце до крови и этим пальцем нарисовал несколько символов на корпусе флейты. — Пока пусть будет временно запечатана.        — А ведь она таааааак долго тебя ждала, рвалась к тебе, чуть не убила моего мужа, пытаясь вновь увидеть тебя, а ты так ее подло бросаешь, — произнес максимально драматичным голосом Цзян Ваньинь и положил голову на согнутую в локте руку.        — Она знала с кем имеет дело, — Вэй Усянь посмотрел на своего названного брата.        — Мастер Вэй, раз с делами покончено, то теперь нам стоит устроить вам хорошенький допрос, — Лань Сичэнь с ухмылкой посмотрел на «добычу».        — Я все равно ничего вам не скажу.        — Это мы еще посмотрим, — Цзян Ваньинь встал и задвинул за собой стул. — У меня и главы семьи Не ты заговоришь как миленький.        — Скажи еще, что отведешь меня к Мадам Юй, — Вэй Усянь отвернул голову.        — Она умерла два года назад, — процедил сквозь зубы Цзян Ваньинь и сжал кулаки. — Труп был похож на то, что осталось от твоего отца. Если это можно назвать трупом…        — Что?..        — А ты думал, что все так просто и мирно?        — Мы не для наказания хотим вернуть вас, мастер Вэй, — чуть перебив мужа, выдохнул Лань Сичэнь и нахмурил брови, он резко стал серьезным и напряженным.        — Не один десяток мастеров были жестоко убиты, следы указывают на кровавых фамильяров. Вэй Ин, ты единственный, кто знает о них больше, чем самые старшие учителя, — Лань Ванцзи посмотрел на сидящего рядом с ним, золотые глаза как-то странно изменили свой оттенок…это была боль? — Ты единственный, кто может помочь.        — Я знаю не так много, да и то только о Чэньцин, — Вэй Усянь действительно не врал, фамильяры крови были стерты из истории и любых других источников.        — Но вы имеете представление о других кровавых фамильярах, подобных ей, — Лань Сичэнь опирался на свои знания и опыт о создании фамильяров, но тут он вспомнил кое-что очень важное: — У вас есть доступ к знаниям вашей матери.       Вэй Усянь сначала задумался. Это действительно так. В той коробке, в которой ему принесли Чэньцин есть один важный секрет, который передавался в семье Вэй, его мать лишь пользовалась им, чтобы надежно скрывать не только черную флейту.        — Это…       Лань Ванцзи резко встал со своего места и посмотрел на брата и его мужа. Его брови черные брови сошлись около переносицы, а уголки губ напряженно подрагивали, когда он произнес:        — Они нашли метку линхвэн*.