Иной исход

Вэй Ин был неслабым любителем выпить, поэтому, по дороге в Гусу Лань, он сразу же заметил лавку, в которой продавалась «Улыбка Императора». Сей чудесный напиток в Юньмэне не производят, что и привлекло внимание юного заклинателя. Он мысленно пообещал как-нибудь купить себе сосуд-другой. Названные братья прибыли на территорию Облачных Глубин. Им выделили комнату и снабдили необходимыми для сна вещами. Конечно, до этого им провели маленькую экскурсию, хотя Вэй Ину уже не терпелось самостоятельно обследовать территорию. Наступила ночь. Комендантский час навис над Гусу, как демон над грешниками. Вэй Усянь прекрасно понимал, что сейчас, тайно пробираясь за стены территории Ордена, он выступает в роли местного грешника. Причём, самого ретивого. Он быстренько спустился в город и купил себе несколько сосудов с сим великолепным напитком. Прогулку по городу Вэй Ин решил отложить до лучших времён, поэтому, прихватив свой ценный груз, молодой заклинатель понёсся обратно. Только-только он залез на стену, как… — В Гусу не пускают до семи часов утра. Спуститесь вниз и дождитесь семи утра. Вэй Ин тяжело вздохнул. Знал же, что не поладит с этими снобами в траурном! Резко захотелось домой, но Вэй Усянь сдержал этот порыв позорного бегства. Сбежать хотелось не от заставшего его на месте преступления парня — весьма красивого, стоит сказать, на первый взгляд с такого расстояния — а от кучи правил, высеченных на стене, как Божий постулат, на котором, видимо, должен держаться мир. Ну, по мнению адептов Гусу Лань… — И как я это сделаю? — вяло огрызнулся Усянь. Юноша аккуратно перепорхнул к нему наверх и Вэй Ин во второй раз за жизнь чуть не подавился, разглядев в лунном свете чужую красоту. Высокий парень с широкими плечами и идеальными (настолько, что аж смотреть тошно) чертами лица стоял под светом луны. Его губы сжались в тонкую линию, будто бы он старался что-то сказать, но не мог пересилить себя. Усяню почему-то в голову пришло, что парень является социально неуклюжим. Янтарные глаза холодно блеснули, разглядывая поднимающегося полностью собеседника. Так, погодите-ка… — Ханьгуан-цзюнь? — голос угольного брюнета на секунду осип. Да уж, видно, Вэй Ин весьма удачлив, раз уж встретил такую знаменитость в первый же день. А точнее, в первую же ночь… Се Лянь много рассказывал об этом уважаемом «Втором Нефрите Гусу Лань», да и множество преподавателей в Юньмэне, которые учили его помимо дяди Цзяна, приводили в пример неусидчивому Вэй Ину холодного и всегда тихого Ханьгуан-цзюня. Невольно, мальчишка всегда мечтал познакомиться со столь неоднозначной фигурой (таким Лань Ванцзи казался в его голове). Что ж… познакомился. Да ещё как! — Что это? — юноша будто бы проигнорировал шокированные слова нарушителя спокойствия, ибо у них таких на обучение пачками привозят, кинув лёгкий взгляд на два сосуда. — А-а-а-а, это… — невольно Вэй Усяню вспомнились слова А-Нян по поводу алкоголя на территории Облачных Глубин. Адепту Юньмэн Цзян даже стало на секунду неловко, но после его лицо уже осветила яркая улыбка, — «Улыбка Императора»! Давай я поделюсь с тобой, а ты сделаешь вид, что меня не видел? — В Облачных Глубинах запрещён алкоголь. За этим может последовать серьёзное наказание. — холодно отрезал Второй Нефрит, а в глазах его мелькнуло недовольство. — Да ну? Не знал. — соврал Вэй Ин, нагло ухмыляясь. — А что тогда разрешено в твоём Ордене? Просвети же этого глупого адепта! — Правила, — глаза Лань Ванцзи вспыхнули ярко-янтарными искрами в свете луны, — есть на Стене Послушания. Советую Вам с ними ознакомиться. — Три тысячи правил, верно? — как бы уточнил Вэй Усянь, прекрасно зная ответ. — Я похож на сумасшедшего? — Сумасшедшего? — если бы лицо Ванцзи хоть немного менялось (или если бы Вэй Ин читал его как открытую книгу, пользуясь примером всем известного старшего брата Лань Ванцзи), то сейчас бы оно выдало лёгкое удивление и непонимание. — Зачем мне читать… — и тут Усянь подумал, что ему стоило прикусить язык, но было поздно… Лань Ванцзи всё понял. Глаза его полыхнули холодным гневом. — Ладно, я, пожалуй, пойду. Вэй Ин сделал было шаг, как перед его лицом с громким звуком появилось лезвие чужого меча. Усянь тяжело вздохнул. Ладно, сам виноват. Негласная битва была короткой, но ёмкой, ибо во время неё был разбит кувшин с вином. Вэю оставалось только вытереть мифические слёзы в своём сознании и продолжать сражаться со своим молчаливым противником за второй сосуд. Таким образом, резко потеряв в количестве, ноша стала ещё ценнее. В конце концов, они ненадолго остановились. — Хорошо… — Вэй Ин тяжело вздохнул. А-Нян бы точно сейчас осуждал сына за такое поведение. Благодаря приёмной матери, какую-никакую совесть Вэй Ин всё-таки имел. Но отцовское воспитание передало ему огромный воз упрямства, всучив сверху ещё мешок изворотливости. И именно её — несмотря на завывания совести, которая, почему-то, представала перед парнем в лице Се Ляня — юноша и собирался использовать. — Ладно, раз в Облачных Глубинах запрещён алкоголь, тогда я не буду заходить внутрь и выпью всё, стоя на стене. Это же не будет считаться нарушением правил, да? — со смешинками в глазах поинтересовался Вэй Ин и откупорил сосуд…

***

Лань Цижэнь, учитель в Ордене Гу Су Лань, был известен в среде заклинателей тремя качествами: педантичностью, непоколебимостью и строгостью в преподавании. Вэй Усянь же считал, что строгость в преподавании его отца обойти уже не сможет никто. Ох, как он ошибался! Но всем было ясно, что именно из-за последнего пункта к заклинателю, к которому обычно предпочитали не подходить, с таким-то характером, питали особенную слабость родители богатых заклинательских семей, ибо все как один отправляли своих спиногрызов к бедному мужчине на воспитание. Возвращались юные адепты в свои кланы и семьи крайне благопристойными людьми, что не могло не радовать родителей юных чад. Ну, или они могли только казаться благопристойными. — Уже предвкушаю шалости. — фыркнул Вэй Ин, улыбнувшись своему шиди. Цзян Чэн пихнул брата локтем в бок, не скрывая лёгкой усмешки, а потом пророческим тоном изрёк: — Помни, что говорили наши семьи! — Ага-ага, я стану несмываемым пятном позора на безупречной карьере учителя. Знаю я. — закатывает глаза неугомонный, припоминая слова, которыми его кормили уже недели три. Они настолько въелись в голову, что Вэй Ин решил не спорить со своим существом, а просто поддаться пророческим словам. — Тебя точно отсюда выпрут. — страдальчески выдыхает Ваньинь, прикрывая глаза рукой и сокрушённо качая головой. — И даст дядя Се Лянь на то, что меня не выпрут с тобой. — Ты в курсе, что за удачей — не к нему? — скептически интересуется шисюн у своего шиди. — Тогда уповаю только на дядю Хуа Чэна. — Он мысленно тебя уже поддерживает. — ухмыляется Вэй Усянь. — Ага, ментально он со мной. — фыркает Цзян Чэн и братья заливаются беззвучным хохотом. Потому что нельзя шуметь в Облачных Глубинах. В этом году, помимо младших адептов Юньмэн Цзян, на учёбу в Облачные Глубины завалились ещё ребята из других кланов, которые были одногодками — или чуть старше — Цзян Чэна и Вэй Ина. И братья из Юньмэна, если и не дружили с ними, то знали в лицо уж точно. И, конечно, адепты кланов и молодые господа отличались по статусу, но для юнцов статус, чаще всего, не имел никакого значения! Так что в скором времени ребята уже сбились в стайки и спокойно тянули разговор, называя друг друга младшими и старшими братьями. Разговор завязался о Пристани Лотоса и о распорядке дня, который там ведётся. Цзян Чэн любезно поделился с новыми знакомыми информацией о том, что Вэй Усянь ложится в час и встаёт в девять, а ещё обожает бездельничать, пока отец Вэй Ина не поймает его где-нибудь в очередных дремучих ебенях и не отведёт его тренироваться в чём-либо. А-Нян обычно не заставлял сына что-то делать без его желания. На то он и мать. — Ну, и его отец часто брал и меня с ними на их экстремальные тренировки. С разрешением моих родителей, конечно. А дядя он такой… страшный, кхм, человек. — поделился Ваньинь. — Впервые что-то слышим так развёрнуто о родителях Вэй Усяня. Про них же ничего не известно за пределами вашего Ордена. — говорит некто. — И это не просто так! Знать о моих родителях вам что-то лишнее не обязательно. — твёрдым тоном произносит Усянь, впрочем, не стирая с лица дружелюбной улыбки. Конечно, о Вэй Усяне знали все, ибо он был первым учеником Цзян Фэнмяня, на которого тот возлагал большие надежды, к которому относился как к сыну или племяннику. А приёмные родители Вэй Ина — тайна за семью печатями. И это только больше подогревало общественный интерес. Всем хотелось узнать, понять и разведать. Узнать, почему Вэй Ин, несмотря на свою безалаберность, является лучшим из адептов Юньмэн Цзян? Понять, что в его семье такого особенного? И, наконец, разведать: кто же его родители? Семья Вэй Усяня (папенька/маменька) была животрепещущей темой последних нескольких лет среди заклинателей. Никто никогда их не видел, кроме жителей Пристани, но те не распространялись или просто не помнили. Никто не знал их имён или просто хотя бы малейших намёков на их личности. Кроме семьи Цзян, конечно. Насколько все понимали, родители Вэй Усяня — приближённые к семье Цзян сильные заклинатели. И, судя по рассказам Вэй Ина и Цзян Чэна, заклинателями они и правда были сильными. Тогда, наверное, это кто-то жутко именитый и популярный. Адепты понимали, что привезут интересную информацию в свои семьи, над которой, впрочем, будут биться взрослые. — Короче, у нас весело, если знать с кем веселиться! — подмигнул Вэй Ин, поставив точку в торжественной — и не очень — речи своего шиди о их Ордене. После этого один юноша воскликнул: — В следующем году я поеду учиться в Юньмэн! И никто меня не остановит! В толпе послышались смешки: — Твой брат сломает тебе ноги, если ты попытаешься! Воскликнувшего юношу звали Не Хуайсан — второй молодой господин Ордена Цинхэ Не. Справедливости ради, надо сказать, что ему было чего бояться и кого безмерно уважать. Его старший брат был сильным и грозным заклинателем. Он ожидал от младшего идеальности во всём, что входило в его восприятие идеального адепта Цинхэ Не. Поэтому Не Хуайсану можно было только сочувствовать, ведь он даже внешне не подходил ни по одному параметру. На фоне своего грозного брата, да и других заклинателей своего Ордена (а то и других Орденов), Хуайсан выглядел обычной и слабой госпожой, которую нужно не только защищать, но и всячески окучивать. И лучше никогда не бросать одного, а то мало ли в какие беды попадёт это нежное создание. Да и особенно умным юношу назвать нельзя было (но мы-то знаем))! Поэтому Не Хуайсан всегда содрогался, когда старший брат интересовался его успехами в учёбе. — Да ладно тебе! Тут пока не так уж и плохо! — Вэй Усянь дружески хлопнул Не Хуайсана по плечу, получив в ответ коротенькое «Ой!» чуть было не потерявшего равновесия молодого господина. — Вэй-сюн, это было жестоко. — проныл парень, немного согнувшись. — Ой-ой, прости, Хуайсан. — захихикал Вэй Ин, пока Цзян Чэн активно посылал ему сигналы глазами, которые так и кричали о сломанных ногах кое-кого. — Я же не виноват, что ты такой нежный. — За что мне это? — Цзян Чэн потёр переносицу, коря друга за слишком длинный язык. Так и до конфликта недалеко! Но Не Хуайсан лишь рассмеялся: — Какой есть! — И это неплохо. Ведь в первую очередь ты должен быть собой! — воскликнул Вэй Ин, будто бы пытаясь такими изречениями извиниться за свои слова. — Твои слова, да брату в уши… — опечаленно выдохнул Хуайсан, раздосадованно махнув веером. — Вэй-сюн, раз уж мы друзья, то послушай мой дружеский совет. Ты достаточно остр на язык, но не смей дразнить одного человека, пока ты здесь. — И кто же этот человек? Лань Цижэнь? — заулыбался Вэй Ин, поглядывая на Не Хуайсана с вызовом. — Да не с этим стариком! — отмахнулся многострадальным веером Хуайсан. — Веди себя сдержанней с его самой главной гордостью. Со Вторым Нефритом клана Лань. С Лань Чжанем, Лань Ванцзи… — Нууу… — Вэй Ин неловко почесал затылок, а его улыбка стала какой-то загадочной. — Что ты опять натворил? — вздохнул Цзян Чэн, морально готовясь к самому страшному. — Мы с Лань Чжанем несколько повздорили вчера ночью. — Ночью?! — А-Чэн, не злись. — примирительно замахал руками Вэй Усянь. — Не злиться? Не злиться?! — вокруг Ваньиня разве что молнии не летали, но он с трудом пересилил себя. — Что ты сделал?! — Лань Чжань такой красивый. Самый красивый из всех адептов Гусу Лань. Весь в беленьком и меч серебристый за спиной. — вместо объяснения начал расхваливать парня Вэй Ин. — Хороший противник. И парень ничего такой, хоть и сдержанный. — К делу. — Да ладно тебе, А-Чэн, дай мне похвалить своего ночного соперника! — воскликнул Усянь. — Он был столь прекрасен в бою, сколь яростен. Ну, мне показалось, что он был в ярости. — О Небожители… — выдохнул Цзян Чэн. — Быстрее! — рявкнул на брата будущий глава Юн Мэн Цзян. — Ладно-ладно. — фыркнул Вэй Ин, а потом выложил всю историю прошлой ночи, как на духу. — Ты сражался с Лань Ванцзи из-за двух сосудов вина, выпил один прямо на стене, показательно, а потом вы опять сражались? — тихим и вкрадчивым тоном поинтересовался Цзян Чэн. — Ну да… Адепты Юнь Мэн Цзян и других Орденов отшатнулись от Вэй Ина, как от прокажённого. Вэй Усянь не совсем понимал, что это за реакция такая, но жаловаться не стал. Мало ли… А то Цзян Ваньинь и так сердит. — Смерть тебе, грешник. — выдохнул Цзян Чэн слишком спокойно для нормального и уравновешенного человека. — Беги. — Нельзя бегать на территории Облачных Глубин. — напомнил Вэй Ин, всё же отшатываясь от названного брата. — Ну, не беги. Мне же лучше. — ухмыльнулся Цзян Чэн. — Цзян-сюн, не создавай своему Ордену ещё больше проблем. — ласково сказал Не Хуайсан. — Да куда уж… Даже тут мне его не переплюнуть! Слава Небожителям… — пробормотал Ваньинь, но чуть остыл. — Да-а-а, Вэй-сюн, ты попал. — сокрушённо покачал головой второй молодой господин Цинхэ Не. — Чего это? Думаю, что он, в основном, будет проводить время в уединении и медитации, так что Лань Чжань даже не обратит на меня внимание. — равнодушно пожал плечами Вэй Ин, проходя мимо стены с выдолбленным в ней окном. За этим окном показывалась ланьши*. — Ты точно уверен? — ухмыльнулся Цзян Чэн, заметив что-то в ланьши. Он всё ещё разумно опасался Лань Ванцзи, но стал относиться к нему чуть менее боязливо, чем остальные, ведь он дрался с его братом. А все кто дрался с его братом становились для Цзян Чэна, почему-то, не столь страшными людьми. — А что? Цзян Чэн кивнул в сторону того самого окна и согнулся в приступе беззвучного хохота. Адепты разных Орденов, в том числе и Вэй Ин, посмотрели в окно. Вэй Усянь поймал холодный взгляд янтарных глаз, который вмиг заполнился недовольством. — Мы все умрём. — нервно захихикал Хуайсан.