ведьмин час (witching hour)

джэхён пал ниц и закрыл голову руками, пока из телефона доносилось неразборчивое бормотание ёнхёна. джэ пытался взять себя в руки, отдышаться, восстановить силы, но единственное, что он мог тогда — задыхаться. он боялся, по-настоящему не мог поверить в услышанное. ведьма шептал под нос ругательства и успокаивающие фразы, но ничего не помогало и он только ухудшал свое состояние. перед глазами все плыло и вот уже спина джэхена коснулась пола, пока гадалка все еще болтал по телефону, надеясь, что его слышат. джэ слышал, очень плохо, но слышал, задыхался и плакал. из глаз непроизвольно полились слёзы, однако у джэхёна совсем не было сил их остановить. — джэхён-хён! пожалуйста, ответьте мне! ответь мне, джэхён! ведьма простонал, а затем издал полукрик, в ответ на который позже услышал лишь гудки и приближающиеся шаги со стороны коридора. когда вонпиль и доун завидели полумертвого джэхёна на полу, они тут же рванули к нему. помощник понёсся за водой, а демон попытался пристроить ведьму в сидячее положение и заставить дышать за ним. джэ медленно подчинялся, пусть и взор его был затуманенным, а в ушах звенел будто колокол тревоги. вонпиль подставил ко рту джэхена горлышко бутылки и начал не спеша поить ведьму, чтобы тот быстрее очухался от своего полумертвого состояния. джэхён потихоньку начал приходить в себя, но в теле все еще находилось напряжение, а руки дрожали, как будто только что реанимировали какого-то тяжело раненного солдата. он вдыхал и выдыхал, пытаясь восстановиться, следуя указаниям доуна рядом с ним. в дверь постучали, вонпиль подбежал и открыл замочную скважину ключом. на пороге стоял ёнхён, тяжело дышащий и будто весь на иголках. он кивнул вонпилю и после ответного жеста зашел в помещение, сразу же кинув взгляд на сидящего у стены джэхёна. гадалка подошел и присел напротив ведьмы, приподняв его пальцами за подбородок. джэхён выглядел истощенным, глаза блестели от слез, красные щеки почти приобретали телесный оттенок, но его взгляд был направлен вверх, а не на ёнхёна. он осторожно взял руки джэ в свои и обратил внимание на себя. ведьма наконец смог посмотреть на ёнхёна и еще больше разрыдаться, чем тогда, от тревоги. — ну чего ты, хён… джэ прижался к груди ёнхёна и не смог сдержать поток своих слез. он обнял гадалку и схватился руками за его рубашку, тяжело дыша. ёнхён понимающе похлопал ведьму по плечу и обнял в ответ, прижимая джэхёна поближе к себе. — мне трудно видеть тебя в таком состоянии, пусть мы и мало знакомы, — прошептал юноша, опуская взгляд в пол. доун и вонпиль молча стояли над ёнхёном и джэхёном, не решаясь подойти и что-либо сделать. джэ прижался котёнком к гадалке и, видимо, не намеревался его отпускать. он периодически вздрагивал и громко всхлипывал, а ёнхён мог только поглаживать его спину и шептать что-то едва уловимое. — что произошло? — подал голос вонпиль, присев на корточки. — я рассказал ему о своём видении, — ёнхён посмотрел на парочку помощников, а затем погладил джэхёна по спине. — я рассказал ему о его возможной смерти. вонпиль ахнул и закрыл обеими руками рот, а доун присел рядом и распахнул глаза настолько, что, казалось, они выпадут из орбит. помощник ведьмы стукнул кулачком по скрипящему полу, выпрямил спину и с грозным видом глянул на гадалку. — надо спасать этих двоих! нельзя позволить, чтобы сонджин добрался до них! — прошу прощения, двоих? — здравствуйте, я — демон, присланный пак сонджином, чтобы убить пак джэхёна, — доун помахал рукой и представился, демонстрируя свой раздвоенный змеиный язык. ёнхён окинул доуна презрительным взглядом, схватился пальцами за переносицу и вздохнул, прошептав: «час от часу нелегче». — и что же вы предлагаете сделать? — гадалка не верил в происходящее, все немного отличалось от скудного видения, что пришло в ночное время. тик-так. часы пробили полночь. — мы все ближе и ближе к летальному концу нас всех, если не поспешим. поскольку сонджин уверен, что джэхён — единственная ведьма, которая осталась в сеуле, то круг сужается. он не знает, что ёнхён — тоже ведьма. вот и наш туз в рукаве! — вонпиль поднялся с пола, принял позу доблестного воина, и улыбнулся одними только губами, хотя в его глазах всё ещё хранилось беспокойство. не за его собственную жизнь, а за доуна и джэхёна. меньше всего он хотел потерять кого-либо из них. особенно джэхёна. — т-ты, — послышался вздох со стороны джэ, — правда думаешь, что всё настолько легко, пири? ведьма зелий отстранился от ёнхёна с красными и практически закрытыми глазами. сейчас он не думал ни о чем, кроме того видения, но ведь он должен казаться сильным. ему необходимо быть примером лидера, который не оглядывается назад. однако он чувствовал себя хуже некуда: беззащитный цыплёнок с одной только волшебной палочкой и тремя ни в чем невиновными парнями. джэхён едва сдерживался, чтобы не сорваться и произнести заклинание убийства. на себя. он поднес рядом лежащую палочку к животу и уже был готов, если не прошептать заклятие, то воткнуть палочку острым концом прямо в кожу. как вдруг его запястье схватили три ладони. — вы совсем не в своём уме? вы думаете, что так будет легче?! — пробасил доун, отчаянно ища надежду и поддержку в глазах ёнхёна и вонпиля, — самоубийством вы ничего не решите! — мы боремся за твою жизнь, джэ, не поступай так эгоистично, пожалуйста, — вонпиль опустил глаза и его плечи едва содрогнулись, ожидая чего угодно от нестабильного джэхёна. — ты… прав. это весьма эгоистично… — у ведьмы дрогнул глаз, — но что ты прикажешь делать? — засада? — предложил ёнхён. — как вы хотите это провернуть? — недоумевал демон, потерянно осмотревшись по сторонам и не понимая, что хотел этим сказать гадалка. — доун! можно ли убить бездушного человека? — кажется, вонпиль словил ход мыслей ёнхёна. — сонджин будет искать свою душу или чью-то другую… при смерти джэхёна он, скорее всего, захочет забрать его жизненную энергию вместо своей. если заберёт — сделка будет исполнена и он получит то, о чем мечтал, — доун поднес палец к подбородку, задумавшись на пару секунд. — но! если кому-то из вас удастся убить сонджина, так как его душа уже находится у меня, то он с большой вероятностью сможет точно умереть. сделка выполнена не будет, а бездыханное тело всё же останется лежать. на память. — это обыкновенная логика, тут даже думать-то особо не нужно, — ёнхён наконец поднялся с колен и ощутил под собой скрип пола, а вскоре на пятках развернулся к джэхёну и подал ему руку. — что скажешь, хён? джэ скептически оценил данное положение: ну, во-первых, лишнее тело ему не нужно, разве что только для экспериментов или опытов с зельями и отварами. во-вторых, он главный герой катастрофы и ему это не нравится. нисколечко. однако, поводов не согласиться с верной командой его защитников, в принципе, не было. так что он, пропустив через себя весь свой гнев и страх, крепко схватился за руку ёнхёна и встал во весь рост, напоследок поправив шляпу. в его глазах до сих пор были слёзы, но даже это не помешало ведьме обнять всех своих «помощников». — мы постараемся сделать всё, что в наших силах, хорошо? — вонпиль посмотрел на джэ с немым посланием «я обещаю, что мы справимся», на что джэхён кивнул и зарылся в объятия ещё глубже. — давайте по кроватям, а ты, — джэ наклонил голову в сторону ёнхёна, — так уж и быть, перекантуешься у меня. гадалка хихикнул, но утверждение отрицать не стал — сегодня они слишком много пережили. доун с вонпилем разошлись по комнатам (точнее, оба направились в комнату помощника ведьмы), джэхён с ёнхёном же сидели за столом в тишине и пили чай, что никак не могло не напомнить гадалке про то, как он вспылил на джэ. ёнхён, честно, долго не мог признать своё поражение после конфликта, но вскоре, с приходом видения, его твердолобое эго потупилось. да и джэ тоже переживал не самое лучшее время в эмоциональном плане — тут не нужно видеть, всё и так было понятно с одного только взгляда на уставшее лицо ведьмы зелий. даже сейчас его руки подрагивали и гадалка кое-как надеялся, что ему не придётся собирать осколки чашки с пола. или хуже: вытягивать осколки из тела джэхёна. дабы развеять некую тишину, ёнхён тихо посвистывал и поглядывал на часы, его фиалковая физиономия мельтешила совершенно повсюду — так казалось джэ. уже давным-давно перевалило за полночь, ведьмин час прошёл, остались только полупустые чашки и немые кивки в просьбе долить ещё чаю. — неужели ты наконец научился готовить нормальный чай? — в шутку съязвил гадалка, почёсывая руку, полную татуировок, от волнения. — неужели ты наконец проиграл в молчанку? я думал, что сорвусь, но ты меня опередил, засранец, — джэхён притворно посмеялся, сразу же переключая свой взор обратно на чашку с травяным чаем. он, признаться, сам удивился, что в этот раз чай не вышел отвратным. ёнхён нервно хихикнул, но позже постучал пальцами по деревянному столу в надежде прогнать бессонницу и волнение. — тук-тук, кто там? — отстань, хён, мне тревожно. — ты первый язвить начал, я только разговор поддерживать пытаюсь, — джэхён поднялся со своего места и тот час оказался на коленях у гадалки с невозмутимым видом, словно там ему и место, и вовсе не он пару минут назад прятал свой взгляд от чужого. — мне холодно, не ёрзай. смущение на лице ёнхёна пером описать бы не получилось, зато его внутренний крик услышали бы мёртвые в потустороннем мире. он поставил чашку на стол и нервно сглотнул, пялясь то на свою руку, то на тонкую талию джэ, что так и соблазняла гадалку одним своим видом. он показал ладонь ведьме и тот, фыркнув, взял её в свою, и обвил вокруг талии, будто не у него сейчас сердце выскочит из груди, а нервы снова отстукивают чечётку в специальных туфлях. — хён? — гадалка всё ещё был в непонятках. — я сказал — мне холодно. может, мне ещё и по буквам тебе продиктовать? — джэхён выпил немного чаю, скептически посмотрел на красного ёнхёна и усмехнулся своим мыслям. — как твоё «холодно» и мои колени похожи? — а как твои чувства и мои похожи? после этого предложения в зале была мертвая тишина. джэхёновы карие глаза предательски дрогнули, а рука совсем забыла, что в ней находится чашка с более-менее тёплым чаем, поэтому его остатки в миг вылились на джинсы гадалки. совершенно случайно. — чёрт тебя дери! окей, я… я постираю твои джинсы, только дай мне с пола убрать- — хён, что это сейчас было? — ёнхён поднялся со стула и встал рядом с выпрямившимся джэ, пытаясь не отводить от него взгляд. — ты же не думаешь, что я, осознав свою ошибку в выборе партнера, пришёл к тебе свататься, как дурачок последний? — не превращай всё в драму, ты только испортил мой вопрос! — джэхён поправил очки на переносице и уставился на гадалку, — я вообще не имел ничего такого в виду, но от тебя исходила… аура беспечности? тебе можно довериться. вот и всё. ёнхён хихикнул и ткнул локтем в бок недоумевающую ведьму. — если бы это было всё, ты бы не сел ко мне на колени под предлогом холода. хотя, ты прав, наши чувства с тобой схожи доверием. — вот и всё, не пугай меня больше своими этими видениями! и мыслями! — джэхён взял близь лежащую швабру и грозно посмотрел на гадалку с нахальной ухмылкой, — и вообще! выметайся отсюда! руки в ноги — и пошёл! ёнхён не смог сдержать смеха, когда угрюмая физиономия ведьмы зелий со шваброй в руках прогоняла его в комнату, приговаривая, что спать он будет на коврике. гадалка наконец выдохнул и понял: хоть разговор их и был достаточно неловким, но это всяко лучше, чем наблюдать за депрессивным джэхёном, который боится собственной смерти и оттого не может вымолвить ни слова. однако, вопрос ведьмы всё же озадачил парня, учитывая то, что они познакомились неделю назад. нужно ли было на что-то надеяться? с этим немым вопросом ёнхён заснул рядом с джэхёном, который умудрился забрать всё одеяло себе. надежды стоит отставить на потом.

***

на часах пробило шесть утра, за окном светало и тихо уходили сумерки, давая жизнь новому солнечному дню. доун любил солнце, ему нравились его лучи, что превращали его глаза в два рубина, и тогда он мог хвастаться старейшине, за что позже получал нагоняй от него же. но, пока старейшины здесь нет, можно нежиться подобно коту под лучами золотого солнца, что так и манило к себе. взглянув на свернувшийся в одеяло комочек рядом, доун подумал, что вонпиль тоже похож на солнце: яркий и невысокий человечек, который излучает силу надежды на лучшее, заботы и тепла. ему так хотелось почувствовать тепло его рук, потому что собственные много веков назад покрылись холодной корочкой льда вместе с сердцем — ведь демонам нельзя любить, нельзя чувствовать ничего, кроме злости, кровожадности и жажды убийств. доун отчаянно потянулся к спине вонпиля, стараясь его не разбудить, но с каждым его шорохом демон отстранялся и показывал собственный раздвоенный язык. наконец, доун лег рядом с помощником ведьмы, уткнувшись ему носом в изгиб шеи и рукой обвив крошечную талию. казалось, вонпиль во сне усмехнулся, потому что демон почувствовал, как он подвинул ладонь доуна ближе к своей, и сплёл их пальцы вместе. — если хотел за руки подержаться, мог бы так и сказать, — хрипло прошептал вонпиль, согревая ладонь демона своим внутренним теплом. доун же неистово не понимал, за что он заслужил такое отношение к себе. однако, он придвинулся поближе, принюхиваясь к вонпилю. от него до сих пор исходил запах геля для душа с… кажется, клубникой? и доун не мог не подметить у себя в голове, что теперь этот запах станет неотъемлемой частью помощника ведьмы. — который час, доуни? — демон глубоко вдохнул: ему захотелось заурчать, как кот, когда он услышал такую форму своего имени. — чуть больше шести утра… — ох, вероятно, ты есть хочешь? — вонпиль повернул свою голову к доуну и сонно посмотрел в его красные глаза. — вау, твои глаза… они как рубины! — демонам не нужен как сон, так и еда. это вы, люди, не можете жить без этого. хотя, за вами интересно наблюдать во сне, — демон словно не услышал комплимента вонпиля, но его душа три раза перекувыркнулась и кричала «наконец-то кто-то это заметил!» — тогда я поем, а ты за мной понаблюдаешь! — помощник ведьмы аккуратно сел на край кровати. выглядел он по сонному мило: белая помятая футболка, растрепанные темные кудри и длинные серые спортивные штаны, подкатанные до колен. он потянулся, но, тотчас услышав резкий хруст где-то в спине, схватился за живот и начал ойкать. доун не выдержал и прыснул смехом в кулак, пока на него смотрели молящие глаза вонпиля с просьбой прекратить. они оба встали с кровати и медленно поплелись в главный зал, где вовсю светило солнце из-за распахнутых занавесок. вонпиль зевнул, а доун уже хотел держать его за спину, чтобы, мало ли, он не скорчился от боли снова. но, стоило им прийти на место, как в дверь неожиданно постучали. — доуни, откроешь? я не знаю, кто бы мог к нам пожаловать сейчас… и доун повиновался. он подошел к двери, провернув ключ в замочной скважине, и открыл её, не ожидая увидеть никого знакомого., но вот только матушка судьба решила по-другому, так как солнце тотчас заменили тучи, а зрачки в красных глазах демона сузились до змеиных размеров. — вы только посмотрите, кого я вижу? решил от меня сбежать? чёртов пак сонджин, горел бы ты в аду.