***
Утро Гриндевальд уже сидел в своём кабинете за столом и обдумывал свои дальнейшие действия, ожидая кое-кого. Геллерт восседал в чёрном кожаном кресле с закрытыми глазами и сморщенным лбом, при этом волшебник сложил руки домиком и облокотился на край стола. Тишина окутывала кабинет с пола до потолка, но это было до тех пор, пока в дверь кто-то не постучался. Стук в дверь заставил Гриндевальда немного взбодриться и очнуться от своих мыслей. Он убрал руки на стол, положив их внутренней частью ладоней вниз. Затем Гриндевальд обратил свой взор на дверь и разрешил войти. Винда вошла в кабинет своего господина с осторожностью, предварительно оглядевшись назад в коридор, и лишь после этого закрыла за собой дверь. Розье прошла чуть вперёд к столу Гриндевальда со сцепленными пальцами в замок спереди. Винда была в простом тёмно-синем платье, не доходящем до пола, с длинными рукавами без рюшек. Волосы же, как обычно, убраны в тугой пучок сзади. Взгляд Винды переметнулся с лица Гриндевальда на пол, будто она боялась чего-то, хотя на самом деле это было не так. Гриндевальд пристально смотрел на приспешницу в упор. —Вы меня вызывали, господин?—спросила Винда с еле заметным французским акцентом. Гриндевальд выждал пару секунд, чтобы ответить Винде, которая уже подняла свой взгляд на него. —Да,—подтвердил Гриндевальд, осмотря Винду сверху вниз оценивающим взглядом. Винда чуть оживилась, убрала руки назад за спину, так же скрестя их, и приподняла голову. —У меня есть для тебя очень важное дело,—продолжил Гриндевальд, строго смотря на Винду.—Я поручаю его тебе, потому что доверяю, а моё доверие, как ты знаешь, не каждому удаётся завоевать. Винда слабо, но уверено кивнула в ответ на изречение Гриндевальда, а затем продолжила слушать своего господина. —Как ты уже знаешь, в городе Дамблдор со своей командой. Но они приехали с целым планом, способным разрушить наши задачи и цели,—произнёс Гриндевальд с задумчивостью и серьёзностью, встав из-за стола. Винда чуть нахмурила свои чёрные густые брови. Её лицо приобрело слегка взволнованный вид. Румянец с её щёк, казалось, ушёл. —Что мне нужно сделать, господин?—с тревогой спросила Винда, вновь сложив свои руки спереди. Гриндевальд лишь успел открыть рот, чтобы сказать хотя бы слово, но в комнату, даже не постучав, беспардонно ворвался Хоффманн на всех порах. Винда резко отошла от него так, будто он был ей противен. Хоффманн этого не заметил, так как его волновало сейчас иное. Кровь начала закипать в жилах Гриндевальда от внезапного появления своего приспешника. Однако Геллерт не выплеснул весь гнев на своего подопечного, а решил сначала выслушать его. —Мой господин,—задыхаясь, пролепетал Хоффманн, сделав шаг к столу Гриндевальда,—цилинь... Тут Хоффманн остановился, чтобы перевести дыхание, но эта пауза ещё сильнее заставляла Гриндевальда сгорать от нетерпения. —Ну же!—выпалил Гриндевальд, смотря на Хоффманна со злостью.—Что с цилинем?! Каким цилинем?! —Ваш цилинь умирает, господин,—наконец произнёс приспешник, после чего внутри Гриндевальда всё похолодело от ужаса. Гриндевальд застыл на мгновение, уже наперёд представляя свои будущие несчастья и неудачи. Гриндевальд и вовсе забыл о том, что должен был поручить Винде, так как все его размышления сейчас были лишь о его цилине, которого он недавно воскресил. "Не может быть, нет... Это... Не..."—отрывисто произнёс про себя Гриндевальд, смотря в пол. Гриндевальд тут же очнулся, а его взгляд приобрёл мощь и осознанность. Геллерт поднял голову на приспешника, который уже сжался, мысленно умоляя, чтобы он остался жив. Тёмный маг обошёл стол и с устрашающим видом твёрдо направился к двери, пройдя мимо Хоффманна. Приспешник лишь с боязнью посмотрел на господина исподлобья. Гриндевальд резко открыл дверь так, что она стукнулась о стену, и вышел из своего кабинета, устремившись в комнату, где был цилинь. Хоффманн проскользнул через дверной проём и стал догонять своего мастера. Через пару минут Гриндевальд уже был на месте, в комнате цилиня, которая так же, как и в прошлый раз, слабо освещалась, из-за чего было трудно что-либо разглядеть, кроме деревянной резной коробки на столе. Гриндевальд прямо стоял рядом с телом цилиня, который едва дышал, и смотрел на него, сложив свои руки на груди. Приспешник близко стоял позади Гриндевальда, с любопытством выглядывая из-за широкого плеча своего господина на цилиня. Физиономия Гриндевальда стала мрачной и задумчивой, а тело напряжённым. Хоффманн глядел то на полумёртвого цилиня, то на грациозный, но мраморный профиль своего господина. Через мгновение Гриндевальд опустился на корточки к цилиню и нежно взял его двумя руками, поднявшись прямо с ним. Он взял цилиня на руки, как дитя, и подошёл с ним к деревянной коробке, осторожно положив животное туда. Последователь же с наивным взглядом наблюдал за действиями Гриндевальда. Гриндевальд взял коробку в руки, не закрывая её крышкой, и повернулся с ней в руках лицом к Хоффманну. Геллерт обошёл его и направился к выходу, а волшебник последовал за ним хвостом. Гриндевальд торопливо пошёл с цилинем в лунный бассейн, чтобы вылечить животное. Когда Геллерт шёл, изредка поглядывал на существо в коробке и видел, как оно медленно издыхало. Было ли ему жалко цилиня. Возможно, где-то в глубине души Гриндевальд мог бы посочувствовать, но не в реальной жизни. Сейчас для него было важнее всего спасти цилиня для себя, а не просто для того, чтобы животное жило и наслаждалось своим существованием. Гриндевальд вошёл в сырую и едва освещённую комнату и тут же подошёл к бассейну, поставив рядом с ним коробку с цилинем. Последователь тоже вошёл в прохладную комнату с бассейном, но предпочёл остаться у входа, прижавшись к влажной каменной стене. Всё внимание Гриндевальда было приковано к цилиню. Геллерт тут же снял с себя пальто, бросив его на пол, и сел на корточки к цилиню, аккуратно беря его на руки. Вместе с цилинем на руках Гриндевальд погрузился в бассейн. Хоффманн же с любопытством наблюдал за этим процессом, сложив руки на груди. Взгляд волшебника перестал казаться испуганным или нервным, а стал более спокойным. Гриндевальд опустил цилиня в воду, которая начала обволакивать тело бедного животного, в том числе и его шрам от кинжала. Гриндевальд держал цилиня двумя руками у поверхности воды, закрыв свои глаза. Шёпот Геллерта доносится до приспешника, но тот ничего не смог понять и распознать, хотя и пытался разобрать некоторые фразы на латыни. Гриндевальд читал заклинание, которое помогло бы исцелить цилиня. Какая-то слабая, светящаяся жёлтым струйка магии вышла из-под ладоней Гриндевальда и начала окутывать туловище умирающего цилиня. Шрам цилиня не исчез, но животному стало легче после того, как потоки магии проникли в его тело повсюду и лечебная вода поспособствовала восстановлению его энергии. Цилинь поднял голову и чуть оживился, а Гриндевальд уже в это время открыл глаза и заметил движения существа на своих мокрых от воды ладонях. Гриндевальду стало легко на душе, даже казалось, будто кончик губ Геллерта чуть приподнялся от результата воскрешения цилиня. Последователь отошёл от стены, убрав руки с груди, и вытянул шею, чтобы получше рассмотреть цилиня. Любопытство Хоффманна не знало предела, ему всегда было интересно всё, если только это не касалось его собственной жизни. Цилинь чуть приподнялся с ладоней Гриндевальда, который тут же прижал животное к своей груди, поворачиваясь с ним к выходу. Приспешник мигом встал прямо, перестав вытягивать шею, и заметил, что лицо Гриндевальда вновь приобрело суровость и хладнокровие. Геллерт вышел из бассейна с цилинем и положил его в коробку, подняв её с каменного пола. Он подошёл с ней к Хоффманну, который почему-то внезапно взволновался, и вручил её ему. —Отнеси его обратно,—приказал басом Гриндевальд,—и следи, чтобы с ним ничего не случилось. Хоффманн тут же взял коробку и сосредоточился на ней, поглядывая на Гриндевальда с серьёзным видом, а затем кивнул своему господину. Хоффманн ушёл с цилинем, и Гриндевальд тут же переключился на другое. Он поднял своё пальто с пола и накинул его на свою мокрую одежду. Гриндевальд направился в свой кабинет, но когда пришёл, то даже не заметил, что Винда ушла. Он сел за свой стол и внезапно вспомнил о своих новых последователях, с которыми нужно было связаться и обговорить важные моменты будущего задания. Гриндевальд достал из ящика в столе документы и принялся искать лист с информацией о своих последователях. Тщательный поиск нужного документа отнял у Гриндевальда примерно двадцать минут. Когда же Гриндевальд отыскал лист, а точнее вырезку из газеты, то быстро прошёлся по ней глазами. Новая идеология в мире магии? Около года назад в стране сформировалось новое течение в мире магии. Многие же отрицают это и говорят, что всё это ничуть не оригинально. В подтверждение этому ставят идеологию знаменитого тёмного волшебника и преступника Геллерта Гриндевальда. Большинство магов в преклонном возрасте уверяют, что юные волшебники вдохновились идеологией Гриндевальда, а потому стали создавать секты, превратившиеся в триады.Китайцы стали выходить с плакатами пропаганды, как и на других митингах на Западе. Власть магического мира Китая обеспокоена этим идеологическим движением... По последним данным стало известно количество этих банд, главарей и их программы. Все мелкие группы сформировались в две большие, названные "Кровь и магия" и "Орден Чернокнижников"... Сейчас же точное местоположение этих двух групп неизвестно, но китайские разведчики стараются узнать о них как можно больше. ... Совсем недавно наша газета разузнала о предстоящем митинге в Шанхае, который пройдёт через неделю... Гриндевальд дочитал вырезку из газеты и кинул её на стол, а затем сложил локти на стол и склонил голову к сложенным в замок рукам, закрыв свои глаза. Сейчас в голове Геллерта перемешались все мысли, ведь он возложил на себя отнюдь не простое дело. Хоть ему и было трудно справляться одному, но он не позволял кому-либо ещё руководить своими делами. Маг пытался держать всё под контролем, но рано или поздно случится провал. Невозможно всё контролировать... Спустя пару минут Гриндевальд открыл глаза и приподнял голову с рук. Затем он встал и с важным и суровым видом вышел из своего кабинета, направляясь в большую комнату к последователям на нижнем этаже, чтобы те приготовили цилиня к будущему мероприятию и созвали главарей тех двух групп для разговора.***
Шанхай Несколько дней спустя На одной из больших улиц города в магическом мире проходило шествие с двумя видами плакатов с символами "Кровь и Магия" красного с золотым цветом и "Орден Чернокнижников" с тёмно-синим цветом. Это хождение было похоже на праздник или фестиваль, вот только это шествие имело иной характер. Большая толпа несла эти два плаката, двигаясь к длинной и высокой лестнице, ведущей к зданию, похожему на поднебесную. Кэтрин и Деаваль были одеты в чёрные мантии и с накинутыми на головы капюшонами двигались с этой толпой, взявшись за руки. Кэтрин вела Деаваля за собой, постоянно смотря на всех, чтобы случайно не наткнуться на кого-то, в том числе и на команду Дамблдора. Деаваль шёл за Кэтрин по пятам, почти касаясь макушкой головы её спины, смотря себе под ноги. Внезапно Кэтрин заметила в толпе пухленького мужчину низкого роста в тёмном костюме. Кто-то в тёмно-розовом платке взял его за руку и увёл в правую сторону. Когда девушка увела мужчину в деловом костюме, Кэтрин удалось разглядеть профиль этого мужчины. Это был Якоб Ковальски. Кэтрин слегка нахмурилась, но продолжила идти, крепко держа сзади правую руку Деаваля. Спустя несколько минут почти вся топла митингующих была на самом верху поднебесной. Кэтрин же решила подойти с Деавалем поближе к площадке, но они оба решили встать у левого края лестницы. Мракоборец стоял за Кэтрин, не поднимая головы, что казалось, будто ему нехорошо или он очень устал. Лоб Деаваля был плотно прижат к спине Кэтрин, которая с волнением смотрела на площадку. Ньют шёл по лестнице через стоявшую на ней толпу с зачарованным взглядом сожаления, приближаясь к площадке, на которой стояли Гриндевальд и ещё два кандидата на должность главы международной конфедерации магов. Всё стихло, после чего женщина средних лет со строгими чертами лица вынесла к кандидатам чемодан. Она положила его на каменный пол и открыла чемодан так, что кандидаты могли увидеть содержимое. Из чемодана появилось существо—цилинь, которого Гриндевальд убил, а затем воскресил. Цилинь выглядел немного слабым на вид, но это не помешало ему пройти чуть вперёд к кандидатам и распознать их грехи по запаху. Было видно, что цилинь слегка устал. Возможно, ему не хватило той энергии, которую дал ему Гриндевальд и лунный бассейн. Может быть, магия Геллерта отличалась от привычной, а потому навредила цилиню больше, чем помогла. Цилинь долго не стал принюхиваться, так как находился рядом с Гриндевальдом, а следовательно ему были не интересны другие кандидаты. Он подошёл к Гриндевальду и поклонился ему, что вызвало удивление у оставшихся кандидатов. Гриндевальд еле заметно ухмыльнулся с надменным выражением лица от выбора цилиня и тут же ощутил приятный прилив незабываемого чувства победы. Неужели он смог добиться того, чего хотел? После стольких стараний и времени... Кэтрин пыталась разглядеть цилиня и самого Гриндевальда, поднимаясь на цыпочки. Справа от неё с Деавалем прошли сквозь толпу Альбус с Аберфортом, что заметила Кэтрин и чуть присела, чтобы казаться меньше ростом. Деаваль же стоял так же, как и тогда, даже не шелохнулся. —Сегодня настал тот великий день, которого мы все долго ждали!—громко сказал Гриндевальд.—Сегодня начнётся наша война с магглами! Все восторженно что-то выкрикивали и захлопали в ладоши, что приободрило Гриндевальда. На глаза ему попались стоящие с его последователями арестованные Куинни и Якоб. Гриндевальд достал свою палочку и ударил в Якоба Круциатусом. Куинни начала вырываться из держащих её рук, чтобы помочь любимому. Платок на Куинни чуть приспустился, показывая её золотистые и мягкие, как шёлк, волосы. —Нет!—отчаянно издала Куинни, видя, как Якоб извивается от боли, а его тело уже приобрело розово-голубой оттенок от удушья. Что-то отвлекло последователей, из-за чего Куинни всё-таки удалось вырваться и опуститься на пол к Якобу, который корчился от боли. —Умоляю, прекратите!—жалобно кричала Куинни, будто это было адресовано в пустоту, а не Гриндевальду. Гриндевальд же не желал прекращать это, не мог остановиться. Геллерта будто окутала невидимая сила, не позволяющая ему прекратить это насилие. Внезапно Ньют вышел из толпы на площадку с маленькими блестящими каплями слёз под глазами. Гриндевальд взглянул на него с пренебрежением, а затем сменил свой взгляд на бесчувственный. Гриндевальд прекратил мучить Якоба, опустив палочку. Якоб вдохнул большую порцию воздуха и слегка расслабился на полу, а Куинни нежно придерживала правой рукой его голову, а другую положила ему на грудь. Лицо Куинни сочетало в себе страх и радость, а слёзы на её глазах аккуратно стекались по раскрасневшимся щекам. Якоб с широко открытыми глазами смотрел на серое небо, пытаясь как можно больше вдохнуть воздуха. Он не мог расслабиться в эту минуту, зная, что враг рядом, но присутствие Куинни делало его храбрым. —Зачем было так поступать с бедным животным и магглами?—начал Ньют, еле сдерживая слёзы, обращаясь к Гриндевальду. Гриндевальд промолчал, но решил послушать, что скажет Ньют дальше. —Убийство ради победы?—продолжил Ньют, взглянув на цилиня, который внезапно упал на каменный пол. Гриндевальд увидел, как цилинь, упав, распластался на ледяном полу и еле дышал, что повергло самого Геллерта в оцепенение. Сейчас всё кончится? Всё то, к чему он шёл? Внезапно появился Криденс из толпы с другим чемоданом. Вид Криденса был ужасным: его лицо было бледным, исхудавшим настолько, что скулы отчётливо выделялись, сам же парень еле шёл. Он смотрел с дерзким, но вялым взглядом на Гриндевальда. Криденс положил чемодан на пол и отошёл к левому краю лестницы, уперевшись локтем в перило из известняка. Ньют подошёл к чемодану, за чем наблюдал Гриндевальд, сузив глаза. Саламандер открыл чемодан, и из него появился здоровый и бодрый цилинь, который был чуть краше и красивее того, что лежал уже мёртвым почти у ног Гриндевальда. Цилинь вышел из чемодана и подошёл к кандидатам, начиная принюхиваться к ним. Сердце Кэтрин будто замерло в этот момент, а Деаваль же просто поднял голову и увидел, как все смотрят куда-то на площадку поднебесной, как заколдованные. Цилинь отошёл от Гриндевальда, чуть сморщившись, затем подошёл к остальным, но и те ему не понравились. Тогда цилинь стал подходить к толпе, которая начала расходиться, давая цилиню пройти вперёд. Цилинь остановился тогда, когда увидел Альбуса. Дамблдоры, Аберфорт и Альбус, были оба удивлены не менее, чем остальные. Цилинь поклонился Альбусу, что повергло всех в шок. Гриндевальд почувствовал прилив гнева внутри себя, который готов был вот-вот вырваться наружу. Лицо Альбуса выражало нежелание быть главой международной конфедерации магов. Аберфорт смотрел то на цилиня, то на брата, то на Гриндевальда с тем же удивлением, что испытывали сейчас все, глядя на происходящее. Ньют сглотнул в ожидании хоть какого-нибудь приказа Дамблдора. Альбус странно взглянул на Гриндевальда, который был уже на взводе и нервно дышал, сжав палочку в правой руке. Кэтрин увидела, что творилось сейчас с Гриндевальдом, а затем посмотрела на Альбуса. "Неужели Альбус решится?.. Что будет с Геллертом?"—мелькнуло в голове Кэтрин вместе с воспоминанием о клятве на крови. Альбус и Аберфорт начали двигаться по бокам лестницы, будто окружали Гриндевальда. Гриндевальд резко поднял палочку, но не успел сотворить заклинание, так как Криденс вмешался и встал напротив Геллерта. Для Гриндевальда парень не был помехой, а потому он выпустил из палочки Аваду Кедавру, но проклятие не успело настигнуть Криденса из-за того, что оба Дамблдора отразили заклинание с двух сторон. Гриндевальд в ярости смёл Криденса в правую сторону площадки так, что тот ударился спиной о каменный столб лестницы. Аберфорт тут же подбежал к Криденсу, так как был ближе к нему, а Альбус подошёл к Гриндевальду на расстоянии полтора-два метра. Геллерт крепко сжал палочку, как и Альбус. Каждый из них смотрел друг на друга с пронизывающим взглядом. Они вдвоём одновременно вызвали заклинания, которые слились воедино. Цепь клятвы на правой руке Дамблдора начала разрушаться, но Альбус этого не заметил, так как был погружен в битву. Гриндевальд же мельком увидел на правой руке Дамблдора что-то знакомое и понял, что это была клятва. У Кэтрин дыхание перехватило от зрелища, из-за которого мог пострадать Гриндевальд. Деаваль же просто выглянул из-за плеча девушки и стал смотреть на битву, словно надеясь, что Гриндевальд проиграет. Ему было выгодно избавить Кэтрин от этой ноши. Внезапно Гриндевальд и Альбус исчезли из виду в какой-то белой пыли. Кэтрин, как и все, пришла в ступор, но потом очнулась и предположила, что их просто перенесло в другое место. Криденс выглядел болезненно, и было видно по его лицу, что смерть поджидает его где-то в десяти шагах от него самого. Аберфорт держал Криденса на руках, боясь отпустить его. Выражение лица Дамблдора стало сожалеющим, скорбящим. Не прошло и минуты, как Альбус появился с Гриндевальдом, но теперь они уже не дрались. Они стояли друг напротив друга и тяжело дышали. Разрушенная клятва на крови находилась в правом кулаке Дамблдора. Гриндевальд оглянул всех остальных, но сделал это так, будто не пытался кого-то отыскать. Его взгляд остановился на двух фигурах в чёрных мантиях, Кэтрин и Деаваля, на долю секунды. Гриндевальд трансгрессировал куда-то, а Альбус мигом повернулся к Аберфорту, державшему на руках ослабленного Криденса. Глаза юноши были полузакрыты, а пальцы рук становились холодными. Последователи Гриндевальда тут же трансгрессировали куда-то вслед за своим господином. Кэтрин сжала руку Деаваля и повернулась к нему. В этом капюшоне она не могла видеть его лица так же, как и он её. Кэтрин подумала, что Гриндевальд трансгрессирует в убежище после своего краха, а потому трансгрессировала с Деавалем туда. Кэтрин и Деаваль по какой-то причине трансгрессировали рядом со входом в убежище Гриндевальда, а не в их комнату. Кэтрин это смутило, а потому она дотронулась до горы, но ничего не произошло. —Что-то не так,—сказала Кэтрин Деавалю, который тоже дотронулся до горы. —Может, он закрыт, чтобы никто не успел добраться до Гриндевальда?—предположил Деаваль.—У тебя с собой сумочка? Доставай портключ. —Да, сейчас,—ответила Кэтрин, достав из кармана мантии свою сумочку. Кэтрин открыла и проснула в неё левую руку, пытаясь нащупать портключ. Через мгновение ведьма достала портключ из сумки и протянула его Деавалю. Он схватил портключ в виде старого медного узорчатого ключа за один конец, а Кэтрин за другой. Всё закрутилось и завертелось в глазах Кэтрин и Деаваля. Они оба крепко держали ключ, боясь отпустить его. Кэтрин зажмурила глаза, то же самое сделал и Деаваль, увидев чуть сморщенное лицо волшебницы с закрытыми глазами. Трансгрессия перенесла их на холм, обдуваемый морозными ветрами со снежинками. Кэтрин открыла глаза и увидела вокруг себя небольшую кучу снега, лежащего на поверхности холма. Деаваль тоже открыл глаза и увидел позади Кэтрин высокую заснеженную гору, на которой стоял замок Нурменгард. Деавалю пришлось поднять голову, чтобы полностью его разглядеть. Ведьма заметила движение головой мракоборца и чуть опустила брови, повернувшись назад. Кэтрин увидела замок, покрытый тонким слоем пушистого снега. Становилось холоднее, а потому Кэтрин чуть укуталась в свою мантию сильнее. Деаваль обратил внимание на это телодвижение девушки и снял с себя капюшон. —Тебе нужно теплее одеться,—утвердительно сказал Деаваль и снял с себя мантию, которую хотел положить на плечи Кэтрин, но та сделала шаг вперёд. Кэтрин потирала плечи ладонями, пытаясь согреться, но мантию Деаваля не приняла, а заставила его надеть вещь на себя обратно. В конце концов, Деаваль не послушался и силой накинул свою мантию на плечи Кэтрин. —Ты замёрзнешь,—отозвалась Кэтрин, ни разу не взглянув на Деаваля. —И что?—безразлично сказал Деаваль, глядя на профиль Кэтрин, взгляд которой был устремлён на замок, уже подойдя к нему чуть ближе. —Если ты получишь обморожение, то я лечить тебя и быть рядом с тобой в палате не стану,—сухо сказала Кэтрин и двинулась вперёд к замку, а Деаваль за ней.