***
1930г Две старшекурсницы со Слизерина шли к холлу, в котором сидела Кэтрин и читала газету. Девушка держала газету так высоко, что её лицо было закрыто. —Ты уже видела нового учителя по зельеварению?—спросила первая девушка, когда они уже шли по холлу. —Нет, а он у нас будет вести уроки?—поинтересовалась вторая, заглянув в лицо своей подруги. —Я, конечно, ещё этого не знаю, но зато знаю, что его зовут Гораций Слизнорт,—промолвила первая девушка, чуть задрав подбородок. Они уже шли мимо Кэтрин, но даже не обратили на неё внимание, да и не знали, что это была она, ведь её лица не было видно из-за газеты. Когда они ушли, Кэтрин опустила газету на колени и взглянула туда, куда они ушли. "Новый учитель? Здесь? В Хогвартсе? Чем им не угодил старик Флитч?.."—подумала про себя Кэтрин и встала, положив газету на своё место, а затем ушла из холла. Газета, которую Кэтрин читала, так и светилась заголовками про Гриндевальда. Про другое же Кэтрин не могла читать, да и не было так интересно следить за этим ненужным бредом, который печатали в "Пророке". Гриндевальд оккупировал ещё одну страну... По последним данным, жертв становится больше. Неподчинение грозится смертью. Для безопасности... Большинство магов пытаются противостоять натиску приспешников Гриндевальда и его фанатов... Спустя несколько часов после этого Кэтрин шла по коридорам в большой зал на обед. Единственным предметом для размышлений ведьмы был Гриндевальд, вне зависимости от дня, времени и места. Кэтрин шла с опущенным на каменный пол взглядом, из-за чего столкнулась с кем-то. —Ой,—издал тот, с кем Кэтрин столкнулась. Кэтрин взглянула на этого "пострадавшего", осознав, что никогда не видела его прежде. —Простите, это моя вина,—начал извиняться незнакомец лет за тридцать-тридцать пять. —Кто вы?—беспардонно спросила Кэтрин, чуть нахмурив брови. Он поднял голову и увидел Кэтрин, что сделало его лицо бледным, а весь его вид—расстерянным. —Я Гораций Слизнорт, мисс Мерлин,—вымолвил он, набравшись смелости и сделав небольшой поклон головой в знак уважения. Кэтрин быстро прошлась по нему сверху вниз оценивающим взглядом. Он был одет в клетчатый твидовый костюм темно-зелёного цвета, а копна кудрявых волос на его голове так и просила её расчесать, привести в порядок. —Ничего страшного,—сказала Кэтрин строгим голосом не без слабой искренней улыбки.—Я слышала, что вы новый учитель по зельеварению. Это правда? —Да, мисс,—ответил вежливо Слизнорт, вновь поклонившись, но на этот раз он не смотрел Кэтрин в глаза. Девушка пронзительно вглядывалась в черты лица Горация. —Надеюсь, что вы останетесь у нас,—нежным голосом сказала Кэтрин. Гораций улыбнулся Кэтрин в ответ своей добродушной, такой простой улыбкой. В глазах его играл живой огонёк радостной жизни. —Я,—внезапно начал Гораций,—был бы очень рад, мисс Мерлин, если бы вы пришли ко мне на чашечку чая сегодня вечером. Что думаете насчёт этого? Вы будете свободны? Кэтрин лишь успела приоткрыть рот, как Гораций её обогнал: —Будем только вы и я, мисс Мерлин. Можете не беспокоиться... Кэтрин закрыла рот, едва улыбнулась, а затем всё-таки продолжила: —Хорошо, я приду, профессор... Гораций улыбнулся так широко, что Кэтрин могла увидеть его белые зубы с кристальным блеском. Она улыбнулась ему в ответ. —Тогда буду ждать вас в своём новом кабинете сегодня в восемь вечера. —А где ваш новый кабинет?—брови Кэтрин слабо опустились. —Он находится на том же этаже, что и кабинет зельеварения. Вам нужно лишь пройти чуть дальше, там будет деревянная дверь с небольшим окошечком,—пояснил Гораций, жестикулируя. Кэтрин в конце кивнула головой и сложила руки в замок под грудью. —Хорошо, я поняла вас,—напоследок сказала Кэтрин и ушла, а Гораций проводил её взглядом, наполненным бесконечной радости и счастья от будущей встречи.***
Вечер Кэтрин надела тёмно-зелёное из креп-жоржета или атласа платье в пол на бретельках. Её длинные волосы с ретро волной элегантно ложились ей на плечи и едва касались открытой спины. На ногах же у неё были туфли на низком каблуке такого же цвета, что и платье. Кэтрин шла по коридору, направляясь в кабинет Слизнорта. Ей пришлось обыскать пару закоулков этажа, чтобы найти его каморку. Вскоре Кэтрин пришла к той самой деревянной двери, которую Слизнорт подробно описывал. Кэтрин постучалась в неё и стала ждать ответа. Дверь через мгновение открылась, и из-за её косяка показалась голова Горация. На его лице появилась широкая улыбка при появлении Кэтрин, которая улыбнулась ему в ответ. —О, мисс Мерлин,—с восторженным видом произнёс Гораций,—а я уже думал, что вы не придёте. —Как видите, я здесь,—не переставая улыбаться, ответила Кэтрин. Гораций широко открыл дверь и впустил гостью внутрь своего кабинета. На стене напротив Кэтрин стоял камин, а рядом с ним—диван по левую сторону и небольшой чёрный лаковый прямоугольный столик. Кэтрин прошла вперёд, держа подол своего платья левой рукой, параллельно осматривая всю комнату. Увы, смотреть тут было ничего, так как она была более, чем на половину пуста. Вероятно, Слизнорт ещё не разобрал свои вещи до конца или их было так мало. —Прошу, садитесь, мисс Мерлин,—вежливо сказал Гораций, указывая на старый диван, будто взятый из чьего-то богатого дома середины XIX века. Кэтрин подошла к дивану и мягко села на него. Гораций взмахнул палочкой и напротив Кэтрин появилось большое кресло в таком же стиле, что и диван. Теперь между девушкой и креслом Горация был лишь тот небольшой прямоугольный столик, предназначенный для журналов или чашки кофе. Ещё взмах волшебной палочки, и на столе появились различные сладости из "Сладкого королевства" и чай в утонченных фарфоровых чашках на блюдечках с золотым узором на тёмном фоне. Кэтрин взяла свою чашку чая и поднесла к губам, принюхиваясь из привычки, а затем сделала маленький глоток, так как чай был ещё горячим. Мандарин, корица... —Очень приятный вкус и запах, мистер Слизнорт,—сказала Кэтрин, поставив чашку на блюдечко. Гораций улыбнулся на этот комплимент и взял свою чашку чая, отпив немного. —Итак, что вы хотели узнать от меня?—тут же перешла к делу Кэтрин.—Очень редко меня зовут пить чай, чтобы просто поговорить по душам. Чаще всего за этим скрывается лицемерие и желание получить большего, чем имеют сейчас. Итак, я слушаю вас... —Боюсь, что вы меня не так поняли, мисс Мерлин,—отозвался с серьёзностью Гораций, поставив свою чашку на место и взяв лакричную палочку со стола.— Я вовсе не такой человек. —Предположим,—согласилась Кэтрин.—Тогда зачем вы меня позвали, сэр? —Я хотел бы узнать немного о Хогвартсе... о вас, если позволите... —Мне?—подняв удивлённо бровь, спросила Кэтрин. Произошла неловкая пауза. —Да,—робко подтвердил Гораций. —Видите ли, я доверяю свои тайны только избранным, тем, кто заслужил моё доверие... —О, простите,—шуточно произнёс Гораций, вскинув левой кистью,—мисс Мерлин. Я имею в виду о вас, а не о ваших тайнах... Не думаю, что предпочтение какому-то делу или хобби будет тайной. Кэтрин быстро взглянула на него сверху вниз и посмотрела ему в глаза, чуть сщурившись. —Сначала расскажите вы о себе,—задала ему встречный вопрос Кэтрин. —Эм, хорошо,—немного поколебался Слизнорт.—Я увлекаюсь зельеварением, как вы знаете. Ещё с юности меня тянуло к этому, однако я обучался дома, лишь пару раз был в школе, но не в Хогварсте. Я был в других школах волшебства, в одной из которых и сдал экзамены благополучно. Затем пошёл... —Подождите,—прервала его Кэтрин.—Лучше расскажите мне о том, как вы получили эту работу. —Э-э, было довольно легко,—усмехнулся Гораций.—Мой старый друг помог мне... "Дамблдор?"—подумала Кэтрин, взяв чашку чая и отпив из неё ещё немного. —Мы с ним знакомы уже очень давно, поэтому он мне не отказал в помощи. Я поистине благодарен Альбусу за это,—улыбнулся Гораций и взял шоколадную лягушку из стеклянной тарелки. —Странно, что я вас не видела раньше, ровно как и не слышала,—глубоким голосом сказала Кэтрин, сделав ещё глоток этого ароматного чая. —Это пустяки, такие мелочи, знаете ли, мисс Мерлин,—отмахнулся рукой Гораций и открыл коробочку с лягушкой, быстро достав её оттуда. Он тут же надкусил её шоколадную голову и положил упаковку из-под неё на стол. —Как вы познакомились с Дамблдором, сэр?—спросила Кэтрин, решая, наконец, выяснить реальную цель пребывания зельевара в Хогвартсе. —Я был где-то на последнем курсе. Мои родители переехали в Годрикову впадину на несколько недель, чтобы уладить дела. Заодно я и узнал, что там живёт составительница учебников по истории магии—Батильда Бэгшот. Я очень хотел с ней встретиться, а потому тайком наблюдал, когда она выходит из дома и когда входит... Так, я и был приглашён в её дом, а затем она познакомила меня с... Гораций замолчал, даже помрачнел, а Кэтрин уже поняла, что он хотел сказать далее: "с Гриндевальдом и Дамблдором." —Я поняла, сэр,—бесстрастно отреагировала Кэтрин.—Тогда расскажите мне... —Может, вы что-нибудь расскажите и о себе, мисс Мерлин?—глухо, как-то подавленно спросил учтиво Гораций, его мягкий взгляд обратился к Кэтрин. Кэтрин сглотнула, ей не хотелось ворошить прошлое, которое достаточно причинило ей радости и боли. С этого века она уже привыкла считать себя новорождённой, а точнее зановорожденной. Девушка отчаянно пыталась забыть всё, что было ранее, кроме воспоминаний об отце. —Вы действительно хотите знать это?—с неким предупреждением спросила Кэтрин, чуть опустив подбородок. —Если позволите,—ответил слабым голосом Гораций. Кэтрин кивнула и глубокого вздохнула, прикрыв веки. —Что ж, тогда выберете столетие,—предложила Кэтрин, зная, что ей её рассказать всю свою жизнь за короткий вечерок. —Раз уже мы заговорили о Хогвартсе, то расскажите, как вы сюда попали, как учились и как стали учителем,—с нетерпением сказал Гораций, доев шоколадную лягушку и запив её чаем. Кэтрин тревожно, но еле заметно вздохнула. На неё тут же обрушились воспоминания, которые до этого дня не сжимали ей сердце своими железными цепями. Да, были и счастливые моменты, но всё же болезненных было больше. —Что ж,—сказала Кэтрин уверенно, всплеснув руками,—я не знала ничего о Хогвартсе тогда, когда он был ещё только-только основан, да и о чём-то другом. Как только я покинула свою хижину в лесу, я отправилась на поиски нового пристанища, нового дома. Я скиталась повсюду, где только можно было... Однажды узнала от одного волшебника про такую школу волшебства—Хогвартс. Я стала её искать, хоть это было и нелегко... Даже когда я её нашла, мне было непросто и поступить в неё, ведь я была одна. У меня не было никого... Кэтрин остановилась на мгновение, её взгляд застыл на Горации, а губы остановились в полуоткрытом состоянии. —Тогда мне предложили подыскать опекуна,—продолжила Кэтрин, по которой медленно проходился холодок по спине и рукам.—И я выбрала из тех, кто захотел взять меня, но не из волшебников пришлось мне искать, так как они не принимали никого из-за своей гордости и незнания, кто я... Мне пришлось искать кого-то из магглов... Последнее заставило занервничать Кэтрин, её будто охватила дрожь, которая пыталась одержать верх над ведьмой. Гораций очень внимательно слушал Кэтрин, даже не пил и не ел ничего, он был погружен в рассказ волшебницы, но при этом не особо замечал её эмоций и чувств. —Я пришла в деревню... маггловскую. Там я и нашла на рынке эту женщину,—Кэтрин бил озноб от этого воспоминания.—Она была рябой морщинистой старой толстой вдовой, продававшей овощи в лавке. С самого начала она казалась спокойной и тихой. Она согласилась принять меня к себе с условием, что я ей буду помогать по хозяйству. Я согласилась, но не знала ничего об этом тогда... Она меня учила этому всему, я видела, что та была неводольна моими навыками, даже удивлялась... Меня приняли в Хогвартс, я училась, вот только каждый день мне приходилось возвращаться в деревню. Годрик, Хельга и Кандита были не против этого, приняли решение, что никто не скажет ничего той маггле о моей школе, ведь тогда было ещё Средневековье, а вы знаете, как там относились к этому. Гораций кивнул, сжал руки в замок спереди на своих ногах и с завораживающим видом смотрел на Кэтрин. —Маггла же не знала об этом, я придумала хорошую отговорку— она и поверила. Но частые походы в школу выводили её из себя. Она, в конце концов, устала терпеть убытки, а у меня не было времени помогать ей...***
Офелия вошла в дом и увидела Кэтрин, сидящую за деревянным столом и что-то пишущую на пергаменте. —Что это ты делаешь?!—вспылила тут же Офелия, а Кэтрин с опаской повернула резко голову в её сторону. Сердце Кэтрин упало, оказалось в пятке от страха. Девушка слышно взглотнула, а опекунша уже подошла к ней с грозным видом. —Почему ты не постирала белье? А полы почему не помыла?—высоким громким голосом заговорила Офелия. —Я...—робко произнесла Кэтрин,—я, простите, мадам. Я не успеваю. Барон сказал мне помочь ему, я и выполняю работу... Офелия взглянула на пергамент и увидела книгу рядом, на листах которой были нарисованы руны, а затем её взгляд вспыхнул адским пламенем и поднялся на Кэтрин, дрожащую от внутреннего холода. —Да, неужели?!—Офелия взяла книгу и начала трясти ей над лицом Кэтрин, говоря:—А это тебе тоже барон сказал прочитать?! Офелия швырнула книгу на стол, так что она чуть ли не проскользнула до другого конца стола. Кэтрин испугалась этого резкого движения, почувствовала, что ноги могут её не удержать. —Ты лгунья,—процедила сквозь зубы опекунша полушепотом, приблизив своё покрасневшее от криков лицо. Кэтрин посмотрела на свою опекуншу с мольбой о пощаде, но все же старалась не смотреть в её дьявольские глаза. —Нет,—скромно сказала Кэтрин, трясясь от испуга. —Нет?!—переспросила дико Офелия.—Ты посмотри, чем ты занимаешься! Офелия отошла и ненавистно посмотрела на Кэтрин. —Прошу, не говорите никому,—с виной полушепотом произнесла Кэтрин, дрожа от отчаяния. —Ты совсем?!—выкрикнула вновь Офелия, а затем сердито тихо продолжила:—Если я расскажу, то нам всем конец... Офелия едва контролировала себя, активно выпуская пар, как только могла, и яростно дышала. —Что плохого в том, что я хочу учиться?—осмелилась спросить Кэтрин, заведя руки спереди, пальцы которых едва касались друг от друга из-за дрожи. Кэтрин чувствовала, что её пальцы похолодели и тряслись от страха. На лице опекунши появилось отвращение и презрение, смешанное с гневом. —Да как ты посмела говорить такое здесь?—выкрикнула Офелия, что было мочи.—Разве ты не понимаешь, что это значит для других? —А что насчёт вас?—Кэтрин, боясь очередной пощёчины от неё, так она выпускала на ней пар, но и это были цветочки, опустила голову, так что подбородок почти касался её груди. Ярость вспыхнула в глазах Офелии, которые постепенно наливались кровью. —Я не знала и не хочу знать ни грамоту, ничего другого, кроме того, что имею,—высказалась странно Офелия со спокойствием, не считая её сердитого вида.—Магия запрещена, тебя сожгут, как еретичку или ведьму. Не дай Бог, чтобы я и за тобой сгорела следом... —Но что плохого в этом? Что плохого в том, чтобы учиться?—допытывала Кэтрин, которую бросило в лёгкий пот и озноб от происходящего и волнения, стоя здесь с Офелией. Офелия, казалось, ещё сильнее покраснела от того, что кровь прилила к её лицу. Импульс пробежался по её телу и достиг правой руки, скопившись там. В одно мгновение она подняла правую ладонь и ударила ей по щеке Кэтрин, так что был слышен отчетливый шлепок. Волшебница тут же схватилась за левую щеку рукой, ощущая, как та начинает гореть от боли. Кэтрин взглянула на Офелию с лицом, на котором виднелось одновременно злость и испуг от пощёчины. —Чего уставилась?! Вон отсюда!—выкинула Офелия Кэтрин, так что её слюни полетели во все стороны.—Не смей появляться мне на глаза сегодня, никчёмная девка!***
—Я...—Кэтрин прервала свой рассказ, смотря на пуговицы пиджака Горация, маг помрачнел от услышанного. В какой-то момент Кэтрин очнулась и подняла свой взор на Горация, пытаясь выдавить беззаботную улыбку на своём лице. —Простите, но что же было потом, мисс Мерлин?—спросил печально Гораций, зная, что это немного бестактно. —Я,—растянуто произнесла Кэтрин,—сбежала от неё, но перед этим... Кэтрин закрыла глаза и с нахмуренными бровями тяжело выдохнула, не желая говорить, что произошло дальше. Гораций же, затаив дыхание, смотрел на Кэтрин. Спустя пару секунд Кэтрин открыла глаза и взглянула на Слизнорта тяжёлым взглядом, наполненным печалью. —Извините, мне нужно идти,—сказала Кэтрин протяжно и встала с дивана. Гораций тоже встал и с сожалением посмотрел на Кэтрин. Она подошла к выходу и взялась за ручку двери, но перед тем, как выйти, девушка повернулась направо и мельком взглянула на Горация, на лице которого всё ещё виднелась вина за этот разговор. —Простите, мисс Мерлин, я не... Кэтрин тут же вышла из кабинета и направилась в свою комнату с опущенной к груди головой.***
Несколько дней спустя С того самого вечера Кэтрин избегала Слизнорта, не хотела ни с кем говорить. Ей было морально трудно, потому что старые воспоминания вновь появились перед ней, готовясь разрушить её изнутри. До этого дня Кэтрин будто забыла об их существовании, у неё ушло несколько столетий, чтобы забыть это, но из-за одного разговора всё пошло насмарку. Кэтрин шла по коридору в свой кабинет с безжалостным, грозным видом, хотя её мысли вовсе не соответствовали этому всему. Кэтрин завернула направо и увидела у своего кабинета Горация, который ходил то взад, то вперёд. Услышав шаги, Слизнорт взглянул в сторону шороха и увидел Кэтрин, которая уже повернулась назад и стала идти в обратную сторону. Гораций последовал за ней. —Мисс Мерлин, пожалуйста, подождите меня,—побежал за ней Гораций. Кэтрин не хотела видеть его, она ему "доверилась", она дала слабину, рассказав столь важное, секретное. Слизнорт побежал за ней, пытаясь догнать. —Я виноват, мисс Мерлин... Кэтрин завернула налево и с бесстрастным лицом направилась туда, куда несли ноги. Гораций старался не оставать. —Мисс Мерлин, пожалуйста... Кэтрин остановилась и повернулась назад, увидев, как Гораций, запыхаясь, подбежал к ней. Она подняла высокомерно взгляд на него и сложила на груди руки. —Вы что-то хотели узнать ещё, сэр?—с издевкой спросила Кэтрин. —Я хочу извиниться, но я не знал об этом, правда,—произнёс с трудом Гораций из-за одышки. —Я понимаю и не виню вас. Просто я не хочу никого видеть, пока что,—мягко ответила Кэтрин, опустив руки. —Я хотел бы пригласить вас сегодня вечером на чай, если позволите... —Опять?—Кэтрин вздернула правую бровь.—Думаю, что прошлого чаепития было предостаточно. —Пожалуйста, придите, мисс Мерлин. Мне очень жаль,—с отчаянием сказал Слизнорт, действительно чувствуя, что поступил неправильно. —Я не могу. Я уже говорила, что не хочу в ближайшее время вести никаких разговоров,—строго произнесла Кэтрин. —Тогда, ладно...—опустошенно произнёс Гораций, взглянув на Кэтрин с надеждой, но девушка повернулась и уже продолжила свой путь. Она уже не хотела идти в кабинет, решив, что завтра все сделает, только бы не видеть никого. Лицо Кэтрин приобрело строгий вид, в каждой черте виднелось недовольство, но больше всего преобладала задумчивость. Ведьма шла к лестнице, чтобы спуститься на самый нижний этаж, а далее—в подземелье. Кэтрин проходила мужской туалет, а затем повернула направо и вышла в другой коридор, в правом крыле которого была женская уборная. Пока Кэтрин шла, невольно услышала чьи-то девичьи смешки оттуда. Девушка сильнее нахмурилась, так как сейчас её раздражала любая мелочь. Она подошла к двери и хотела было резко открыть её, чтобы прогнать проказниц, но тут же услышала знакомый голос: —Ты уверена, что это сработает?—спросила Лили. —Разумеется, а ты ещё сомневаться вздумала? В моих-то навыках зельеварения?—съязвила Миранда. "Всё-таки не согласился?—вспомнила Кэтрин тот их разговор и ухмыльнулась от их глупой идеи.—Должно быть, выжили из ума эти простушки." —Ну что ты,—ехидно произнесла Лили,—ты у нас одна из лучших в классе, так что не подведи, драгоценная ты наша, прямо как "Феликс Фелицис". —Когда оно будет готово?—спросила Сесилия спокойным, хладнокровным голосом. —Скоро,—ответила Миранда, поваривая зелье. "Только зря время потеряете,—подумала Кэтрин про себя, отошла от двери и продолжила идти, но уже с ухмылкой на лице, которая почти не слезала на протяжении всего пути до подземелья.—Хотя было бы забавно увидеть, как Деаваль пляшет под их дудку. Но нет, нельзя.—Кэтрин даже с разочарованием вздохнула.—Иначе их исключат, его приплетут, а за ним и меня... Ну уже нет, я и так пытаюсь сохранить свою репутацию..." Кэтрин вошла в мрачное холодное подземелье и прошла в более-менее отапливаемую гостиную Слизерина. Увидев, что в ней никого нет, Кэтрин спустилась по лестнице и села на диван. Чуть ли не до самой ночи она читала разные статьи из газет про Гриндевальда вплоть до "жёлтой прессы", но потом отбросила её и уселась за книги. Как только часы пробили полночь Кэтрин взглянула на циферблат, закрыла книгу, положив её на столик у её дивана, и встала с него. Она направилась в свою комнату с немного усталым видом от чтения. Ведьма благодарила Вилкост за замены и помощь, хотя директор настаивал на том, чтобы Кэтрин не забывала про работу. Девушка же заверила его, что ей необходимо сначала разобрать некоторые бумаги, прежде чем продолжить свою работу. Кэтрин вошла в тёмную комнату и закрыла за собой дверь на ключ, пройдя к своей кровати. Она нащупала пижаму в своей сумочке и достала её. Кэтрин переоделась, расчесала волосы и улеглась на кровать, однако Деаваля всё ещё не было. "Неужели они решили применить свой план сейчас?—подумала Кэтрин про себя, лёжа на кровати под одеялом.—Нет, вряд ли. Это риск для них, ведь тогда они не смогут попасть на бал, если их раскроют." Кэтрин закрыла глаза, но сон никак не шёл к ней, даже спустя час, когда Деаваль осторожно открыл дверь комнаты и вошёл. Это заставило Кэтрин открыть глаза, но она не двигалась, чтобы Деаваль не заметил этого. Он прошёл к своей половине и начал переодеваться в пижаму. Переодевшись, он лёг на свою половину тихо и бесшумно, укрывшись одеялом. Кэтрин тут же перевернулась лицом к его спине, он почувствовал это движение, мысленно уже проклиная себя. —Извини, что поздно пришёл,—со стыдом отчитался Деаваль, не поворачиваясь к Кэтрин. —Да, я заметила,—в голосе Кэтрин почувствовалось раздражение. Деаваль перевернулся к Кэтрин лицом и увидел её очертания тела, которые были всё ещё плохо видны из-за отсутствия света. —Будь осторожен с тем, что пьёшь,—сказала Кэтрин нравоучительно, что заставило Деаваль нахмуриться. —Что ты имеешь в виду?—спросил Деаваль, не поднимая бровей. —Какие-то старшекурсницы хотят пригласить тебя на бал, но у них уже есть действенный метод, как пригласить тебя так, чтобы ты не смог отказаться. Произошла пауза, во время которой Кэтрин ожидала, когда Деаваль додумается, но, увы, безрезультатно. —Любовное зелье,—вздохнула Кэтрин, поняв, что он забыл про такую очевидную вещь, как любовный напиток. —И что же? Ты думаешь, что я поддамся их чарам и оставлю тебя? Вряд ли... Кэтрин закатила глаза и снова протяжно недовольно вздохнула, закатив глаза. —Конечно, лучше бы так, но нельзя, иначе нам всем конец. И тебе, и мне, и Гриндевальду и всем остальным по списку... На лице Деаваля снова появилось выражение непонимания или, возможно, осознания чего-то важного. —Меня удивил тот факт, что именно выбрали меня... —Поверь, я не меньше тебя удивлена,—сказала Кэтрин бесстрастно.—Будто ты того стоишь... Кэтрин перевернулась на правый бок, а Деаваль сильно нахмурился и запротестовал. —Ты, кажется, забыла, что когда-то я сам пригласил тебя на бал, не используя никаких любовных напитков, и ты согласилась. Кэтрин повернулась к нему обратно, Деаваль услышал её очередной недовольный вздох. —Я согласилась потому, что было жалко ранить твои чувства, но сейчас же понимаю, что нужно было отказать тогда. Кровь забурлила в венах Деаваля, лицо которого, как и тело, начали гореть адским пламенем нарастающего гнева. —Не нужно было тебя никуда отпускать тогда... —Не нужно было идти на это с самого начала, подумав перед этим о последствиях,—глубоким голосом произнесла Кэтрин полушепотом и легла на спину, закрыв глаза и тяжело вздохнув. Деаваль сильно приблизился к левому уху Кэтрин, коснувшись своим кончиком носа её волос. —Если бы ты была моей сейчас и сказала при мне подобное, то я наказал бы тебя, как следует... Кэтрин чувствовала, как его губы касаются её уха, почти не отрываясь. —Рекомендую помыть твои грязные мысли с мылом,—умиротворенно произнесла Кэтрин, не открывая глаз. Деаваль отдвинулся от её уха и тоже лёг на спину. —Я прекрасно знаю, что ты равнодушен ко всем девушкам, кроме меня,—продолжила Кэтрин в таком же духе.—И знаешь, это бесит даже сильнее, чем ты можешь себе представить... —Я просто... —Просто хочешь вернуть то, что раньше, как ты думал, принадлежит тебе?—голос Кэтрин чуть повысился. —Меня удивляет тот факт, как ты быстро ко мне не охладела,—скептически произнёс медленно Деаваль. —И что?.. Зато я могу сразу сказать про твою болезнь... —Какую ещё болезнь?—недовольно отозвался Деаваль. —Она напоминает мне синдром Адели, но в малом воздействии. Твоя привязанность ко мне уже надоела,—грубо сказала Кэтрин. —И что же ты сделаешь против неё? Привяжешь меня к стулу, чтобы я сидел до конца жизни на нем?—чуть повернул вправо голову Деаваль. —Нет, это бесполезно. —А я сам не такой уж и бесполезный,—отрицал Деаваль с ещё большим негодованием. —Например? —Я могу доставить тебе и удовольствие, если захочешь... Я помогаю тебе, чтобы ты не попалась под суд министерства... Вдобавок ты воспользовалась моей услугой массажа тогда... —Только плата за неё была слишком странная. Она почему-то перешла в другое...—Кэтрин чуть открыла глаза, зрачки которых уже привыкли к темноте. —Зато было приятно, согласись?—голос Деаваль резко сменился на похотливый, нежный, ласковый. Он повернулся к Кэтрин с ухмылкой на лице, а ведьма повернула к нему своё безэмоциональное. —Признай, что порой тебе приятно... —Телу, не душе,—чётко сказала Кэтрин.—Ты забываешь про главное. Моё тело подчиняется мне. —Да, я заметил это, когда ты позволяла мне распускать немного руки... —Придурок,—высказалась Кэтрин,—чтоб тебя кентавры ночью забрали в лес и больше не возвращали. Кэтрин отвернула голову, смотря пару секунд в потолок, а затем закрыла глаза. Деаваль привстал и откинул своё одеяло. Он встал с кровати и обошёл её, что смутило Кэтрин, но она не открыла даже и глаза, чтобы взглянуть, что будет дальше. Деаваль живо взобрался на половину Кэтрин, приближаясь к ней самой. Она тут же приподнялась и чуть не ударилась лбом о Деаваля. Их носы касались друг друга, так что Кэтрин могла чувствовать его тёплое дыхание на себе. —Ты опять за своё?—жёстко сказала Кэтрин.—Ты хочешь, чтобы я тебя вышвырнула отсюда? Будешь спать на коврике для ног у двери... —Вряд ли, ведь его у нас нет,—усмехнулся Деаваль. Кэтрин пронизывала Деаваля испепеляюще диким взглялом, наполненным ненависти и презрения. —Ты не представляешь, как я хочу... —Меня?—негодующе спросила Кэтрин, терпение которой было на пределе. —Больше...—Деаваль смотрел на её губы, заигрывая с её носом.—Я хочу любить тебя так, чтобы это было взаимно. —Ты живёшь в своих мечтах,—напомнила ему Кэтрин и чуть отодвинулась от него. —Это даёт мне веру на что-то... —Вот именно на что-то, чего ты сам не знаешь. Деаваль сел на ноги Кэтрин, покрутив макушкой в разные стороны, и провел рукой по голове. —Я знаю, но это... Ты права, это болезнь. Но мне она нравится,—Деаваль поднял голову, его взгляд встретился с её. —Это такое непреодолимое желание, я не могу отказаться от тебя просто так... Страсть одолевает меня, я подчиняюсь ей, не в силах сопротивляться... —Тебе свойственна похоть... —Нет,—покачал головой Деаваль с искренними глазами,—я никогда не сделаю что-то против твоей воли, что могло бы причинить тебе физическую боль... —А моральную? Ты опять и опять наступаешь на те же грабли,—вздохнула Кэтрин и покачала головой, ложась обратно на свою половину кровати. —Прости меня,—произнёс Деаваль виновато, но Кэтрин промолчала и просто закрыла глаза. Он лёг на свою половину кровати и спустя время, как и Кэтрин, уснул.