***
1937г Июнь Суббота Кэтрин сидела в библиотеке на стуле и читала свежий номер "Пророка" с задумчивым, хмурым видом.Гриндевальд и масштабная война.
Война с магглами лишь набирает обороты, распространяясь на новые территории стран... Кэтрин дочитала статью и закрыла газету, бросив её на длинный стол, который был у самого стеллажа. Мысли, одни мысли о Геллерте не покидали её годами, мучили в своих тисках, заставляя страдать от расстояния и тоски. "О Padre, скажи мне, почему я не могу решиться и оставить это всё?"—промолвила Кэтрин про себя и закрыла глаза, откинувшись на спинку стула. Помимо этого Кэтрин терзала ещё одна проблема—Том Реддл. Да, она ещё помнила того младенца из приюта "Wool". Прошло достаточно времени, чтобы совершить задуманное. Конечно, Кэтрин не сразу вспомнила о такой "мелочи", но вещие сны дали о себе знать, напомнить ведьме об обязанности. Кэтрин вяло открыла глаза и встала со стула медленно и плавно, никуда не торопясь. Было примерно шесть часов вечера, Кэтрин к этому времени уже успела устать. Она знала, кому поручить это дело, вот только была одна загвоздка. Кэтрин давно уже не общалась с Дамблдором наедине после того случая, когда он обнаружил её связь с Гриндевальдом. Ей пришлось действовать решительно ради себя и Геллерта, потому и стёрла память. Ей порой было не по себе всякий раз, когда она проходила мимо его кабинета или самого Альбуса. Теперь же смысла не было избегать его общения. Кэтрин направилась из библиотеки в его кабинет, где он обычно работал и преподавал. В коридорах почти никого не было, все были в своих комнатах после последнего рабочего дня и отдыхали. Кэтрин пришла к кабинету Дамблдора, подняв уже кулак, чтобы постучаться, но тут же задержалась на мгновение, а потом продолжила. Она постучалась в дверь и стала ожидать ответа. —Войдите,—сказал знакомый голос за дверью. Кэтрин открыла дверь и вошла в кабинет, увидев Дамблдора, сидящего за своим столом и что-то пишущего, как обычно. Он поднял голову и увидел Кэтрин, которая уже закрыла за собой дверь. —Мне нужно поговорить с тобой, Альбус,—глубоким голосом сказала Кэтрин, подходя к столу, за которым сидел Дамблдор. Дамблдор отложил перо в сторону и сложил руки, готовясь слушать Кэтрин. Она села за парту напротив его стола, не отрывая взгляда от мага. —Я хочу поручить тебе важное дело,—начала Кэтрин, но Альбус тут же вскинул брови и стал задавать вопросы. —Что за дело? Зачем? —Сначала выслушай меня... —Для чего?—тут же мягко перебил её Альбус.—Ты избегаешь меня и моего общества. Что случилось? —Ничего,—солгала Кэтрин, сложив руки на столе в замок.—Просто выслушай мою просьбу... Дамблдор кивнул, и Кэтрин продолжила так же плавно и безмятежно, не торопясь. —Есть мальчик в приюте "Wool", но видишь ли, он не маггл, а волшебник,—на это Дамблдор поднял правую бровь от удивления.—Я видела его и навещала однажды, когда ему было лишь несколько месяцев. —Как он там оказался среди магглов?—спросил с нахмуренными бровями Дамблдор. Кэтрин не стала скрывать от него правду о Томе, зная, что это бесполезно и ни к чему. —Он наследник Слизерина, Альбус,—от её слов Дамблдор почувствовал, как холодок пробежался по его спине. —Тот самый? —Да,—кивнула Кэтрин в знак согласия.—Ты должен помочь ему, рассказать о нашем мире и Хогвартсе, иначе его судьба может очень измениться, так что это коснётся и нас всех. Дамблдор помрачнел, его лицо, как и все тело, было напряжено от этой новой информации. Он опустил взгляд на стол и стал тереть ладони друг о друга с задумчивым видом. —Почему ты не можешь это сделать сама?—поднял пронзительный взгляд Дамблдор на Кэтрин. —Я не могу, как ты знаешь, вмешиваться в судьбы других,—ответила Кэтрин, после чего костяшки на кулаках Дамблдора почему-то побелели, а на лице заиграли желваки, но Кэтрин этого не увидела. —Да, я помогу,—неуверенно ответил Дамблдор, стиснув немного зубы. —Прошу, расскажи ему о нашем мире и помоги поступить в Хогвартс. Он должен обучаться магии... —Хорошо, я согласен,—лицо Кэтрин просветело, в отчилие от Дамблдора, который стал выглядеть ещё напряжённее. Кэтрин изобразила на своём лице слабую улыбку и встала со стула. —Хорошо, но прошу, не забудь об этом,—сказала Кэтрин напоследок и повернулась в сторону выхода, а Дамблдор проводил её взглядом, сжимая руки в замке на столе. После этого Кэтрин, почувствовав, что сегодня не сможет допроверять работы учеников, устремилась в свою комнату с флегматичным видом. Кэтрин прошла коридоры в гостиной и дошла до комнаты. Она взялась за ручку и резко открыла дверь. Кэтрин столкнулась с темнотой, а вместе с ней и непонятными звуками, доносящимися с её кровати. Кэтрин нахмурилась, но живо вошла в комнату, закрыв за собой дверь. Достав палочку, Кэтрин тут же произнесла заклинание, которое заставило люстру на потолке загореться. На кровати Деаваль целовался с какой-то девушкой, лежа на ней между её ног. Даже когда проскрипела дверь, они не остановились. Кэтрин грозно повернулась к ним, сложив руки на груди, пытаясь подавить в себе животный инстинкт растерзать кого-то. —Так-так,—произнесла уверенно Кэтрин с надменным взглядом. Девушка тут же оторвалась от Деаваля, вспомнив о присутствущей здесь в комнате Кэтрин. "Ещё одна слизеринка,"—подумала про себя Кэтрин, осматривая девушку с ног до головы оценивающим взглядом. Деаваль медленно перевернулся с тела девушки на кровать и повернулся лицом к Кэтрин. Он был сильно пьян, а девушка лишь слегка. Деаваль едва разглядел вошедшую ведьму. —Минус двести очков со Слизерина,—сказала бесстрастно Кэтрин, а девушка успела слабо открыть рот на этот приговор, но встретила критику со стороны волшебницы при виде её недображелательного лица. —Не ожидала от тебя такого, Софи,—сказала холодно Кэтрин, смотря на слизеринку с высокомерием.—Оставшийся год будешь оставаться после уроков и прибираться в моем кабинете каждые выходные, включая пятницу. Девушка снова открыла рот, чтобы возразить, но Кэтрин строго подняла брови, дав ей понять, что спорить с ней бесполезно. —Перед тем, как ты вылетишь отсюда, не забудь себе сказать, какая ты лярва... Ах, да,—воспомнила ещё Кэтрин.—Если посмеешь рассказать кому-то, то мне придётся сделать так, что всю оставшуюся жизнь проведёшь в одиночестве на улице. К тебе никто не сможет подойти, ведь ты будешь так противна всем до боли. Слизеринку пробил холод, а по её лицу выступили капли пота от услышанного. Деаваль откинулся на кровать, совершенно наплевав на то, что говорит Кэтрин. —Вон!—выкрикнула Кэтрин, стараясь не проявлять лишних эмоций, которые затратили бы её силы. Девушка мигом встала с кровати, качнувшись, и взяла обувь с пола, быстро направившись к выходу. Когда она вышла из комнаты, Кэтрин подошла кровати, подняла подол своего платья и стала на коленях подбираться к пьяному Деавалю. Она запрокинула левую ногу и села на него, склонившись к его лицу. —Скажи, что мне сделать, чтобы ты перестал заниматься распутством?—спросила полушепотом Кэтрин, пронзительно смотря на Деаваля, который еле открыл глаза. Он промолчал, попытался заснуть, словно не заметил на себе сидящую Кэтрин. Она приподнялась и замахнулась правой рукой, жёстко отвесив ему пощёчину, от которой парень мгновенно взбодрился и только тогда понял, что на нем сидит Кэтрин. —Что за..?—не успел спросить Деаваль, более-менее понимая, что здесь происходит, как Кэтрин ещё сильнее ударила его по той же щеке. Деаваль окончательно взбодрился и ясно теперь видел взбешенную Кэтрин. —Похоже, ты забыл про своё место,—хладнокровно сказала Кэтрин, смотря на Деаваля сверху вниз.—Я предупреждала тебя много раз... —Ничего не случилось, нас никто не заметил,—слабо ответил Деаваль,—как и в прошлый раз. Кэтрин ещё сильнее почувствовала ненависть к нему, но постаралась держать её в узде. Девушка тяжело вздохнула и слезла с Деаваля, сев рядом с ним по его левую руку.***
Несколько дней спустя Прозвенел звонок. Кэтрин поправила своё декольте и корсет платья, а затем слабо выдохнула. Кэтрин вышла из своего кабинета, начав спускаться по небольшой лестнице в свой класс, который был уже заполнен студентами, ожидавшими начало урока. Кэтрин подошла к своему столу и оглянула класс. Седьмой курс Слизерина. Тот самый, в котором учится та девушка, что была в прошлый раз под Деавалем. Кэтрин искала её глазами, но, к её странному удивлению, не обнаружила её. Ведьма слегка нахмурилась, но все же начала вести урок. Когда урок закончился, Кэтрин попросила остаться одну девушку, чтобы поговорить. Она покорно послушалась и осталась на пару минут. Кэтрин подошла к ней и сухо спросила, где Софи и почему она не пришла на урок. —К сожалению, я не могу сказать вам точно, так как это могут быть лишь слухи...—девушка чуть опустила веки, теперь уже не смотря на Кэтрин, а та сузила глаза. —Где она?—напористо требовала Кэтрин. Девушка тут же подняла взгляд на Кэтрин и выпалила: —В женском туалете. Вам лучше у неё самой спросить, что произошло... Кэтрин уже догадывалась, что произошло с Софи. Кэтрин кивнула слизеринке, а та ей в ответ. Студентка ушла из кабинета, оставив Кэтрин одну. Но не прошло и минуты, как Кэтрин мгновенно вышла из своего класса и направилась в женский туалет за Софи. Когда она туда пришла, то услышала всхлипы, доносящиеся из кабинки впереди. Ведьма прошла чуть вперёд и стала прислушиваться, в какой из кабинок находилась девушка. Кэтрин отыскала нужную и постучала в дверцу, и всхлипы тут же исчезли. —Убирайтесь!—не подумав, сказала громко Софи. —Ты смеешь мне грубить?—сказала Кэтрин в ответ, на что Софи за дверцей тут же испугалась.—Немедленно открывай дверь. Софи поколебалась, но Кэтрин требовала, чтобы та открыла, иначе ей придётся выломать дверь. Софи открыла дверь кабинки и увидела волшебницу с холодным взглядом. Кэтрин взглянула на заплаканную девушку и тут же схватила её за руку, ведя к раковинам. Софи же не противилась, а просто шла туда, куда её вела Кэтрин. —Живо умывайся,—приказала Кэтрин, указав на кран. Софи снова послушалась и, уже не ревя, промыла всё лицо. Кэтрин дожидалась, когда она закончит, стоя со скрещенными на груди руками. Софи закончила умываться и посмотрела сначала на себя в зеркало, увидев красные от слез пятна на лице, а затем на суровую Кэтрин. —Что случилось? Почему тебя не было сегодня?—голос Кэтрин ни на долю не смягчился. —Кто-то...—робко начала Софи, а Кэтрин же дожидалась, когда та расскажет эту историю как можно скорее,—проболтался моим родителям насчёт... Софи ненадолго прекратила, опустив взгляд на пол, обложенный плиткой, и её глаза забегали от отчаяния и испуга. —Романа с вашим...—Софи заикнулась, увидев, что Кэтрин вздернула правую бровь. —Во-первых, он не мой,—начала Кэтрин, но её голос оставался неизменным, как и лицо.—Во-вторых, ты сама виновата, что поддалась, вдобавок нарушила правила. В-третьих, это будет тебе уроком. Голова Софи поникла, опустившись на грудь. Кэтрин же оставалась непреклонной, вне зависимости от ситуации. —Тот, кто рассказал об этом твоим родителям, понесёт наказание...—Кэтрин увидела, как Софи подняла голову с надеждой в глазах, которая тут же угасла после следующих слов профессора:—Как и ты. —Как долго ты встречалась с ним?—допытывала Кэтрин, желая знать, сколько ей придётся раз наказывать Деаваля за каждый день или час его встречи с этой девкой. —Около недели,—скромно сказала слизеринка, а Кэтрин на это лишь тяжело вздохнула, прикрыв ненадолго глаза. —Пригласи своих родителей ко мне на этой неделе. Мне нужно с ними поговорить, как и с тобой, но никому не говори... Кто-то из профессоров знает об этом или же слухи их не коснулись?—слабо подняла брови Кэтрин. —Я не знаю, я слышала лишь, как другие шепчутся за моей спиной в гостиной и в классе,—честно ответила Софи. —Ладно, иди,—махнула рукой Кэтрин.—Но не забудь про обещание, что перестанешь так себя вести. И ещё ты должна быть на всех уроках, вне зависимости от личных чувств, поняла? Софи кивнула, и Кэтрин позволила ей уйти, снова махнув кистью руки. Через несколько дней родители Софи, как и она сама, сидели за партами в классе Кэтрин. Сама же Кэтрин восседала за своим столом, глядя на своих гостей с холодным, бесстрастным взглядом. —Вы уже знаете, зачем я вас всех здесь собрала,—начала Кэтрин, откинувшись на спинку своего стула. Родители Софи были напряжены не менее, чем она сама. —Могу вас поздравить лишь с тем, что вы привили Софи не те качества, присущие приличной девушке... Однако это уже вам решать, но то, что она сделала, меня крайне волнует, и не только меня,—сухо продолжала Кэтрин, смотря на свой стол. —Уверяю вас, она не такая,—заступилась мать девушки. —Мне все равно,—возразила Кэтрин, подняв свой взгляд на мать Софи.—Что сделано, то сделано. Сейчас важно лишь то, как нам нужно действовать в этой ситуации. —Вы же не исключите её?—продолжала мать спрашивать с дрожащим голосом. Кэтрин посмотрела на мать безэмоционально. —Это не мне решать. Слухи все равно расползаются,—продолжила Кэтрин, снова смотря на поверхность своего стола. —И что же нам делать?—спросил отец Софи твёрдо и уверенно. Кэтрин обратила свой взор на него, а затем на Софи, опустившую голову на грудь. —Ничего,—пессимистично ответила Кэтрин.—Единственное, что вас может спасти... Кэтрин стала доставать палочку из своего левого рукава платья. Она достала её и направила на всех троих, оглушив в два счета, так что те не успели схватиться за свои палочки и создать щит. Кэтрин стёрла память сначала Софи, а затем родителям. "Это все для их же безопасности... Слухи сами уйдут, когда узнают, что Софи перестала обращать на это внимание, будто действительно ничего не было. А если и спросят, то она и не поймёт, потому что не знает, либо подумают, что она дурочка, но сейчас уже не важно..."—думала Кэтрин про себя, когда уже закончила стирать им память. Она дождалась, когда они очнутся, а после объяснила им, что собрала их для того, чтобы похвалить Софи за успеваемость. Затем Кэтрин радостных родителей и Софи выпроводила из своего кабинета. Выждав пару минут, Кэтрин вышла из кабинета и устремилась в свою комнату, где наверняка был Деаваль. Её лицо выражало ярость и гнев. Когда Кэтрин пришла к двери, резко открыла её и вошла, хлопнув дверью. На кровати сидел Деаваль и что-то читал, облокотившись на изголовье. Он был удивлён появлению Кэтрин, вид которой не предвещал ничего хорошего. Деаваль встал и подошёл к Кэтрин, а она к нему так близко, что их носы почти касались друг друга. —Из-за тебя и твоей выходки чуть не пострадала репутация Хогвартса,—прошипела Кэтрин, смотря в глаза Деавалю. —Что ты имеешь в виду?—недоумевая, спросил Деаваль. —Слухи расползлись по Хогвартсу о тебе и той девке—вот что,—разъяренно сказала Кэтрин, глаза которой, казалось, налились кровью от злости. Деаваль вздохнул, закрыв глаза, словно осознал поражение. Он отошёл назад и подставил Кэтрин левую щеку, чтобы она могла дать ему пощёчину. Девушка подошла и замахнулась рукой на него, сильно ударив его по щеке. Деаваль поправил свои взлохмаченные волосы и стал смотреть на Кэтрин. —Я много раз тебе говорила и говорила,—Кэтрин стала идти на Деаваля до тех пор, пока он не наткнулся на стену. Кэтрин задернула подол платья с левой стороны, и Деаваль увидел кинжал, прицепленный к её ноге с помощью ремня. Кэтрин достала его оттуда, и Деаваль испытал страх, сглотнув. Кэтрин подошла к нему быстро вплотную и подставила кинжал прямо к его горлу. —Я же предупреждала тебя много раз,—сказала Кэтрин полушепотом. Деаваль схватил Кэтрин за талию левой рукой и прижал к себе сильнее, почувствовав как кинжал ещё сильнее углубился ему в кожу. Кэтрин сама сделала ещё крошечный шаг, так что могла почувствовать прерывистое дыхание Деаваля, но кинжал она не опустила. —Ты не представляешь, как я хочу побить тебя за такое, чтобы ты не остался безнаказанным... —А та девка?—тут же прервал её Деаваль. Кэтрин ухмыльнулась, смотря в глаза Деавалю. —Она уже получила свое наказание, и не только она,—ответила Кэтрин и, на удивление Деаваля, опустила кинжал от его горла, бросив его назад на кровать. Кэтрин схватила Деаваля за плечи и повернулась с ним, толкнув его назад, так что он упал на кровать. Кэтрин достала палочку из левого рукава и направила её на лежащего Деаваля. —Прости, милый, но сегодня мне хочется причинить тебе боль. Моё терпение кончилось... Круцио! Деаваль стал извиваться под этим заклинанием, корчась от невыносимой боли. Насмотря на это, Деаваль не кричал и не выл от боли. Кэтрин на мгновение ощутила странное наслаждение, но оно тут же улетучилось, когда она перестала пытать парня спустя минуту. Деаваль тяжело дышал, немного вспотел. Кэтрин подошла к кровати и наклонилась, взяв Деаваля за волосы и подняв его. Он смотрел смутным взглядом на ведьму. Он перекинул левую ногу так, что ноги Кэтрин оказались между его. Деаваль положил ладони на её ноги, поднимая их выше до тех пор, пока не достигли её ягодиц. Он поднял голову на Кэтрин и спокойно, безмятежно посмотрел на неё. Кэтрин оттолкнула его от себя и направила палочку вновь, произнеся непростительное заклинание снова. Теперь же боль пробила Деаваля насквозь, и она была уже не такой безобидной, как до этого. Это продолжалось тоже недолго, а потом Кэтрин прекратила. Волосы девушки выпали из лёгкого пучка и опали на её лоб. Она сдула их, а затем взяла Деаваля за рубашку, подняв его самого. Парень был уже измучен, но Кэтрин было мало. Она только почувствовала этот вкус. Ей хотелось раз и навсегда его проучить, чтобы он знал и осознавал свой грех. Да, Кэтрин и сама согрешила, мучая его, но это были, по её мнению, вынужденные меры. Кэтрин сжала правый кулак и ударила Деаваля по носу, а затем отряхнула руку. —Ты насладилась этим?—спросил Деаваль слабым голосом. Кэтрин обхватила лицо Деаваля двумя руками и посмотрела ему в глаза хладнокровным взглядом, сдув мешающиеся пряди на своём лице. —Я слишком долго терпела это,—Кэтрин приблизилась к лицу Деаваля ещё ближе, так что они оба могли почувствовать на себе дыхание друг друга. —Знаешь, мне кажется, что у тебя появилась нездоровая страсть к насилию,—произнёс Деаваль, тяжело дыша и чувствуя, как нос Кэтрин касается его собственного.—Нетрудно догадаться, кем она вызвана. Кэтрин быстро отстранилась и ударила Деаваля кулаком по лицу, так что он, поднявшись после удара, почувствовал что-то тёплое у носа, стекающееся вниз густой массой. Кровь выступила из носа Деаваля. Кэтрин увидела кровь, но это не остановило её. Она накинулась на Деаваля, положив его на спину и прижав ею к кровати. Их лица снова оказались близко друг к другу. Кэтрин приблизилась к его левому уху, убрав свои растрепанные волосы с лица. —Да,—страстно произнесла Кэтрин шёпотом.—Это действительно доставляет наслаждение, учитывая, как я терпела твои выходки... Ты не сумел вызвать во мне любовь к тебе, но у тебя получилось вызвать ненависть... Такую сладкую, приятную, даже лучше, чем наша прежняя любовь. Деаваль, казалось, даже не противился, словно подчинился Кэтрин и готов был делать все что она захочет. —Если это доставляет тебе большее удовольствие,—произнёс Деаваль, положив руки на поясницу Кэтрин,—то можешь делать что хочешь. Кэтрин приподнялась с него и посмотрела ему в глаза с усталым видом, а он уже снял руки с её поясницы. Он смотрел на неё, не отрываясь, а затем поднёс правую руку к лицу и смахнул кровь под носом. —Ублажила своего внутреннего демона?—спросил Деаваль, уже более-менее взбодрившись. Кэтрин резко встала с Деаваля, но ничего не сказала ему в ответ, а просто забрала свой кинжал на кровати и обратно убрала его в ремень на бедре.***
Сентябрь Дамблдор действительно сдержал обещание, рассказав маленькому Тому Реддлу о магии и Хогвартсе. Разумеется, мальчик был счастлив, услышав от кого-то, что он особенный, не похож на других. Эта новость вмиг сделала Тома счастливым, подарила возможность выбраться из приюта хотя бы на мгновение. Когда Кэтрин впервые увидела Тома, то почувствовала за несколько метров его силу. Ей показалось это блаженным ощущением, словно эта магия была как манящий запах самого вкусного пирога. Том же сначала и вовсе не обращал внимание на неё, так как не заметил. Когда же он ощутил на себе чей-то взгляд, то встретился с мягким, но любопытным взглядом Кэтрин. Это было во время распределения на факультеты в большом зале. В первый свой день Том был серьёзно настроен на учёбу, даже толком не зная, какие трудности его могут ожидать. Первым уроком была Защита от Тёмных искусств. В классе он снова встретился взглядом с Кэтрин, которая изучала его, но при этом наслаждалась так, будто сама вырастила Тома. Мальчик же не придавал этому значения, подумав, что у Кэтрин не все дома. Тогда он ещё не знал, кто такая Кэтрин и кто такой этот "Мерлин", поэтому и относился, как и ко всем остальным—холодно. Кэтрин решила протестировать их после теории для закрепления результата полученных знаний. Она выдала каждому лист с тестом и, когда они начали писать, Кэтрин ходила от одного к другому, заглядывая в листки, иногда покачивая головой. Когда она подошла к Тому сзади, то он вмиг почувствовал, как мурашки прошлись по его телу. "Какое-то странное ощущение... такое знакомое..."—подумал про себя Том, но тут же отмахнулся от этой мысли, продолжив писать. Кэтрин заметила его реакцию, но мысли читать не стала, чтобы тот ничего не заподозрил, иначе у него сформируется плохое мнение о ней. Она просто прошла мимо него, мельком глянув на его листок. Том оторвался от листка и увидел уходящую Кэтрин. Её образ был знакомым, хотя он и не помнил его вовсе. "Кто она такая?.. Почему у меня дежавю?.."—вновь мелькнула мысль в голове Тома, но потом он снова продолжил писать тест. Несколько дней подряд Кэтрин наблюдала за Томом, при этом видя контраст. Его однокурсники уже успели подружиться друг с другом, а он нет. Кэтрин подумала, что трудное детство в приюте сказалось так на нем. Всякий раз, как Кэтрин видела других детей, бурно что-то обсуждающих, и Тома, сидящего вечно за книгами, ей хотелось помочь ему. Она видела в нем отражение себя, вот только Том проводит детство в чуть менее болезненной обстановке, чем Кэтрин. Ведьма могла бы ему помочь, но возможность изменений в будущем пугала её. Кэтрин в детстве никто не помогал, ей приходилось смиряться с правилами общества, с отчуждением, с мыслью быть изгоем для сверстников, которые воспринимали её грязнокровкой или полукровкой. Лишь статус дал ей по-настоящему лучшую жизнь, но в ограниченном смысле. Её стали уважать, но не любить. Кэтрин могла помочь Тому, если бы она не знала, что он может стать тёмным волшебником. Да, можно было бы ему помочь, тогда, возможно, изменился бы ход событий и в будущем Том не стал бы тёмным волшебником, но будущее так же важно, как и настоящее. Том видел её взгляды, поглядывая из-за книги на Кэтрин. Ему было интересно, кто она. Эта мысль не покидала его с тех самых пор, как он почувствовал что-то новое, манящее в Кэтрин. После уроков Том решил пойти к Кэтрин, чтобы утолить свою потребность в знании важной информации. Он постучался в дверь, а когда услышал положительный ответ, вошёл. Кэтрин проверяла работы, сидя за столом при свете настольной лампы. Она подняла голову и увидела Тома. —Что вас привело, мистер Реддл, в столь поздний час?—спросила Кэтрин, хотя на самом деле сейчас было лишь шесть часов вечера. Том прошёл вперед к столу Кэтрин и бесстрашно встал прямо, смотря в упор на ведьму, которая подняла брови от лёгкого удивления. —Я хотел бы знать, мисс Мерлин, кто вы... —Что вы имеете в виду, Реддл?—тут же выпалила Кэтрин. —Возможно, это странно прозвучит, но мне кажется, что я когда-то чувствовал подобное, когда вы были рядом. Что это?—с любопытным взглядом спросил Том. Кэтрин поняла, о чем он говорит, но её поразило, как он распознал это. Кэтрин подумала, что это часть его дара. Сев поудобнее, Кэтрин выдохнула, но решила, что ничего не будет говорить ему. Слишком рано ему знать об этом, его время ещё не пришло, поэтому волшебница подумала игнорировать его вопросы. —Простите, мистер Реддл, но боюсь, что я не могу ответить на этот вопрос прямо сейчас... У меня ужасно болит голова,—Кэтрин взялась за виски и начала их растирать.—В последнее время у меня начались мигрени... поэтому в другой раз. Кэтрин закрыла глаза и положила локти на деревянный стол, на котором лежали ученические работы. Том понял, что она врет, так как не заметил ни одного признака, что у неё болит часто голова. Так или иначе, Том решил продолжить допрос, надеясь получить хотя малую долю информации. —Мисс Мерлин, прошу вас... —Нет,—твёрдо отрезала Кэтрин, посмотрев на Тома с суровым взглядом.—Пожалуйста, уходите. Надеюсь, вы не хотите, чтобы я вычла с нашего факультета баллы. Том сжал кулаки и кивнул головой, повернувшись. Он вышел из кабинета, перед этим пожелав Кэтрин приятных снов. После этого Кэтрин поняла, что лучше избегать подобных разговоров, тем будет лучше для всех. Частые посещения Тома библиотеки насторожили Кэтрин, ведь он может узнать то, что под запретом. Он может узнать, кто такой Мерлин, про тёмную магию и т.д. Конечно, Кэтрин тоже в его возрасте испытывала влечение к знаниям, но с ней был отец, который помогал ей, наставлял, а Том один. Любая мысль может привратиться в его руках в оружие для уничтожения. Кэтрин подошла к библиотекарше и попросила карточку Тома. Она отдала ей её с сощуренными глазами. На карточке было множество разных книг от А до Я. Его интересовали, судя по списку, проклятия и яды. Также Кэтрин заметила частоту посещений библиотеки. Том почти каждый день приходил сюда и читал книги. Но в последнее время парень стал искать книги про родословные чистокровных волшебников, что заставило Кэтрин нахмуриться. Это натолкнуло её на мысль о том, что Том всё-таки сам хочет разузнать правду. "Он надеется, что у него есть хоть капля магии чистокровного?.."—мимолетно пронеслась мысль в голове Кэтрин. Кэтрин положила обратно формуляр и ушла из библиотеки, а библиотекарша лишь проводила её недоверчивым взглядом. Кэтрин направилась в гостиную Слизерина, внезапно вспомнив некоторые интересные детали о Томе. "Он старается познать науки, но только магические. Его интересует всё, что связано с магией, но больше всего сами волшебники... Опытные волшебники, на которых он старается произвести впечатление... Я даже не задумывалась об этом..."—произнесла Кэтрин про себя. Она пришла в гостиную, но не спустилась по лесенке, ведущей прямо в гостиную комнату, где были камины и диваны. Кэтрин заметила Деаваля, сидящего на диване и склонившего голову к коленям. Он держал ладони на голове, сминая волосы. По его виду Кэтрин поняла, что его что-то тревожило, однако проблема была устранена. Всё осталось позади, а главное Деаваль прекратил эти афинские вечера. Это, конечно, радовало Кэтрин, но состояние опустошения и вины не покидало Деаваля. Волшебница же не обращала внимания на его душевную рану, посчитав это хорошим наказанием. Дамблдор сидел поздно ночью в своём кабинете за столом и над чем-то размышлял. Его глаза бегали по поверхности стола, будто искали что-то в этой полутьме. Было полнолуние, так что свет проникал в класс, освещая всю комнату. Брови Альбуса были сдвинуты вместе, на лбу виделись морщины, а все тело напряглось, будто в любой момент готово было обороняться от опасности. Внезапно брови Дамблдора оказались в прежнем положении, но морщины на лбу остались. Альбус встал со стула и зашёл за него, подойдя к стене. Он нажал на кирпич на стене, и она тут же стала двигаться. Появилось отверстие для вещей в виде полок, но это было не так. Там не было вещей, а был омут памяти. Дамблдор вытащил его оттуда и кинул в сторону, и тот упархнул и остановился в воздухе, держась над полом. Альбус подошёл к омуту и увидел свои воспоминания. Он опустил левую кисть в омут и начал мешать их. Одно из воспоминаний выплыло и показало себя, заполнив большую часть омута. Это воспоминание было о встрече Кэтрин и Дамблдора. Той самой встрече, где она стёрла ему память, а затем ушла. Дамблдор знал, что доверять больше Кэтрин нельзя с тех самых пор, как заметил её странные выезды из школы, подозрительно совпадающие с какими-то происшествиями, связанные с Гриндевальдом. Эта встреча окончательно дала ему знать, что Альбус был прав. Он заранее создал этот омут как подстраховку на те случаи, если кто-то захочет отнять у него воспоминания. Кэтрин не знала об этом—в этом было преимущество Дамблдора. Хотя подозрения ведьмы в редких появлениях Ньюта в Хогвартсе так же, как и он сам, появлялись и исчезали. Дамблдор ещё раз поводил пальцами левой руки по прохладному омуту и вынул их оттуда.