***
В церкви очень душно. Рубашка натирает шею, и Чимин чувствует себя максимально некомфортно. Его словно загнали в сарай вместе со стадом баранов, в котором он оказался совершенно случайно. Парень слушает проповедь вместе с родителями, делая вид, что внимает каждое слово. Но на самом деле его голову заполняли мысли о том, как бы свалить сегодня к Юнги, и как можно скорее. Тот сказал, что будет тренировать его, но что-то ему подсказывает, что ничего не выйдет. В средней школе он ходил на танцы и о баскетболе знает только с уроков физкультуры. Вроде, игра не такая сложная; Правила вполне ясны, осталось только научиться забрасывать этот тупой мяч в кольцо. Он, конечно, мог отказаться и возразить отцу, мол, я не буду заниматься этой ерундой или, в конце концов, закатить истерику. Но Чимин ничего даже не сказал тому в ответ. Пак ненавидит эту часть себя, которая считает, что вариант молчать в тряпочку и делать все, не задавая вопросов — вполне неплохая стратегия. Как же ему иногда хочется устроить бунт и дать отпор своим родителям, показав, что он не такой как они. Что они совершенно разные и это нормально. Чимин думает, что другие бы родители его поняли и не стали бы больше навязывать свои убеждения и веру. Но его так не сделают никогда. И он твердо в этом уверен. Тяжело быть ребенком в семье, которая не думает о твоих желаниях, убеждениях и интересах. В семье, ослепленной заповедями из библии, пытающейся ослепить ими и своего сына.***
В своей комнате гораздо лучше, чем в «Божьем доме». Чимин, лежа на кровати, прикинул в голове, при каких обстоятельствах его отпустят к Юнги. Он, конечно, может помочь по дому или в гараже. Но это наберет лишь половину требуемых очков. Если он скажет, что сегодня занимался не только математикой, но и английским, то это будет гораздо ценнее. Его родители так сильно любят хвастаться друзьям и родным успехами своего сына в учебе. «Гордость семьи» — так его назвал отец на огромном семейном ужине, где за столом собрались все их родственники. Сколько же похвалы он услышал в тот вечер. Но проблема в том, что от него ожидают невероятных результатов и непостижимых высот; планка с каждым годом становится все выше и выше,, а Чимину все труднее и труднее доставать до нее. «Выше головы не прыгнешь», — повторяет про себя каждый раз Пак, снова пытаясь угодить отцу. Просто по-другому нельзя, ведь все может быть куда хуже. Чимин все же решил написать Юнги. Чимин не баскетбол: Все еще готов меня тренировать? Юнги баскетбол: Мне нравится твое рвение! Придешь сегодня? Чимин не баскетбол: Не знаю. Но оставь дверь открытой. На всякий случай. Юнги баскетбол: Только не бери с собой топор, ладно? Чимин не баскетбол: Посмотрим:) Я надену шорты. Юнги баскетбол: Ясен пень, ты же не будешь в джинсах бегать за мячиком? Чимин, усмехнувшись, отбрасывает телефон в сторону. Ему предстоит тяжелая работа над учебниками.***
Спустя долгих два часа изучения школьного материала, плюс тридцать минут на дополнительные статьи по английскому, с которым у него проблемы, Чимин решается спуститься вниз и отпроситься у родителей к Юнги. К счастью, отец был на работе, и парню не придется с ним разговаривать. В то время, мать сидела за столом и читала какой-то журнал. Она поднимает глаза на сына. — Могу я пойти к другу? — Чимин нервно теребит край футболки. — С которым ты вчера гулял? — женщина откладывает книжку в сторону. — Да, Юнги. Он поможет мне с баскетболом. Сухен смотрит на сына сверху вниз, словно оценивая. — Ты занимался сегодня? — та складывает руки на груди. — Да, английским и математикой, также дополнительные, — перечисляет Пак на пальцах. Женщина, подумав еще пару секунд, разрешила ему уйти. До девяти. Быстро поблагодарив, Чимин уходит обратно наверх и заваливается на постель. Чимин не баскетбол: Надеюсь, дверь открыта.***
Чимин смотрит на Юнги с презрением. Ладно, каждый одевается, как хочет, но рубашка в цветочек и голубые бриджи, серьезно? Это выглядит абсолютно нелепо и, может, капельку мило. Но Пак никогда бы не вышел на улицу так — Итак! Ты пришел в это место, чтобы обучиться новой могущественной суперсиле, как баскетбол, — вещает старший, попутно ходя взад-вперед, держа руки за спиной. Мин повел его на площадку за домом, где стоит лишь одинокая корзина для бросков. Чимин стоит с мячом в руках, пытаясь вникнуть в то, что говорит этот чудик. — Для начала тебе нужно научиться вести мяч и забрасывать его в кольцо со штрафной линии, затем бросок в движении. — Объясняет Мин уже с серьезным видом, не пытаясь строить из себя мастера Ушу. Он жестом показывает, чтобы Чимин сделал ему пас. Поймав мяч, Юнги в ту же секунду срывается места и быстро ведет, забрасывая его в кольцо прямо в прыжке. «Вау» проносится в голове у младшего. Осталось только повторить. Пустяковое дело.***
Спустя целый час попыток забросить мяч в корзину, из которых лишь пятнадцать оказались успешными, оба парней выдохлись. Рубашка Юнги уже насквозь мокрая от пота, как и футболка его «ученика». Старший стоит, упершись руками в колени — Все не так плохо! Нужно лишь попрактиковаться, — обнадеживает Мин, тяжело дыша. — Больше практики! Чимин усмехается, — И сколько же нужно практиковаться, чтобы играть не как обезьяна со связанными руками? — Знаешь, мне кажется, что обезьяна без труда забросит мяч в кольцо. Даже со связанными руками. — Старший выпрямляется и подходит к Чимину. — Думаю, на сегодня хватит. — Определенно, — фыркает тот. Парни вместе заходят в дом и поднимают в комнату Юнги. — Душевая там, одежду сейчас дам, — машет влево Мин, попутно роясь в комоде. — Только, пожалуйста, не рубашку в цветочек, — морщится младший, стаскивая с себя влажную футболку. Юнги протягивает ему более менее однотонные вещи. — Благодарю, — бросает Пак, скрываясь за дверью в ванную. Пока Чимин принимает водные процедуры, Юнги так быстро, как только может, наводит маломальский порядок, судорожно запихивая одежду в комод, мусор и пустые бутылки из-под газировки с энергетиками запинывает под кровать. Как только дверь в ванную приоткрывается, Мин пулей падает на кровать в правдоподобную позу, будто бы не он сейчас пытался сделать из своей свалки что-то похожее на комнату. Но ничего правдоподобнее, чем поза загорающего на пляже деда в голову не пришло. — Помылся? — почему-то его голос ломается. — Как видишь. — усмехается младший, попутно вытирая голову полотенцем. Юнги присаживается на кровати, — Может, посмотрим что-нибудь? — Давай, — Чимин плюхается рядом с ним. Пока Мин подключает ноутбук к телевизору, Пак рассматривает его комнату. Совершенно обычная; темно-синие обои, голубой тюль на окне и пушистый белый ковер. Немного отличается от чиминовой, но здесь тоже прикольно. Светлые тона подходят этому чудику. — Что смотреть будем? — поворачивает на него голову Юнги. — Я не знаю. У тебя есть идеи? — Пак спускается на пол к соседу. — Может, «Мстителей»? — спрашивает Мин, играя бровями. — Все, что угодно, но только не «Мстители». — закатывает глаза младший. Юнги дует губы. — Тогда «Тора»? — Разве это не одно и то же? — прищуривается Пак. — Возможно Пак Чимин уже который раз за день закатывает глаза. Парень не понимает, почему какой-то бородатый мужик пытается спасти великанскую версию Шрека, и почему Тор орёт, как резанный, когда его пытаются просто подстричь. Пак смотрит другие фильмы, более тяжёлые для понимания, над которыми будешь думать ещё долгое время после просмотра. Но Юнги улыбается с того момента, как только нажал на «Пуск». Чиминов телефон вибрирует. Мама: Уже почти девять, ты где? Сын: Уже собираюсь. Взгляд Чимина случайно натыкается на профиль Юнги. Тот внимательно смотрит на экран и полностью погружен в происходящее в фильме. С такого ракурса лучше видны его плавные черты лица и немного заостренный подбородок. — Мне пора. — Негромко произносит младший. Он сидит, прислонившись боком к кровати; его колени притянуты к груди. Он поворачивает голову на Пака и смотрит в ответ. Через пару секунд отвечает, — Тогда досмотрим в следующий раз? Следующий раз. — Да. Чимин нехотя встает с пола.***
Отец на ужин не пришел, мать сказала, что тот работает. Вообще, это было ожидаемо, они сюда переехали лишь из-за работы, поэтому в этом нет ничего удивительного. Скорее всего, его теперь часто не будет дома. Но это к лучшему. После небольшой помощи по дому, Чимин заваливается на постель. Он просто пялится в потолок. Да, тот устал после «тренировки», и та усталость, которая преследует его на протяжении целого года, умножилась из-за физической активности. Это тяжело. Тяжело не знать причины такого своего состояния. Возможно, ему стоило бы обратиться к врачу, к психологу и попросить помощи разобраться в этом дерьме. А может, на самом деле он совершенно здоров, и Чимин просто придумал это все. Так как его родители религиозны до мозга костей, о походе к психологу можно даже не заикаться. Те считают, что ментальных заболеваний не существует, и причина кроется лишь в отношении к богу. Что /это/ всё божья кара из-за не верования. Будучи ребенком в такой семье, сложно не задумываться о том, что ты какой-то не такой, и из-за этого тебя покарало какое-то высшее существо, поэтому ты себя так плохо чувствуешь. С возрастом это ушло, но пришли и другие мысли, о которых даже страшно рассказывать. Поэтому, если он попросит помощи у специалиста, вероятнее всего, его моментально упекут в какую-нибудь религиозную психбольницу, где ему «помогут». В общем, бред сивой кобылы. В такие моменты, когда Чимин чувствует себя особенно хреново, он просто берет телефон, наушники и слушает музыку, пока ему не станет легче. Пока он не уснет. » Я не выказываю неуважение, Я просто сбит с толку тем, как ты поступаешь … » Implicit Demand for Proof — Twenty one pilots всегда выворачивает наизнанку. Она описывает его полностью. » Почему ты не позволяешь нам произносить твое имя всуе? Обрушь на землю дождь И уничтожь меня … » Чимин просто хочет отдохнуть от этого всего. Хочет исчезнуть на пару дней, а может и недель, просто не существовать. Это так тяжело, притворяться. У него ведь совершенно другие взгляды на жизнь, любовь, даже на учебу. И делать вид, что ты согласен с тем, что на самом деле тебе противно — ужасно. Чувствуешь себя так, будто стелешься под какой-то очень популярной компанией в школе, пытаешься влиться в неё и ведешь себя так, будто тебе действительно интересно с ними. Но в реальности просто ищешь выгоду от вашего общения: девушек, популярность и признание. То есть просто ведешь себя, как двуличная сука. И чувствуешь себя соответствующе. Так же и дома. Если прямо сказать о своей позиции, не соответствующей их, то его уничтожат морально, а затем физически. Ему оно не нужно, поэтому Чимин просто. Ждет. Окончания. Школы. А дальше уже как пойдет. Парень так и засыпает в наушниках, в которых на повторе играет Implicit Demand for Proof. Засыпать под сильную кульминацию и крик солиста стало уже привычкой. Завтра должно стать легче, да? Но что-то ему подсказывает, что нет. Не станет.