Сноглтожная история

      Казалось, в этом году зима решила покрепче вцепиться в Новый Олух: то ли отомстить за прошлое торжество жарких летних лун, то ли не допустить его впредь. Во всяком случае, морозило так, что привыкшие к холодам викинги предпочитали лишний раз не высовываться на улицу и оставались греться возле украшенных к празднику теплых очагов.       Шагая по опустевшей деревне, Наффинк чувствовал, как неумолимо коченеют пальцы в его самых теплых рукавицах. Он торопился скорее добраться домой, но с большой корзиной в руках, из-за которой под ногами ничего не было видно, приходилось идти медленно. Вдобавок торчащие из корзины жесткие ветви с кожистыми темно-зелеными листьями то и дело норовили ткнуть его в лицо, и приходилось все время отвлекаться на мысленные сердитые взывания к Богам.       В сотый раз умоляя Тора уберечь его от ледяной поверхности под ногами, Наффинк поднимался по ступеням крыльца, когда сквозь колючие ветви заметил стоявшую у входа закутанную фигурку. Ее голова почти целиком была замотана шалью, а сама девушка приплясывала на месте, обнимая себя руками.       — Вендла? — удивленно окликнул Наффинк, узнав облачно-серые глаза.       — П-привет. Т-тебя не б-было в Кузне, я под-д-думала… — забубнила сквозь шаль девушка.       — Заходи, заходи скорее!       Наффинк толкнул плечом входную дверь и сразу почувствовал приятную волну воздуха из прогретого помещения. Он бросил в угол успевшую стать ненавистной корзину и, обернувшись, с удивлением заметил, что Вендла до сих пор в нерешительности стоит у порога.       — Наффинк, дверь! — раздался из глубины дома сердитый женский голос.       Круглые глаза Вендлы сделались еще больше.       — Сейчас! — проорал Наффинк и, схватив знахарку за руку, втянул ее в комнату. — Брось, холод такой, — он закрыл дом от зимней стужи. — Ну да, мама с папой дома, что такого, — тихо попытался успокоить он девушку, отвечая на немой вопрос испуганных глаз. Он принялся аккуратно разматывать шаль на ее голове.       — Наффинк, я… — в волнении зашептала Вендла, едва ткань открыла ей лицо, но тут же замолкла, когда в комнату вошла красивая светловолосая воительница.       — Ты наконец вернул… О! — Астрид на мгновение растерялась, увидев рядом с сыном гостью. — Вендла… Здравствуй! Боги, ты совсем замерзла, — она оглядела знахарку, смущенно закутавшуюся в шаль, которую та не отдала юноше вместе со своей теплой накидкой. — Наффинк, посади ее у огня, я сейчас.       Коротко кивнув сыну, Астрид вышла из комнаты под тоненькое запоздалое «здравствуйте» от Вендлы. Наффинк чуть ли не силой повел знахарку к очагу.       — Не бойся, Вождь и Генерал обычные викинги, — с улыбкой шепнул Наффинк, усаживая девушку на широкую скамью и опускаясь рядом.       — Я не боюсь Вождя и Генерала, — в панике зашептала Вендла. — Я боюсь твоих родителей!       — Ты уже сидела с ними за одним столом…       — Все равно!..       — Вот, держите, — Астрид появилась в дверях с двумя кружками чего-то горячего.       Наффинк забеспокоился.       — Мам, это что, яквейн?       — Нет, он закончился, — ответила Астрид с сожалением. — Папа все выпил. А это просто бульон. Но если хотите, я могу…       — Нет, нет, спасибо, мам! Бульон это то, что нужно! — радостно отозвался Наффинк, поспешно принимая у матери кружки и протягивая одну Вендле. — И я принес остролист, — он кивнул на корзину у входа, стараясь скорее сменить тему. — И, заметь, выжил. Я, конечно, понимаю, что папина преемница — это Зефа, но отправлять единственного сына в лес в такой мороз... — шутливо забубнил он, поднося кружку к губам.       Астрид уже стояла у корзины и одобрительно рассматривала зеленые ветви.       — Спасибо. Но напомни, когда я просила своего единственного сына сходить за остролистом? А он тянул с этим делом так долго, что ему пришлось идти в лес в канун Сноглтога в самый мороз.       Астрид прошла мимо скамьи, по пути взъерошив светлые волосы насупившемуся сыну, и улыбнулась Вендле. Юная знахарка нерешительно улыбнулась в ответ, а Наффинк не то сердито, не то смущенно бросился поправлять прическу.       — А если бы я замёрз и не вернулся? — забурчал он.       — Мы бы отправили отряды прочесывать лес, — просто ответила Астрид. — Тем более, кто-то еще должен украсить комнату к празднику.       — Кто… Я? — возмутился Наффинк, увидев взгляд матери.       Астрид остановилась у лестницы и указала на расписной сундук возле очага.       — Папа достал украшения. И хотелось бы успеть до праздничного ужина в Большом Зале. Мы бы помогли, если бы кто-то сходил в лес пораньше, но сейчас у нас много дел.       — Ну да, конечно, — тихо заворчал Наффинк, поднимаясь со скамьи. — А что Зефа… А, — он состроил гримасу. — Дай угадаю. Зефа решает «очень важные дела на Кухне».       — Наффинк…       — Может быть, я помогу украсить? — робко подала голос Вендла.       — Прекрасная идея, — улыбнулась Астрид, и затем вновь обратилась к сыну: — Я прошу украсить тебя, потому что ты всегда делал это лучше всех, — она кивнула на закрытый сундук, где лежали украшения. — Вендла, посмотри, какие узоры. Наффинк сам его расписал. Сколько тебе тогда было, милый, одиннадцать?..       — Мама, мы украсим, украсим! — повысил голос Наффинк, чувствуя жар на лице. — Иди, пожалуйста, делай свои дела, — забубнил он, подтаскивая сундук на середину тканого ковра у очага.       Усмехнувшись, Астрид скрылась на лестнице на второй этаж. Вендла аккуратно поставила свою кружку рядом с кружкой Наффинка и поднялась со скамьи.       — Ты правда сам его расписал? — она опустилась на ковер около сундука. Ее косички тихо звякнули, когда она уложила их рядом с собой.       Все еще смущенно-сердитый Наффинк буркнул что-то вроде «угу», продолжая сосредоточенно ковыряться в замке. Вендла провела пальчиком по узорам на крышке и улыбнулась.       — Почему ты нарисовал солнышко на сундуке с украшениями к Сноглтогу? — заметив хмурый взгляд, она с волнением добавила: — Очень красивые лучики! Честно!       — Спасибо, — невольно улыбнулся в ответ Наффинк. Когда Вендла была рядом, долго сердиться и обижаться у него не получалось. Но заметив, как она поправляет на плечах шаль, он нахмурился. — Ты до сих пор не согрелась?       — Зимой всем всегда холодно, — смущенно отозвалась Вендла. — Так почему ты нарисовал солнышко?       — Не знаю. Может, тоже тогда замерз, — Наффинк пожал плечами, улыбаясь девичьему смеху. — Давай украшать.       Он откинул тяжелую крышку, и какое-то время в комнате раздавались только восторженные восклицания Вендлы, торопливо вытаскивающей из сундука, по ее словам, «самые настоящие сокровища». Один за другим на полу выставлялись различные деревянные фигурки — отдельные или в виде цветных гирлянд, — металлические подсвечники необычной формы, выкладывались узорчатые ткани. Особый восторг у юной знахарки вызвали небольшие статуэтки драконов.       Наффинк мог понять Вендлу — обычно викинги племени Хулиганов убирали дома зелеными листьями, яблоками и цветными щитами, но в доме Карасиков было много необычных украшений, которые в свое время сделал папа или сам Наффинк.       — Ой, чей это? — радостно воскликнула Вендла. Наффинк закрепил над очагом гирлянду из остролиста и обернулся.       Вендла держала в руках викингский рогатый шлем. В мгновение она нацепила его себе на голову и звонко рассмеялась, когда он съехал ей на нос.       — Был папин, а потом… стал моим, — почему-то смутившись, пробормотал Наффинк. Он взял шлем из протянутых рук Вендлы и разместил его у очага, повернув внутренней стороной вверх.       — Зачем ты положил его так? — голос знахарки был полон неподдельного интереса.       — Чтобы… — замялся он, не ожидая такого вопроса. — Так… Так кладут шлем, чтобы Одину было куда класть подарки.       Наффинк с досадой подумал, что прозвучало это совсем не внушительно, но Вендла, вроде бы, этого не заметила. Она уже тащила со дна сундука что-то большое и увесистое.       — Ого, — выдохнула Вендла, опустив себе на колени огромную деревянную чашу. — Почему она в сундуке? Это для вашего традиционного праздничного блюда?       — Почти, — хмыкнул Наффинк и уселся рядом на пол. — Давно мы ее не доставали… — он взял чашу в руки, рассматривая ее. — Когда я был маленький, папа ставил ее на полку над очагом, и мы готовили любимое блюдо для… — Наффинк запнулся и неловко посмотрел на девушку. — Любимое блюдо Беззубика.       Судя по лицу Вендлы, эта традиция ее не рассмешила, а наоборот, восхитила.       — Для того самого… Беззубика?       — Ну да.       — И что это?       — Что?       — Что это за блюдо? — нетерпеливо всплеснула руками Вендла.       — Форель, — улыбнулся Наффинк. — Просто озерная форель, с гарниром из форели. А на десерт форель ручьевая, — произнес он заученные в детстве слова.       Вендла была сражена.       — Пожалуйста, давай поставим чашу на полку!       — Если ты хочешь…       — Очень! — отчаянно звякнула косичками она.       Наффинк рассмеялся и поднялся на ноги.       — Знаешь, так стран… интересно, что ты не слышала о многих праздничных традициях нашего племени, — добродушно начал он, наклоняясь за чашей. — Вы с Готти не украшали дом? Даже когда ты была маленькая? — Наффинк поднял руки, пытаясь закинуть увесистую посудину на полку.       — Я… — теперь Вендла нерешительно замялась. Она встала на ноги, а затем совсем тихо добавила: — Я не помню, как украшают дома там, откуда я родом.       — А откуда ты род… Чего?!       До Наффинка, который сперва спокойно задал поддерживающий беседу вопрос, дошел смысл. От потрясения руки парня дрогнули, и тяжелая объемная деревянная чаша, покачнувшись, выскользнула из пальцев.       Вендла зажмурилась и прижала ладони к ушам. В ту же секунду дом Карасиков содрогнулся от мощного гулкого удара.       — Во имя Тора, что тут?!. — из двери в глубине дома быстрым шагом вышел глава семейства. Он изумленно остановился, увидев открывшуюся перед ним картину. — Вы целы? — спросил Иккинг, прежде чем обернуться на звук шагов на лестнице.       — Наффинк, что?.. — Астрид, хмурясь, поспешно шагнула со ступени вниз.       — Здравствуйте, Вождь, — пискнула Вендла.       Наффинк ничего не ответил ни отцу, ни матери. Он смотрел на знахарку в молчаливом шоке, и она, заметив его взгляд, растерянно обняла себя за плечи.       — Это же миска Беззубика! — Иккинг поднял с пола чашу. — Астрид, смотри… — он с улыбкой повернулся к жене, но осекся, заметив ее лицо.       Воительница внимательно смотрела то на будто оглушенного юношу, то на юную знахарку, явно желающую с головой закутаться в шаль.       — Наффинк? — требовательно повторила Астрид.       — Вы… — смог выдавить юноша, с трудом отрывая взгляд от девушки. — Вы знали… что Вендла… не родом из племени Хулиганов?       Иккинг закинул чашу на широкую полку очага. Он озадаченно свел брови, не понимая реакции сына.       — Я — Вождь этого племени. Разумеется, я знал.       — Да, мы знаем, — Астрид подошла к знахарке и успокаивающе приобняла ее за плечи — девушка все так и смотрела пол. — И в том, что Вендла не родом из нашего племени, нет ничего плохого, — добавила она, выразительно взглянув на сына.       — Нет… То есть, да, да! В этом нет ничего плохого! — Наффинк вышел из ступора, наконец заметив расстроенную позу Вендлы. Он быстро шагнул к ней и положил ладонь на ее сцепленные руки. — Я просто очень удивился. Я не знал. Это… это необычно. И это… здорово! Из какого ты племени? И откуда?.. Как?.. — воодушевившись, Наффинк не мог подобрать слов.       — Я же говорю, не знаю, не помню! — неожиданно тихо, со странным отчаяньем прошептала Вендла, и юноша растерянно умолк.       Наффинк беспомощно посмотрел на родителей, и Астрид, вздохнув, подвела девушку к скамье у очага и усадила рядом с собой.       — Подождите… — забормотал Наффинк. — Но как… как… Папа, как Вендла оказалась здесь, с нами, на нашем острове?       Иккинг подошел к одному из кресел и переложил с него яркую гирлянду на низкий столик у очага.       — Я могу рассказать тебе, если Вендла не против, — он сел в кресло и в ожидании ответа посмотрел на молчаливую девушку. На секунду подняв глаза, юная знахарка мелодично позвенела косичками:       — Нет, я не против.       Иккинг кивнул и указал сыну рукой на свободное место на скамье.       — Что ж, садись, Наффинк. Слушай.