***
Сон посетил Эмму во второй половине ночи, тогда, когда рассветные лучи должны были вот-вот проснуться и обозначить начало нового дня. Странного дня. Сложного. И непонятного. Эмма ненавидела неопределенность, но в этот раз сама же стала ее причиной. Чувство непонятной вины и горечи иногда так сильно сдавливало все внутри, что приходилось делать дыхательную гимнастику или бежать за спасительным стаканом воды. Каждый раз что-то происходило и мешало им быть вместе. Может, это знак? Или они сами себе мешали? Девушка всю ночь прокручивала в голове различные мысли, варианты развития событий, диалоги. не могла представить, как она должна прийти и что говорить ему. Боялась смотреть в его хрустальные глаза, выражающие холод и разочарование. Так и не разобравшись в себе, актриса сомкнула веки и провалилась в сон. В дверь, наконец, позвонили. Эмма поправила прическу, но не поспешила открыть. Рэй вставил ключ в замок и в нетерпении открыл дверь. Света не было, ее каблуков у порога — тоже. Взгляд полный грусти, злости и отчаянья. И вдруг со стороны лестницы послышались шаги. Эмма. Его Эмма в одном только пиджаке из одежды. С мягкой игривой улыбкой. Рэй немного помедлил, увидя, что на ней белое кружевное белье, но потом прошел глубже в дом. Его взгляд восторгался ей, изучал, будто видел впервые. Эмма отвела глаза, но быстро вернула их, рассматривая его. Она медленно спустилась, сокращая расстояние между ними до нескольких сантиметров, скидывая пиджак на пол. Букет пионов, приготовленный заранее, парень положил на тумбу в прихожей и вернул все внимание девушке. Эмма прислонилась спиной к двери, и в ту же секунду руки Рэя оказались по обе стороны от нее. Ему пришлось немного наклониться, чтобы смотреть ей в глаза при такой близости. Лицо парня осветила та самая прекрасная улыбка и знакомая Эмме усмешка. В глазах плясали черти. — Ну, мисс Эмма, так что между нами? Девушка распахнула глаза, немного приподнявшись на локтях, и пыталась успокоить сердцебиение. Она решила, что все, что приснилось, было на самом деле. Но...это слишком прекрасно для реальности. Эмма свесила ноги с кровати, и ее взгляд ушел в пол. — А что, если воплотить этот сон в жизнь? Мысль яркой вспышкой проскользнула в ее голове, глаза отчетливо представили их встречу, все до мелочей. И Эмма наконец-то поняла. Если раньше она просто хотела быть не одна, то теперь она хотела быть с Рэем. Только с ним. Она хотела просыпаться на его просторной кровати и наблюдать за его умиротворенным лицом, сошедшим к ней со статуй древнегреческих богов. Хотела готовить ужин, хотела проводить вместе все часы, свободные от съемок. Девушка, не долго думая, быстро пришла в себя. Сделав все утренние процедуры, она стала собирать самые необходимые вещи: переезд — так переезд. Конечно, большую часть им нужно будет забрать вместе и, возможно, это даже будет весело. Эмма сама не заметила, как поднялось настроение. Она оставила сверху бордовые кружева, красное платье и лакированные черные шпильки. Энтузиазм разгорелся в ней, и девушка не заметила, как пропустила обед. Оглядев комнаты, она решила, что сегодня приедет налегке, а завтра Рэй поможет ей перевезти чемоданы с ее коллекцией платьев в единственных экземплярах и прочей одеждой. Эмма завила локоны и собрала волосы в высокий хвост, навела красоту на лице и стала вызывать машину. «Жди, Рэй. Скоро я снова ворвусь в твою жизнь. Но уже надолго!»***
Рэй ничего не соображал. После проб он остался для подписания различных бумаг, договоров и обговаривания требований. Эта, вроде бы, обыденная процедура отняла у него все силы. Не хотелось даже разговаривать. Он глянул на часы и судорожно выдохнул. Нужно возвращаться домой. Будет там девушка или нет — от него не зависит. Он дал ей выбор. И теперь решает она. Рэй неспеша сел за руль, завел свой спорт-кар и медленно двинулся по дороге. Одной рукой достал мобильник. Он в сотый раз подавил желание позвонить и открыл навигатор, чтобы посмотреть наличие пробок, которых в вечернее время становится очень много. Эмма была уже на полпути к своей цели. У нее было время все хорошенько обдумать, поэтому сейчас она просто расслаблялась, представляя его улыбку с ямочками и блеск в ярких счастливых глазах. На плечах мирно лежал пиджак, пропитанный его парфюмом. Водитель набирал скорость, дорога была почти пустая. По крайней мере, ему так казалось… Поворот, еще один и Рэй на финишной прямой. Через 40 минут у них либо все начнется, либо кончится. Пальцы вдавливались в руль, губы были искусаны и актер готов был поклясться, что никогда не волновался так сильно, даже в день первых в его жизни кастингов. Эмма прикрыла глаза, собирая мысли в кучу, ловя себя на том, что с Рэем ее жизнь стала красочнее, романтичнее и вообще, наполнена событиями. Рэй будто луч солнца во тьме, протягивал ей руку, на которую девушка могла с уверенностью опереться, и вытаскивал из пучины гнусных воспоминаний, пожирающих изнутри. Эмма услышала свист и ничего не успела понять, когда почувствовала сильный толчок, и их отбросило с дороги. Рэй включил музыку, чтобы расслабиться. Как бы он не настраивал себя на худшее, верил в лучший исход. Ну не может человек так правдоподобно сыграть любовь. Если он не актер. Снова посмотрев на навигатор, он обнаружил новую пробку прямо у своего дома и даже обрадовался. Он ведь как нарочно оттягивал роковой момент, и теперь ему пришлось делать поворот и менять траекторию пути, объезжая все это вокруг. Щелчок. Удар. Еще удар. Жарко. Жарко и душно. В ушах звенело, а в горле застрял крик, так и не выбравшись наружу. Руки уперлись в бардачок, на котором теперь лежали груды осколков стекла. Из носа хлынула кровь, но Эмма не замечала этого. Затуманенный взгляд метался, мозг заторможенно пытался понять, что произошло. Чьи-то руки подхватили ее и вынесли из горящей машины. Наверное, это был водитель, потому что проезжающие по трассе не останавливались совсем. Кроме виновников аварии и создателей новой пробки. Кто-то что-то судорожно кричал. Эмму положили то ли на асфальт, то ли на обочину рядом и оставили на какое-то время, показавшееся девушке сущим адом. Рэй приблизился к дому, подгоняемый предвкушением. Света в окнах не было. Но...может она решила сделать сюрприз? Это в ее духе. Она могла. Актер поставил машину в гараж, закрыл его и направился к двери. Сейчас или никогда. Взрыв. Оглушающий, лишающий желания жить. Шок прошел. И в эту самую секунду каждую клетку тела пронзила такая боль, что Эмма еле сдержалась от того, чтобы взвыть. Особенно ломило ногу, руки и горело лицо. Мозг отказывался мыслить, анализировать или действовать. Все сосредоточилось на невыносимой боли, которая разгоралась все больше, заставляя девушку глотать слезы и трястись, словно в лихорадке. Вдруг перед глазами всплыл облик Рэя. «Ну и где ты, спаситель, когда так нужен?!» Рэй поправил галстук, запустил пятерню в волосы и дернул дверь. Заперто. Может, она закрылась изнутри, чтобы было правдоподобно? Парень кое-как вставил ключ в скважину и вошел внутрь. Тело окутал мрак дома, в котором явно никого не было. Ни ее туфель у порога, ни джинсовки, ни запаха яблок. Рэй приложил пальцы к переносице, в очередной раз снимая напряжение. Кажется, скоро там будет синяк. Он тяжело задышал, а потом с размаху врезал кулаком в стену. Кровь на костяшках медленно собиралась в большие капли и падала на пол. Рэю будто перекрыли кислород. Все его надежды с дребезгом разбились. Все мечты сгорели, оставляя в груди серый прах. И верь в любовь после этого. Ему стоило повзрослеть и перестать строить из себя плохого парня и ловеласа. Он просто разбитый и глупый мальчик, не достойный ничего. Он чуть не потерял отца несколько лет назад (спасибо Миранде — не оставила. И теперь он считает, что обязан ей по гроб за жизнь родного человека), но, кажется, даже тогда не испытывал такой горечи, хотя Эмма даже не умерла. Она убила его самого. Забрала с собой все радости и ушла по-английски. Ее легкие обожгло, отчего она сжалась в комок, прямо на дороге. Ей было абсолютно не важно, где она и в каком виде, хотелось, чтобы все это закончилось. Губы, шепчущие ей одной понятные фразы, пересохли, спазм сдавил горло, воздух отказывался поступать внутри, а боль все еще усиливалась, будто этому кошмару не было предела. Эмма пыталась позвать на помощь, привлечь внимание, видя мельтешащие перед ней очертания людей. Хуже. Хуже. И хуже. Голова наполнилась свинцом и взрывалась, дышать стало совсем тяжело. Эмма решила, что вот-вот умрет. А ей так не хотелось умирать... да еще и так глупо.... в нескольких метрах от его дома, в его пиджаке. Глаза не видели уже ничего, она тряслась и дрожала, слух не разбирал звуков. Эмма провалилась в спасительную темноту. Последнее, что зафиксировало ее тело — звук приближающейся сирены скорой помощи. Но нужна ли ей теперь эта помощь?