Broken.

      Бесформенная серая масса людей в деловых костюмах заполняет без того душные улицы Нью Йорка.       Адвокаты, Программисты, Сотрудники частных компаний — Так предсказуемо. Каждый спешит на своё рабочее место, подлизывается к начальству, мечтает о повышении. Безликие, загнанные работой и отношениями, пытающиеся выжить столь жестоком, зависимом мире.       Психологию толпы Изучить несложно. Но идеал достигается на практике. Раствориться так, чтобы ни одна страна не знала о существовании новоиспеченной Чёрной вдовы.       Образ — половина успеха, но вселенная строится на парадоксах. Наташа знает, ее ищут. Ищут незаметную, ту самую растворившуюся в толпе девушку, недавно сменившую цвет волос, имя, возможно, сделавшую пластическую операцию, живущую в невзрачном районе центра города. Ищут ее такой, потому что так правильно, так учили, на протяжении восьми лет в подсознание закладывали технику, правила, приемы, способы манипуляции.       И Наташа была лучшей, поэтому никто не сомневался в ее умениях, отточенных до идеала за столь долгий период обучения, а следовательно и в предсказуемости ее действий.       Знания, заложенные Красной комнатой, действительно засели глубоко в подкорке девушки, каждая ситуация отточена тысячи раз, миллионы вариантов развития действий — все оговорено, повторено, запомнено. Система, практически идеальная, создающая агентов высочайшего класса, не имеющая право на ошибку. На кону слишком большие ставки. Вышедшая из-под контроля Чёрная Вдова- слишком большая опасность для государства; для этого и была создана система управления, чем руководствовалась Академия «Красная Комната».       Единственный недостаток — систему можно обойти. Создавая чёрных вдов, девушкам ломали характеры, внушали нужные эмоции, душевные качества, убивали в них человечность. Личных интересов и целей не существовало: лишь долг, обязанности и жизнь для «великих целей», задаваемых «великими людьми». У Них почти получилось. Наташа Романова — лучшая выпускница академии ценой системы. Единственная, у кого осталась своя голова на плечах.       Если отбросить внушенные правила, то все просто. Чтобы скрыться от правительства — нужно слиться с толпой; чтобы не быть замеченной «красной комнатой» — не создавать образ «серого человека». Придётся совмещать.       Таким образом, в нескончаемом потоке добропорядочных граждан можно было заметить привлекательную девушку лет двадцати в строгом чёрном платье до колен и огненно рыжими прядями, забранными в высокий хвост. Бесшумная походка на каблуках, янтарные глаза, обрамлённые неброским макияжем и лёгкая полуулыбка на коралловых губах. ***       Клинт Бартон — сирота, с юных лет развивший в себе способность точно попадать в цель. Человек, неразделимый с луком, стрелами и битвой. Один из лучших агентов организации Щ.И.Т., обезвредевший сотни преступников за свою не столь продолжительную жизнь. И сейчас этот Клинт Бартон застрял в медчасти на неопределенный срок. Если на заслуженный отдых возможно попасть только после огнестрельного ранения, то Клинт предпочёл бы работать без отпуска. В последней миссии шальная пуля задела плечо агента, и вот он уже вторую неделю валяется в больничном крыле Щ.И.Т.а. Со скуки хотелось вешаться, а плечо, как назло, заживало медленно и мучительно. Кажется, в пуле содержалось какое-то вещество, не дававшее ране затянуться, и врачи целую вечность искали противоядие. И хоть благодаря технологиям быстрого заживления рана почти затянулась, Бартона все ещё не выпускали, якобы для перестраховки.       Клинт скучающе смотрел в потолок ненавистного ему места, скрестив руки на груди. Белые стены, белая простыня, даже самого лучника заставили переодеться в белые больничные штаны с футболкой. Тошнит. Тоскливо взглянув в сторону тарелки с чем-то малосъедобным, агент тяжело вздохнул и перевернулся на бок. Две недели. Две гребаных недели полного бездействия. Физическую активность ему запрещали, а книг никто не носил. Единственная отдушина — дартс, который, после многочисленным просьбам (угрозам) лучника заняться чем-либо, повесили напротив кровати. Впрочем, толку было мало, по известным умениям Соколиного Глаза.       Хотя нет, здесь перегиб. Кидание дротиков — хоть какое-то занятие. Под мишень можно подстроить вчерашнее яблоко, принесенное для восстановления витаминов в организме, дверную ручку, на худой конец камеру, висящую по потолком. Правда, после попадания прибежал очень злой Коулсон и пригрозил забрать дартс. Зануда.       Что ж, лёгок на помине. За железной дверью раздались гулкие шаги, чьи-то голоса, и на пороге образовался чуть запыхавшийся Фил Коулсон в своём неизменном костюме «с иголочки» и какой-то макулатурой в руках.       Клинт вскинул брови, задумчиво вертя дротик в пальцах. — Выглядишь неважно. — заметил Фил, прислоняясь к дверному косяку. — А вы меня тут схоронить решили? В дверной косяк влетел дротик. Коулсон глубоко вздохнул. — Собирайся, думаю, выписываем. У меня тут для тебя — агент помахал чёрной папкой в руке — новое задание. Неужели. — Ну что за люди — пробурчал Клинт вскакивая с кровати и, чуть ли не бегом, направился к выходу — ещё с больничного не вышел, а уже на работу. — Завтра в 8 у Фьюри в кабинете. Дело не терпит отлагательств. В этот вечер на одного счастливого лучника станет больше, после выдачи его незабвенного оружия.