Срочно ищу оборотня!

Волк мчался вперёд без оглядки, галопом перескакивая большие расстояния. Убегал вскачь, как можно скорее, ломая длинными лапами мелкие ветки. Опавшая листва хрустела, лёгкий ветер разгонял дымчатые облака. Лунный свет падал прямо на волка, и он не знал, куда от него можно спрятаться. Метался по небольшому леску, рыча и тявкая от отчаянья, собирая на короткой шерсти паутину. Сердце колотилось, как бешеное, от испуга, накала и злости. «Не успел! Не успел! — злобно рычал на себя, шумно дыша. — Дурак! Дурак! Нельзя было торопиться! Агрх… агр-рх!!! Надо было забрать подальше в лес! Тогда никто бы не помешал! Я бы точно успел!» Оборотень корил себя. Жёстко и беспощадно. Она же уже была готова! Он бы её взял — оставалось лишь пристроиться меж разведённых ног и нормально толкнуться. Так бы и сделал, если бы не услышал шорох в кустах и отдалённый зов. Ирину искали. Тимур не мог допустить, чтобы его волком увидели рядом с девушкой. Он мог крыть собак, но особое удовольствие получал именно от человечьих самок. Это... эстетическое удовольствие... Видеть под собой вопящего человека. Кричащую от боли и ужаса девочку. Красивую, молодую... угр-р-рм... никем не тронутую. Так вкусно... так сладко... осознавать, что для неё именно ты будешь первый, возможно и единственный. Немало несчастных девочек, после изнасилования волком, боялись не только собак, но и парней в общем. Не подпускали и на пушечный выстрел. Раны зажили, а страх оставался на всю жизнь. Конечно, Тимур не хотел портить их, но не мог смириться со своей второй сущностью. Не мог утолить жажду и отказаться от своих желаний. Запретный плод сладок, манящ, соблазнителен. Но кто может запретить зверю получить желанное? Да никто. Захочет — пойдёт. Захочет — трахнет. Захочет — загрызёт. Лишь бы не было много свидетелей... лишь бы никто не подумал, что их сосед оборотень-насильник... лишь бы не попасться под горячую руку охотника. Подруга со страхом подтягивала пьяной Ирине чудом уцелевшие серые трусики, надевая прямо так. Ну, а что делать? Юбка подрана, больше трусов нигде нет, да и другой, запасной одежды тоже. Она никогда не видела подругу в зюзьку, да ещё и в такую. Зная, что Ирка девственница, она боялась, что её тронули. Можно было представить, какая у подруги будет истерика, когда та отойдёт от этого, но нельзя вообразить, какой человек так обращался с Ириной. Какой-то извращенец, что любит унижать и ебать прямо в грязи, на земле. Хоть бы номер в гостинице снял! Тихо матерясь, подружка подхватывала Иру и своими силами выводила из кустов, расспрашивая, пытаясь что-то выведать. Та не отвечала, а если и отвечала, то неразборчиво. «Ну, если идёт… и ей не больно, значит, не присунули, — думала про себя девушка, вызывая такси и держа на себе пьяную тушу, — а если у неё шок? Блять, нажралась в говнище! Дура! Ещё и телефон посеяла!» Внизу что-то хрустнуло. Каблук. Все-таки надо было дать клею схватиться получше. Благо пыхтеть оставалось недолго. Такси приехало быстро. Водитель даже вышел и помог затащить сонную девушку в салон, довёз без лишних вопросов. Все время косился в зеркало заднего вида, но, сжимая губы, молчал. Ирина лежала у заботливой подружки на плече и что-то нетрезво бормотала, рассказывая с выражением, удивлением и восторгом. Но никто так и не понял, про что она так восхищённо рассказывает. Марюша тогда не пожадничала и дала мужчине на чай за его молчаливость, уже босиком вытаскивая Ирку из транспорта. «Похрен на каблуки. Дура важнее!» — решила, кинув туфли у подъезда, значительно облегчив себе задачу по спасению Иры. До самого утра Ирина проспала у подруги. А там, за чаем, Марька долго оправдывалась перед подружкой, почему задержалась. Даже злосчастную туфлю с неровно приклеенным каблуком показывала, но её оправдания прервала сама Ира. Та сидела напротив и грела руки о горячую кружку — говорила с тем же восторгом, как и в такси, правда, теперь гораздо тише и спокойнее. Маря и ушам не поверила, услышав от совершенно нормальной(!) девушки такое: — Ой… Марь… ты не повери-ишь… — рассказывала, помешивая кофе, другой рукой держась за ноющую голову, ещё и нащупывая пальцами шишку, — Это была собака… большой, красивый пёс! Маря-я-я, он меня завалил, боже! Как сейчас помню его язык… прямо там… гм-ммх… — она замычала, жмурясь от резкой боли в висках. Резануло, так резануло. Решила поделиться с подружкой таким сокровенным, но вместо расспросов, получила волну негодования и недовольства. —...ах?! — Марька ужаснулась, широко распахнув глаза — ей подумалось, что подруге это померещилось, а на самом деле был парень, почему-то оставивший недотраханную девку на земле. — Дура? Ира, ты дура что ль?! Ира?! Ира посмотрела на неё взъерошено, даже чуть расстроенно, в миг осознав, какой секрет рассказала. Волна неловкости обдала с головой. С детства мать учила не хвастаться перед подружками ничем личным и сокровенным — обругают, обсмеют, да ещё, не дай Бог, сплетню разнесут. Как в воду глядела! Правда Ира все ещё надеялась, что Маря не станет никому про это рассказывать. — Не думай о таком! Не было такого! Ира! Ира! — повторила, повертев пальцем у виска, — Ты что! Не могла же собака трусы стащить! Набухать, возбудить тебя?! Да ты текла вся! Псы же тупые, как пробки. Не пойдут они осознанно на случку без течной сучки! А ты... человек! Не дури... тебя чуть не трахнули! А может и трахнули! Марьке вспомнилась содранная мокрая юбка, валяющаяся в стороне. — Какой-то извращенец привёл с собой пса… — Маря пришла к выводу и закрыла рот двумя ладонями, сжимаясь. — И отдал твою юбочку... в качестве игрушки... вот откуда ты пса помнишь! Тебя собрались ебать, пока пёс играл с юбкой твоей, ты понимаешь? Фу... Ничего другого Марише в голову не приходило. Мысль будоражила своей дикостью. А Ира совсем растерялась, заалела и застеснялась. Если у подруги такая реакция на такой, казалось бы, пустяк, то и представлять не хочется, как к этому могут отнестись другие. После этого разговор о собаке как-то быстро замялся. Ира больше ничего не говорила и завела тему про свой цветочный магазин, вскоре и уехала домой, отходняк отпустил. Ещё раз сполоснулась в душе, стараясь вспомнить то томящее и волнующее сердце чувство... и позабыть какой стыд испытала от слов подруги. Но ведь вначале был парень. Тимурка. А потом, откуда не возьмись, появился пёс. Даже не так. Парень… стал псом. Девушка отчётливо, не смотря на весь выпитый алкоголь, помнила, как испугалась, когда вместо Тимура к ней подошёл большой пёс и начал вылизывать. Это точно не сон. Оборотень. Ничего другого на ум не приходило. Прошла неделя. За ней вторая. Все вроде бы позабылось, да нет. Ира все вспоминала того парня, того пса, уже не сомневаясь, что это одно и то же лицо. Ей было приятно о нем думать, томительно вспоминать крепкие руки и полные жара касания Тимура — мокрый и шершавый язык волка в самом нежном месте. Её мелкий йорк был слишком глуп. Как бы она под него ни подставлялась, тот не лизал. Лишь игрался, скакал и прыгал, пару раз чуть не цапнув прямо за набухший клитор. Вот у Марьки был большой кавказец. Он-то, наверное, отлизал бы любимой хозяйке как следует! Ирина даже позавидовала. Как же ей хотелось продолжить с тем псом... или хотя бы повторить куни на трезвую голову. Она была уверена, что так было бы даже приятнее. Все тело покрывалось холодными, но ужасно приятными мурашками от одной мысли об этом. Извращение. Недавно на жёстком диске появился запас новой категории порно. Зоофилия. Папка получила название: «итоговый конспект 2», чтобы на всякий случай отогнать от себя любые подозрения в таком деле. В те дни она часто смотрела зоопорно и мастурбировала. На работе, пока не было клиентов, пряталась за фикусами и много-много читала, пытаясь понять это чувство. Понять, что её могло ждать при сексе с волком. Благо пособие по зоофилии всегда находилось в открытом доступе, а камер в небольшом магазинчике не было. Да и клиенты заходили не часто — толпы обычно бывали перед крупными праздниками. А так, клиентов раз-два и обчелся. В основном по вечерам мужчины заходили за розами. Ирине хотелось бы… закончить с тем псом. Она никогда не ловила себя на мысли, что хочется отдаться животному — дикому зверю, которому будет наплевать на удовольствие партнёра. Хотя она и о парнях не часто думала, а все прочитанные статьи лишь раздразнивали, заставляя желать сильнее. Больше. Долбанный йорк злил и бесил — вот уже совсем немного... наклонился... обнюхал... вот-вот бы лизнул... но тявкнул и прыгнул играться к руке хозяйки. Девушка становилась нервной. Ирина шла на отчаянные меры. «Срочно ищу оборотня! — гласила первая строчка объявления, — Высокий, красивый парень. Вроде бы серый волк. Большой. Не очень лохматый. Кто видел, отзовитесь. 8 908 ххх-хх-хх». Люди проходили мимо, кидая насмешливые взгляды на листок с объявлением. Подростки останавливались, чтобы сфотографировать его, в жалкой надежде словить популярность благодаря этой фотке. И лишь сероглазый парень каждый день по пути на работу и домой приостанавливался, кидая задумчивый, тоскливый взгляд на объявление… но не звонил, хоть и запомнил номер наизусть. Каждый раз фыркал про себя, выпрямлялся и шёл дальше, дожидаясь очередных выходных, чтобы найти какую-нибудь пьяную шмару в кустах. Ей уже будет все равно кто, как и где ебет. Главное, что на утро и не вспомнит. А может, даже и не проснётся после волчьего натиска. Лучше уж искать таких бессознательных шлюх, чем самому снимать в клубах, вбухивать деньги на алкоголь и подвергать себя и свою вторую личность опасности.