Срочно ищу оборотня!

Тимур очень сильно прокололся. Он был уверен, что это объявление, висящее на афише уже три недели, написано Ириной. Она была последняя в тот промежуток времени. Значит, напоил её плохо, раз она запомнила волка. Обращение. Вообще связываться с той блондинистой девкой было крупной ошибкой. Тимур слишком поторопился. Недопоил, недоотвёл и чуть не попался на глаза другой девушки. А что бы было, если б попался? И думать страшно. В их небольшом городке почти всегда царили безмятежность и спокойствие. Бродячих собак не трогали, на людей те не бросались и сильных проблем не доставляли. Их лишь изредка отлавливали, чтобы кастрировать, но после сразу выпускали. Волки на баранов не косились, лишь лисы по курятникам пригородников шастали — недаром у каждого десятого есть шкурка. А так, очень многим жалко убивать лисиц, мир не без добрых людей. Зоозащитники, по мнению Тимура, люди с большой буквы. Но все это спокойствие и умиротворение могли испариться в один миг. Если бы кто заметил, как пёс насилует девушку, начался бы массовый отстрел собак. Оборотень точно хоть раз да попался бы под пулю. Всю жизнь он боялся этого, потому и искал для жилья тихий мирный уголок. И нашёл. Этот городишко. Накопил денег на небольшой дом, даже кое-каким хозяйством занялся. Параллельно каждый день мотался на работу, полностью обеспечивая себя и маму. Проводил около восьми часов за компом, редактируя фотографии, и просто занимался любимым делом. Люди Тимура любили, поэтому у него была большая клиентская база.

***

— Алло? Кто это? — Здравствуйте, вы искали оборотня? У меня есть знакомый... друг оборотень, — мямлил Тимур, — Только застрявший в собачьем облике. Его заинтересовало объявление. Тимур кривился, слыша знакомый девичий голос. Ирина обрадовалась. Обрадовалась нашедшемуся спустя столько времени оборотню. И не побоялась? Может тогда головой стукнулась, когда он на неё напрыгнул? У неё явно какое-то помешательство. Парень тяжело вздохнул в трубку, наигранно стальным голосом назначив встречу и сказав, что передаст «другу». Так и случилось. «Передал». Чистое звёздное небо надвисало над головой. Отражённый от луны свет озарял пустой парк. Ночные тени от деревьев, кустов и лавочек растягивались по земле темными силуэтами. Ветки слабо покачивались от лёгкого, тёплого порыва ветра. Ира пришла в ночной парк первая, нервно оглядываясь на устрашающие тени деревьев. Ей даже показалось, что кто-то просто мог пошутить и посмеяться, назначив эту встречу. Таких было много. В основном прикалывались подростки, постоянно названивая и со смехом подвывая в трубку. Сзади послышался тихий, чуть приглушенный рык, и девушка обернулась, зажав ладонью рот, так и не проронив и звука. Волк важной, королевской походкой подошёл к ней, склоняя голову и на всякий случай скаля зубы. Издалека уже успел осмотреть её от и до, удостоверившись, что она пришла одна. Тупая. Странная. Ненормальная. Ебанутая. Но манящая. Волка она привлекала. Никто раньше не пытался его найти, не искал повторной встречи. А теперь эта девушка в глухом парке была только его. Полностью беззащитная. Ни камер, ни людей, лишь одинокий моргающий фонарь освещал под собой лавки, на случай ночных гостей. Но Ира с Тимуром находились в тени. Свет фонаря совершенно не доходил в то место. Глаза волка горели двумя жёлтыми, опасными огнями. — Тимур? Волк фыркнул. Ишь ты, даже имя запомнила. Определённо надо было давно покончить с такими вот рискованными знакомствами в клубах и барах. Ирка после этого случая сразу могла пойти бы в полицию... хотя вряд ли бы её там послушали. Послушали бы двух дурёх, если бы подружка успела застать волка рядом с ней, голой и пьяной. — Как так-то, Тимур? У волка резануло уши от её «Тимур». Для всех в этом обличии он был Шариком, Бобиком, Тузей и Серкой. Ну а дети называли волка так, как и есть: «Волчок». Бывало и «серенький волчок». Тимур любил оба прозвища, хоть никогда не подходил к детям близко, отскакивая при любой попытки подойти. После этого ещё долго следил за маленькими девочками озабоченным взглядом, но запрещал себе подходить. Ну, десять лет… это слишком для изнасилования волком. Он выбирал девочек постарше в таком случае, чтобы те точно смогли после этого выжить. Вот лет шестнадцать — самое то. Волк шёл по парку рядом с постоянно оглядывающейся девушкой. Та что-то лепетала, но пёс в основном пропускал слова мимо ушей, дожидаясь сути. Недаром же она пришла в такой же короткой, как и в тот вечер, юбке — да ещё и совершенно без трусиков. Волк уже успел это накнокать¹, когда склонил голову. Просто было интересно узнать: на ней колготки или чулки? Чулки, резинку которых еле-еле прикрывал подол юбки. В этот раз она была красивая, с тюлькой... волк любит играть с такими вещичками. В конце концов, Ира присела на лавочку, сводя колени вместе. Волк глядел хмуро и недовольно. Она все время подтягивала юбку ниже, а Тимурка уже принюхивался, опустив уши. Сколько можно мяться и отводить разговоры не в то русло? И так было ясно, зачем она сюда пришла! Сама понимала, что и волк придёт только ради секса и ни за что не обратится при ней назад в человека. Тем более «друг» сказал, что Тимур «застрял» в этом облике. Хотя она надежды не теряла, все расспрашивала и даже пыталась уговаривать волка, сердя его и тревожа. Наверное, надеялась помочь бедному оборотню вернуться в человечье тело. Резко ткнулся холодным носом под юбку, жадно вынюхивая горячую, пока сухую киску. Девушка охнула, с более слабым испугом пытаясь оттолкнуть голову волка — тот на это лишь с угрозой прорычал. Провёл широкой лопатой языка по киске, «прочёсывая» коротко подстриженные волосики. Вкуснá... а в прошлый раз он не успел даже вкус распробовать! Хотя, может просто и не помнил того, сильно испугавшись помешавшей ему девушки. Да и лобок был не выстрижен… лучше бы подбрилась полностью. Ира задрожала и зажмурила глаза, неуверенно расставив ноги. Хотелось отдаться этому тёплому языку. Это то, что она могла лишь вспоминать, и то нечётко... это то, о чем она могла мечтать... то, что она могла желать в попытках уткнуть свою мелкую кусачую псинку себе меж ножек. Волчий язык гораздо приятнее просто влажной руки. Совсем иные ощущения от всей извращённости. Короткие тонкие усики отходящие от морды, щекотали бедра. А волк уже весь сгорбился, отдавшись подготавливанию сучки, потрахивая воздух. Чем лучше вылижет, тем плавнее войдёт... и пусть только попробует, дрянь, убежать. В ночном парке её никто не услышит... она уже не сможет удрать от возбуждённого пса. — Гр-рях... — пробурчал и отошёл, ожидающе глядя на неё. Иру колотило под его взглядом. Она понимала, чего он ждёт и... послушалась, сползая на землю. Повернулась к волку задом, чуть задирая юбку, облокотилась о лавку, почти что ложась на сидение грудью, как делали это девушки в порнухе. «После этого им было хорошо», — мысленно утешала себя девушка. Неуверенно оглянулась и уже было открыла рот, чтобы сказать что-то важное, как волк с невиданной силой запрыгнул на неё, толкнув бёдрами под зад. Несколько резких и коротких толчков — волк подстраивался, пытаясь найти вход, а потом с силой размашисто втиснулся, заскулив. Если он скулил от удовольствия, от того, как приятно стенки облегали его увеличивающийся и вытягивающийся внутри девушки член, то Ира визжала от резкой боли внутри живота. Её обожгло жаром... внутри резануло, словно в неё воткнули раскалённую кочергу. Ей казалось, что её порвут, стоит волку толкнуться ещё раз. … а в порнухе член казался мельче… И он нетерпеливо толкнулся, вырвав из Иры сжатый, болезненный стон. Девушка схватилась пальцами за край лавки, сжимаясь, тем самым сделав себе ещё больнее в то время, когда Тимур дурел от тесноты. Конечно, её возбуждение уже пропало, но волка это ничуть не волновало. Он вдалбливался в бедную, ещё никем ранее не тронутую, пизденку, обняв Ирку лапами за талию, случайно исцарапав. Задирая голову, вываливал язык. Обкапал слюной и себя, и спину девушки, постепенно ускоряясь. И вот. Наконец, сделал последний и самый сильный толчок, вдавившись в выебанное тело по максимуму, пританцовывая задними лапами на земле. На основании набухал узел с кулак, сцепив волка с Ирой на несколько десятков минут. Девушка лежала и дрожала, всхлипывая от боли, пока волк стоял и ждал, изредка покачивая закупоренный внутри член. Он был весь взмокший и уставший, но ужасно довольный. Казалось, он даже улыбался, возвышаясь над Ирой. А потом перекинул лапу и встал задницой к заднице, терпеливо поджидая конца. Девушка рыдала беззвучно, зажимая ладонями рот и чувствуя, как её наполняет волчья сперма. Узел опал. Член выскользнул. Жидкая, как молоко, сперма медленно потекла на землю. Волк бросил её и ломанулся прочь в другой конец парка. Там спрятался за кустами и выглядывал, все ещё сверкая яркими глазами. Хороша... ох, хороша! Тимур никогда ранее не наблюдал за теми, кого выебал. Предпочитал уйти сразу и больше никогда не возвращаться, хотя жизнь то и дело подкидывала трудности и неожиданные встречи с фрейгерами². Многие его даже не помнили, желая никогда и не вспоминать... но помнил он. Ирина была первая, кто потом начала искать его, да ещё и сама пошла на свидание. Не побоялась и трусики «забыть» дома, подставиться и отдаться... отдать свою девственность. Псу. Грязному, дикому псу, что выебал и спасибо не сказал. Он поздно подумал о том, что мог обойтись с ней ласковее... запоздало догадался, что если бы ей понравилось с ним, то она могла бы взять пса к себе домой. Волк никогда не пытался доставить девушкам удовольствие, но именно сейчас живот скрутило новым возбуждением — а, наверное, классно разделять удовольствие с кем-то другим! Он был бы кому-то нужен. Секс на регулярной основе — вот бы было круто! Но она все равно повела себя глупо. Знала же на что шла! «Сама виновата», — буркнул про себя волк и оторвал взгляд от измученной девушки, что с трудом заползла на лавку, громко всхлипывая. Волк фыркнул и развернулся. Сделал пару шагов… и оглянулся, задерживая на ней взгляд. Тимур ещё раз фыркнул, дёрнул хвостом и ушёл из парка, больше не оборачиваясь.