Всего лишь человек

Тёмное небо разделяет на две части яркая золотая полоса, и Магнус опускает голову, пока толпа вокруг него разражается громкими приветственными криками. Он лишний на этом празднике, лишний в этом городе, лишний в этом мире супергероев и людей со способностями. Какой-то громила, которому её величество Фортуна даровала недюжинную силу, добродушно похлопывает его по плечу и широко улыбается, увидев вымученную улыбку. — Что ни говори, Голдмен* — лучший, хоть и любит покрасоваться. Магнус согласно кивает и пытается незаметно избавиться и от руки, что придавливает его к земле, и от её хозяина, которому внезапно взбрело в голову поболтать с первым встречным. Но незнакомец совершенно не хочет упускать свой шанс: — Ого, смотри, а это прекрасная Вермильон*. Ох, и горячая она штучка, — цокает языком навязчивый собеседник и тычет пальцем в небо. Алая полоса составляет пару золотой, и оглушающий рёв толпы закладывает уши. — Интересно, а Найт* присоединится к своим друзьям? — подключается к диалогу грузная женщина, и Магнус мысленно стонет. — Мне пора. — Наконец, решается он и убирает широкую мозолистую ладонь со своего плеча. — Человек, — изумлённо охает громила, и сотни заинтересованных взглядов устремляются на них. — Примитивный. — Без способностей. — Не развитый. Крики окружают, давят, подбираются всё ближе и ближе, но времена, когда он отступал, давно прошли. — Насчёт способностей и развития я бы поспорил, дорогуша. — Магнус поднимает голову, и красно-золотые отблески отражаются в карих глазах. — Магнус Бейн, — узнают его, и толпа расступается перед лучшим журналистом Шэдоу Сити, перед примитивным, чьё острое перо погубило стольких супергероев. Что могут противопоставить сверхспособности и суперсилы острому уму, хлёстким фразам и невероятной удачливости, которая раз за разом позволяет самому скандальному репортёру выходить сухим из воды. — Приятного вечера. — Магнус презрительно улыбается толпе, растерявшей весь свой запал, и уходит, гордо выпрямив спину. *** Просторный холл пустует этим тёплым осенним вечером, и худенький Арчи приветливо кивает молодому мужчине, который пытается удержать в руках многочисленные камеры, диктофоны и провода. — Нужна помощь, Саймон? — Арчи с сочувствием смотрит на очередного примитивного, которого руководству пришлось взять, чтобы заткнуть профсоюз. — Неа. Я сам. — Саймон выглядывает из-за огромного пушистого ветрозащитного экрана, и миниатюрная камера летит на пол. — Мистер Бейн. Арчи с трудом сдерживается, чтобы не ударить мужчину в чёрном тонком пальто, который сжимает в руках многострадальную камеру и задумчиво оглядывает мгновенно покрасневшего Саймона, не обращая никакого внимания на охранника. — Как тебя зовут, новичок? — Магнус решительно выдирает из рук Саймона часть его ноши, и тот смущается ещё больше. — Я Саймон Льюис, сэр. Спасибо за помощь. Я ваш фанат, сэр. Рад познакомиться с вами. Простите, иногда я такой неуклюжий. — Тогда, может, не стоило приходить к нам работать? Другие варианты ты не рассматривал? — встревает Арчи, и Магнус морщится от вопиющей бестактности охранника. — Не обращай внимания, дорогой. У Арчи плохие дни. Оказалось, что его обожаемый Мистер Миракл тот ещё любитель молоденьких мальчиков. — Вы же говорите о своём последнем расследовании, сэр? — Саймон мгновенно загорается и воодушевлённо продолжает. — Ваша статья на той неделе была просто потрясающей. Я до сих пор её перечитываю. Как вы там его припечатали! Но, если признаться, это Миракл мне с самого начала не нравился, какой-то он мутный был. — Да ты что? — наигранно удивляется Магнус и с усмешкой оглядывается на Арчи, стискивающего зубы изо всех сил. — Я тоже всегда это повторял, но мне никто не верил. — Да как можно вам не верить, сэр? Вы же лучший в своём деле! Саймон заходит в лифт, и Магнус нажимает кнопку нужного им этажа. — Действительно, Арчи, как ты мог мне не поверить? Двери закрываются, и огненные искры врезаются в металл, не оставляя никаких следов. — Напыщенный индюк! Да чтоб ты сдох со своими расследованиями. Убийца! Арчи отходит к своей стойке, и крупная слеза влажным пятном растекается по тонкой газетной бумаге, бездушно сообщающей, что Джордж Миддл, больше известный, как Мистер Миракл, повесился в своей камере, не выдержав общественного осуждения. — Собаке — собачья смерть, — раздаётся над самым ухом, и Арчи вздрагивает, узнавая голос владельца Хантер Интертеймент. — Добрый вечер, мистер Моргенштерн, — вежливо приветствует его охранник, высушивая непрошенные слёзы одной искрой. — Надеюсь, ты не собираешься на похороны к этому мерзавцу? — строгий голос не оставляет вариантов для манёвра, и Арчи покорно отвечает: — Что вы, сэр? Конечно, нет. — Хорошо. Бейн в офисе? — Да, сэр. Вместе с новеньким, Саймоном Льюисом, десять минут назад поднялся в лифте. — Отлично. — Моргеншерн испытывающе глядит на своего работника, а потом добавляет. — Чтобы больше никаких конкурентных изданий в этом здании. Под пристальным взглядом газета сминается в большой комок и сгорает в подрагивающих руках. Арчи провожает широкую спину глазами, полными слёз, но не разрешает себе даже вздохнуть: у Валентина Моргенштерна совершенный слух, который позволил ему узнать столько тщательно охраняемых секретов, что они вознесли этого беспощадного во всех отношениях человека на вершину пищевой цепочки. Ещё в лифте Валентин слышит мурлыкающий смех Магнуса и громкое незнакомое ржание, по всей видимости, принадлежащее Саймону. Двое мужчин обнаруживаются в аппаратной, где они весело болтают, обсуждая очередной неудачный римейк. — Мистер Моргенштерн, — голос Саймона дрожит, а сам он вытягивается в струнку, отчаянно хлопая глазами. — Магнус, зайди ко мне в кабинет. Сейчас же, — холодный голос пугает Саймона ещё больше, но не производит никакого эффекта на Магнуса, который даже не слезает со стола, чтобы пойти за своим боссом. Дверь с грохотом захлопывается, и в аппаратной повисает гнетущее молчание: никто доподлинно не знает, каковы настоящие возможности Валентина, поэтому Магнус бесшумно соскальзывает с краешка стола, поправляет задравшуюся рубашку и, кивнув напоследок своему новому знакомому, выходит за дверь. Он заходит в кабинет Валентина без стука и замирает напротив большого стола. — Садись, — металл в голосе ничего хорошего не предвещает, но Магнус — профессионал в искусстве сохранять хорошую мину при плохой игре. — Зачем вызвал? — Да ты в конец обнаглел, Бейн. Думаешь, если твоё имя знает пара-тройка людей, я буду закрывать глаза на все твои выходки? У меня в штате полно журналистов, которые могут заменить тебя, причём все они обладают интересными способностями, в отличие от тебя. — Так чего же не заменишь? — Польза от тебя перевешивает вред, но ты давно подошёл к самому краю. Осторожнее. — Я не буду брать интервью у твоего сына и превозносить его. Как ты и сказал, у тебя в штате достаточно лизоблюдов со способностями, которым это по плечу. Тяжёлая пепельница пролетает в паре сантиметров от уха, но Магнус остаётся таким же спокойным. — Мелкий говнюк. — Валентин откидывается на спинку внушительного кресла и криво улыбается. — Ты же понимаешь, что я слышу, как ты напуган. Ещё немного, и твоё сердце выпрыгнет из груди. — Это ничего не меняет. — Как ты узнал, что Монтеро — это мой сын? — Я удивлён, что остальные не догадались. Монтеро* и Хантер* Интертеймент, по-моему, всё довольно очевидно. А может, я просто слишком много с тобой общаюсь, и для меня не заметить сходство было практически невозможно. — Тебе придётся взять у него интервью. — Вроде, ты не из тех, кто жалуется на слух, — улыбается Магнус, и Валентин вскипает: — Да я, блять, тебя совсем разбаловал, и ты перестал меня бояться! — Нет, просто на твоём столе не осталось тяжёлых предметов, — отвечает Магнус и вытягивается в кресле. — Если хочешь и дальше зарабатывать на моём честном имени, заставь своего драгоценного отпрыска поумерить свои аппетиты. — Однажды ты споткнёшься, и я с огромным удовольствием буду наблюдать, как толпа разрывает тебя на мелкие кусочки. — Но пока этот день не наступил, — Магнус делает паузу и закрывает глаза. Валентин усмехается и внимательно смотрит на своего сотрудника, под глазами которого залегли глубокие тени. — Иди домой и отдохни. Трупы хорошие статьи не напишут, — милостиво отпускает он Магнуса, и тот медленно встаёт со своего места. — У тебя отпуск на неделю, даже не смей показывать здесь своего носа. Лучше вообще уезжай из города, пока вся эта заварушка не закончится. Ты разворошил осиное гнездо, нужно время, чтобы все успокоились. — Спасибо, босс. Хороших праздников, — произносит Магнус у самой двери, а потом нагибается и подбирает массивную пепельницу. — Поставь её на стол, Бейн, — командует Валентин, но у его лучшего журналиста совершенно другие планы. — Курить вредно, Вал. Бросать тяжёлые предметы в головы людям и того хуже, — сообщают ему, даже не повернув головы. Дверь закрывается, и острый слух генерального директора отчётливо различает звук, с которым подарок его любимого сына отправляется в мусорное ведро. *** Свежий воздух ни капли не помогает унять головную боль, которая давно стала постоянным спутником. Проверенные таблетки отвергаются в пользу ещё одного надёжного способа, и Магнус отправляет короткое сообщение своему другу, надеясь, что не помешает его планам. Прогулка ухудшает и без того паршивое настроение, и скупая приписка на видавшей виды вывеске оседает горечью в горле и отдаётся глухими ударами в висках: «Специально для примитивных»*. Старая дверь жалобно скрипит, и в ноздри мгновенно забивается табачный дым: здоровый образ жизни — привилегия развитых, да и какая разница обычным людям, когда умирать. — Смотрите-ка, кто к нам пожаловал, — монотонный шум десятка голосов перекрывает громкий окрик, и все разговоры смолкают. Магнус останавливается в дверях, высматривая своего друга, стараясь не обращать внимания на ощупывающие его взгляды, но раздражение усиливается с каждой секундой. — Насмотрелись? — резко бросает он и проходит к барной стойке. Высокий чернокожий бармен, не спрашивая, наливает ему из бутылки, что была припрятана в специальном шкафчике, и сухо сообщает: — За счёт заведения. — Спасибо, Люк. — Тебе спасибо, что похоронил этого ублюдка. — Я мог, и я сделал. — Магнус отпивает из своего стакана и блаженно закрывает глаза, когда крепкий алкоголь обжигает нёбо и прокатывается по пищеводу, попадая в пустой желудок. Сегодня у него в планах напиться и забыть всех тех детей, которым Джордж Миддл сломал жизни. — За Магнуса Бейна! — прокатывается по залу, и стаканы с дешёвым пойлом с громким стуком опускаются на деревянные столы. — За тебя, — звучит над самым ухом низкий голос, и холодная ладонь ободряюще похлопывает его по спине. — Решил начать без меня? — Я не знал, придёшь ли ты, — оправдывается Магнус, не открывая глаз, пока Люк наливает ещё один стакан. — За счёт заведения, — повторяет он, и Рафаэль насмешливо улыбается: — А ты не разоришься, Гэрроуэй? — Поверь мне, жизнь не часто преподносит нам подходящие поводы, — отшучивается Люк, бросая задумчивые взгляды на Магнуса. — Присмотри за ним, сегодня он выглядит особенно хреново. — Может, я планирую стать суперзлодеем? — открывает глаза Магнус. — Какое имя выберешь? Дринкермен*? Будешь угрожать миру тем, что лишишь его всех алкогольных запасов? — Почему бы и нет? Уверен, что у меня будет много последователей. — Не поспоришь, тебе даже команду не придётся набирать. Все уже здесь. — Раф, а ты примкнешь к моему злодейскому плану? — Я, скорее всего, попробую сместить тебя с поста главного. — Рафаэль залпом опустошает свой стакан и знаком просит Люка повторить. — Соревнование началось. — Радостно потирает руки Люк и наполняет пустой стакан, выжидательно смотря на Магнуса. Но тихое жужжание смартфона останавливает смуглую руку, и Магнус с удивлением глядит на незнакомый номер. — Магнус Бейн, — устало произносит он, а потом из динамика слышит взволнованный голос Саймона. — Добрый вечер, мистер Бейн. Вы дали мне свою визитку и сказали звонить в самых крайних случаях. Я бы ни за что не стал вас доставать, но мне кажется, что я сильно вляпался. — Что случилось, Саймон? — Магнус встаёт со своего стула и вместе с Рафаэлем покидает бар, включая громкую связь, как только они оба оказываются на улице. — Мистер Моррисон дал мне задание. Я должен был добыть хорошие фотки Вермильон. Сегодня все герои приглашены на торжественный ужин, поэтому я решил притаиться в здании напротив. Но тут происходит что-то странное и непонятное. Мне кажется, что кто-то планирует напасть на Дворец Мира. Я был на десятом этаже, когда заметил странное копошение внизу, тут люди в масках устанавливают громоздкое оборудование. Мне страшно, мистер Бейн. Вдруг меня признают сообщником и посадят в тюрьму, а я не могу, у меня сестра и мама. — Успокойся, Саймон. Я сейчас приеду. А ты пока сиди тихо, ничего не делай. И отключи звук на всех устройствах. Всё будет хорошо. Я уже в пути. Кладу трубку. Выдохни, ты справишься. Магнус отключается, и Рафаэль мягко придерживает его за локоть. — Ты можешь просто позвонить в полицию и объяснить им ситуацию, тебе необязательно туда ехать. — Он один, Рафа, как и я когда-то. Моррисон специально послал его в надежде, что Льюис облажается. Я должен быть там. — Моргенштерн тебя убьёт. — Моргенштерн должен сначала навести порядок у себя, чтобы высокомерные мерзавцы со способностями перестали творить всякую херь. Моррисон послал новичка, послал одного, зная, что тот ничего не сможет сделать. А потом мы слышим, что примитивные ни на что не способны. — Я подключу Рагнора и Кат. Будь осторожен, — Рафаэль отпускает локоть своего друга и взмахом руки останавливает такси. — Ты должен вернуться, Магнус. * Голдмен — Goldman, золотой мужчина. * Вермильон — Vermilion, ярко-красный, алый цвет. * Найт — Night, ночь. * Монтеро — Montero, охотник. * Хантер — Hunter, охотник. * Специально для примитивных — надпись перекликается с надписями времён расовой сегрегации: только для белых (white only), только для чёрных (colored only). * Дринкермен — Drinkerman, человек-пьяница.