Как набрать 10 000 баллов крутости

Ло Бинхэ выглядел чуть-чуть смутившимся. — Это вышло не нарочно, но я подслушал часть вашего разговора с горным лордом Шаном, — он опустился на колени перед своим учителем, глядя на него огромными щенячьими глазами. — Пожалуйста, расскажите мне об этом, учитель! Шэнь Цинцю был в полной растерянности, не зная, что делать. В его ушах громко затрындела система. [Предупреждение! Предупреждение! Предупреждение! Если вы откроете главному герою правду, вас ждет суровое наказание!] Он зажмурился. Он проявил сущую беспечность, думая, что разговор на такие темы может пройти никем не замеченным. Он должен был усвоить урок, когда Ло Бинхэ стало известно о существовании «баллов», но это не пошло ему впрок. Он попросту забыл о том случае, и вот теперь это ему аукнулось. — Я… не могу рассказать тебе, Бинхэ, — ответил он со смертельно серьезным выражением лица. — Мне жаль. Молодой человек приблизился вплотную. — Но это важно. Учитель пообещал рассказывать мне обо всем важном, если это касается меня! — его умоляющий тон просачивался прямо в сердце Шэнь Цинцю. Он знал, что молодой человек отныне не будет знать покоя. Тем не менее он попытался увильнуть от необходимости говорить Ло Бинхэ правду. — Бинхэ, пожалуйста… тебе не положено этого знать. — Но почему? Почему нет? Разве это не касается меня? — его лицо теперь было совсем близко, его глаза, обычно ясные, наполнились печалью и беспокойством. — Я не могу рассказать это именно потому, что оно касается тебя. Руки юноши сгребли его за ворот, в выражении лица Ло Бинхэ мешались намек на безумие и отчаяние. — Учитель! Он чувствовал, что теряет доверие своего ученика. Он чувствовал, что рассудок Бинхэ вот-вот будет сломлен. — Ответьте мне! Что я такое?! Он опять закрыл глаза и глубоко вдохнул, прежде чем открыть рот. Ничто больше не имело значения. Лишиться доверия Бинхэ было все равно, что толкнуть его в Бездну собственными руками! Система снова заверещала в его голове, предупреждая его, но он это проигнорировал. Худшее наказание — это смерть, так что да пошла она! — Садись, Бинхэ. Я расскажу тебе. Хватка на его одежде медленно разжалась, и Ло Бинхэ сел на место. Мозг Шэнь Цинцю работал на высоких оборотах. Как же все ему рассказать, чтобы он сумел понять? Возможно ли сделать это так, чтобы причинить ему как можно меньше боли? Ло Бинхэ выжидательно смотрел на него, и в итоге Шэнь Цинцю нашел решение. Он не знал, было ли оно хорошим. Но он обязан был попытаться. — Протагонист… это то же, что главный герой романа, — медленно начал он. — Примерно как бывают герои в легендах и сказках. Ло Бинхэ молча слушал. Он знал, что нужно было выслушать все до конца, чтобы понять. — А ореол протагониста — это своего рода защитный барьер, который не позволит, чтобы с главным героем случилось худшее. Он сделал паузу, переводя дыхание. — Ты и есть такой главный герой. Ло Бинхэ округлил глаза. — Что… все это значит? Шэнь Цинцю отвел взгляд. — Ты — главный герой, чьи приключения описаны в книге. Любые события, что происходят здесь, вертятся вокруг тебя. На этот раз настал черед Ло Бинхэ побледнеть. — Выходит… я… ненастоящий? — прошептал он. Шэнь Цинцю остался безмолвным. — Но… но я существую! Я говорю, я дышу, я истекаю кровью! Как я могу не быть настоящим?! — на его лице теперь было написано отчаяние. Пытаясь сохранить остатки самообладания, он вперился взглядом в учителя. — …Учитель знал? Учитель все это время знал? Шэнь Цинцю не мог заставить себя посмотреть ему в глаза. — Да. Ло Бинхэ схватился за голову. — Значит, все страдания, которые мне пришлось претерпеть до сих пор… это было подстроено? Вся моя жизнь — это просто роман, который кто-то написал?! Шэнь Цинцю захотелось обнять несчастного героя, стоящего перед ним. Но он не осмелился. — Я прочитал роман о тебе. Ты прав, я не настоящий Шэнь Цинцю. Я пришел в этот мир, потому что мне не понравился финал. Так много страданий. Я здесь, потому что я захотел изменить твою судьбу. Это не было настоящей причиной, по которой он попал сюда. Но это стало его личной причиной после встречи с этим чистым и невинным ребенком. Он хотел защитить его. Он хотел не дать ему потемнеть и пойти по кривой дорожке. Он… Пронзительный ор системы в его ушах, говорящей, что его ждет наказание, опустошенный молодой человек перед ним, его собственное сердце, облившееся кровью… — Значит, не имеет значения, что бы я ни делал, все уже написано заранее? — голос Ло Бинхэ звучал глухо, как будто он готов был признать поражение. — Я не настоящее живое существо? — Нет! — вскрикнул Шэнь Цинцю. — Ты здесь! Со мной! — он протянул руку, но не сумел заставить себя коснуться дрожащего тела юноши. — Это ты решаешь, чему случиться. Только ты. Мы уже изменили ход событий до неузнаваемости, так что рано сдаваться! Когда наконец он попытался дотронуться до Ло Бинхэ, юноша вскочил. — Я… должен побыть один, — пролепетал он и вылетел из бамбуковой хижины, оставив позади ввергнутого в отчаяние Шэнь Цинцю. [Наказание завершено.], объявила система, прежде чем все стихло. … А в чем именно заключалось наказание? То, что он подорвал доверие к нему Ло Бинхэ, или то, что он сокрушил вдребезги свое собственное сердце? Возможно, и то, и другое? Ну да, наверное, это само по себе могло засчитаться как суровое наказание. Впервые после того, как Шэнь Цинцю попал сюда, ему хотелось рыдмя рыдать, хотя он знал, что это ничегошеньки не изменит. Он проиграл. Все, чего он достиг, все, через что они оба прошли вместе — не имело больше смысла. Теперь он знал, что бывает кое-что похуже смерти. Именно так можно было охарактеризовать сложившуюся ситуацию. Он фактически предал молодого человека. Он не мог не думать о том, каким несчастным, должно быть, чувствовал себя сейчас Ло Бинхэ! Он уронил голову в ладони. — Прости… Мне так жаль, Бинхэ… — бормотал он, зная, что этого никто не услышит. Но ничего уже нельзя было поделать. У него мелькнула было мысль о том, чтобы выбежать следом за Ло Бинхэ, но он чувствовал, что он был последним человеком, которого юноша хотел сейчас видеть. И поэтому он остался у себя в хижине, беззвучно молясь о благополучном возвращении своего ученика.