Слендермен. Не ходите ночью в лес

— Ой, Алан, не дуйся, я знаю, как ты не хотел ехать, но мы же ненадолго, тем более это для тебя возможность встретить своих старых друзей, — отчитывала меня мать.       Не то чтобы я не хотел ехать, для меня сама эта затея казалась сомнительной. — Я не дуюсь. Я все еще не догоняю, до тебя так и не дошло, что люди, с которыми я дружил пять лет назад, могли сильно измениться? — Но ты же тоже изменился, — мама улыбнулась. Я не стал спорить с ней. Из двенадцатилетнего и жизнерадостного мальчика я действительно вырос в нечто ужасное. Я уже давно не чувствую ни к чему интереса. Всё чего бы мне хотелось так это просто домой. — Ты же прекрасно знаешь, что для меня работа в Стерлинг-Сити — это прекрасная возможность подзаработать, — о нет, она продолжала мне говорить то, что я слышал уже сотню раз.       Неужели она не помнит из-за чего мы оттуда уехали? Этот город — пустующая свалка. Нет, он не грязный, очень даже чистый, мусор там — люди. Как и везде. — Ну, вот мы и приехали, — мама остановила машину у какого-то дома. Мы вышли. Передо мной открылся вид на бежевый трёхэтажный дом, с бассейном, с балконами... Только я успел подумать, что всё не так уж плохо, как мама развернула меня и, рассмеявшись, сказала: — Нет, глупыш, мы будем жить здесь. То, что я увидел не описать словами. — Мам, этот дом стоял еще до того, как мы отсюда уехали. Неужели тут нет ничего новее? — намекал я, переводя взгляд в сторону бежевого чуда. — Ты бы лучше спросил, есть ли тут то, что нам по карману, — мама рассмеялась.       Мы не бедствуем, да и без этого города жили неплохо. Понятия не имею, почему она думает, что нам не хватает.       Она зашла в «дом», я поплёлся следом.       Что ж, изнутри он выглядит не так уж плохо. Но это я так думал. В этот же момент моя мать, скорее, думала что-то вроде: «какое прекрасное место, нам нужно здесь остаться на пару лет».       Я поставил телефон на зарядку и отправился помогать маме разбирать вещи из коробок. — Ты же знаешь, что какое-то время будешь учиться в местной школе? — Да, ты говорила. — Да?.. Я за неделю до переезда отправила твои документы, завтра уже можешь идти. Обязательно найди друзей. — Но у меня есть друзья. — Где? В телефоне? Ой, ладно, тогда хотя бы со старыми друзьями встреться. Я договорилась, чтобы ты был в одном классе с... Постоянно забываю, как звали твоего товарища. Как же его... скажи мне, и я скажу. — Понятия не имею о ком ты, — сказал я, ставя последнюю коробку в угол. — Ну как же, был же у тебя друг, рыжий такой... а, вспомнила! Влас! Она-то, может, и вспомнила, а я как-то не очень. Не думаю, что и он меня помнит, а если и помнит, то навряд ли узнает. — Ух, а мы быстро управились, — сказала мама, — ну ничего, завтра еще на грузовой машине мебель приедет, я с ней сама разберусь, пока ты в школе будешь. — Ладно. А где моя комната? — Да вообще любую выбирай. Вот, возьми матрас. Пока нет кроватей, будем спать на них и вот еще одеяло, — она передала мне белый в зелёный горошек матрас и пушистый плед.       Я взял вещи и пошёл вперед по коридору, перед этим взяв с зарядки телефон, в поисках своей комнаты. Все они были одинаково отвратительны, поэтому было без разницы. Я зашёл в первую попавшуюся, расстелил матрас, плюхнулся на него и принялся строчить о своём ужасном дне лучшему другу, с которым познакомился в одной игре.       Я посмотрел на время, было уже одиннадцать вечера. Я положил телефон рядом, укрылся пледом и уснул. — Алан! Вставай! — бегала мама по дому, собирая мои вещи, гладя мою рубашку и готовя завтрак.       Я, только проснувшись, пытался сообразить, что происходит. Сел на матрасе, протёр глаза. — Вставай, вставай! Ты время видел? Почему ты не поставил себе будильник? — мама продолжала всё так же в панике бегать по дому.       Тут до меня дошло. Сегодня же первый день в ста... ново... старо... а, не важно, в школе.       Я взял телефон, чтобы посмотреть который час. Было двадцать минут девятого. До начала уроков оставалось десять минут! Я соскочил с матраса и принялся одеваться. После схватил кусок тоста, намазанный джемом, и убежал. — Стой, а как же... — говорила с захлопнувшейся дверью мама, — яишенка...       Я бежал по знакомой дороге. Было странно, что здесь почти ничего не изменилось, разве что только постарело. По пути я съел тост и, вбежав в здание школы, я забежал в раздевалку, переобулся и побежал на первый урок. Я ещё успевал. Первым урок истории, да уж, что-то мне совсем не везёт сегодня.       Я открыл дверь кабинета и прочувствовал на себе всё то неодобрение, сколько может быть у людей. Учительница посмотрела на меня, сняла и снова надела очки: — Алан?.. Чёрт, ну и надо мне было забыть её имя. «Мы никогда не вернёмся, можешь выкинуть из головы её имя». Да как вообще можно теперь полагаться на собственную память! — Э... здравствуйте... — я пытался вспомнить её имя, но мысли только больше путались. Она мне улыбнулась: — Можешь сесть за любое свободное место.       Я прошел дальше по кабинету, слушая то, как обо мне шептались все. Я не знаю, что именно они обсуждали, но собственное имя я услышал, наверное, раз пять.       О, да ладно. Как назло свободное место было только одно и, о «чудо», рядом с рыжим парнем. Сейчас в мыслях я взывал к небесам, чтобы это оказался не тот самый Влас, которого я успел забыть.       Я отодвинул стул рядом с ним и уселся, доставая всё необходимое для урока из сумки. — Было неожиданно, что ты сядешь здесь, — начал шептаться со мной этот чудик. Я не хотел поддерживать с ним диалог, но не мог не возмутиться: — Да о чём ты вообще говоришь? Здесь же всего одно свободное место. Учительница обратила на нас внимание: — Я, конечно, понимаю, вы не виделись... сколько? Пять лет? Но поговорите лучше на перемене. — Хорошо, миссис Миллер, — ответил ей чудик.       Ладно, теперь я точно понимал, что весь мир настроен против меня, и я действительно сижу с бывшим лучшим другом, о котором вообще ничего не помню.