❄ ❄ ❄
Спустя неделю выдался столь редкий выходной, и Грег собирался проспать до полудня, но около девяти раздался телефонный звонок от Венди. — Братишка, ты дома? Я к тебе забегу сегодня. Мне надо съездить в Лондон, бывшая однокурсница будет там проездом, я обещала с ней встретиться, — как всегда, принялась тараторить она. — Да, конечно, заходи, буду рад, — искренне ответил Грег. Через пару часов Венди постучала в дверь. — Прости, я с Беа, ты же не против? Не с кем оставить, Чарли вызвали на заключение очередного договора. У тебя, конечно, в холодильнике пусто, поэтому я захватила пару домашних салатиков... Грег обожал трёхлетнюю племянницу; та в свою очередь была без ума от дяди, хотя частенько устраивала в его квартире небольшой хаос. Едва разувшись, маленькая Беа промчалась в комнату и радостно завизжала, увидев ёлку, которую руки не доходили разобрать: — Шалик! Белый! Дядя Глег! Дай! На миг Грег заколебался — ребёнок ещё не осознавал ценность некоторых вещей. Очень не хотелось, чтобы что-то случилось с волшебным шариком... Но отказать любимой племяннице язык не повернулся. — Хорошо, держи. Только аккуратно... Грег не договорил. Беа чуть неловко взяла игрушку, та выпала из маленькой ручки и, ударившись об пол, разделилась на две части. — Плости! Плости! — Личико девочки сморщилось, на глазах показались слёзы. — Я нечаянно! — Всё в порядке, Беа, это мелочи! — Грег присел на корточки и прижал к себе начавшую всхлипывать племяшку, огорчённо глядя на две половинки, только что бывшие шариком. Никаких осколков не наблюдалось, странно. Зато показался кусочек цветной бумаги. Грег осторожно потянул его к себе. Открытка. Розовощёкий Санта Клаус был изображён рядом с упакованным подарком размером с автомобиль. А на обратной стороне изумлённый Грег прочитал следующие строки: Умён, слегка высокомерен, В политике он царь и бог. Встречает чувства с недоверьем, К себе и к людям очень строг. Дыхание перехватило. Ведь Грег даже забыл, что главным в продукции Майка Стэмфорда считались не сами шарики, а скрытые в них стихи! Если зонтик ещё можно было списать на совпадение, то «бог политики» альтернатив не имел. Тем временем Беа, по-своему истолковав молчание замершего дяди, заревела уже в полный голос, и Грег очнулся. — Тише, тише, ну что ты, — забормотал он, обнимая девочку. — Он ведь даже не разбился, посмотри. В комнату влетела Венди: — Что стряслось?! — Абсолютно ничего! — успокоил её Грег. Поспешно убрав открытку в карман, он поднял племянницу и пару раз легонько подбросил, отчего Беа тотчас перестала рыдать и восторженно завизжала. — Просто шарик уронили, — пояснил сестре Грег. — Ерунда. Венди подошла поближе и склонилась над игрушкой. — Какой славный. Может, его можно склеить? Она соединила половинки, и те вдруг притянулись друг к другу, будто железо к магниту. Через миг у неё на ладони лежал целый шарик. — Ай да мама у тебя, правда? — весело обратился к малышке Грег. — С любой бедой справится! — Да, моя мама лучшая! — улыбаясь, подтвердила Беа. — Ладно вам подлизываться, идите кушать! — нарочито сурово скомандовала лучшая мама, вытирая лицо дочери платком, и извиняющимся голосом добавила: — Мне нужно бежать, Грег. Сможешь погулять с ней часик? — Конечно. Белый шарик снова повис на прежней ветке; Венди, пообещав не задерживаться, покинула квартиру. Успокоившаяся Беа с удовольствием перекусила вместе с дядюшкой, а потом потащила его в заснеженный парк. Грег время от времени прикасался к карману, в котором лежала открытка, и чувствовал бесконечную признательность к племяннице. Даже купил ей киндер-сюрприз, хотя сестра обычно пресекала его склонность закидывать малышку сладостями. Через полтора часа вернулась взмыленная, но довольная Венди. Поблагодарив брата и поцеловав его в щёку на прощание, она упорхнула вместе с Беа. Сразу стало как-то тихо и пусто. Грег вытащил стихотворение и перечитал. Невероятно. Его соулмейт — Майкрофт Холмс. Но что же теперь делать? Найти его и сказать: «Вы знаете, я прочитал в одном ёлочном шарике, что вы предназначены мне»? Бред! После этого Майкрофт будет смотреть уже не снисходительно, а сочувственно, как на душевнобольного... И всё же бездействовать — не вариант. Не было никаких сомнений, что мистер Холмс никогда сам не снизойдёт до беседы на личные темы с простым инспектором. Надо начать разговор и надеяться на вдохновение.❄ ❄ ❄
Удача улыбнулась Грегу: буквально через пару дней удалось увидеться с Майкрофтом. Случилось очередное убийство, на первый взгляд примитивное и бытовое, но Шерлок, загибаясь от скуки, мучил Скотланд-Ярд уже пятые сутки, так что Грег скинул ему краткую информацию и предложил заняться расследованием. Детектив высказался в духе «на безрыбье и рак рыба» и вскоре явился. Пока он лазил с лупой по асфальту в поисках улик, а Джон оказывал бойфренду молчаливую поддержку, Грег отошёл в сторону, чтобы не мешать, и заметил дорогой автомобиль, остановившийся неподалёку. Удивительно, Майкрофт Холмс почтил своим присутствием место преступления! Обычно он казался неприступным, далёким, словно его доставила не правительственная машина, а спустившееся с неба облако. Но сейчас Грег смог посмотреть на него немного иначе — как на человека. И поймал себя на мысли, что Майкрофта хочется обнять, а на эту фарфоровую кожу — подышать, согревая. Может, тогда появится сердце?.. — Добрый вечер, инспектор. — Голос у скромного члена правительства был, как всегда, невозмутим. — Шерлок снова раздражает вашу команду? — Здравствуйте, мистер Холмс. — Грег облизнул губы. Чёрт, как перестать нервничать? — Нет, он сегодня ведёт себя подозрительно хорошо. Я как раз думал с вами поговорить... — По какому поводу? — Одна холёная бровь приподнялась. — Не согласитесь на кофечку чаши? — выпалил Грег. Майкрофт сжал губы, словно пытался удержаться от смеха. — Простите, что? — На чашечку кофе! — поправился Грег, мысленно сгорая от стыда. Воцарилось молчание, во время которого Грег представлял, в каких изысканных выражениях его пошлют. Возможно, даже по-французски?.. — Я свободен завтра после семи, — внезапно произнёс Майкрофт. — Вас устроит? — Да! — выдохнул Грег, не в силах поверить. — Адрес отправлю в смс. С этими словами Майкрофт развернулся и направился к своей машине. Полминуты — и его уже не было. Он что, приходил только для того, чтобы выслушать и принять приглашение?.. В этот момент Шерлок выпрямился и принялся с космической скоростью излагать выводы: — Это самоубийство, замаскированное под убийство. Жертва выпрыгнула из окна, создав предварительно в квартире имитацию борьбы, чтобы подставить своего бывшего, причём надеялась, что отделается переломами, но её погубило незнание анатомии и простое невезение... Грег сосредоточенно кивал, делая пометки, хотя мысли были заняты кое-чем совершенно другим, более приятным. Шерлок не преминул подчеркнуть, что все признаки суицида были бы очевидны даже улитке; Джон тут же извинился за него, после чего увёл своего невозможного гения домой. Однако подколки Шерлока никак не повлияли на настрой Грега, ведь его душа продолжала радостно вопить: «Э-ге-гей! Я иду на свидание с Майкрофтом! Уиу!»❄ ❄ ❄
Запланированная встреча в кафе прошла даже лучше, чем можно было ожидать. А за ней последовали другие... Хотя Майкрофт «оттаял» далеко не сразу, открывался медленно и неохотно, но Грег готов был дать ему время. С каждым днём на улице становилось всё теплее, на деревьях робко набухали почки, небо всё чаще переодевалось из серого бархата в голубой шёлк. Незаметно весна перетекла в лето. И только ближе к сезону листопада Майкрофт впервые предложил Грегу остаться на ночь в своём особняке. О таких отношениях Грег даже мечтать не смел — с учётом мнения партнёра практически по всем вопросам, с ненавязчивой заботой друг о друге. Любое совместное времяпрепровождение приносило удовольствие: и беседы, и молчание, и трапезы, и прогулки, и, конечно, то, что происходило в спальне. Шарик со снеговиком (без «ручного подогрева» он становился почти полностью белым) давно лежал в коробке с другими ёлочными игрушками. А куда девалась карточка со стихами, Грег даже не знал — закрутился и забыл, куда её сунул. Но однажды, спустя пару месяцев после переезда к Майкрофту, Грег перебирал свои вещи и встряхнул сложенные брюки; кусочек яркого картона вдруг вынырнул из кармана и спланировал на пол. — Что это? — почему-то заинтересовался Майкрофт. Он успел схватить открыточку раньше, чем Грег среагировал. — Понимаешь... э-э-э... — начал тот, ещё не зная, что сказать, но Майкрофт уже прочитал «пророчество» и едва заметно порозовел. — «Царь и бог»? Спасибо за столь лестную характеристику, Грегори. Никогда бы не подумал, что ты пишешь стихи... — Боже упаси. — Грег неловко почесал затылок. — Это не мои строки, хотя они тебе вполне подходят, по-моему... Ладно, я расскажу, если не будешь смеяться. Майкрофт сел в кресло и изобразил глубочайшую серьёзность. Грег поведал, как купил у Стэмфорда шарик со снеговиком — Майкрофт при этом слове слегка дёрнулся, — а потом его маленькая племянница помогла обнаружить открытку. — Ты ведь слышал о «волшебстве» этих игрушек? Что в них якобы заключены данные о родственной душе, второй половинке? На лице Майкрофта отчётливо проявилось скептическое отношение к подобным суевериям. — Но тем не менее — вот! — Грег кивнул на карточку, которую Майкрофт всё ещё держал в пальцах. — А шарик я тебе завтра покажу. Там снеговик нарисован с зонтом, представляешь? Не знаю, как это объяснить. Но если бы не шарик, я бы так и не набрался смелости к тебе подкатить. Так и вздыхал бы издали... — Значит, что ни делается, всё к лучшему, — мягко произнёс Майкрофт и, встав, поцеловал Грега.❄ ❄ ❄
В пять утра в Рождество дороги в Лондоне не особо забиты. Большинство горожан спокойно спят, накануне весело отметив праздник. В их числе был и Грегори. Ужасно хотелось остаться с ним в постели, но Майкрофт заставил себя выскользнуть из-под одеяла и, быстро и бесшумно одевшись, вышел на улицу. Лёгкий морозец пощипывал кожу. Пожалев личного водителя, Майкрофт вызвал такси. Вчерашний день выдался непередаваемо сложным, пришлось утрясать уйму срочных вопросов, так что дело, о котором Майкрофт думал три месяца, осталось нерешённым. Откуда Майк Стэмфорд берёт информацию о людях? Каким образом его ёлочные шарики попадают именно к нужным персонам? Документацию на товар подкованные агенты проверяли множество раз и весьма тщательно, но так и не нашли зацепок. Стэмфорд исправно платил налоги, закон не нарушал, а на вопросы, касающиеся родственных душ, отвечал просто: «Волшебство!» И отследить его перемещения во все дни календаря кроме сочельника не представлялось возможным. Майкрофт Холмс не любил чего-то не знать или не понимать. Он явно опоздал, Стэмфорд уже должен был закончить работу, ведь Рождество миновало. Но Майкрофт надеялся застать продавца на месте. И шатёр действительно всё ещё стоял. Вокруг не наблюдалось ни души, а дверь была чуть-чуть приоткрыта. Майкрофт подошёл ближе и вежливо постучал. — Входите, — приглушённо прозвучало изнутри. Толкнув дверь, Майкрофт последовал приглашению. Его взору предстали пустые полки с кусками обёрточной бумаги. Похоже, разобрали абсолютно всё. Майкрофт почувствовал огромное разочарование и даже разозлился на себя: он не за покупкой пришёл! — Доброе утро, сэр. — Майк Стэмфорд устало посмотрел на клиента сквозь очки с толстыми стёклами. — Счастливого Рождества! К сожалению, сейчас не могу ничего предложить. Приходите через год — и вы, без сомнения, найдёте то, что ищете. Он принялся наводить порядок среди коробок, а Майкрофт уже планировал начать допрос, но под ногами что-то блеснуло. — Ох, простите, — сокрушённо сказал Стэмфорд, поглядев туда же. — Кажется, последний шарик укатился. Не будете ли любезны подать его мне? Майкрофт наклонился, и через миг «потеряшка» уже лежал в его ладони. Шарик был вкусного, тёплого цвета гречишного мёда или коньяка. Или свежезаваренного чая — крепкого, как предпочитал Грегори. Кстати, этот цвет напоминал его глаза. — Я его возьму, — сказал Майкрофт раньше, чем осознал ситуацию. Впрочем, ничего страшного не случится, если он в самом деле купит шарик. Может, это даст ключ к разгадке. Стэмфорд недоумённо заморгал: — Вы уверены? Ведь сейчас тут нет выбора... — Уверен. Расплатившись, Майкрофт вышел. И только тут вспомнил, что не задал ни одного вопроса! Он поспешно развернулся, но позади оказалась пустота. Лавка Стэмфорда исчезла. Растворилась в воздухе. По спине Майкрофта поползли мурашки. Он не верил в сверхъестественное, но... как объяснить мгновенную дематериализацию объекта такого размера?! Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы вернуть самообладание, Майкрофт снова взглянул на свой шарик. Тот, несмотря на тёмную окраску, казался прозрачным. Сквозь него Майкрофт прекрасно видел собственные пальцы. Выходит, внутри нет никакой открытки? Но в этот момент шарик распался на две полусферы. Открытка имелась. Красивая, с Санта-Клаусом, который складывал из сверкающих гирлянд слово «Рождество». А на обороте крупными буквами чернели стихи: Неподкупен, честен, смел Страж порядка и закона. Он один тебя согрел И давно смотрел влюблённо. Майкрофт почувствовал, что краснеет. По счастью, несколько прохожих, появившихся на площади, — кто вышел на раннюю пробежку, кто вывел собак, — были слишком далеко и не могли засвидетельствовать столь редкое явление. Майкрофт торопливо спрятал открытку и снова слившийся воедино шарик во внутренний карман и достал мобильник, чтобы заказать такси. В конце концов, у главы разведки хватает других забот. Горожане рады наличию «волшебной лавки», жалоб на Стэмфорда не поступало. Вот если его деятельность хоть в малейшей степени будет угрожать национальной безопасности, тогда Майкрофт и займётся торговцем вплотную. А сейчас пора домой. К своему любимому стражу порядка. И к его тёплым, нежным рукам. Снеговикам они нужны больше, чем кому-либо.❄ ❄ ❄
Майк Стэмфорд вздохнул с облегчением. Старший брат Шерлока Холмса вызывал большое беспокойство. Из-за него даже пришлось задержаться в городе дольше обычного; хорошо, что Майк предупредил мужа. Люди думали, что продавец волшебных шариков — поэт. Но в реальности он за всю жизнь не придумал ни одной рифмы. И открытку в шарик он никогда не вкладывал. Та появлялась сама, когда человек подсознательно создавал портрет того, рядом с кем хотел бы провести вечность. Магия лишь облекала мечту в слова. Майк Стэмфорд ни за что не взял бы на себя ответственность указывать кому бы то ни было, кого надо любить. Каждый волен выбирать сам. Но люди должны верить в волшебство. Иначе они перестанут его творить...