***
Чацкий виделся с друзьями впервые за полгода. Они, естественно, интересовались, чем их товарищ так занят. Но Саша шутливо отмахивался. Ему не хотелось посвящать в свои планы хоть кого-то. Четвёрка условилась встретиться в новом клубе. В высотке, в самом центре Москвы. С потрясающим видом на столицу из многочисленных панорамных окон. «Бронь комнаты. На имя Чацкий Александр Андреевич. Я жду ещё троих. С шампанским.» — не глядя на администратора говорит Александр. Ему не до этого, в мыслях Чацкий вспоминает своих приятелей, гадает, изменились ли они как он сам. В помещении тьма народу, но из-за того, что интерьер минималистичен, никакой толкучки не создаётся, Чацкий, следуя за суетливым администратором, ни разу ни с кем не столкнулся, что для ночных клубов редкость. На втором этаже он тут же замечает знакомое лицо. Его ровесник закуривает, поглядывая вниз, на танцпол с небольшой огороженной площадки с диваном: «Ваня! Ты почти не изменился! Патлы свои убери только. Вспыхнет сейчас, придурок.» Обладатель длинной шевелюры глуповато улыбается и отмечает, что скучал по Чацкому. Якобы без него не получалось нормально всем вместе собраться. Наблюдая за поведением друга в живую спустя столь долгое время Саша отметил то, что раньше не бросалось в глаза. Всё в нём говорило о том, что Иван родился с золотой ложкой во рту. Но зашкаливало это в те моменты, когда Хлестаков начинал чувствовать себя выше остальных. «Я виделся с Раскольниковым в прошлом месяце. Он по прежнему без конца загоняется и ищет смысл жизни, — решил поделиться он, едва они вошли в помещение, освещённое множественными розовыми панелями, — Помнишь, с ним таскалась эта Соня? Они, оказывается, расписались. Ты знал?» Парень понимающе закивал головой, ища кнопку вызова официанта. Если уж решили кутить, то нужно делать это качественно. Как только за низкой девушкой в форме захлопнулась дверь, молодой человек странно заёрзал на месте, словно ища что-то, это насторожило Чацкого, ведь у него уже была догадка, что тот мог потерять. Пакетик с порошком плюхнулся на поверхность стола. -Нет, Вань, я завязал. -Да брось. Сейчас придёт Женька Базаров и веселью конец. В итоге Саша согласился на разок. Но учитывая, что особых угрызений совести Чацкий не испытал, не сильно Чацкий и хотел перестать употреблять. Базаров и Раскольников, подошедшие позже, не разделили их предпочтений. Зато все налегли на алкоголь. Да так знатно, что обычно самый адекватный Женя не мог не то, что произнести членораздельно слово, но и поднять руки оказалось непосильной задачей для него. «Вот и смотрю я на этого секретаря, но он по девушкам. Он простоват, но в целом красавчик» — чуть икая выговорил Чацкий, допивая очередную бутыль прямо из горла. Рядом сидел раскрасневшийся от вина воодушевлённый Хлестаков. Ваня посмеялся и предложил другу соблазнить этого молчаливого Алексея. Ради шутки. Сначала Чацкий почти с агрессией отказался от предложения, но немного подумав… Когда-то Чацкий мог расположить к себе людей парой бесед и улыбкой. Этот держится до последнего. Да и его необычный профиль, вдумчивый взгляд и густые ресницы буквально вынудили согласиться. Голубоглазый не простит себя, если хотя бы не попытается. Более трезвый молодой человек снова загоготал: " А теперь давай на камеру. Ну, скажи, что обещаешь мне сделать это.»***
Парень сидел на широком подоконнике рассматривая лес и трассу. Пусто, с раннего утра ни одной машины. Подогреваемый интересом, секретарь плохо спал, всё время просыпался, находя себе глупые занятия вроде выпить третий по счёту стакан воды или проверить сообщения посреди ночи. Всё утро он слонялся без дела, ведь по воскресеньям Павел старался не трогать его без особой нужды. Алексею же просто хотелось поскорее осознать, что пахать на Фамусова вовсе не обязательно, а эта поверхностная дурочка не его будущая жена. «Я думаю, что он ночевал в доме своих родителей. Хотя там наверняка очень холодно и грязно, там ведь никто не жил целых полтора года, — сказала не вовремя подошедшая блондинка, однако уже собранная и накрашенная для поездки в город, — Мне не очень нравится, что вы стали общаться. Он вроде успокоился, но я его слишком хорошо знаю, это не просто так.» Она обняла парня на прощание и весело ускакала. Даже не сказала ему, с кем и куда. Но «возлюбленный» и не спрашивал, в общем-то. Он решил пойти в библиотеку и почитать в тишине. Отвратительное занятие для единственного выходного, но выбора нет. Идя по однотипным коридорам Лёша додумывается до одной любопытной вещи. Ему кажется, что если Александр и замыслил что-то, то Молчалин сумеет перехитрить наглеца. Надо только допытаться до истины. Поклявшись самому себе, что выведет его на чистую воду, он видит Петра. Дворецкий смерил секретаря подозревающим взглядом. Но секретарю это абсолютно по боку. Он бы уже и рад был, если бы кто-то заподозрил его и этот глупый спектакль прекратился под его собственные овации. Лёша уже предвкушал, как выскажет Павлу Афанасьевичу всё. Блаженная тишина, которой могла похвастаться только библиотека, немного воодушевила Молчалина. Он тут же прошествовал к рабочему столу, на котором лежали его вещи, в том числе увесистый том «Анны Карениной». -Я искала тебя! Как твои дела? Ты чего такой молчаливый? Я хотела сказать, что вижу, как ты избегаешь меня и это не круто. Не говори, что это не так. -Лиза, я сейчас избегаю всех. А по поводу дел… Я скажу тебе об этом, как только вернётся Чацкий. -Не понимаю. О чём ты? -Думаю, я нашёл, чем займусь после увольнения. Не могу дождаться, когда расскажу этой семейке всё, если честно. Я договорился с Чацким об одном деле. Девушка пулей вылетает из обители парня, хлопнув дверью. Непонятно, что её так разозлило, но секретарь не предпринимает никаких попыток догнать девушку и сам не до конца понимает, почему. Из причёски выбилось несколько завитушек, ноздри раздуваются как у быка на корриде. Ей срочно нужно поговорить с Александром Андреевичем! «Но Александр Андреевич уехал вчера вечером. Машина припаркована у нас. Спроси лучше у Петра» — незаинтересованно рассказывает занятая Оля.