Танцующий с волками

По крыше мерно стучали капли дождя. Небо с самого утра пятницы затянуло непроницаемыми серыми тучами. Люди, проклиная свой родной «город дождей», доставали с верхних полок убранные туда до следующей осени непромокаемые плащи, теплые перчатки и резиновые сапоги. Лето, даже для Сиэтла, выдалось очень прохладным и дождливым. Карлайл же, напротив, наслаждался погодой. Элис заверила его, что, по крайней мере месяц солнце не будет ему досаждать, и вампир искренне радовался. Меньше солнца – меньше отгулов, а значит, большее количество людей получат врачебную помощь. На новой работе, в одной из больниц Сиэтла, куда Карлайл устроился чуть более года назад, работать оказалось намного интереснее, чем в тихом Форксе. Хотя Каллену нравилось его новое жилище – дом недалеко от города, окруженный лесом, с большим садом и без любопытных соседей, иногда он жалел, что им пришлось переехать. Уж очень многое было связано у Карлайла с маленьким захолустным городком. Но поступить иначе не было возможности. - Карлайл, я вернулась! Скрип шин на подъездной дорожке, хлопанье автомобильной дверцы - улыбающаяся Леа, придерживая одной рукой шуршавший коричневый пакет из супермаркета, бежала к нему сквозь проливной дождь на крытую веранду. Карлайл одним небрежным движением сдвинул в сторону толстые медицинские труды, ручки и листы бумаги, и встал из-за стола. Монография может подождать. - Эти сорванцы не отвлекали тебя? – она наградила его нежным поцелуем, при этом чуть не уронив пакет. В другом конце веранды завозился на полу волк с желтоватой шерстью; он недовольно заворчал, просыпаясь. А на спине у желтого сидел серый волк поменьше, и с тихим рычанием тянул его за ухо – поиграй со мной. - Нет, Сет и Гарри играли в саду, потом прятались от дождя и уснули. Мы отлично проводим время, - улыбнулся Карлайл, глядя на сына. Из пакета благоухало сырым свежим мясом; учуяв запах, оба оборотня мгновенно обратились в людей. - Что ты накупила, сестренка? – Сет, едва успев влезть в старые штаны, что висели на перилах, сунул нос в пакет и немедленно получил от Леи по затылку. - Руки прочь! Скоро будем обедать. Лучше помогите мне донести пакеты на кухню. В машине еще много осталось. Давайте, мальчики, пошевеливайтесь! Леа удалилась, перешучиваясь с сыном и братом, которым пришлось еще несколько раз бегать туда-сюда с пакетами. Дом наполнился запахами овощей, чили, перца и пряных трав, вскоре потянуло и горячим маслом. В воскресенье Леа и Карлайл ждали гостей – хозяйке дома надо было многое подготовить. Как-никак, серьезный повод - годовщина свадьбы. Подумать только, их первая годовщина… Карлайл оперся на перила веранды, рассеянно смотря перед собой и вспоминая. Он и Леа поженились вскоре после счастливого возвращения из Вольтерры, очень скромно – просто расписались в мэрии Сиэтла. Они торопились это сделать, потому что после выяснения отношений с семьей Волтури неприятности не закончились. Лее предстояло пережить еще один суд - суд стаи. Карлайл очень хорошо помнил, как волновался, не хотел отпускать ее в резервацию одну, и как Джейкоб был вынужден взять его с собой. Странное это было зрелище. Волки уселись в кружок и смотрели друг на друга - им не было нужды говорить. Минуты складывались в часы, а они все так же сидели, иногда огрызаясь друг на друга. Все дискуссии происходили в их умах. Сэм и остальные просматривали разум Леи и Гарри, проверяли их намерения и поступки. Наконец, черный волк перекинулся в человека и сообщил их общее решение. Убийство Эмбри Колла было признано превышением необходимой самообороны. Лее не грозила смерть, но оборотни не хотели, чтобы убийца себе подобного жил среди них. Леа Клирвотер была приговорена к пожизненному изгнанию из Ла Пуш. Никогда больше волчице и ее сыну не будет позволено вернуться родные места. Оборотней впечатлила сильная воля маленького полукровки и его самоконтроль. Но, несмотря на это, его изгнали вместе с матерью. Сэм открыто заявил, что конечно, он видел мысли мальчика и доверяет ему и Карлайлу тоже верит, что тот присмотрит за сыном. Но если Гарри будет жить в другом месте, стае и их близким будет спокойнее. Леа очень переживала первое время. Когда-то она уже пыталась жить одна, но волки не могут существовать без стаи. Правда, она на удивление легко справилась, даже шутила: «Теперь моя стая ты и Гарри». К тому же, никто не запрещал остальным навещать ее. В новом доме Леи и Карлайла уже успели погостить Сью и Квил со своей крохотной невестой, а Джейкоб и Сет приезжали и жили по несколько дней. На годовщину Леа задумала устроить большой праздник и пригласить всю семью. Дождь усиливался. Сет и Гарри с визгом скатились по крыльцу в сад и побежали наперегонки. Оборотням не страшна холодная вода – можно было предположить, что мальчики не появятся еще долго. Карлайл накинул на заваленный бумагами стол большой кусок целлофановой пленки и прошел на кухню к жене. На всех четырех конфорках что-то шипело и шкворчало. Пахло жареным мясом, тушеными овощами и Бог знает чем еще. Леа мешала тесто в большой миске и по громкой связи обсуждала с Элис предстоящую вечеринку. - Элис и Джаспер уже выехали, она поможет мне с приготовлениями, - радостно сообщила она, закончив. – Розали меня недолюбливает, но Эмметт на нее нажал, и она почтит наш дом своим присутствием из уважения к тебе, - Леа фыркнула. - Сэма уговорит Эмили, остальные парни будут обязательно, Джейкоб и Несси, конечно, тоже... Ой, а хватит ли еды?! Стае все это на один зуб! – квилетка в панике осмотрела плиту и, бросив тесто, подбежала к холодильнику. Она суетилась на кухне, возбужденно-радостная, нарезая, сбивая, помешивая и переворачивая, и вдруг сникла. - Не знаю, как насчет Беллы и Эдварда. Я оставила сообщение на автоответчике, он не перезвонил. Карлайл тоже погрустнел. Будет жаль, если сын проигнорирует приглашение. Эсми, которая прислала им поздравительную открытку, но приезжать не собиралась, он не винил: хоть она и желала бывшему мужу счастья, ей было бы тяжело присутствовать на празднике. - Надеюсь, у ребят хватит ума не тащить с собой никого чужого, – Леа отложила ложку и сложила руки на груди, нахмурившись. - Леа, ты опять за свое, - Карлайл обнял ее за талию, и волчица, немного расслабившись, откинулась ему на грудь. – Перестань бояться людей. Ты же хотела пойти учиться, работать, помнишь? Да тебе надо хотя бы гулять! Выходи хоть куда-нибудь, кроме магазинчика, где не бывает никого, кроме старушки-хозяйки! Тебе же плохо в четырех стенах. - Я боюсь - вдруг увижу кого-то и запечатлюсь? – угрюмо возразила Леа, поворачиваясь к мужу лицом. - Раз могу рожать, могу и это тоже. Карлайл обнял ее крепче. - У меня есть теория. Ты сама говорила, что того странного возбуждения, что приходило раньше весной, сейчас нет. Ты не выбираешь среди мужчин на улицах наиболее подходящего… - Еще не хватало! У меня же есть ты! Остальных я просто не вижу… – она осеклась, будто поняла что-то важное. - А еще ты стала матерью. Для любой матери, к какому бы виду она не относилась, на первом месте – ее дети. Так что, видимо, механизм, ответственный за поиск наилучшего партнера, у тебя временно отключен, поскольку… - Ты такой умный, но иногда говоришь ужасные глупости! Грусть без следа исчезла с красивого лица. Леа наигранно-возмущенно ударила Карлайла по плечу. – Единственное, что это может значить - я уже запечатлилась. Просто произошло мое запечатление постепенно, а не так, как у остальных. Лукаво улыбаясь, она присела на край кухонного стола и притянула его к себе, схватив за ворот рубашки. - Как любовь с первого взгляда, только крепче, - дотронулась до щеки, пробежалась пальцами по волосам. - Запечатление стирает старые привязанности: все, что было раньше, перестает иметь значение. Друзья, стая, родители – отходят на второй план. Я вижу только тебя, не обращаю внимания на других мужчин, не замечаю их лиц. Ты – и Гарри, конечно, тоже – держите меня на земле. Все сходится. - Леа… Карлайл хотел возразить, но не смог: она целовала его. Леа обняла его ногами за пояс и потянула за собой на стол. - Я люблю тебя, - прошептала она ему на ухо, прикусывая мочку. По крыше дома молотил дождь; в саду с громкими криками носился сын, а рядом приглашающе улыбалась самая желанная в этом мире женщина. И эта женщина любит его и согласилась стать его женой. Пожалуй, впервые за все прошедшие годы Карлайл почувствовал, что такое настоящее счастье. Простое человеческое счастье.