Боли стальные объятия

Молодой доктор, ещё не привыкший озвучивать страшные диагнозы, отводил взгляд, стараясь не смотреть на пациентку. А Джоанна ощущала себя преступником, приговорённым к смертной казни и уже идущим на эшафот. Буквально несколько месяцев назад, когда вдруг решила вплотную заняться здоровьем, хоть ничего её и не беспокоило, девушка и подумать не могла, что в итоге услышит такое. Рак молочной железы третьей степени — диагноз действительно звучал как приговор. Джоанна сухими глазами смотрела прямо перед собой, впрочем, ничего не видя. Мысли путались; дрожащими пальцами девушка нервно теребила подол юбки, ощущая, как вдоль позвоночника скользила капля холодного пота, оставляя на коже противную мокрую дорожку. Лоб покрылся испариной, и Джоанна бессознательно тыльной стороной ладони провела по нему. Облегчения это не принесло. Доктор вскочил из-за стола, налил из графина воды и протянул стакан девушке. Та, отказываясь, лишь покачала головой, будучи не в силах произнести ни слова. — Мадемуазель МакКормик, этот диагноз — ещё не приговор. Третья степень успешно лечится в семидесяти процентов случаев. Да, впереди вас ждёт долгая, нелёгкая борьба с этим недугом, но вы обязательно победите. Только не откладывайте — промедление может дорого стоить. Давайте я сейчас договорюсь о госпитализации… — Не нужно, — прервала доктора Джоанна. — Но поймите… — Я не буду лечиться здесь. — Не доверяете врачам острова? — Доктор, уже было взявшийся за телефон, вернул трубку на место. — Да… Нет… Я не знаю. — Джоанна отвела взгляд. Она была в растерянности и даже не представляла, что делать дальше. Девушка встала и на ватных ногах направилась к выходу. Хотелось выть от безысходности, от нелепости ситуации, от недоумения. Джоанна задыхалась от слёз; боль и отчаяние словно держали за горло стальной хваткой, заставляя отчаянно хватать ртом густой, спёртый воздух Острова Любви. Кислорода было ничтожно мало, и девушка, сев за руль, приникла к горлышку бутылки, надеясь, что вода хоть немного приведёт в чувство. Но нагревшаяся под палящим солнцем жидкость вызвала лишь тошноту. Джоанна, поморщившись, закрутила крышку, бросила бутылку на заднее сидение и откинулась на спинку. В первую очередь нужно было успокоиться. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула. Паника понемногу отступала, мысли замедлили бег, в голове посветлело. «И что теперь делать?» Именно этот вопрос занимал сейчас Джоанну больше всего. Вся жизнь оказалась лишь миражом; всё, что она так тщательно выстраивала много лет, рушилось без права на восстановление. Казалось, что судьба этим днём перечеркнула счастье, любовь, дружбу… Поставила жирную точку. Только сейчас Джоанна вспомнила о Кристиане. Нет, он никогда не узнает об этом, не увидит её изнемогающей от нечеловеческой боли, а потом — в гробу. Девушка ещё не знала, как это осуществить, но была уверена, что приняла единственно верное решение. Осталось понять, как скрыть от любимого мужчины страшный диагноз. Джоанна вдруг почувствовала адскую усталость. Отчего-то мгновенно пришла мысль, что это болезнь давала о себе знать. До сегодняшнего дня она протекала почти бессимптомно, за исключением небольшого уплотнения в левой груди, которое девушка обнаружила буквально на днях. Теперь же ей казалось, что всё тело болело, выворачивало суставы, темнело в глазах. Снова стало тяжело дышать. Джоанна понимала, что это, скорее всего, лишь реакция мозга на озвученный диагноз, но взять себя в руки не могла. Когда раздалась трель мобильного, она сунула руку в сумку, нащупала телефон и поднесла его к уху. — Да, Лали. — Голос был тихим, хриплым от жажды и волнения. — Ну и куда ты пропала? Опять с Кристианом встретилась? — Господи, при чём здесь Кристиан? — А при том, что ты частенько отлыниваешь от работы, чтобы побыть с ним. Как будто вы вместе не живёте. А у тебя, между прочим, через полчаса встреча с клиентом. — Я не приду — плохо себя чувствую. — Ну знаешь… — Лали захлебнулась от возмущения. — Прошу, разберись сегодня без меня. Обещаю, что завтра покажу дом месье Буланже вместо тебя. — Тогда ещё заберёшь документы у мадам Мюрей, — сдалась Лали, уцепившись за отличную возможность избежать встречи с неприятной клиенткой. — Хорошо, — согласилась Джоанна и сбросила вызов. Ей отчаянно захотелось набрать номер Элен, встретиться с ней, рассказать всё, чтобы стало хоть немного, незначительно легче. Но вместо этого Джоанна отключила телефон, понимая, что если хотела скрыть этот кошмар от Кристиана, нужно было не проговориться даже Элен и Николя. Девушка собрала в кулак остатки сил и нажала на газ. Нужно было скорее добраться дома — хотелось прилечь. Джоанну, несмотря на зной, бил озноб. По телу то и дело пробегала неприятная дрожь, ладони стали противно влажными, веки слипались от навалившейся ещё у больницы усталости. Припарковав автомобиль на привычном месте, девушка едва ли не бегом бросилась в квартиру. Сбросив в прихожей туфли и небрежно кинув сумку, вошла в гостиную и без сил опустилась на диван, натянув до подбородка тонкий плед. Рак груди… Эта мысль заставила свернуться клубком, словно эта поза могла помочь спрятаться и от страшного диагноза, и от Кристиана, и от всего мира. Джоанна пришла в себя только когда услышала звук открывшейся входной двери. Спустя мгновение на пороге гостиной появился взволнованный Кристиан. Он бросился к девушке, сел на пол рядом и погладил по волосам. — Что с тобой? Я весь извёлся! Ты собиралась на приём к врачу, а в итоге тебя нет в агентстве, телефон отключён, а я не знаю, что и думать! — Всё в порядке. — Джоанна попыталась улыбнуться, но, видимо, получилось настолько плохо, что в глазах Кристиана заискрилась настоящая паника. — Просто устала. — Не обманывай. Что сказал доктор? Джоанна отвела глаза и, чтобы скрыть смущение и нервозность, откинула плед и села. Кристиан мгновенно оказался рядом, обнял за плечи и привлёк к себе. Девушка прильнула к его груди, пытаясь сдержать дрожь в теле и голосе. — Это просто переутомление. Поэтому я решила сегодня больше не возвращаться в агентство, не готовить ужин, а весь вечер провести на диване перед телевизором. — Ты его даже не включала. — В голосе Кристиана звучали нотки сомнения. — Уснула, — солгала Джоанна. — Прости, ты останешься голодным. — А вот и нет! Я заехал в ресторан и купил твоих любимых лобстеров. — Правда? Ты очень внимателен, мой Кри-Кри. Джоанна искренне улыбнулась и прильнула губами к гладко выбритой щеке парня. Он же скользнул лёгким поцелуем по нежной коже шеи и, замерев, шепнул: — Надеюсь, этот вечер станет особенным. — Что ты опять придумал? — усмехнулась Джоанна. Кристиан часто делал романтические сюрпризы, что, как ей казалось, было совершенно не в его характере, но после того, как они решили возобновить отношения, этот парень больше не был инфантильным «любимым Кри-Кри», а стал настоящим главой их маленькой семьи: нежным, внимательным, заботливым. — Сейчас приведу себя в порядок, и за ужином всё узнаешь. Я в душ! К пакетам не прикасайся — я всё сделаю сам. А ты отдыхай. — Уже. — Начала подниматься с дивана девушка. — Иначе я усну, и канет в небытие наш особенный вечер. А я очень хочу чего-нибудь позитивного. Рядом с Кристианом ей действительно хотелось жить, и она с трудом сдерживалась, чтобы не выложить ему всю правду, чтобы ощутить его поддержку, любовь и заботу. Но Джоанна категорически не хотела делать ему больно, поэтому закусила губу и промолчала. — Ты позволишь? — кивнула она в сторону ванной. — Я буквально на минуту. Кристиан встал и приблизился к девушке вплотную. — Может, вместе? — Дыхание обожгло страстью. Но Джоанна отстранилась: — Не сейчас. Парень обиженно засопел: — Вот и сиди там в гордом одиночестве. — Не злись. — Рассмеялась Джоанна, скрываясь за дверью ванной комнаты. — У нас вся ночь впереди. Но веселье быстро сошло на «нет», едва щёлкнула щеколда. Девушка, оперевшись ладонями на умывальник, тяжело дыша, опустила голову. Она и подумать не могла, как тяжело будет перед Кристианом делать вид, что ничего не произошло, что она в полном порядке. Девушка повернула кран, подставила руки под ледяную воду, то и дело умывая лицо, будто хотела смыть нечеловеческую тоску, разраставшуюся в душе, заполняющую каждую клеточку организма, прорывающуюся в пустоту взгляда. Джоанна наконец подняла голову и взглянула на отражение в зеркале. — Я должна жить, — одними губами произнесла она. — Ради Кристиана и нашей любви я справлюсь. Но… одна. Тяжело вздохнув, стёрла с лица влагу и вышла из ванной. Лучезарно улыбаясь, прошла на кухню, где Кристиан опустошал принесённые пакеты с продуктами для романтического ужина. — Так, смотри: лобстеры, салат, десерт, вино… Ничего не забыл? — Забыл… Вот это. — И Джоанна прильнула к губам Кристиана долгим страстным поцелуем. Руки парня, проникнув под лёгкое платье, жадно ласкали разгорячённое тело, то поднимаясь к груди, то опускаясь ниже поясницы, но когда Кристиан попытался усадить Джоанну на стол, с него что-то с грохотом упало. Джоанна вдруг рассмеялась: — Я же говорила, что если мы пойдём на поводу у страсти, ужин будет безнадёжно испорчен. — Ужин сексом не испортишь, — проворчал Кристиан, поднимая с пола чудом не разбившуюся бутылку. Он поставил вино на стол и поплёлся в ванную, на ходу стягивая футболку. Джоанна нежным взглядом проводила любимого и, дождавшись, когда раздастся плеск воды, включила мобильный и набрала номер дяди Энтони. — Джоанна, девочка моя! — Услышала она бодрый голос и улыбнулась. — Здравствуй, дядюшка. Как дела? — Всё хорошо. А вот ты просто так никогда не звонишь своему престарелому родственнику. Что случилось? Джоанна до боли стиснула зубы — ей было тяжело озвучивать просьбу. Но Энтони слишком хорошо знал племянницу, чтобы сейчас можно было уйти от разговора или придумать лайт-версию. Поэтому девушка шумно выдохнула и спросила прямо: — У тебя на примете есть хороший онколог? Повисшая в трубке тишина свидетельствовала о том, что Энтони даже мысли не допускал, что эта просьба никак не была связана с Джоанной. Он сразу догадался обо всём, поэтому поспешил успокоить племянницу: — Приезжай. В твоём распоряжении будут лучшие доктора Нью-Йорка. Девушка улыбнулась — она была до глубины души благодарна Энтони, что тот не пустился жалеть и говорить избитые фразы, а с хваткой делового человека, без лишних вопросов, обещал помочь. — Буду у тебя через пару дней. Дядя, я хотела попросить… — Не переживай, матери и отцу я не скажу ни слова. Стиву и Тому тоже, если хочешь. — Хочу. Спасибо! — Жду тебя. Позвони, я встречу вас в аэропорту. — Вас? — в недоумении переспросила Джоанна. — Разве ты летишь одна? — Да, — отрезала девушка. По её тону нельзя было не понять, что говорить на эту тему она не желала. — Ладно, поговорим при встрече. Целую. — Целую, дядя. Эту фразу Джоанна сказала, когда на кухню уже вошёл Кристиан. Он вытер волосы полотенцем, бросил его на стул и прищурился, глядя на девушку. — Зачем ты звонила дяде Энтони? — Соскучилась. — Пожала плечами Джоанна, выкладывая на блюдо лобстеров. Она намеренно отводила взгляд, чтобы Кристиан не прочитал в её глазах страх, боль и отчаяние. Джоанна почему-то была уверена, что он поймёт, что она собиралась покинуть остров, никому ничего не сказав. — Ты редко ему звонишь… Ты вообще сегодня какая-то странная. — Просто жду особенный вечер, — вымученно улыбнулась девушка и, чтобы скрыть волнение, вплотную приблизилась к Кристиану и провела пальцами по обнажённому торсу, ощущая влажность загорелой кожи, тепло, мягкость, — а он никак не наступает. — Если ты продолжишь в том же духе, от особенности вечера останется только секс. Джоанна, ощутив, что удалось справиться с волнением, отступила и жестом пригласила Кристиана к столу. Ей же есть совершенно не хотелось, но пришлось, чтобы избежать ненужных вопросов и подозрений, положить в тарелку салат и лобстера и пригубить красного вина. — Ты опять ничего не ешь, — всё-таки заметил Кристиан, покончив со своим ужином. — Нет аппетита. — Ты похудела так, что почти прозрачная! Доктор что-то пояснил по этому поводу? Джоанна, не придумав правдоподобного ответа, лишь отрицательно покачала головой. Немного помолчав, тихо ответила: — Он же сказал — всё хорошо. Кристиан с подозрением смотрел на девушку, но та выдержала, даже не отведя взгляда. Она незаметно выдохнула, когда он, соглашаясь, кивнул, видимо, поверив на слово. Но не тут-то было. — Съездим к врачу вместе. Я хочу послушать его версию обследования. Джоанна рассеянно кивнула и решила сменить тему: — Как дела на работе? Как Нико и Жозе? — Да что им будет? — отмахнулся Кристиан от вопросов о друзьях. — Жозе, правда, приглашал в субботу на день рождения Леа. Пойдём? — Да… Наверное… Джоанна в одно мгновение разучилась строить планы на будущее. Ей казалось, что его больше не было. Она поёжилась — такого страха не испытывала никогда. Как и безысходности. Ей хотелось уже быстрее собрать вещи и улететь в Нью-Йорк, чтобы не лгать Кристиану, не изворачиваться, тщательно продумывая каждое слово. Но как же не хотелось терять любимого мужчину и счастье, которое он дарил ей ежеминутно. Только сейчас девушка подумала, что была слишком счастлива, чтобы это длилось вечно. Рано или поздно что-то должно было произойти, и это случилось. — Завтра у нас рейс на целый день, — оповестил Кристиан. Он работал с Николя и Жозе на лодке, организуя для туристов прогулки по морю. — А послезавтра можно будет выбрать подарок для Леа. — Да. Джоанна сразу подумала о том, что сможет не спеша собрать вещи и незаметно уехать в аэропорт аккурат к рейсу до Парижа. Но эта мысль не принесла ни радости, ни облегчения. Наоборот, в душу проникла тьма; расставание с Кристианом вдруг стало осязаемым, причиняющим ни с чем не сравнимую боль. Впервые за день глаза Джоанны заволокли слёзы, и девушка отвернулась, чтобы незаметно смахнуть их. — Наверное, пора переходить к главному, — тихо констатировал Кристиан, глядя на любимую. — А то складывается впечатление, что ты вот-вот сбежишь. Джоанна закусила губу, наблюдая, как парень запустил руку в карман и извлёк бежевую коробочку. Кристиан опустился на колено и посмотрел ей в глаза. — Джоанна… Я… Люблю тебя, не представляю жизни без тебя, поэтому прошу стать моей женой. — Кристиан… — Не перебивай, пожалуйста. Я хочу быть с тобой… Как там говорится? В радости и горе, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас. Он умоляюще смотрел на Джоанну, а она больше не могла сдержать слёз — они катились по щекам ручьями. Горло стальным обручем сковала боль, которая растекалась по телу, пронзала сердце. Джоанне нестерпимо захотелось обо всём забыть хотя бы ненадолго, и она, взяв за руку, подняла Кристиана и прильнула к его губам неистовым поцелуем. Целуясь, они оказались в спальне. Тишину разрезал звук расстеюгивающейся молнии, и Джоанна ощутила, как легко платье соскользнуло с плеч, с бёдер. Кристиан бережно опустил девушку на кровать, покрывая поцелуями горячее тело. Джоанна с удовольствием отметила, как страсть вытесняла зловещие мысли, боль, тоску. По коже пробежал озноб, когда Кристиан, лишив её последнего атрибута одежды, губами коснулся внутренней поверхности бедра, стремясь к самому сокровенному. В комнате вдруг стало неимоверно душно, несмотря на распахнутое настежь окно. С улицы в квартиру проникал прохладный ночной ветер, тщетно пытаясь остудить разгорячённые желанием и страстью тела. Когда Кристиан вошёл в неё, с губ Джоанны сорвался тихий вздох. Она обвила его талию ногами, чтобы острее чувствовать проникновение, и чем быстрее двигался парень, тем громче становились их стоны. Джоанна то прижимала Кристиана к груди, впиваясь в спину острыми ногтями, то приподнималась на локтях, чтобы ощущать его в себе как можно глубже. Он же, не останавливаясь, целовал её шею, грудь, покусывал мочку уха. На пике наслаждения Джоанна сжала колени, издала громкий стон и, уставшая, обмякла в объятиях тяжело дышавшего Кристиана. Он лёг рядом, скользнул пальцами по влажной коже, вызывая необъяснимую дрожь. Кристиан уснул, уткнувшись носом в её волосы, а Джоанна смотрела в сумрак комнаты, разбавленный тусклым светом фонаря, расположенного неподалёку. Казалось, что этой ночью заканчивалась жизнь, а впереди ждал мрак, боль и, наконец, смерть. Тоска накрыла мгновенно, обожгла кожу слезами, струившимися без остановки. Девушка осторожно, чтобы не разбудить Кристиана, приподнялась на локте и с нежностью вглядывалась в любимые черты лица, прислушивалась к равномерному дыханию. Она слегка коснулась влажных волос, словно пытаясь запомнить их мягкость навсегда. — Я люблю тебя, как никогда никого не любила, — прошептала Джоанна, с ужасом осознавая, что, возможно, больше не сможет сказать Кристиану эти слова, а эта ночь — последняя в их жизни, ведь уже утром она соберёт вещи и исчезнет из судьбы Кристиана навсегда. Джоанна понимала, что сделает ему больно, но лгать было невыносимо. Она ненавидела ложь, но сейчас в первую очередь думала о самом дорогом в жизни человеке. Пусть лучше Кристиан переболеет ею сейчас, чем, сдавшись, бросит в самый тяжёлый момент, оставит на смертном одре, или, что было гораздо хуже, запомнит её — измождённую борьбой с раком — в гробу. Джоанна не могла этого допустить. В изнеможении девушка откинулась на подушку и закрыла глаза. За окном уже забрезжил последний для неё рассвет на Острове Любви в горячих объятиях Кристиана.