***
Оливия вышла из машины и остановилась. Она с трудом нашла в себе силы приехать сюда, поэтому решила дать себе немного времени, прежде чем зайти внутрь. Мама вышла из автомобиля следом, подошла к девушке и легонько приобняла. — Всё хорошо, — ласковый голос Шэрон вселил в Оливку уверенность. Кивнув и грустно улыбнувшись, Роджерс шагнула вперед. Шаг, шаг, шаг… Несколько ступенек, скрипнувшая половица… Стук. Сначала открывать не спешили, но потом Оливия услышала, как кто-то приблизился к двери с другой стороны. Ручка дернулась вниз. Не увидев перед собой никого, Оливка опустила голову. — Привет! — весело поздоровалась Морган и лучезарно заулыбалась. Оливка не сразу смогла ответить девочке. Её словно обдало ледяной водой. «Боже, как ты похожа на неё…» — пронеслось в голове Роджерс. Она хотела сказать это вслух, но не решилась и продолжила молча бегать по Морган глазами. — П-привет… — выдала, наконец, девушка. Шэрон уже была рядом и спасла положение своей приветливой улыбкой. Когда они вошли в дом, Оливка ощутила очередной прилив противоречивых эмоций. Тут было так непривычно по-домашнему… Не так Оливка представляла дом Тони Старка. Даже после всего. Особенно после. Здесь было тепло и уютно, пахло чем-то очень вкусным. Роджерс не могла понять, чем именно, но запах действительно был восхитительным. Ужин обещал быть дивным. — Ма-ам, па-ап! — Морган побежала куда-то, громко топоча по полу ботиночками. Шэрон с дочерью остановились в холле, ожидая. Переглянулись. Было как-то не по себе. — Всё так изменилось, — еле-слышно произнесла женщина. Роджерс чуть поморщилась. Топот ножек Морган стал возвращаться, но уже сопровождаемый стуком каблуков. Очень скоро Пеппер появилась в дверном проёме и помахала пришедшим рукой. «Она… постарела», — Оливка нервно сглотнула, когда здоровалась с женой Тони. Сколько они не виделись? Кажется, последний раз они пересекались на одном из первых психологических тренингов, которые проводил Стив. Это было в 2019 году… Три года. Они не виделись три года. — Тони сейчас в гараже, заработался. Но он скоро придёт, — говорила Пепер, заводя Оливку и Шэрон в гостиную. Она выглядела счастливой. — Морган, сходи, позови его. Девочка закивала и побежала вприпрыжку. Пеппер проводила её взглядом, пока гости уселись на диван, а после сама опустилась в кресло. Шэрон сделала комплимент дому, у женщин завязался душевный разговор. Оливка же сидела и озиралась, пыталась свыкнуться с окружением. На столике у дивана стояла фотография Питти. Она там была совсем ребенком. Фотография явно была сделана случайно: Питти не смотрела в камеру и искренне улыбалась. Тёмные волосы растрепались, а глаза, полные надежд, искрили жизнью. Оливия долго смотрела на снимок, затаив дыхание, после чего нервно сглотнула и отвернулась. — Морган… она так выросла, — заметила Шэрон с улыбкой. И, судя по сделанной паузе, Оливка сделала вывод, что мама тоже заметила сходство младшей дочери Старков со старшей. Да и сложно было не заметить… — Да… Они быстро растут, — протянула Пеппер. Она заметно помрачнела, улыбка стала печальней. Кинув взгляд на фотографию Питти, Пеппер вздохнула. Повисло неловкое молчание. В дверях появился Тони. Он поприветствовал гостей и спросил жену, как дела с ужином. Пеппер ответила ему с радостью, будто ухватившись за возможность сменить тему. Наверное, так и было. Чем ближе они были к разговору о Питти, тем сложнее было держать себя в руках. Оливка чувствовала себя не на своём месте. Ей было некомфортно до жути, хотя она была рада видеть Старков. Конечно, она была рада… Но как же тяжело находиться здесь, пытаться говорить о чем угодно, только не о событиях 2018 года. По крайней мере, пока что. Рано или поздно придётся заговорить. Папа всегда говорил, что с утратой нужно уметь жить. Нужно принять её и идти дальше. И если воспоминания причиняют боль, если рана глубокая, значит нужно думать о том, как дороги были эти люди и какими счастливыми они вас делали. Говорят, время лечит… Что ж, годы идут, а смириться с поражением так и не удаётся. На полках были ещё фотографии. Вот база, Мстители стоят все вместе, смотрят в объектив. Тони поставил Стиву рожки. Наташа смеётся… Ванда и Вижн стоят обнявшись, а Клинт присел перед ними, усмехаясь в сторону камеры. На следующем снимке Тор и Тони на каком-то мероприятии еще в Башне Мстителей. Тони ещё молод, а Тор не несёт груз ответственности за свой народ и тот бой, который был проигран. Несколько фотографий Морган. Снова Питти, но уже старше. А вот она, Питер и Харли в белых халатах и защитных очках. Юные ученые… «Как же много вы не успели…» — подумала Оливка. Уголки губ чуть дрогнули. Грудь сдавило от нахлынувших эмоций. Теплые воспоминания смешались со скорбью. Снова. Кто-то дернул за рукав. Оливка нервно дернулась, оглянулась. Морган стояла у неё за плечом и держала что-то в ладошках. Раскрыв их, продемонстрировала девочке красный медиатор на нитке с нацарапанными на нём буквами «КМ». — Я нашла его в коробке со старыми вещами, — с некой гордостью заявила девочка. — Папа сказал, этим играла на гитаре моя сестра. Оливка застыла. Как же давно она не видела эту вещицу… Да, Питти действительно иногда играла им, хотя зачастую он висел на шее как аксессуар. — Дайте мне нож, — внезапно громко, будто вырвавшись из транса, попросила юная Старк. — Чего?.. — Да блин, Катион, не делай такое лицо. Олив, там у меня в сумке ножик. Подай, пожалуйста. — Ух ты, ты сказала «волшебное слово»! — А что? Я очень вежливая. Как сейчас Оливия вспомнила то утро: вот гитара у кровати, вот Максимофф берет её и наигрывает какую-то мелодию. Питти просит быть аккуратнее и случайно не поцарапать инструмент. Оливка протягивает подруге ножик, и Старк старается провести максимально ровные линии. — Ты знала её? — спросила Морган, и Оливия вышла из оцепенения. — Я… да, я знала. Она была моей подругой. — Она была хорошей? — говоря это, Морган покрутила в руках медиатор, провела ногтем по импровизированной гравировке. Грустно улыбнувшись, Оливка ответила: — Да, очень. Очень хорошей. Девочка кивнула. Подняла глаза, а потом вложила медиатор Роджерс в руку. — Возьми. На удачу.***
Вытерев с лица капли дождя, Дора вошла в пропахший алкоголем дом. Половицы заскрипели. Выглянув в коридор, девушка поняла, что хозяин так и не встал сегодня с дивана. Вошла в гостиную. Пнула ногой банку пива. Подошла к окну и рывком раздвинула шторы. Тор недовольно пробормотал что-то. Свет, пусть и неяркий (это был пасмурный день) ударил ему в лицо. Вытянув из-под головы подушку, закрыл ею голову. Дора облизнула сухие губы и, тяжело вздохнув, подошла ближе. — Поднимайся. Уже поздно. Ответом было молчание. — Я говорю вставай! — Тордоттер разъяренно толкнула отца, и тот от неожиданности брякнул что-то невразумительное. Приоткрыл глаза. Дочь узнал, но явно не сразу. — …Т-ты что творишь?! — с трудом выговорил Тор, озлобленно сощурившись. — Вставай, — ещё раз повторила Дора, буравя отца суровым взглядом. Тора этот взгляд, кажется, несколько насторожил. Вероятно, он был недостаточно пьян, чтобы как обычно не обратить внимание на то, в каком состоянии пришла его дочь. Дора была замучена. Замучена тяжким грузом воспоминаний и изнурительным трудом. Усталые глаза потускнели. Собранные в тугую косу волосы растрепались, одежда была запачкана. На руках мозоли от ежедневной работы. Что ж, времена вычурных нарядов, балов и знатных пиршеств канули в лету. — Что… — Сколько можно бухать? Во что ты превратился? Тор закрыл глаза и чуть тряхнул головой. Его мысли путались, и похоже он не особо улавливал, что говорит Дора. — Там за дверью твой народ. Ты поклялся его оберегать. Ты поклялся! А вместо этого лежишь здесь и пьешь. Сколько это может продолжаться?! — Дора… — Что? Что ты скажешь на этот раз? Я всё время тебя поддерживала. Но мы с Валькирией не справляемся, понимаешь? Так больше не может продолжаться! — Д-р… Дора… — Что?! Когда ты наконец возьмешь себя в руки?! Тор поперхнулся. Рука инстинктивно потянулась к столику, на котором обычно стоит алкоголь, но дочь больно хлопнула по ладони. — Эй! — Я не могу больше смотреть на то, как ты себя губишь. И не могу смотреть, как теряет надежду народ, потому что их царь прожигает дни за выпивкой и играми. Неужели ты не понимаешь?! — Эт-то я не понимаю? Я?! Да я!.. — Что ты?! Давай, договаривай. Я знаю, что ты скажешь, мы это уже не раз проходили! — Дора вспыхнула, словно спичка, и, казалось, со следующим восклицанием она размахнётся и сломает что-нибудь. Что угодно из того, что попадётся под руку. — Но ты не единственный, кто здесь кого-то потерял! И ты не единственный, кто облажался, папа! Тор молча глядел на дочь исподлобья. Хмыкнув, провел рукой по спутанной бороде. — Я потеряла дядю. Друзей. Парня, в которого была влюблена. И это только начало списка. Видя, что Тор не реагирует, Дора готова была взвыть, но на деле очередной раз тяжело вздохнула. Хрустнув пальцами, уверенно двинулась собирать по дому все бутылки и банки от алкоголя. Как пустые, так и те, в которых ещё что-то есть. Дора ожидала услышать возмущенные возгласы отца, но он что-то притих. Развернув большой черный мусорный пакет, Тордоттер стала суетливо ходить по дому. — Если тебе интересно, вчера у храма обвалились строительные леса. Пострадали три асгардца, — Дора стояла спиной к Тору, так что не видела, какое у него было выражение лица. Впрочем, он, кажется, испугался. — Если что, ничего серьёзного. Им повезло. Закончив прибираться, Дора выставила пакет у входной двери и вернулась в гостиную к Тору. Стала напротив него и посмотрела в глаза. Внезапно Тор отвернулся от дочери и сказал еле-слышно: — Я не могу… Ничем не могу помочь этим людям. — Тебе так только кажется. Народ на тебя надеется. — Всё ещё?.. Дора запнулась, но всё же кивнула. — Да, всё ещё. Они верят. Как… Как и я верю. Повисло молчание. Одинсон глянул на дочь ещё разок. Руки его задрожали, забегали по одежде. Тор обтянул рукава, словно спасаясь от холода, вжался в спинку дивана. — Отец?.. — Дора изумленно приоткрыла рот, когда увидела, как Тор, изо всех сил пытавшийся сдержаться, заплакал.***
Усевшись на террасу, Оливка опустила босые ноги в тёмную воду и укуталась в теплый кардиган. Огляделась: луна и звезды освещали озеро лучше любого фонаря. Тут, вдали от базы, всегда было очень тихо, а последние три года так и подавно. Вот так сидишь один, и время будто остановилось. Оливия стала часто приходить сюда. Раньше они бегали сюда с КМ купаться. Стив ещё всегда волновался, ведь озеро достаточно глубокое. Поэтому периодически к девочкам присоединялась Наташа, и, стоит заметить, что тогда было ещё веселее. Нат всегда находила способ превратить обычный заплыв в приключение. Хотя, может, детям просто нравилась её компания? Теперь Нат редко выходила с базы без особой причины. Что уж говорить о таких банальных вещах, как купание. Поболтав ногами в прохладной воде, Оливка взяла лежащий рядом телефон и разблокировала. Дора обещала позвонить, когда освободится, но, видимо, задерживалась. — По-твоему это нормально? — Я так не сказала, — раздраженно отозвалась Дора на слова парня. — Просто… Ему нужно время. — Ты говоришь так каждый раз. Каждый день. Дора вздохнула: — Я знаю, знаю… Просто… — Тебе пора перестать его ждать. Валькирия перестала, и тебе пора. — Во имя Одина, Вилмар, прекрати! — огрызнулась Дора, и асгардец стих. — Я всё прекрасно понимаю. Но я не могу просто отвернуться от него. Он мой отец. И ему очень тяжело. — Всем тяжело. И тебе тоже, в особенности из-за него, — парировал Вилмар. Дора поникла. Сглотнув ком, ставший в горле, закрыла глаза и потерла виски. Голова раскалывалась. — Ты устала. Тебе нужен отдых, — заметил Вилмар, но Дора проигнорировала. Вилмар подсел поближе и невесомо провел рукой по голове Тордоттер. По спине. «Как я до этого дошла?..» — подумала девушка. Она словила себя на мысли о том, что раньше ведь терпеть не могла Вилмара. Он так издевался над ней, что от слова «полукровка» до сих пор бросает в дрожь. Конечно, это было давно, сейчас всё поменялось, абсолютно всё, но… Вилмар придвинулся и наклонился за поцелуем, но Дора отвернулась. — Прости, я… Я не хочу. Парень ничего не ответил. Нетрудно было распознать холодность в голосе Тордоттер, так что он, пусть и не очень понимая, отступил. — До завтра, — коротко ответил он и ушел. Дора набрала полные легкие воздуха и шумно выдохнула. Оливка вздрогнула от разразившегося грома. Испуганно оглянулась на базу Мстителей, но не увидела ничего подозрительного. Пару секунд понадобилось на то, чтобы успокоиться. Вновь взяла в руку телефон. «У вас одно новое сообщение». Открыв переписку с Дорой, увидела лишь короткое «Планы поменялись. Я скоро». Начала было набирать ответ, как вдруг услышала совсем рядом: — Уже здесь!***
— Отец не будет злиться? Он же никому не дает свою Громсекиру,— спросила Оливка, глянув на величественное оружие, которое и перенесло Дору к базе так быстро. — Нет, не будет. Вряд ли он вообще заметит, что она пропала. А мой молот не может вызывать Радужный мост, так что… Да. Дора скинула грязные ботинки, стянула носки и стала подкручивать штанины. Когда всё было готово, села рядом с Оливкой у воды. Пару минут они просто сидели в молчании, пока Оливия не пролепетала: — Спасибо, что пришла… — Это ничего, — улыбнулась Дора. — Как ты? Роджерс пожала плечами. Она действительно не знала. — Всё… всё прошло хорошо. Тони и Пеппер почти не изменились. А Морган подросла. Она… милая. — Что хорошего рассказали? — Да… да так, всякое разное… — Оливка говорила тихо, медленно водя ногами в воде. Это успокаивало. — О Щелчке старались не говорить. — Получалось? — Отчасти. После очередной паузы, за время которой Дора успела расплести косу, Оливия достала из-под майки надетый на шею медиатор. По взгляду Доры девушка поняла, что та узнала его. — Морган отдала. Сказала, что на удачу. — Я думала, его потеряли. — Я тоже… Дора приобняла подругу, и Оливка положила голову ей на плечо. Небольшое облако чуть прикрыло луну, так что стало немного темнее. — До сих пор не могу поверить, что их нет. Стольких людей. Я недавно была у монумента с именами. Их так много… — Ты говорила об этом с родителями? — Да, конечно… — Оливка потерла замерзшие руки. — Мы часто об этом говорим. Я сижу с папой на тренингах. Вроде становится лучше, но меня не покидает это чувство… — Что мы чего-то не сделали, — закончила предложение Дора. — Да, я… понимаю. Луна вновь осветила террасу. Оливка посмотрела на неё, потом на звезды. Быть может, где-то там, в далеком космосе, кто-то так же сидит и смотрит в небо, размышляя о том, как всё могло бы быть, не щелкни Танос пальцами. — Кто это? — встрепенулась Дора. Оливка опустила голову и начала оглядываться. — Где? — Там, на том берегу, — Тордоттер указала рукой куда-то вдаль, в темноту. Оливка прищурилась. И точно… Там что-то было. Какой-то силуэт. Светлый, он еле-заметно выделялся на фоне леса. Оливка зажмурилась, а когда открыла глаза, ничего уже не было. — Черт, я же… Я же видела, — Дора продолжала тщетно высматривать неизвестного вдалеке. — Ты видела? — Я… я не знаю. Думаешь, там кто-то был? — Да сто процентов. — Но кто? Дора никак не могла ответить на этот вопрос, хотя хотела бы. Тем не менее, силуэт исчез, и теперь он был больше похож на видение. Если так подумать, то никого не могло там быть. Так ведь?.. — Наверное, показалось, — заключила Оливка, хотя сама была почти уверена в том, что заметила что-то.