Новый сценарий

      Арсений всеми силами старался уговорить Антона подвезти его до дома, но тот отказался. Поэтому, вот уже тридцать минут Антон стоял около подъезда, но никак не решался войти. Страх, неизвестность, переживания — все окутало его целиком, и подросток старался хоть немного успокоиться. «Так, больше стоять нельзя!» — решительно кричало сознание. «Действительно, Антон. Ты прямо сейчас открываешь дверь и заходишь внутрь! Потом ведь ещё тяжелее будет!» Благо на улице было лето и погода располагала к такому долгому пребыванию вне дома. И все же Антон решил, что больше время тянуть действительно нельзя. Глубоко вздохнув, парень открыл входную дверь, поднялся на свой этаж и замер снова. Вот и дверь квартиры, а что за ней? «Я не хочу этого знать!» — запротестовала вторая часть мозга. «Давайте просто уйдем! Прошу». «Нет! Ты должен посмотреть! Сколько можно жить вне известности?»       Ведь это правда. Антон с самого звонка решил представить, что все хорошо. Он снова воссоздавал вокруг себя нереальный мир, как уже делал после смерти бабушки. Правда, от прошлого он ещё то не отошёл, поэтому второй просто накладывался сверху, целиком вытесняя остатки настоящего в голове юноши. Антон это осознавал, но старался делать все возможное, скрывая факт собственного постепенного безумства. Но сейчас, стоя перед этой самой дверью, Антон прекрасно понимал, что все может обернуться очень печально. Но вот пальцы сами потянулись к кнопке и раздался, вроде, столь знакомый, но одновременно совершенно чужой звук. Антон услышал, как за стенкой что-то зашумело. Ещё немного, звук приближался… И вот, дверь открывается. — Не-неужели. — еле выдавил заплетающимся языком мужчина. — Отец, — голос уже дрожал. Антон не контролировал себя, страшась услышать ответы на все свои вопросы. — Что. что случилось? — А ты, выродок неблагодарный, ещё реже бы дома появлялся! — мужчина постарался ударить подростка, но пьяное тело отказывалось слушаться, и он промахнулся. — Что тебе теперь надо, а? — Где мама? — глаза уже начали наполняться влагой. — Ты же тогда соврал? — Померла, тварь! — выплюнул громила. — Я ее всю жизнь любил больше всего на свете, а она сдохла! Этого Антон и боялся больше всего. В его голове неожиданно будто что-то щелкнуло, и все. Теперь он — уже не он. Антон потерял контроль над собой: юноша влетел в квартиру, начал громить все подряд. Отец тоже прошел за ним, но впервые не решался влезать. Подросток ходил по всем комнатам, в истерике он разбивал вещь за вещью, не оставляя шансов квартире остаться целой. — Антон, мать его, прекращай, ублюдок! — верещал отец. — Ты же доиграешься, я так вмажу, за мамкой пойдешь! Антон резко затормозил, держа в руках очередную вазу. Он постоял так с секунду, потом медленно развернулся, уставившись на отца стеклянными пустыми глазами. Зрелище было поистине устрашающим. — Что ты сказал? — казалось, даже голос был не того Антона, что ещё час назад уезжал от Арсения. — Я сказал, что убью тебя, — на лице мужика появилась мерзкая ухмылка. — Ты прекрасно знаешь, что я бы сделал это ещё несколько лет назад, если бы не твоя мамаша! — Так давай! — завопил Антон. — Убей! Убей! Убей! Он не останавливался. Мужчина тоже решил не останавливаться лишь на словах. И вот первый удар. Со всей, которой только мог, силой он начал бить: в живот, по ногам, лицу, рукам, удары сыпались везде. Антон даже не закрывался, он кричал одно и то же слово столько, сколько мог. А потом, просто рухнул на пол, потеряв сознание. Отец избивал его ещё несколько минут, наслаждаясь своим очередным превосходством. Пол был уже весь в крови, капли на стенах. Антон лежал, казалось, уже не дыша. Только тогда мужчина остановился. — Ну как, ублюдок? — выкрикивал в лицо парню он. — Я тебя ещё пожалел! Тебе повезло, что я немного перебрал, а то точно бы убил! Конечно, Антон не ответил. Он уже давно вообще не слышал, не видел, не реагировал. Да что уж там, впервые Антон еле дышал. ******************************       Уже несколько дней Антон не приходил в себя. Подняться он смог только спустя пять часов после избиения. Даже не совсем подняться — Антон с огромным трудом дополз до своей комнаты и лег на полу, закутавшись в плед. Однако, он не чувствовал сильную физическую боль. Страдала именно душа. Парень давно подозревал, что у него могут быть настоящие проблемы с психикой, но сейчас это казалось уже не просто проблемой. Он уже третий день просто лежал и смотрел в одну точку. Даже не спал. Антон не реагировал ни на звонки, ни на какой-либо другой шум. И он прекрасно понимал, что даже не думает ни о чем. У Антона просто не было сил жить. К этому выводу он пришел на четвертый день, понимая, что сожалеет, что отец не добил его. «Антон, так нельзя» — мелькнуло что-то в глубине его подсознания. «Ты должен подняться. Ты в силах это сделать!» — Нет, — тихо и коротко ответил он сам себе ******************************       Дима сидел в душном классе и разглядывал все те же лица. В их школе начались обязательные курсы по подготовке к ЕГЭ. Хоть и было только начало июля, все ученики, которые переходили в одиннадцатый, обязаны были их посещать. «Его снова нет!» — переживал Дима. Он чувствовал, что что-то случилось. «У Антона все только стало налаживаться…» — Позов, — привлек внимание подростка голос учителя. — Да, Павел Алексеевич? — он перевел взгляд на мужчину. — Где Шастун? — показалось, или тот тоже нервничал? — Он не был ни разу! Что случилось? — Я не знаю, — честно вздохнул Дима. — Может, ещё придет. — Ясно…. В таком случае, я позвоню Арсению Сергеевичу, пусть разбирается. Дима даже решил не спорить. Действительно необходимо разобраться. Он и звонил, и писал другу с самого возвращения из лагеря, но ни разу не получил ответ. — Арсений Сергеевич, здравствуйте, — до начала занятий было ещё пять минут. — Антона нет в школе… Нет, у нас сейчас подготовка к ЕГЭ… Он что-то обсуждал с мужчиной по ту сторону трубки и становился все мрачнее. — Оказалось, что это не его адрес!.. Да, конечно, сообщу. Павел Алексеевич сбросил и повернулся к классу. — Значит так, дети, — начал, как всегда строго, он. — Сегодня поговорим о государстве, его функциях и, если успеем, политические режимы возьмём. Занимались по два часа раз в неделю. В основном, все шли на те предметы, которые сдавали, но так как обществознание обычно выбирали все, оно было обязательным. Всего занимались как раз с июля и до самого сентября. На одной неделе все шли на свои выбранные предметы, на другой — на обществознание. Занятие шло уже пол часа, как неожиданно открылась дверь. На пороге появился Антон. Он стоял, совершенно не прикрываясь, как всегда делал. Стоило парню появится в поле зрения, как у большинства глаза округлились до невозможных размеров, а кто-то даже ахнул: под обоими глазами были жуткие мешки от бессонных ночей, один глаз был синий целиком, так как его ещё обрамлял синяк; нос, казалось, сломан, он опух и тоже был синего цвета; разбиты обе губы, синяки на скуле, подбородке; все руки (Антон уже не выглядел как скелет, поэтому носил обычные футболки) были сплошняком синие, два или три пальца перебинтованы. Антон, не произнеся ни слова, прошел к совету месту и сел. — Шастун, — Павел Алексеевич всерьез ужаснулся. — За мной, быстро! — Зачем? — голос звучал так отстранено, так непохоже на этого ребёнка. — А ты сам не понимаешь? — учитель совершенно не разозлился. — Надо кое-что обсудить! — Да идите вы на хуй! — зло выплюнул Антон. — Что? — тут мужчина удивился не на шутку. — Что с тобой, блин, произошло, Антон? — Да что вам нахуй надо? Я приперся сюда, чтобы вы доебываться потом не стали, а вам все равно что-то не так?! Павел Алексеевич подошёл и, взяв Антона как можно аккуратнее под локоть, повел из класса. — Сиди здесь! — бросил он, усадив ученика на стул в пустом классе. — Арс, привет. Снова я, — он говорил торопливо и нервно. — Срочно приезжай в школу, твой нашелся. Сбросив, Паша снова подошёл к подростку и присел, чтобы смотреть прямо тому в глаза. — Антон, что произошло? — серьезно спросил он. — Я должен знать правду! Антон молчал. «Не отвечай! Они заберут тебя в детский дом!» — носилось у парня в голове. — Антон! Прекрати молчать! Но он так ничего и не добился. Через каких-то минут десять в дверь влетел Арсений и тут же замер. — Боже… — Принимай, — выдохнул Паша. — Я от него и слова не добился… Антон стрельнул глазами в сторону пришедшего. — Тош, — Арс приблизился и склонился над Антоном. — Что это? Антон держался недолго. Он слишком много перенес, больше не сможет. Мальчик схватился за Арса. — Мне… мне страшно! — выдохнул в грудь тому он. — Мама, ее больше нет! — Антон говорил медленно и тихо, трясясь всем телом. — Она умерла ещё тогда, когда я хотел вернуться из лагеря. А потом отец… Антон не мог остановиться. Слезы потекли из глаз, а дыхание стало прерывистым. — Я его заберу, — сказал в конце Арсений Павлу Алексеевичу. — Прямо сейчас. — Это точно! — учитель был в немом шоке от услышанного и увиденного. — Однако, потом надо будет поговорить! Арс махнул головой в знак согласия и поднялся на ноги. Антон тоже встал. — Идём, — ласково произнес Арсений подростку и подхватил его со спины. — Я помогу. Они дошли до машины мужчины. В ней оказался и Серёга. — Бляяяять, — не сдержал армянин, когда увидел Антона. — Неужели это отец его так? — Именно, — Арс внутри закипал. ненавистью к этому человеку. — Поехали. За рулём был именно Серёга, а Арсений устроился сзади вместе с Антоном. До дома они ехали тихо, но напряжение чувствовалось сильно. — Надо все обработать, — скомандовал Арс, заведя Антона в свою комнату. — Снимай футболку и брюки. Под брюками оказались тоже отбитые ноги, а под футболкой ещё и синие ребра с кровоподтеками. — Кошмар, — подытожил Серый. — Я так понимаю, одной аптечкой тут не обойтись? — Точно, — согласился Арс. — Но скорую вызывать нельзя! Сходишь в аптеку? — Конечно! Арсений написал несколько препаратов и мазей и отдал список другу, который сразу же понёсся к ближайшей аптеке. — Почему ты не позвонил? — таким грустным Антон видел Арса впервые. — Мы же договорились! — Прости, — выдавил Антон. Арсений не ответил. Он вздохнул и принялся обрабатывать лицо подростка. К вечеру Арсений и Сергей полностью обработали раны Антона. Серёга потом почти сразу ушел, а Арс и Антон остались вдвоем. — Теперь ты точно останешься жить со мной! — наконец заговорил Арс. — И это даже не обсуждается! — Я не могу, — опустил голову Антон. — Я не хочу быть обузой… Не успел Антон договорить, как Арс взял его подбородок рукой и резко прильнул своими губами к его. Антон широко распахнул глаза, но потом несмело ответил на поцелуй. — Ты не обуза, — прошептал Арс в губы Антону. — И ты останешься здесь. — Хорошо, — захваченный эмоциями выдохнул Антон.