Гримуар, написанный шариковой ручкой

В голове моей гудело, и даже больше не от того, сколько мы выхлестали за прошлый денек, а от попыток понять, как же я дома оказался и почему единственное, что я помню после Алекса с арматурами, это лес и пять дебилов с палками? Или мне это приснилось? Ух, все-таки от алкоголя гудело тоже знатно. Я кинул взгляд на часы, стоящие у кровати. Последняя неделя перед летними каникулами началась. Мы заканчивали девятый класс, так что у нас должны были быть экзамены, но, благодаря какой-то заминке, мы написали их раньше положенного срока и теперь ходили в школу чисто для галочки. До моего будильника оставалось минут девять, но лицо моей матери уже заглянуло в мою комнату. Она обвела мою опухшую рожу своим, как всегда, одновременно разочарованным и безразличным взглядом и опять закрыла дверь. Конечно, она понимала, что мы в очередной раз напились и даже, скорее всего, видела, как я вернулся домой. Хотя, скорее вполз, ну не суть. Каждый раз, когда я видел её лицо, мне казалось будто я больной в хосписе, мне уже ничего не поможет, нет причин даже разговаривать. В нашем доме всегда была напряженная тишина. Ну, конечно, если не считать времен моего раннего детства, когда мои способности только раскрывались, а родители видели во мне всех подряд, от космонавта до президента. Но время прошло, они поняли, что я у них получился тот ещё дурачок и их брак, который, собственно, и крутился вокруг меня, теперь расходится как размякшая в воде бумага. Так что да, разговоры в моем доме всегда велись тихо, у каждого в своей комнате, со своими людьми. Вне комнат всегда было ощущения застоя, и три не любящих друг друга человека не могли добавить в это место жизни. Даже воздух казался здесь сонным. Я поднял свою очень болящую голову и рывком поднялся с кровати. Это было плохим решением, потому что я с тем же импульсом продолжил свое движение и тяжело приложился об пол. В голове взорвалась сверхновая, а из носа хлынула кровь. Прекрасно, теперь она капала на пол. Я обнаружил, что на мне, кроме трусов, ничего не было. Но обнаружил я это только в коридоре, когда шел в ванную комнату. Там я заливал свой нос холодной водой, что бы остановить кровь, и одновременно чистил зубы. В итоге и это оказалось плохой идеей, потому что я зазевался и, в один момент, к зубной пасте добавилась ярко-красная жижа. К концу моих водных процедур уже звонил будильник из комнаты, а в дверь глухо стучались. Так же безмолвно, как и всегда, только бы глаза не видеть того, кто там ломиться. Я открыл дверь и увидел отца, который окинул меня, стоящего в трусах и со следами крови на лице, пустым взглядом и угрюмо вздохнул, будто бы я его очень сильно раздражаю, но он медленно, но верно привыкает. Я, скривив лицо от неприязни к такому отношению, протиснулся мимо его не самой богатырской фигуры и побежал одеваться. Самое веселое, что трусы были новыми, не теми, которые были вчера. Так что либо кто-то заботливо переодел мою бессознательную тушку, либо я делал это сам, а значит, те трусы где-то в доме лежат не на своем месте. Да и мы допились вчера до молитв и горящих палок, так что вряд ли я вообще что-нибудь соображал. Или это мне просто приснилось. Ничего не понятно, спрошу у остальных в школе. Хотя есть шанс, что переодел меня кто-то из моих товарищей, но эту мысль я погнал нещадно и с яростью. Хотя, не такой плохой на самом деле исход. Накинув на себя одежду и взяв рюкзак с одной ручкой и общей тетрадью, я вынырнул из комнаты, сбежал на первый этаж и увидел странную картину. Мать ела за столом с отцом! Обычно все брали еду и расходились по комнатам. Ну, когда она её готовила, само собой. Может благодаря её частой лени я и являюсь таким худым? Бабушка Джека всегда причитает, когда меня видит. А ещё я достаточно высокий, так что это ещё сильнее усугубляет положение. Я даже не смог скрыть удивления от столь неожиданной картины. Казалось бы, воздух, наконец, пришел в движение, пыль в коридорах улеглась, свет стал уютнее и теперь все вокруг не напоминало старый немой фильм. Но все это лишь на секунду. Их улыбки угасли при виде меня, глаза приняли обычное выражение и вся магия испарилась. Уроды. На меня вдруг накатила обида и злость, я очень не хотел оставаться в этом месте еще хоть на минуту. Я схватил со стола бутерброд, который лежал со стороны отца и вышел за дверь. Никто ни с кем не прощается. Я давно мучал себя вопросом, почему же мои родители так резко опустили руки? Почему они после пары моих ошибок заклеймили меня на всю жизнь, лишив домашнего тепла и уюта? Конечно, это было не то, что бы резко. Просто пока все дети получали хорошие оценки в младшей и начале старшей школы, я получал тройки и двойки, шутил шутки и занимался прочей интересной активностью. Мои родители потихоньку переставали верить в моё хорошее будущее и очень открыто дали это понять мне. Самое обидное, что я искренне уверился в том, что я дурак и жизнь моя будет пуста и бессмысленна, так же, как голова. Вообще, одной из причин такого фатализма у моих родителей может быть то, что они попали сюда из-за банкротства отца, его друг отобрал у него бизнес. Мать любила хорошую жизнь, а в этом городке все было не сильно радужно, ни тебе софитов, ни тебе бутиков с дорогой одеждой. А отец просто потерял работу всей жизни, он просто не мог начать сначала. Не хотел. И есть у меня предположение, что они надеялись вернуться к той жизни за счет меня, что бы я вытащил их из этого места, наладил их жизнь, что бы было по-старому. А я не мог. Я бракованный. Если смотреть с этой стороны, то их становиться жалко, начинаешь им сопереживать и осознавать, что в другой ситуации все было бы лучше. Но вышло, как вышло. На этих мыслях я, уже давным-давно съев свой бутерброд, подошел к школьной ограде. Жили мы не далеко, так что и идти тоже было не долго. В середине года тут обычно курили и ученики и учителя, но сейчас было теплое утро, я шел ко второму уроку и поэтому улица будто бы вымерла. Я кинул взгляд налево от школьного забора, вдоль дороги, и увидел, как в полной тишине там стоит невысокая фигура. Дернуло холодом. Я повернул голову вправо, и увидел вторую. Стало очень неуютно, я вернул голову налево, но там уже было пусто. Тоже самое и справа. Отвратительно. Я, помня религиозные диспуты с Алексом, перекрестился и шагнул за ограду. Затем я быстрым шагом вошел в школу мимо сонного охранника, забежал на второй и этаж и вошел в класс, в котором находилась вся честная компания. Все побитые, опухшие, но веселые. Джек и Алекс ещё и с синяками на руках и лицах, последствиях вчерашнего поединка. Помимо них в классе было еще пара компашек по интересам в три-пять человек. Заметив меня, мне приветливо замахали руками. Я подсел к ним и поинтересовался, где учитель. — А сегодня они что-то празднуют в учительской, сказали нужно посидеть пару уроков, а потом и домой можно. — Рассказал Тони. — Можно будет опять страдать бессмысленными вещами в лесу? — С мечтающей улыбкой сказал Джек. — Ну, а что еще делать, мы вчера все деньги и запасы отправили в жертву веселым выходным. — Я пожал плечами. — Ну, мы можем украсть немного алкоголя у преподавателей? — Медленно протянул Фин. Мы обернулись. Четыре пары глаз жадно сверкнули при виде новой идеи. Безрассудные и отчаянные мысли очень часто посещали его умную и воспитанную голову. Страшный человек, на самом-то деле. А идея хорошая. И даже дело не в том, что бы потом напиться, а в интересном приключении, азарте и желании сделать что-нибудь очень тупое, но веселое. Зачем? Да затем, что это будет из ряда вон выходящее происшествие, целая операция, где мы будет задействовать свои сильные стороны и поддерживать друг друга, если потребуется. Прямо-таки «одиннадцать друзей Оушна». Ну, а ещё меня постоянно гнетет ощущение, что малейшая секунда задержки на одном и том же месте и я стану превращаться в своих родителей, и, в итоге, разучусь говорить и проживу остаток своей жизни сторонним наблюдателем за механическими движениями своего тела по заданным параметрам и задачам по поддержанию жизни. Джек, пока я раздумывал о своей судьбе, что-то рисовал на листке. Как только он закончил, листок оказался в центре стола. План третьего этажа школы, на котором была учительская, прекрасно. Мы все склонились над листком и. Джек начал тихо вещать: — Думаю, нам нужно попытаться пролезть через окно соседнего класса, мы можем вскрыть дверь и там уже я попытаюсь пролезть через карниз. — Да ты здоровый для этого! — Перебил Тони. — Ты как слон через Альпы будешь карабкаться. — Они, между прочим, потом римлян разбили. И не раз. Догадываешься, что будет с твоим лицом? — Так, а ну тихо! — Шикнул Фин. — Вообще глупость какая-то. Они что, не заметят человека в окне? Они, конечно, те еще гады, но не совсем же слепые. Нет, тут надо хитрее. — И как же, пан философ? — Поинтересовался Джек, недовольный, что его, в общем–то, он и сам понимал, безрассудный и обреченный на провал план отвергли так жестоко. — Я зайду к ним и на правах отличника начну задавать вопросы про тот тест, про другой, а кто-нибудь войдет вместе со мной и ловким движением вынесет пару бутылок. — Звучит как план. — Согласно кивнул Алекс. — Но кто пойдет с тобой? Все переглянулись. Никто не хотел мертвым грузом стоять и ждать на шухере. Сейчас начнется аукцион способностей, по которым и будет выбираться кандидат. Но, вопреки всем опасениям, Джек выдвинул очень дипломатичное решение. — А что, если мы завалимся впятером? — Он оглядел наши заинтересованные лица. — Ник, Фин и я встанем рядом с учителями, вы начнете говорить, что я стал лучше учиться и пару моих плохих оценок за тест можно исправить. Ну, или что-то подобное, там сами придумаете, главное, что бы они сфокусировали взгляд на мне, а если это случится, больше они его от меня не уведут. Тони и Алекс тем временем тактично начнут искать место хранения алкоголя и вытаскивать по паре бутылок. Хотя, как бы это не звучало красиво, там все опять через жопу будет, но там, при случае, разберемся. Ну что, как вам такой план? — Прекрасно! На том и порешили. Пока суд да дело, урок подходил к концу. Мы стали собираться и хотели было уже покинуть класс, как сзади донесся преисполненный любопытства девичий голос: — А куда это вы собрались, придурки? — Сказала Эни, являющаяся старостой класса и любительницей частой смены парней, их внимания и коротких юбок. — Пойти к твоей девственности на кладбище, надо все-таки почтить память. — Съязвил я. — Ах, как рано она покинула нас. Ну, или тебя. Рядом с ней сидело три парня, и все не из нашего класса, и заметно нас старше. Один поднял голову и агрессивно поинтересовался: — Ты чего с ней так разговариваешь? Извинись! Я, ощущая, что дело пахнет жареным, хотел было уже уступить им их рыцарское право, но забыл, что кое-кто тут страдает пироманией. — Тут только перед генофондом извиняться, за такого отброса, как ты. — С улыбкой вставил Алекс. — Иди сюда и заставь нас извинится! Три фигуры поднялось из-за стола. Фин сделал шаг назад и в сторону. И правильно, зашибут ещё ненароком. Мы же вчетвером потихоньку подготавливались к драке, подогнув ноги и подавшись чуть вперед. Джек, посмеиваясь, буравил противников взглядом. Тройка внушительных размеров агрессивно настроенных боевых оленей стояла перед нами вразвалочку. Обычно у многих дам есть такие, они все надеется выслужиться перед ними, дабы получить заветное «потрогать», но в итоге просто становятся пользуемым материалом, изредка поощряющимся объятиями. Бедные озлобленные души в море агрессивного окружения ищущие толику тепла так, как могут. Фу, отвлекся. Отвратительное качество — жалеть своих врагов. Я мог бы и продолжить, но тут на спину левого бойца опустился стул, который держал в руках Фин. Воспользовавшись заминкой, мы налетели на потерявшихся противников и начали, используя численное превосходство, теснить их. Джек орудовал своими внушительными руками. А мы всем, чем было. В итоге исход боя был решительно направлен в нашу пользу, противники повержены, а одноклассники были рады новому развлечению. Эни пожала плечами и, даже не взглянув на своих побитых защитников, отвернулась. Ну, если ей не интересно, нам тоже не должно быть. Мы покинули помещение как раз под звонок. Дети выходили на перемену и нам пришлось проталкиваться сквозь народ. Оказавшись на третьем этаже, мы издалека учуяли, где проходит праздник. Из большого кабинета учительской, который, по сути, занимал целых три кабинета вдоль одной части коридора, там были снесены перегородки между классами и вышел очень обширный зал для собраний. Подойдя к двери, мы еще раз проговорили роли и то, как все должно быть. Фин вздохнул и постучал в дверь. — Войдите! — Послышался веселый голос учительницы по химии. Это было не сильно хорошо, потому что Джек на одном из уроков, подсмотрев в интернете, сделал дымовую завесу со спецэффектами. За них отвечал Алекс, потому что там все было связано с огнем, но все подумали на Джека. Фин открыл дверь и вошел внутрь, за ним пошел Джек, а только потом я и остальные. — Здравствуйте, миссис Малин! — Полным почтения и уважения тоном начал Фин. — Я хотел бы, на правах вашего прилежного ученика, попросить вас чуть-чуть повысить балл Джеку по химии, он готов извиниться за свою выходку со срыванием уроков ещё раз, и заодно рассказать вам любую тему на ваше усмотрение. Брови Джека напоминали разводной мост. Он сам хотел импровизацию, так пусть получает. Я, тем временем, огляделся. Остальные учителя занимали разные части кабинета и пили из пластиковых стаканчиков, а сама миссис Малин сидела и общалась с какой-то женщиной из бухгалтерии школы. Миссис Малин сказала ей, что скоро подойдет, отпила из своего стакана и кивнула, показывая, что слушает. По идее, пить в школе недопустимо и противозаконно. Но, во-первых, это никого не трогает здесь, мы далеко от развитых служб надзора, они приезжают очень редко в этот городок, а находится он на достаточном удалении от городов-миллионников, а во-вторых, лето, учителя тоже люди, пусть отдыхают, заодно и уроки прогуляем — примерно так думал каждый первый в этой школе. И тут я заметил, что все, как всегда, идет не по плану. Пакета с алкоголем не было, бутылки стояли рядом с сидящими и на столах. Я обернулся к Алексу и Тони, по их лицам было видно, что они тоже все поняли. Ладно, единственным возможным вариантом было незаметно взять бутылку у кого-нибудь из-под ног. Осталось найти жертву. — Да не буду я сегодня этим заниматься! — Начала отмахиваться учительница. — Мы отдыхаем сегодня, идите домой. — Но это вопрос жизни и смерти, миссис Малин! — Жалобным тоном сказал Фин. — Я весь год делал все, что вы просили! Ездил на соревнования по химии, проводил пару раз вместо вас уроки. Пожалуйста, миссис Малин! Если он не пересдаст сегодня, у него будут проблемы. А значит и у меня. Последнее он произнес чуть тише, но так, что бы она услышала. Она покосилась на Джека, который делал вид, что что-то вспоминает чуть в стороне. Она тяжело вздохнула и сказала тоном, который дает понять, что это одолжение. И настолько щедрое, что до нее таким занимался разве что Иисус. — Ладно. — Протянула она. — Принеси мне учебник, Фин, будем твоего друга спрашивать. В моей голове резко созрел план. Я незаметно наклонился к уху проходящего Фина: — Позови её туда. Тот, не смотря на меня, кивнул. Через пару секунд он крикнул из другой части зала, где стояли стенды с книгами, что не может найти нужную. И, казалось бы, дело в шляпе, сейчас она встанет и мы сможем забрать её бутылку, которая стояла аккурат за её стулом. Но, увы, она окликнула какую-то женщину с другой части зала, что бы она помогла Фину. Отвратительно все складывалось. Как только Фин принес учебник, миссис Малин, приняв хищное выражение, открыла середину учебника. — Та-а-ак. — Довольно протянула она. — Ну, давай с легкого. Скажи мне формулу угольной кислоты. Лицо Джека выглядело так, будто его ударили по нему сковородкой. Я, что бы спасти положение, подошел к нему сзади и тихо сказал «H», а затем два раза стукнул по его спине пальцем. — H2. — Неуверенно начал Джек. — Та-а-к, дальше. Ну, это же даже восьмой класс, право слово, скажите до конца, и будет вам радость и балл повыше. Я бы помог ему ещё раз, но сам не помнил продолжения формулы. Обернувшись к Фину, я увидел, как он руками пытается показать «CO» и тройку. — CO3 –Произносит Джек. — Молодец, восьмой класс ты помнишь. — Саркастично посмеялась Малин. — А теперь давай девятый. Что такое неметаллы? Казалось бы, смерть Джека уже поглаживает по плечам, но он неожиданно начал без запинки говорить определение неметаллов. Механическим голосом и с пустым взглядом. — Молодец. — Миссис Малин выглядела удивленной, впрочем, как и все в зале, включая остальных учителей. Все знали Джека как того ещё разгильдяя, а тут он подготовился. — Назовешь их все, и тогда точно балл повышу, даже очень хорошо повышу. И Джек начал говорить. Пока он это делал, она закрыла учебник и дала его Фину. И пока он не успел опомниться, а выхватил его и отдал Алексу с Тони, при этом кивнув на отвлекшийся задний ряд. Те все поняли и удалились. Джек тем временем завершал полное название каждого неметалла, вместе со степенью окисления и валентностью. Брови всех в зале преодолевали все пределы гибкости этой части тела. Как только он завершил, в зале на пару секунд воцарилась тишина. Затем все разразились аплодисментами. Убогий излечился, даже мы хлопали. И Джек хлопал, но только очень удивленными глазами. Миссис Малин даже встала и сказала, что всегда знала, что он способный, даже руку пожала. С другого конца вернулись Тони и Алекс. Довольные и прижимающие руки к торсу. В рюкзаках тоже что-то было. Миссис Малин пообещала, что все исправит, пожала руку Фину, за то, что помог другу выучить так хорошо тему. Затем она отправила нас всех домой. Последним шел Алекс, она подталкивала его руками и вдруг звякнула пальцем по бутылки в рукаве. Её лицо приобрело удивленный вид, лицо Алекса приобрело отчаянно-испуганное выражение, но затем лицо миссис Малин резко полностью расслабилось и так же резко вернулось в нормальное положение. Она пару раз моргнула, будто бы не понимая, где она. Осмотрела нас, и спросила, почему мы ещё здесь. Повторять не пришлось, мы вылетели из учительской со скоростью молнии. Как только дверь сзади захлопнулась, Джек озвучил общий вопрос: — Что это сейчас было, и сколько мы успели вытащить? Мы решили подсчитать приобретения на улице, а пока шли, расспрашивали Джека, откуда он так хорошо знает эту тему. Он выглядел сбитым с толку. — Не знаю, я будто бы резко вспомнил моменты с уроков, когда мы проходили это. Да и ещё так отчетливо. Странно. — Может стрессовая ситуация? — Попытался, как всегда, объяснить непонятное. — Твой мозг понял, что нужно вспомнить и где-то из закромов вытащил кусочек. — Может быть, хотя до этого он так не делал. — Задумчиво хихинул Джек, проходя через турникет. — Твой мозг много чего не делает. — Улыбнулся Алекс. — Атеист и ладно. — Так, я не понял. Я прибавил шагу. *** Под философские диспуты о боге мы дошли до леса, зашли вглубь и теперь уже Тони и Алекс показали улов. Две бутылки мартини, бутыль коньяка, бутылка водки и по бутылке виски. — И там ещё в два раза больше осталось, не знаю, что они празднуют, но это будет громко. — Хохотнул Тони. — Ага, это не учитывая уже выпитого. — Вставил Алекс. — А тебе лишь бы пить да чужое считать. — Теперь настала моя очередь смеяться. — In vino veritas, Ник, In vino veritas. — Ты же знаешь, что там продолжение про то, что в воде здоровье? — Усаживаясь к дереву, поинтересовался Фин. -Воды во мне 75 процентов, а вот алкоголя ноль. Ну, или почти ноль, после вчерашнего не скажу точно. — Алекс пожал плечами. — Кстати о вчерашнем! — Вспомнил я — Никто не помнит, как я оказался дома? Да еще и в новых трусах? Все засмеялись над абсурдной ситуацией, но потом поняли, что всех интересует вопрос, как они дошли до дома. — И самое главное, все чисто, родители не видели, как я пришел, вещи сложены, ботинки на месте! — Вещал Фин. Я рассказал историю про трусы полностью. Все опять посмеялись. Потом я рассказал о последнем, что я запомнил. О том, как мы испугались леса, а Алекс вообще молиться стал. И всем тут же стало стыдно за себя, особенно Алексу. Что бы хоть как то разбавить ощущения все переводиться в шутку. — Папа римский, стою с палкой на лес на латыни ору. — Сквозь смех комментирует Алекс. — И мы рядом лежим! — Вставляю, задыхаясь, я. Отсмеявшись, мы так же вспомнили, что и вправду всем стало страшно в те мгновения в лесу. Фин задумался, видно, что бы выдать новое объяснение, но Джек сделал хитрее: — Ну, во-первых, я сегодня балл повысил, поэтому сейчас я повышу градус. — Джек сделал глоток из горла бутылки с водкой. — Во-вторых, на трезвую голову о пьяных делах не вспоминают. Звучало убедительно. Все повторили за Джеком, передавая бутылку по кругу. Я в очередной раз вспомнил интересную вещь: — Кстати у входа в школу я двух людей увидел, там очень странно вышло. — Начал я. — Сначала не было никого, потом один появился слева, второй справа, затем снова исчезли. — А кстати, мне казалось, что я вчера двух людей видел. Ну, когда… — Замялся Алекс. — Когда нечистого изгонял, мы поняли. — Улыбнулся Джек. Алекс хмуро посмотрел на него. — Да ладно вам, никаких людей вчера не было, мы просто напились как скоты и никакой магии. А вот как мы дошли, это интересная история, но узнать нам её, видимо, не суждено. Тут поднялся легкий ветерок. Сзади Джека зашуршала трава. Очень четко зашуршала, складывая звуки в слова: — Стоит только спросить. Джек обернулся назад и его взгляду предстал вид двух парящих над землей людей. — Больше не пью! — Сказал он. И выпил.