Идаллион

— Все показатели в норме у всех троих, но Вишня не внушает мне доверия, — тяжело вздохнул стоявший рядом Вигго, пока я буквально со слезами на глазах поглаживал мою гнедую девочку по морде. — Её прошлое слишком ужасно, чтобы жить как в сказке, долго и счастливо. — Я готов на всё и даже больше, лишь бы моя Вишенка была здорова, — целуя ластившуюся ко мне кобылу в нос между ноздрей, пробормотал я.       Сама Ви будто чувствовала, что что-то не так, потому как глаза её, в которых я всегда видел не в меру много лошадиной мудрости, были полны грусти и, я бы даже сказал, вселенской печали. Складывалось впечатление, будто она понимала и понимала гораздо больше, чем мы с Вигго, несмотря на то, что она совершенно не заслужившая боли лошадь. — Есть один вариант, — парень тут же запнулся, когда встретился с моим явно полным надежды взглядом. — Я сейчас не буду говорить про деньги, которые тебе придётся за это отдать, расскажу лишь суть. В Канаде есть один ветеринар, который, вполне возможно, согласится нам помочь. В его списке, так сказать, достижений, есть три сложных операции похожего типа. Я с ним свяжусь и переговорю. — Я бы предпочёл связаться сам, но доверюсь тебе, — со вздохом ответил я, обнимая Вишню, которая начала ластиться ещё больше, чтобы явно отвлечь меня от плохих мыслей, за шею. — Только запомни, если он даёт согласие, сумма, которую он потребует, совершенно не играет роли. Важен лишь будущий результат с положительной динамикой. Вишня так много пережила, а я так сильно хочу, чтобы ей в дальнейшем ничего не мешало свободно жить, что пути и средства достижения этой цели меня не волнуют. Я готов Атлантику переплыть, лишь бы он согласился. — Думаю, это будет лишним, — рассмеялся парень, но потом серьёзно кивнул мне. — Однако, шутки шутками, но я тебя понял, приятель. Сейчас же можешь забирать девочек, но Вишню всё же оставь. Мало ли что.       Рассеянно кивнув, ведь в голове я уже отчётливо представил, как гнедой может стать хуже, я на прощание поцеловал её между ноздрей и пошёл в сторону машины с коневозкой — Вигго сам приведёт мне Соню и Беллу. Бедные девочки, они наверняка будут скучать по своей гнедой подруге, но другого варианта у меня не было — сначала нужно вылечить Вишню и заново поставить её на ноги, ведь после серьёзных операций проходит очень длинный период реабилитации, а потом уже думать о грустящих кобылках.       В Идаллион я вернулся уже через час, потому как с двумя кобылами в прицепе мне обгонять кого-то на трассе совсем не хотелось — безопасность моего табуна для меня превыше всего. На месте меня встретил чуть хмурый Дагур с красным отпечатком явно женской ладони на щеке. Я не стал акцентировать на этом внимание, давая другу возможность рассказать мне самому, но он этого почему-то не сделал, а уже поздно вечером, часиков так в десять, а может и одиннадцать, ко мне в кабинет фурией ворвалась буквально пышущая жаром Астрид. — Скажи своим работникам, чтобы руки и губы с языками они научились держать при себе, — гневное восклицание заставило меня оторваться от документов и взглянуть таки на блондинку. — Иначе я им что-нибудь, да укорочу. — Какая же ты проблемная, Астрид, — со вздохом я откинулся на спинку кресла, сверля взглядом девушку, которая медленно осела на диван, явно от меня такого не ожидая. — С другой стороны, Дагур не сделал бы ничего лишнего, если бы ты ему этого не позволила. — Вопрос о том, как ты догадался, что ко мне полез этот рыжий, я оставлю на потом, — потирая переносицу, вздохнула блондинка. — С чего ты решил, что я ему что-то позволяла? Если ты не забыл, у меня психологические травмы одна на другой, а ты мне тут смеешь говорить, что я ему что-то там позволила. — О том, что это был Дагур, не сложно догадаться, потому как он мне буквально открытым текстом заявлял, что хочет за тобой приударить, — пожал я плечами, отвечая на ещё незаданный вопрос, а потом посмотрел в голубые глаза хмурой девушки. — Что касается твоих травм. Ох, тут дела сложнее, потому как мне описали всё достаточно кратко, а твоя личная карта, запрошенная у психотерапевта, не дала мне никаких новых знаний. Потом я, конечно, связался и с твоих психиатром, но он не сказал ничего конкретного. Одни только названия препаратов, что ты до сих пор глотаешь.       На несколько долгих минут наступила тишина, которую никто разрывать явно не собирался, но мне в голову неожиданно пришла буквально безумная идея, которую я всё же поспешил воплотить в жизнь. Быстро вскочив со своего кресла я, бросив Астрид о том, чтобы она шла за мной, вылетел из кабинета, быстро спускаясь по ступенькам и выходя из здания. — Инглинг, чёрт тебя дери, — уже на подходе к нужной леваде, меня догнал голос Астрид, которая еле как, но всё же догнала меня. — Куда ты так полетел?       Свистнув одиноко пасущейся кобыле, которая тут же подняла голову и, пару раз шевельнув ушами, двинулась в мою сторону, я повернулся лицом к девушке и без всяких пояснений начал рассказ о жизни маленькой бедной пони, но начал всё же с жизни её родителей. — Около трёх лет назад ко мне в Идаллион привезли одного пони породы фьорд, — погладив уже подошедшую кобылу по морде, я протянул той кусок моркови. — Привезли мне его потому, что на территории фермы уже жила одна такая кобыла по кличке Кассиопея. Дело всё в том, что эти пони устроены таким образом, что ни с какой другой лошадью они потомства не дают. А стоимость некоторых жеребят этой породы иногда достигает заоблачных сумм. Привезли жеребца, они с кобылой довольно-таки быстро поладили, а через пару недель я узнал, что кобыла беременна. Через год на свет появилась милая поняшка Каспер, которую ты сейчас имеешь честь видеть. Но сразу же хочется задать вопрос, где её мама. Жизнь этой кобылы стала причиной смерти Кассиопеи. — Но разве такое возможно? — Наивные голубые глаза уже слезились от душещипательной истории, но самое тяжёлое было ещё впереди. — Возможно, — кивнул я, наблюдая за отошедшей от меня кобылой, восстанавливая в памяти события двухлетней давности. — Пумы, я тебе скажу, не редкие гости в этих краях, как и, например, барибалы. Это самый обычный чёрный североамериканский медведь, ну так, для справки. Так вот, однажды к нам и наведалась большая дикая кошка, которая выбрала для себя Каспер в качестве ужина. Но её мама была на страже своей малышки, поэтому Каспер ещё жива, но вот Касси не повезло. Пума, видимо решила, что и взрослая кобыла ей на ужин подойдёт, поэтому не постеснялась и загрызла мою пони прямо в леваде. Тело Кассиопеи от дальнейшего съедения нам спасти всё же удалось, но жизнь в этом теле — нет. Храбрая пони умерла за своего жеребёнка.       К середине моего рассказа к нам подошёл ещё один непризнанный герой, который воспитал маленькую Каспер, защищая пугливую девочку от всего и всех — крупный вороной шайр Граф. Этот большой и добрый жеребец за два года их с Каспер совместного проживания в одной леваде спас трусливую пони уже около пяти или шести раз, выйдя один раз против голодного и очень злого барибала. — И к чему ты всё это? — Девушку, которая обхватила себя руками, словно хотела согреться, всю трясло. — К чему ты всё это рассказываешь мне?       Сейчас я впервые так яро желал помочь кому-то разобраться с трудностями, которые остались после потери самых близких людей. Да, сложно и очень трудно, кто и когда говорил, что в жизни хоть что-то бывает легко и просто? Астрид лишь нужно понять, что её жизнь смертью её родителей не закончилась — да, новая страница, но девушку ведь никто не заставляет менять почерк. — Пускай, это история из животного мира, но в ней, как и в любой другой истории, есть своя мораль, которую тебе нужно отыскать, — я пожал плечами, любовно поглаживая вороного жеребца. — Я не просто так рассказал тебе её. Тебе лишь нужно будет её немного осмыслить и костяк, так сказать, ситуации перенести на ту, что пережила ты. Пускай, нельзя сравнивать смерти людей и смерти в мире животных, но ведь эти прекрасные животные почти ничем не отличаются от нас. Где-то они даже лучше нас.