Фрагменты.

Сегодня двадцать третье августа. Неделя до моего дня рождения. Ненавижу этот день, родиться было самым отстойным из всего, что со мной случилось. 03.43 Мне не уснуть, Брендон ушел минут десять назад из нашей кровати думая, что я уснул. Вроде бы он на кухне, потому что я слышу его тихий голос. Говорит с кем-то по телефону в такое позднее время? Интересно. Я встаю, накидываю на себя толстовку. Может быть она моя, а может быть его. В любом случае мы принадлежим друг другу, по этому совершенно не важно чья это толстовка, главное лишь то, что она наша. Я останавливаюсь в дверях, но он меня не видит. Он стоит спиной к двери и смотрит в окно. Скоро уже начнет светать. Решив послушать разговор я остаюсь незаметным и прислоняюсь к стене. — Да, мне нужно что-то… Что-то масштабное! Грандиозное, но не в моем вкусе, а в его. Ты его знаешь дольше всех, Джон. Пожалуйста, мне правда нужна твоя помощь, все остальное я беру на себя. Да, только друзья. Джон. Он говорит с Джоном. В три часа ночи. Брендон. Это я мог бы говорить с Джоном в три часа ночи и это бы не вызвало вопросов. Если я говорю с Джоном в три часа ночи, то мы либо обкурились, либо пишем музыку вместе, либо у кого-то в жизни полная задница. Либо все вместе. Я решаю продолжить слушать и хочу понять зачем они разговаривают. Брендону нужна помощь Джона? В чем? Они говорят обо мне? — Слушай, это же Райан, а ты и сам знаешь его отношение к этому! Я уже звонил Спенсеру, нужно обзвонить остальных. Да, всех его друзей, я понял. Хорошо, спасибо. Надеюсь на тебя, чувак! Он устало потирает переносицу, над чем-то искренне смеется и прощается со своим собеседником, а затем завершает вызов и снимает очки. Тут я решаю появиться в его поле зрения, но он сам поворачивается и видит меня. Сначала он выглядит немного напряженным, но пытается это скрыть за маской волнения. Хотя он и правда волнуется. — Малыш, ты почему не в кровати? Он смотрит на настенные часы. 4.17 — Четыре часа утра, нужно спать! — Ага. Я внимательно смотрю на него, но решаю не спрашивать об этом. Джон — мой лучший друг. Брендон — мой любимый человек. В любом случае думаю, что они говорили о чем-то важном. Ладно. Я решаю сделать себе кофе, уже ставлю чайник, но Брендон просто не позволяет мне. Он уводит меня в спальню и усыпляет своим теплом и поцелуями. Только он так может, это убивает меня. И я умираю на эту ночь, потому что мне есть ради кого воскресать. Так всегда бывает, это правила моей жизни, которые ни я, ни Брендон не можем изменить. За неделю до дня моего рождения я просто извожу себя. Не сплю по ночам, а если Брендону все же удается меня усыпить на время, то сны мутные, непонятные и тяжелые. А потом, как по команде, я забываю обо всем. Нахожусь в прострации. 30 августа. 06.59 Я просыпаюсь один, снова. На этот раз шум в гостиной. Сначала какой-то шелест, потом ворчание Брендона, затем что-то падает, кажется, табуретка. Сначала я решаю попытаться уснуть снова, но этот поганец продолжает шуметь и уснуть совершенно не выходит. Я тихо матерюсь, встаю и одеваюсь, а потом выхожу к нему. — Брен, какого чер… Я спотыкаюсь о моток ленты для упаковки подарков. Мы использовали такую на рождество, что бы посылать подарки друзьям, но зачем она сейчас тут валяется? Брендон стоит на табуретке и вешает надпись «Happy Birthday», а потом грациозно спрыгивает с табуретки и убегает на кухню. — Ты рано проснулся, но у меня почти все готово! И тут я замечаю, что вся гостиная украшена. Цветы, много разных. Эта надпись украшает вход, а еще шарики, которые летают под потолком. До меня несколько минут доходит, что это я тот самый парень, у которого сегодня день рождения. Брендон минуты три шуршит на кухне чем-то, потом выходит ко мне с улыбкой до ушей и большой коробкой. Подарок. Он приготовил мне подарок, черт. И обвязал его той самой ленточкой, о которую я споткнулся. — С Днем Рождения! Он выглядит таким счастливым, радостным и взбудораженным, что это стоит просто всего на свете. — Брен, я же не праздную этот день… Начинаю я неуверенно, но он затыкает меня поцелуем и сует в мои руки подарок, а затем говорит тоном, который не терпит возражений. — А я праздную! Он гладит меня по щеке и продолжает — С удовольствием выпью за твое здоровье и счастье сегодня на вечеринке! Я фыркаю, но усмехаюсь. Так вот о чем он говорил с Джоном. Вечеринка. — И много придет людей? Он отводит взгляд на минуту, словно вспоминает всех приглашенных, а потом улыбается и снова смотрит на меня. — Да все! Я тоже улыбаюсь. Он так заморочился, устроил все это, позвал гостей, с утра на ногах, да еще и подарок приготовил! Мой отец никогда ничего такого для меня не устраивал. Никто и никогда не делал чего-то такого ради меня. Только он.  — Спасибо. Правда, спасибо. 17.04 Мы все сидим за столом на заднем дворе нашего дома, который тоже украшен. Брендон заказал много чего, но не только заказал. Он даже сам приготовил несколько блюд, чему я крайне удивился. Хоть готовить он и умел, но делал это крайне редко, потому что наш Мистер Лень совершенно не хотел вставать и крутиться у плиты. В основном гостями были мои друзья и друзья Брендона. Мне подарили множество подарков, но думал я только о том, что подарил мне Брендон. Я так и не открыл его подарок, решил подождать до вечера. Здесь были люди, с которыми меня связала музыка. Джон, Спенсер, Элизабет и. И он. Все они здесь. Не представляю свою жизнь другой. Без этого места, без этих людей, без него, без музыки. 23.49 Он подарил мне очередную гитару и бутылку моего любимого виски, а еще песню, которая останется только нашей, потому что это слишком личное. Музыка стала чем-то, что не показывают посторонним. Эти строки только наши. Все эти песни, что мы показываем фанатам и включаем в альбомы. Даже в них фанаты видят отсылки на нас, но что же будет, если дать им послушать эти песни? В любом случае такого не будет. Мы оба это знаем. Это та самая грань между нами и остальными. Я был рад его подаркам. Очень рад. Давно хотел купить эту гитару и пополнить запас виски. Но это не все.

Он подарил мне всю эту жизнь и возможность наслаждаться каждым прожитым днем. Он подарил мне шанс быть счастливым и любимым. Он подарил мне себя.