Добро пожаловать в Байсюэ

Спустя два часа Цзи Ли с трудом выбирается из капкана, по какому-то недоразумению названного руками его парня. Его парня, охуеть можно. — Прости, конечно, но я тебя всё-таки укрою, — шепчет он, осторожно подбираясь к спящему Бовэню с пледом в руках. Тот, по всем канонам ничего не подозревающей жертвы, что-то бормочет и морщит нос, когда его щекотно касается край пледа. Цзи Ли замирает и беспомощно вздыхает, понимая, что ещё немного — и он вернётся обратно, лежать под тёплым боком и чувствовать спиной мерное сердцебиение. — Ты что творишь, — он жалобно выгибает брови, глядя в безмятежное лицо. — У меня домашка по дизайну не сделана, ты чего. Бовэнь удручённо вздыхает, хмурясь, и подтягивает к себе подушку, стискивая её руками и вжимаясь в неё носом. — Так лучше, — Цзи Ли, не удержавшись, поправляет ему плед и сползает с дивана. Надо сделать себе чаю, что ли. Только тихо. Телефонный звонок, раздающийся из комнаты, пронзительно ввинчивается в виски минуту спустя. Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт... — Только не просыпайся, пожалуйста, спи... — в панике шепчет Цзи Ли, с третьей попытки сбрасывая звонок. Бовэнь, что-то недовольно проворчав, переворачивается на другой бок, открывая спину и задравшуюся на ней футболку. Уже знакомая родинка выбивает последние связные мысли из головы Цзи Ли. — М-м, ты нашёл ещё одну. Моментально покраснев, Цзи Ли отдёргивает руку и на всякий случай прячет её за спину. Палец, которым он едва успел дотронуться до родинки на пояснице, горит как после ожога, а осознание, что он, вообще-то, уже может это делать, плавит его на месте. — Прости, что разбудил... — Прощу, если полежишь со мной ещё, — сонно мурлычет Бовэнь, и, ну, это наглость, конечно, но Цзи Ли сам виноват. — Только немножко, — он перебирается на другую сторону дивана, и его тут же сгребают в охапку, не давая даже нормально улечься. — Подожди, Бовэнь, я же никуда не денусь... Тот хмыкает что-то неразборчивое, но немного ослабляет хватку. А потом забирается своими загребущими руками под футболку, собственнически всё ощупывая и мягко оглаживая кожу пальцами. Цзи Ли с трудом выдыхает — а вот вдохнуть обратно не может. — Бовэнь..! На этот хрип, вряд ли напоминающий человеческую речь, Бовэнь убирает руки. И подтягивает Цзи Ли выше, утыкая его носом в свою шею и потираясь щекой о висок: всё в порядке, всё хорошо. Да уж, просто замечательно! Спустя минут десять, когда рваное дыхание Бовэня наконец выравнивается, Цзи Ли решается пошевелиться, достать из кармана телефон, поставленный-таки в беззвучный режим, и написать Цзанцзиню. «Тебя дагэ прислал, или ты сам решил позвонить посплетничать?» «Почему сразу посплетничать!» «В любом случае, это было максимально невовремя» «Оу, так, значит, ты не шутил :)))))))))» Цзи Ли вздыхает и прижимается лбом к тёплому плечу в клетчатой футоблке. «Придурок, я шутил Просто Бовэнь спит сейчас» «НИЧЕГО ПО ЭТОМУ ПОВОДУ НЕ ПИШИ» «А ТО ОСТАНЕШЬСЯ СЕСТРИЦЕЙ ДО КОНЦА МОЕЙ НЕДОЛГОЙ ЖИЗНИ ПОНЯЛ МЕНЯ» Цзанцзинь присылает ему картинку с котёнком, умоляюще смотрящим с экрана. «Совсем ничего нельзя написать?» Цзи Ли задушенно хихикает в футболку Бовэня. «Он просто остался у меня поспать, ничего такого -_-» «Ничего такого ^^» «Цзанцзинь.» «Ого, вау, это что, точка???» «.» «Да всё, всё, не злись», — пишет Цзанцзинь, и Цзи Ли едва слышно фыркает. Он и не злится, по большому счёту. «Вообще, я звонил узнать, как у вас дела, потому что Ичжоу никак в себя прийти не может :)» «Спустя два часа?» «Ну, выглядит он спокойным, но ты же его знаешь» «Какой ужас Нормально у нас всё, и дагэ передай Только пусть не звонит, а то разбудит ещё» «Понял-принял :))))» «Ц з а н ц з и н ь .» Цзи Ли откладывает телефон и крепче прижимается к Бовэню. — Мой старший братец — долбоёб, — шёпотом сообщает он ему в шею. На это Бовэнь тихо вздыхает и смазанно проводит ладонью по его спине: бывает, ну что ж теперь. — Эй, ты что, весь день со мной так пролежал? — хриплый со сна голос вырывает Цзи Ли из полудрёмы. Он хмурится, зарываясь лицом в чужую футболку, и всей грудью вдыхает тепло Бовэня. — Ну, не весь день, а только половину, — он тихо фыркает и, не удержавшись, потирается щекой о мягкую ткань. Смешок, который он слышит, кажется ему каким-то преступно-нежным, как и прикосновение к волосам. Сонный Бовэнь — это совсем другой человек, Цзи Ли всем телом и сердцем тянется к нему ближе, и не важно, что они и так лежат вплотную, переплетясь ногами и обнимаясь. И почему Цзи Ли думал, что спать так будет неудобно? — Ты так режим себе не собьёшь? Цзи Ли замирает, его распирает от противоречащих друг другу желаний: податься к пальцам, лениво перебирающим волосы; поднять голову и посмотреть, правда ли Бовэнь жмурится, как кот, и улыбается своей мягкой улыбкой; крепче вжаться щекой в горячую грудь под футболкой, пропитываясь теплом до кончиков пальцев. Поэтому неудивительно, что на вопрос он ответить забывает. — Эй? — Бовэнь ласково треплет его по волосам, и, чёрт, всё это настолько по-домашнему... — Не собью, — Цзи Ли сглатывает комок в горле и проезжается лицом по чужой футболке, вытирая почти выступившие слёзы. Так хорошо, оказывается. Он уже и забыл. — Вообще, сейчас вряд ли больше двух часов дня. Бовэнь с хрустом потягивается, убирая руку с его затылка — Цзи Ли с трудом удерживается от разочарованного вздоха, — и откидывается на спину, шаря по дивану в поисках своего телефона. — Смотри-ка, какой ты точный, час-пятьдесят. Не больше двух дня, но это ненадолго, — он мягко тыкает пальцами ему в бок. — Поднимайся, спящий красавец. — Ага, сейчас, — тут же находится Цзи Ли, не давая себе смутиться от внезапного сомнительного комплимента. — Обозвал — целуй. — Я не обзывал, но поцеловать могу, дай только зубы почистить, — Бовэнь коротко усмехается, слезая с дивана, и со вкусом потягивается ещё раз. Треклятая родинка снова мелькает из-под задравшейся футболки, и, о чёрт, Цзи Ли не думал, что у него такой фетиш. Хотя, скорее всего, дело в Бовэне. — Я тогда пойду на завтрак нам что-нибудь придумаю, — слабым голосом отзывается он, гипнотизируя точку на пояснице, пока она снова не скрывается под футболкой. На завтрак придумывается лапша. Цзи Ли долго и вдумчиво изучает упаковку, смотрит на срок годности так, будто он уже десять раз истёк, а потом вздыхает и засыпает в кастрюлю сухой бульон. Вроде бы, лук в холодильнике ещё не испортился, и яйца должны были остаться... — Ты такое ешь? — он угрожающе тычет в Бовэня единственной оставшейся в живых морковкой, и тот медленно поднимает руки, улыбаясь одними глазами. — Ем. Не стреляйте, офицер! — Пиу-пиу, садись за стол, минут через десять всё будет, — Цзи Ли усмехается и поворачивается к нему спиной, с тихим звоном вынимая из подставки нож. — А поцеловать? — тихий смешок за плечом, мягко обнимающие со спины руки. Цзи Ли невпопад радуется, что у него не дёрнулась рука, и что он нормально не точил нож уже месяца два как, потому что лень. Вздохнув, он запрокидывает голову и поворачивает, чтобы было удобнее. — Целуй. И не подкрадывайся так к людям с ножами. — Прости, забылся. Обычно человек с ножом это я, — Бовэнь выдыхает эту странную информацию ему прямо в губы и целует наконец. — А теперь поясни? — когда вода в кастрюльке закипает, Цзи Ли находит в себе силы оторваться от Бовэня. Частично — потому что тот все так же обнимает за талию и не думает расцеплять руки, но хотя бы закинуть лапшу и нарезать морковку позволяет. — Что ещё за вброс про человека с ножом? О, нет, только не говори, что ты ещё и найфплей практикуешь. — М-м, интересная идея, — отзывается Бовэнь, и Цзи Ли в панике сжимает рукоять ножа крепче: «Совсем не интересная! Вот ни разу!». — Но нет, пока не приходилось. Я скорее о том, что приходится держать нож поблизости во время экшенов. А что, хочешь попробовать? — Нет, не хочу, — Цзи Ли передёргивается. — Я слишком люблю быть целым, знаешь. Тяжёлая твёрдая ладонь чуть вжимается в его живот, а шею обдаёт мягким вздохом. — Всё в порядке, я просто спросил. Не напрягайся так. С трудом дорезав морковку, Цзи Ли кидает её к почти готовой лапше — времени хватит, чтобы обвариться до хрустящей мягкости, — и мягко хлопает Бовэня по рукам. — Дай пройти к холодильнику, собственник. Бовэнь дует ему в ухо, но отпускает и даже отходит к столу, чтобы не мешать. Кухня у Цзи Ли и правда маленькая, что поделать. — Тебе с луком или без? — яиц нет, это печально, но зато пучок зелени в полном порядке. Цзи Ли обрывает несколько перьев и оглядывается на Бовэня. — Если только немного, — он достаёт из кармана тихо пиликнувший телефон и вглядывается в экран. — Да ну что ж вам неймётся-то, я только встал... Цзи Ли замирает, загипнотизированный быстрым мельканием пальцев, и почти пропускает момент, когда бульон переливается через край кастрюли. «Запомнить: не отвлекаться на Бовэня во время готовки», — строго выговаривает он сам себе, обмирая внутри: хочется, чтобы возможность отвлечься у него была ещё кучу раз. — Вот, — он, затаив дыхание, впитывает выражение лица Бовэня, когда тот принюхивается к тарелке и собирает палочками немного лапши. Конечно, заслуги Цзи Ли в том, что она вкусная, нет: бульон покупной, морковку с луком нарезать — невелика задача, а не разварить лапшу ещё проще. Но всё равно что-то в груди теплеет, когда Бовэнь довольно щурится и берёт ещё лапши. — Очень вкусно. А ты..? Точно. Цзи Ли берёт в руки тарелку и садится на подоконник. Может, всё-таки купить второй стул? И стол побольше, а этот переставить в комнату, принтер на него поставить, например... — Эй, — Бовэнь почти невесомо касается его колена, но Цзи Ли всё равно вздрагивает, стукнув палочками о край тарелки. — Ещё спишь? Его улыбка топит с головой, и Цзи Ли совсем не против утонуть. Подумать только, что Бовэнь может быть вот таким. Интересно, кто-нибудь ещё видел его настолько домашним? «Конечно, видел, ты же не думаешь, что первый у него», — смеётся Цзи Ли сам себе. — Мне кажется, хватит на сегодня сна. Бовэнь улыбается шире и гладит его по коленке. — Не хочешь вечером к нам? Попробуем ещё как-нибудь тебя обвязать... — он хитро щурит глаза и едва не облизывается. — О-о, ну-ка расскажи, — Цзи Ли, усмехнувшись, ставит тарелку на стол и поудобнее устраивается на подоконнике. — Опять будешь надо мной ржать и издеваться? — Когда это я издевался? — Бовэнь смеётся одними глазами, но так заразительно, что Цзи Ли не удерживается от смешка. — Я вам в хронологическом порядке перечислить могу, господин Сун, но это займёт кучу времени. Когда ты, кстати, свободен как Верхний? Бовэнь пододвигает стул ближе и упирается ладонями в колени Цзи Ли, глядя на него так, будто сейчас случится что-то плохое, и лучше смотреть на него, чем на что-то ещё. Непривычное ощущение, думает Цзи Ли, замирая под взглядом Бовэня. — Цзи Ли. Я теперь твой. А ты — мой. Его будто прибивает к подоконнику этими тяжёлыми словами. «Я же не железный... какого чёрта, Бовэнь...» — Для тебя я теперь свободен в любое время, — добавляет этот невозможный человек, будто сказанного раньше недостаточно. — Конечно, за исключением рабочих вопросов, и если у меня не идёт сессия или семинар. — Хорошо, — в конце концов выдаёт Цзи Ли, сдавшись самому себе. — Хорошо. Тогда, получается, я могу приехать в любое время? Бовэнь кивает, мягко улыбаясь, и не отводит от него взгляда. — Если хочешь, можешь прямо сейчас со мной поехать. Правда, придётся к себе заскочить, чтобы переодеться и взять кое-что... У него всё так просто, так непростительно легко и ненапряжно, что Цзи Ли возмутился бы, если мог вообще что-то сказать. — Приглашаешь к себе домой? Так сразу? — отмирает он через пару минут. Бовэнь смеётся и гладит его по коленке. — А чего тянуть? Так хочешь или нет? «Ты виноват в том, что я влюбляюсь в тебя всё сильнее, — думает Цзи Ли, накрывая его ладонь своей. — Отвратительный, бесстыжий, бессовестный человек». — Ну, поехали. ... Цзи Ли выглядит удивлённым, когда Бовэнь паркуется у своего дома. Увидел что-то странное? Обычный дом, какими застроен его район, ничего даже немного примечательного. — Почему-то мне казалось... — Цзи Ли обрывает себя и мотает головой, улыбаясь каким-то своим мыслям. — Неважно. К себе пустишь, или мне тут посидеть? Бовэнь закатывает глаза. — Конечно же, я оставлю тебя одного сидеть в машине и скучать. Идём. Цзи Ли тихо смеётся, и у Бовэня теплеет в груди. Про оставленный накануне бардак Бовэнь вспоминает, только открыв дверь, и тяжело вздыхает. — Обычно у меня меньший беспорядок, — не то чтобы он пытался оправдаться, да и Цзи Ли смотрит на разбросанные по дивану вещи без осуждения, но почему-то становится неловко. — Сейчас, я переоденусь, соберу сумку по-быстрому, и поедем. Цзи Ли кивает и перекидывает ногу через стул в коридоре. Улыбнувшись, Бовэнь отворачивается: ни к чему сейчас думать о том, как органично Цзи Ли смотрится в его квартире. Да и сама по себе эта мысль странная. На сборы уходит куда меньше времени, чем обычно — то ли Цзи Ли так действует, то ли почти забытое уже рабочее возбуждение, но уже через шесть с половиной минут Бовэнь ставит в коридоре собранную сумку и застёгивает манжеты рубашки. — Ну? Поехали? — Выглядишь отпадно, — Цзи Ли поднимается со стула, улыбаясь ему. Бовэнь тихо смеётся и ерошит его и так растрёпанные волосы. — Мне по статусу положено. Ему тут же прилетает кулаком в плечо: — Да, по статусу моего парня ты должен выглядеть именно так, или ещё круче! — самодовольно ржёт Цзи Ли, уворачиваясь от ответного тычка в бок. — Эй, ну тихо, а то я сейчас начну не «по статусу» выглядеть! — Не начнёшь. У Бовэня мягко ёкает под рёбрами от того, как Цзи Ли на него смотрит, будто разом лишившись всей своей колкой ехидности на долю секунды. Всего на долю секунды — а потом, как ни в чём не бывало, ухмыляется, щурит глаза и прищёлкивает языком: — Ну, раз уж, господин Сун, вы так говорите, кто я такой, чтобы спорить с этими приятными словами! Цзи Ли заливисто хохочет, когда Бовэнь хватает его за пояс и почти выносит из квартиры.