Broken Chains

Когда Петир добрался до дома и припарковал автомобиль в гараже, он сразу же направился в спальню и переоделся в пижамные штаны и свободную темно-синюю футболку, позволяющую рассмотреть его татуировку на руке. Для него она была личной, но Сансе, похоже, татуировка нравилась, возможно из-за любви к рисованию. Спустившись вниз, он нашел Сансу, которая кормила Тристана, сидя за обеденным столом. У них было детское питание, которое на взгляд Сансы выглядело отвратительно, но Тристан, похоже, был от него в восторге. — Привет, милая, — поприветствовал девушку Петир, целуя в губы. — Привет, господин. Тирион попросил передать, что он отправился к клуб, — сказала Санса, поднося очередную ложку с детским питанием ко рту малыша. — Он сказал, что не вернется до утра. — И почему я не удивлен? — пробормотал Петир, к тому же это объясняло странное сообщение от Оливара — «гном прибыл». — А как мальчик? — спросил он скорее ради Сансы, чем его в самом деле это волновало. — У Тристана все хорошо. Я знаю, что уже поздно, но он поспал днем и проголодался. Думаю, ему понадобится еще еда — там осталась всего одна баночка. — Думаю, этого хватит, — Петир налил себе бокал вина и облокотился на стойку, заметив, как плечи Сансы, сидящей в паре футов от него, сразу опустились. — Я получил записи из муниципалитета от своего человека, но еще не читал их. Каждый раз, как только я пытался это сделать, кто-нибудь врывался в мой офис. Санса попыталась улыбнуться и сделать вид, что рада за мальчика, но Петир отлично видел, что она расстроилась. Девушка явно унаследовала любовь к детям от своей матери, и Петир не мог допустить, чтобы она слишком сильно привязалась к малышу. — Вот видишь, скоро ты попадешь домой. Уверена, что там по тебе соскучились, — сказала Санса, обращаясь к Тристану. Когда Тристан поел, то Санса вытерла ему лицо, а затем прибралась за столом, пока Петир ходил за конвертом. Мужчина неохотно согласился подержать Тристана, пока Санса мыла руки, ему приходилось встречаться с неприятными детьми, но насчет Тристана, или как его там звали по-настоящему, Петир еще не определился. По правде говоря, основной причиной его нелюбви к детям было то, что дети, в основном, недолюбливали его самого, но этот мальчик вел себя иначе — никакого плача или злости. Ладно, парень, мы с тобой как-нибудь потерпим друг друга еще одну ночь. Когда Санса закончила с уборкой, она сразу же забрала ребенка обратно, за что Петир был благодарен ей. Он понимал, почему девушка не хотела расставаться с ним — он был совсем один, и она была одинокой долгое время. Ей нужно было о ком-то заботиться. Какое-то время они просто сидели молча втроем на кушетке — Санса укачивала Тристана, прижав его к себе, а Леди дремала, уютно устроившись на своей подстилке. Из нее выйдет отличная мать, совсем как Кет. Неожиданно Петир осознал — Санса же провела столько лет с Джоффри и его так называемыми дружками, что… — С-санса… — осторожно начал он, молясь всем богам, которые только могли его услышать, чтобы он сейчас ошибался. — А ты… у тебя… у тебя были дети? Почему он вообще не подумал об этом раньше?! Но Санса лишь молча посмотрела ему на подбородок, так и не поднимая взгляд выше. Она была в явном недоумении, и Петир понял, что надо спросить у нее иначе и ненадолго задумался. — Твой живот когда-нибудь становился большим и круглым? Проклятье, она же понятия не имеет, как работает ее собственное тело. — Нет, господин. — О боги, спасибо, — выдохнул Петир, который даже не заметил, что все это время он сидел не дыша. Он сильно сомневался, что Джоффри использовал презервативы, скорее всего, он понятия не имел, что это вообще такое, так что это означало, что кто-то из них двоих был бесплоден, и Бейлиш сильно сомневался, что это была Санса. Должно быть, это все этот ублюдок! — Но какое отношение мой живот имеет к ребенку? — решила уточнить Санса, пока укачивала задремавшего Тристана. Вот дерьмо! Теперь ему нужно было было все объяснять, Петир даже и не думал, что ему придется заниматься подобным, особенно с девушкой, с которой у него был секс. Вздохнув, Бейлиш начал рассказывать. — Эээ… Ну ладно. Что именно ты прочитала, когда искала, как заботиться о Тристане? — спросил он, чтобы понять, что вообще Санса могла знать о появлении детей. — Только как кормить их и менять подгузники, — ответила Санса. — Хорошо, — Петиру в самом деле не хотелось объяснять что-то подобное. — В общем, цель секса, кроме получения удовольствия, это — зачать ребенка, — он говорил медленно, чтобы Санса все поняла, хотя ему более хотелось все выпалить побыстрее и сбежать отсюда, тогда как выражение лица девушки становилось все более и более озадаченным. — Сперма, жидкость, которая выходит… — боже, как же это было неловко, Петира смущало скорее не само объяснение, а скорее недоумение, которое он видел у Сансы. -…выходит у мужчин. И когда она попадает в женщину, то соединяется с яйцеклеткой внутри. И за девять месяцев из нее внутри женщины развивается ребенок, именно поэтому живот и становится большим. Через девять месяцев ребенок рождается, и он будет вот такой как Тристан, только еще меньше. Санса молчала довольно долго, усваивая информацию, ей самой услышанное показалось несколько непрактичным, но она догадывалась, что это что-то такое, что известно всем и не кажется им странным. — Такого точно не было, — спокойно сказала она, наконец. — Отлично, — Петир был явно доволен ее ответом, и Санса догадывалась, почему. — Давай больше не возвращаться к этой теме. Санса кивнула, но все равно решила спросить еще кое-что. — И вот так все мы рождаемся? Петир утвердительно кивнул в ответ. — А это больно? — продолжила она, тут же почувствовав себя глупой, когда Петир фыркнул. — Зачатие — не больно, а вот сами роды — да. Впрочем, сейчас есть лекарства, которые помогают с этим. Едва Петир собрался встать и пойти в свой кабинет, чтобы поработать с документами, а скорее просто сбежать отсюда и спрятаться, его попытка провалилась, поскольку Санса вручила ему Тристана. — Можешь подержать его, пока я схожу в ванную? Можно подумать, что у меня есть выбор — мысленно сказал сам себе Бейлиш, тогда как вслух он произнес совершенно другое. — Конечно, милая. Санса ушла, а Петир остался сидеть, держа Тристана, разглядывающего его лицо, на руках. Бейлиш не любил детей, большинство людей знало об этом, как и о том, что ему не стоит доверять, только вот сейчас он сидел в своем доме на кушетке, держа на руках мальчика, крепко сжимающего Коппера, любимую игрушку Сансы. — Знаешь, а ты первый ребенок, которого я держу на руках после Арьи Старк. Это было давно, когда еще была жива Кет, — сказал он, немного подумав. — младшие Старки называли меня дядей в те годы, даже Санса. Мне не нравилось держать их на руках, за исключением Сансы, она всегда мне улыбалась. Ее волосы уже тогда были такими же яркими, — Петир замолчал, а Тристан продолжал его рассматривать. — Как думаешь, это делает меня извращенцем, Тристан? То, что я держал ее на руках совсем так, как держу тебя, а теперь она называет меня господин, и мы занимаемся сексом? И не надо на меня смотреть с такой тревогой, я ничего с тобой не сделаю. Неожиданно он кое-что вспомнил, что-то, о чем давно забыл, после того пожара. Когда Санса вернулась в гостиную, то там было пусто — Петир и Тристан исчезли. Девушка заглянула на кухню, но там тоже никого не было. Повернувшись, она собралась отправиться на поиски, но в этот момент Петир вернулся. Одной рукой он поддерживал сидящего Тристана, а во второй держал белую, но слегка обугленную большую книгу. — Я совсем забыл про него, — казалось, Петир сказал это самому себе, а не Сансе. — Милая, присядь. Санса послушалась, погладив Леди, которая тут же села рядом с ней на полу, по голове. Петир с Тристаном на руках тоже сел на кушетку и протянул Сансе обугленную книгу. — Что это, господин? — спросила у него девушка, открывая первую страницу. — Это фотоальбом твоей матери. Серсея сожгла твой дом после… после смерти твоих родных. Она не знала, что я помогал Неду, поэтому она отправила меня убедиться, что ее люди не оставили следов. Они сработали чисто, но когда я ходил по пожарищу, я нашел вот этот альбом. Твоя мать любила его. Я надеялся, что кто-то смог выжить, но полиция обнаружила семь тел, а этот альбом был единственным, что уцелело, — казалось, что эти воспоминания ранили Петира больше, чем саму Сансу. — Седьмое тело, которое, как все думали, принадлежало тебе, скорее всего было телом дочери вашей горничной, которая вскоре бесследно пропала. Вероятно, ее убили, чтобы она не заговорила. Я не знаю, зачем я забрал этот альбом тогда. Я был в ярости, не совсем понимал, что делал. Но теперь этот альбом твой. Санса стала рассматривать фотографии — альбом был большой, и почти все они уцелели в огне, что было чудом. На самых первых была семья — мужчина, женщина, две рыжеволосых девочки и темноволосый мальчик. Через пару страниц к ним присоединился мальчик с растрепанными черными волосами и серо-зелеными глазами. — Это после того, как твой дед, Хостер, стал моим опекуном. А это твоя тетя Лиза, вот этот мальчик — твой дядя Эдмар, — стал тихо объяснять ей Петир. Переворачивая страницы, Санса наблюдала, как ее мама взрослела, превращаясь из девочки в улыбающегося подростка. На общих снимках, где также был Петир, эта девушка, Лиза, всегда стояла слишком близко к нему, и Санса почувствовала укол ревности. Где-то через десять страниц, она увидела свою мать в белом платье, которая разрезала украшенный цветами торт, а рядом с ней стоял мужчина с длинными темными волосами. — А это кто? — спросила девушка. — Это твой отец. Фотография сделала в день их свадьбы. Санса продолжала переворачивать страницы, и Петир даже забыл, что Тристан все это время продолжал тихо сидеть у него на руках — мальчик уже задремал. — А это один из моих братьев? Как звали моего младшего брата? Рикард? — немного поколебавшись, спросила она. — Нет, милая, твоего младшего брата звали Рикон, — услышав его, девушка улыбнулась, получив ответ на вопрос, который так давно ее мучал. — Вот это — Робб, когда он только родился. А вот тут… — Петир перевернул очередную страницу и указал на фотографию — Вот тут я держу его, твоя мама заставила меня. — Ты был таким молодым, — улыбнулась Санса, а затем запаниковала. — Я вовсе не хотела сказать, что сейчас ты старый, — увидев его улыбку, Санса успокоилась, поняв, что мужчина не злится. — А как ты познакомился с моей мамой? — Как я уже говорил, твой дед забрал меня к себе после смерти моего отца. Я вырос вместе с ней. Петир решил умолчать о том, что был влюблен в нее большую часть жизни, равно как не стал рассказывать о том, что Лиза была одержима им, и что сейчас ничего не изменилось. Умолчал и об игровой зависимости и проблемах ее дяди Эдмара, ничего из этого Сансе знать не стоило. Да, они, за исключением еще и Робина, были единственными ее живыми родственниками, но Сансе лучше было держаться от них подальше. Лиза была просто сумасшедшей, а Эдмару все равно не было никакого дела до его родственников — живых или умерших. Нет, из общения с подобными дядей и тетей уж точно ничего хорошего для Сансы ожидать не приходилось. — Это Джон? — неожиданно спросила Санса, оторвав Петира от его мыслей. — Ты помнишь его? Он был твоим двоюродным братом, твой отец забрал его себе после смерти своей сестры. Услышав это, Санса нахмурилась. — Я думала, что он был моим братом. — Ты и другие обращались с ним так, но на самом деле Джон был твоим двоюродным братом, — выражение лица Сансы не понравилось Петиру, так что он тут же указал на другое фото. — А вот это ты и я. Петир мало общался с Кет и Старками после рождения Сансы, а когда родилась Арья, их общение почти совсем прекратилось. Нед всегда недолюбливал его, а с ростом корпорации Ланнистеров у Петира совсем не оставалось времени на встречи. Когда же произошло объединение с Баратеонами, свободного времени у него стало еще меньше. Фактически, это фото, где он держит новорожденную Сансу, стало последним его фото в этом альбоме, он словно исчез из их жизни. — Ты всегда заботился обо мне. Ее слова, которые вовсе не были вопросом, вновь оторвали Петира от его мыслей. В глазах Сансы появились слезы, Петиру было больно это видеть, но возможность плакать это было то, чему она научилась вновь за это время и, к счастью, эти слезы были скорее от счастья, чем от грусти. Попытавшись приобнять Сансу одной рукой, он только сейчас вспомнил, что на второй руке у него до сих пор спит Тристан, так что он передал мальчика Сансе. — Спасибо за альбом. — Не за что, милая. Твоя мать хотела бы, чтобы он был у тебя, и он все наполовину пуст, так что мы можем туда добавить множество твоих фотографий, — предложил он, и Санса понравилась эта идея. — Ну а теперь давай посмотрим, что там насчет семьи Тристана. Я пытался открыть этот конверт весь день. Чем быстрее он откроет этот конверт, тем быстрее сможет избавиться от ребенка. Санса взяла малыша поудобнее, чтобы он мог положить голову ей на плечо. Ей не хотелось отдавать мальчика, но ему будет лучше со своей семьей, так что сейчас она молча наблюдала, как Петир вскрыл конверт и стал читать находящиеся там бумаги. Его серо-зеленые глаза быстро переходили от строчки к строчке, и Санса надеялась, что когда-нибудь она сможет читать столь же быстро. Вскоре по лицу мужчины она поняла, что что-то пошло не так, и Петир обдумывает, что делать дальше. Наконец, откинувшись назад, он заговорил. — Похоже, что его настоящее имя — Торин Маркс, ему одиннадцать месяцев. — А мне больше нравится Тристан, — пробормотала про себя Санса, но Петир все равно ее услышал. — Мне тоже. Леонтина Ивейн, его мать, родственников нет. Обычная проститутка, тогда зачем она брала с собой ребенка? — спросил сам себя Петир, прежде чем продолжить. — Его отец, Корбин Маркс… находится в тюрьме за изнасилование несовершеннолетней. — Пожалуйста, не отдавай Тристана ему, — взмолилась Санса, хотя в этом не было необходимости. — Не волнуйся, милая, я этого не сделаю, это исключено, — наклонившись, Петир успокаивающе поцеловал ее в макушку. — У него есть еще родная бабушка, но тут указан только ее последний известный адрес. Понадобится пару дней, чтобы найти ее там. Петир явно был недоволен этим фактом, Санса прекрасно понимала, что он хочет как можно скорее отдать ребенка. — Значит, Тристан пока сможет остаться? — с надеждой спросила Санса. Петир чувствовал, к чему она клонит, но оставить ребенка он не мог. Одно дело — забрать себе собаку, но одиннадцатимесячный малыш — это совсем другое. Нет, мальчика надо будет отдать. Однако, в этот раз он немного уступил ей. — Да, милая. Он побудет здесь еще немного, но затем мы передадим его или родственникам, или в госпиталь, — ему было нужно, чтобы Санса твердо усвоила это. Петир был убежден, что если мальчик задержится тут надолго, то последствия будут не самыми лучшими — ему было нельзя допустить, чтобы Санса сильно привязалась к нему.