Во мраке его души

      На следующий день Шуичи зашёл за Каэдэ, но, узнав, что она ночевала у тёти, отправился в академию в надежде встретить её там. Но и здесь её не было. Он предположил, что Каэдэ опаздывает, однако в таком случае она бы обязательно сообщила об этом, как делала это обычно. Сайхара лишь больше разнервничался, когда пытался дозвониться до нее, а её телефон оказался выключенным. Он с трудом досидел на последних занятиях, надеясь, что Каэдэ всё же придёт. Когда раздался долгожданный, для других учащихся, звонок с последнего урока, он не знал что делать. Может он просто себя накручивает? Или его беспокойство было не без причины, и с Каэдэ правда что-то случилось? А может она решила устроить себе отдых? Мысли были до предела абсурдны и путались в голове, но он ничего не мог сделать.       — Эй, — из прострации его вывел Кайто, который тряс его за плечо, — пойдём, урок закончился.       — А-ага, — Шуичи приподнял голову и боковым зрением заметил, собирающего свои вещи, Кокичи.       Кокичи! Точно, он же последний, кто был с ней. Он должен знать где Каэдэ.       — Кайто, иди без меня. Я к тебе попозже подойду.       — Как скажешь, — пожал плечами тот и ушёл.       — Эммм... Ома, мы можем поговорить... и желательно сейчас.       — Да, конечно! — улыбаясь, ответил он. После того как они собрали вещи и нашли подходящий пустой коридор, Сайхара тут же прижал его к стене.       — Где Каэдэ? — сразу начал он.       — Я не знаю. Почему ты спрашиваешь об этом у меня?       — Потому что вчера она уходила с тобой.       — Да, Каэдэ помогла мне с выбором подарка, чем я ей очень благодарен, но после этого мы разошлись. Она сказала, что останется у своей тети в городе, и поэтому за неё не стоит беспокоится.       — И что же вы выбрали в качестве подарка? — не то, чтобы его это волновало, но для подтверждения сказанных слов, он решил спросить. На это Кокичи начал шарятся у себя в портфеле и вскоре продемонстрировал его взору брелок в форме медвежонка. Он был двухцветным: с одной стороны он был раскрашен чёрным, а с другой - белым.       — Миленький, правда? Акамацу сама выбирала, я ещё не успел подарить, — он убрал брелок обратно, а потом посмотрел на него таким детским и невинным взглядом, от которого Шуичи почувствовал на себе укол вины за то, что в чём-то подозревал Ому.       — А ты мне совсем не доверяешь, да, Сайхара?       — Н-нет. Это не так, просто я беспокоюсь за Каэдэ. Сюда она не пришла и на звонки не отвечает, а такого раньше никогда не было, и я не знаю что мне делать... Ты извини, если я тебя как-то обидел. Понимаешь, я весь на нервах и вообще из-за переживания ничего не соображаю, — приложив ладонь ко лбу, проговорил он.       — Ничего страшного, я тебя понимаю... Может я помогу с поисками? Думаю, стоит начать с её тёти. Ты знаешь где она живёт?       — Да.       Как я сам раньше об этом не догадался? Видимо я настолько разволновался, что не заметил самого очевидного, ведь мне было известно, что Каэдэ ночевала у тёти.       — Эммм... А разве у тебя нет никаких планов, то есть, если я тебя обременяю, то ты можешь...       — Ну, что ты? Я буду только рад тебе помочь, — сияя счастьем, проговорил тот.       Они сию же минуту отправились к дому, в котором проживала госпожа Акамацу. Но прибыв туда, Шуичи опять получил очередную порцию разочарования, так как от тётушки они узнали, что утром Каэдэ ушла и обратно не приходила. Следовательно, она могла быть у себя дома, но почему тогда она не пришла в БАСГ? И, дабы не мучать себя этим вопросом, Сайхара отправился к ней, а Кокичи навязался вместе с ним. Хотя тот отговаривал его, объясняя тем, что если у Омы нет собственного желания ехать, то он не будет его насильно заставлять. Так как её дом, в принципе, как и его, находился далеко за городом. Но Кокичи лишь отнекивался или делал вид, что не слышит его, поэтому Шуичи решил пустить всё на самотёк. Пусть Ома делает то, чего сам захочет.       Добравшись до небольшого и аккуратно построенного из светлой породы камня поместья, окружённый небольшими кустами цветов, парни решили не обращать внимания на окружающую обстановку, потому что один из них знал её вдоль и поперёк, а второму было не интересно, поэтому они сразу перешли к делу. Дверь им открыла молодая горничная.       — Nani ga hitsuyo desu ka? ¹       — Эээ, — протянул Ома, переводя взгляд с девушки на Сайхару, — чего?       — Эммм... — он задумался, — ты наверное Хиёко... Сайондзи? — услышав своё имя, девушка, в знак согласия, закачала головой.       — Кто это?       — Это их новая служанка. Каэдэ как-то рассказывала, что ей пришлось сбежать из своей страны потому, что какой-то её знакомый практически сделал её своей сексуальной рабыней, а когда жена этого изменника все узнала, она со злости толкнула его с лестницы, и пока он лежит в коме, эта женщина угрожала Хиёко, что она подаст в суд за покушение на жизнь своего мужа, а родители Каэдэ каким-то образом помогли ей, и именно поэтому она живёт здесь.       — А как она могла это доказать?       — Легко. Она бы нашла подходящего судью и подкупила бы его, ведь в наше время деньги решают практически всё.       —Nani ga hitsuyо desu ka? — повторила она ещё раз.       — Ты знаешь японский? — взглянул на Кокичи Шуичи.       — Нет       — ... Позовите Каэдэ, — он попытался объяснить это жестикулируя руками, изображая женское тело, рост, длину волос, заколки, в общем всё, с чем могла ассоциироваться Каэдэ, но на это Хиёко лишь наклонила голову на бок демонстрируя, что она ничего не понимает. В итоге Сайхара отодвинул её в сторону и прошёл во внутрь, не обращая внимания на выкрики девушки. Второй этаж, направо, предпоследняя дверь слева — комната Каэдэ. Он всей душой надеется на то, что она там, как обычно что-нибудь пишет или рисует за письменным столом у окна. Но его ожидания рассыпаются в прах при виде пустующей комнаты. Всё такое знакомое и родное, но без неё здесь как-то не так. Слишком одиноко и грустно. Вся обстановка кажется холодной и отчужденной. Хотя может он сам себе самовнушил, что в присутствии Каэдэ мир более тёплый и красивый, чем без неё? Как-будто это она добавляла красок в место где находилась, но разве такое возможно? Поэтому он решил подумать над этим немного позже. Госпожу и господина Акамацу он решил не искать, так как уже знал, что они и его родители поехали на какую-то светскую вечеринку, о которой ему рассказали вчера. Они и его хотели взять с собой, но Шуичи отказался. Из этих размышлений в его голове сложилась догадка, что она может быть там. На сей раз торопиться с какими-либо поспешными выводами и прокладывать себе ложные дорожки, он не хотел. Шуичи и так сегодня из-за своего излишнего беспокойства и торопливости натворил глупостей. Сайхара всегда пытался мыслить на трезвую голову, но это не всегда получалось, поэтому на этот случай у него всегда был план: для начала нужно было успокоиться и привести все мысли в порядок, а после решение само образуется.       — Ну что? — воскликнул Кокичи, увидев спускающегося с лестницы Шуичи.       — Ничего. Её там нет       — И где же она может быть?       —... Я не знаю.       Шуичи, додумавшись, что для разговора можно использовать переводчик на телефоне, поблагодарил и извинился перед Хиёко.       — Брррр... холодно! — выйдя на улицу, возмутился коротышка.       — Ома.       — М?       — Я тут подумал... уже стемнело и похолодало и...       — И?       — В общем, я поступлю очень эгоистично, если позволю тебе ехать обратно в такую даль... Поэтому ты можешь остаться на ночь у меня, если ты, конечно, не против.       — Шутишь? Естественно я не против.       — Ладно, пошли. Чего это ты так ухмыляешься?       — Да так. Никогда бы не подумал, что Сайхара такой добренький.       — А я по-твоему бездушный сухарь?       — Ага.       — Знаешь, для приличия мог бы промолчать, — в ответ Шуичи получил очередную усмешку.       Через десять минут они уже стояли около ворот, отделявшие территорию семьи Сайхара от остального мира. Из-за наступившей темноты Кокичи не смог разглядеть дом, да и всё что находилось вокруг, но одно он знал точно: в доме не было света, значит надеяться на чьё-то присутствие в нем — бесполезно. За свою небольшую прожитую жизнь Ома видел много всякого дерьма, но от происходящего в настоящее время было не по себе и даже жутко. Обычно такую атмосферу обожают режиссёры каких-нибудь фильмов в жанре мистики или ужаса, но отличие заключается в том, что это - суровая реальность, а ты являешься действующим лицом и тебе совсем не весело, как было бы, находись ты по другую сторону экрана телевизора, наблюдая и обсуждая ошибки героев. Пребывая в подобной ситуации, которая окружена таинственным и скрывающим что-то в себе мраком, ты на подсознательном уровне начинаешь верить в существование потусторонних сил. В голову вкрадываются мысли о том, что если ты взглянешь на обычное дерево, то твоё воображение дорисует жуткую картину. Например, что на этом самом дереве висит мертвое человеческое тело, и из его рта стекает некая чёрная жидкость, падает вниз, просачивается сквозь землю и впитывается в корни деревьев, кустов и прочих окружающих растений. И тогда ты не сможешь определить, правда это или всего лишь плод твоего воображения, а если ты попытаешься объяснить кому-то суть своих мыслей, то тебя сочтут за психически неуравновешенного и запрут в психиатрической клинике. И дабы избежать подобного инцидента, так как Ома ещё считал себя весьма здравомыслящим, то решил лишний раз не смотреть по сторонам.       — Если ты не поторопишься, то промокнешь, — стоило Шуичи напомнить об этом, как на макушку Кокичи упала капля. Опомнившись, он тут же устремился к чёрному проходу, — ну, проходи. Чего встал то? — придерживая дверь, добавил Сайхара. Кокичи сглотнул и сделал шаг навстречу неизведанной и всепоглощающей темноте. Стоило ему войти, как на него сработал датчик движения и автоматически запустил систему освещения, раздражая отвыкшие от света глаза.       — А где прислуга? — спросил Кокичи, после того как его глаза пришли в норму.       — Они...       — Добрый вечер, молодой господин, — перебил его пожилой дворецкий, появившийся откуда-то со стороны лестницы, — Почему вы не предупредили что прибудете?       — Я сам не думал, что приеду, но так получилось. Это мой одноклассник, проводи его в комнату для гостей и приготовь ужин.       — Как скажите, — поклонившись, он принялся за порученную ему работу.       Поужинав, Шуичи направился к себе в комнату. Он был бы безразмерно счастлив, если бы сейчас же уснул, а на следующее утро, он, с новыми силами, всё обдумал бы. Но как назло спать ему совсем не хотелось, поэтому он сидел на кровати и слушал, как за окном завывает ветер и об стекло бьются капли дождя. В голове было слишком много мыслей, обрывистые фразы, небольшие события, которым раньше он не придавал никакого значения, но теперь...       Раздался скрип двери и в комнату проникла дорожка света из коридора.       — Не помешал? — в комнату заглянул Кокичи.       — Нет. Что-то случилось?       — Неа, — он прошёл и сел рядом с ним, — Я хотел сказать, что совсем не считаю тебя сухарем, ведь на самом деле ты очень чувствительный, — он бросил взгляд на Шуичи. — Просто ты не знаешь как правильно преподнести или даже принять свои чувства, не так ли?       — С чего ты это взял? — мягко говоря, Шуичи прибывал в шоке. Он вообще не ожидал, что какой-то абсолютно левый человек придёт и будет читать ему нотации, словно он, Кокичи, знает о нём больше, чем Сайхара сам о себе.       — Да ладно, — закатил глаза, — Разве это не очевидно? Взять например... Каэдэ, — он встал и пошёл к окну. Говоря это, он не переставал ухмыляться и бросать загадочные взгляды.       — Что ты имеешь в виду? — вот теперь он пребывал в замешательстве. Он вообще не понимал при чём здесь Каэдэ.       — Ты же, — он повернул голову, — до безумия влюблен в неё, — эти слова пронзили всё сознание Шуичи. Неужели это и есть та самая причина, из-за которой Каэдэ казалась ему такой идеальной и особенной? И Кокичи ответил ему на вопросы, которые он недавно задал сам себе.       — Только вот знаешь, — его голос разрушил нависшую тишину. Он остановился около окна, вглядываясь в капли воды стекающие по поверхности стекла, — обычно, в таких случаях это безответная любовь. Потому что когда один из друзей испытывает романтические чувства к своему другу, то для второго он навсегда останется лишь другом и всё. А загвоздка заключается в том, что за столь долгое время знакомства эта дружба перерастает во что-то вроде семейных уз. А разве между членами семьи может быть такая связь? Нет, бывают, конечно, исключения, но явно не в данном случае... В общем, я хотел сказать, что твои чувства с самого начала были обречены на провал, так как Каэдэ видит тебя только в роли брата, — Кокичи направился к выходу, — Надо как можно скорее с этим закончить, — уже шёпотом добавил он.       — Чего?       Ома развернулся, улыбнулся.       — Спокойной ночи, говорю.