***
— Какого черта эта крыса не берет трубку?! — в порыве бешенства телефон полетел в стену и со стуком брякнулся об неё. — Совсем ахренел, что ли? Эй, Мукуро, живо съезди за ним! — Как скажешь моя дорогая сестрёнка, — слащавым голосом проговорил та, и покинула помещение***
После звонка все учащиеся направились к следующем кабинетам, указанных в расписании, где у них должны были проходить занятия. И где-то среди этой толпы шёл Кокичи. Засунутые руки в карманы и тусклые уставшие глаза предавали ему некий безразличным вид, хотя, в принципе, всё так и было. Ему было на всё пофиг, а ещё было большое желание послать всех к черту и идти спать, но к большому сожалению, он не мог так сделать. Ома остановился напротив окна и взглянул вниз, как на этот участок, словно рассыпался мелкий бисер, выходили подростки. Кого-то уже отпустили, или кто-то решил прогуляться; кто-то покурить пошёл, а у кого-нибудь появились срочные дела. Скучно, наблюдая за этими маленькими людишками-муравьишками, подумал Кокичи. Последовал зевок. — Кокичи, ты какой-то вялый, неужели не выспался? — со спины к нему подошёл Кайто. — Шуичи вчера сказал, что какая-то незнакомая дева искала встречи с тобой. Эх, не на то ты тратишь свою юнышскую силу! — Эй, мы вообще-то ровесники, так что хватит говорить как семидесяти летний старикан! — не выдержав, воскликнул Кокичи, на что Кайто лишь рассмеялся. — Вот они, воодушевляющие эмоции! Так держать! Этот болван абсолютно бесполезен Покачав головой и тяжело вздохнув, он направился вперёд, стараясь сдержать своё раздражение, но Момота последовал за ним. Они же учатся вместе, как-никак. Следующим занятием у них была философия. Её вёл лысенький дедушка, который вскоре, должно быть, отправится на пенсию. Он имел низенький ростик и ещё носил маленькие кругленькие очки в золотой оправе. Войдя в кабинет и не обращая внимание на раздражающих одноклассников побрёл через ряды к предпоследней парте и плюхнулся на стул. Разваливаясь по прохладной поверхности парты, закрыл глаза и размышлял о том, что, может, ему не идти на оставшие занятия? Сказать преподам, что плохо себя чувствует и отправиться в комнату, отсыпаться. Хотя будет хреново, если его отправят в мед. кабинет. Всё бы ничего, если бы не слишком застенчивая медсестра, которая являлась той ещё растяпой, а также замкнутый фармацевт, находившийся в том же мед. кабинете. И обе не могли разговаривать без заикания, что было весьма странно учитывая их профессии, которые предусматривали общение с людьми. — Э, Пууичи, двигайся давай, — прозвучал голос Миу над ним. — Во время половых актов так ори, — приподнимаясь с парты и отодвигаясь в сторону, произнес Ома. — как и положено таким шлюшкам, как ты, — с ухмылкой добавил он. В ответ Миу лишь промолчала. С самого начала у Кокичи не заладились отношения с ней. И как на зло учитель философии посадил их вместе, как бы предполагая, что таким образом у них есть больше шансов получать хорошие оценки на его предмете. Раздался звонок и спустя небольшой промежуток времени в кабинет вошел старичок и, поздоровавшись с молодёжью, принялся объяснять тему. Прошло около двадцати минут с начала занятия и в дверь постучались, а после с резким движением распахивают ее. —Прошу прощения, — в кабинет вошла девушка в академической форме и с длинными, волнистыми волосами, которые имели тёмно красный оттенок. Она стремительно направилась к учителю. — Могу ли я забрать Кокичи Ому? — А на каком основании? — поправив очки, любезно поинтересовался он. Она повернулась спиной к остальным, и, наклонившись к нему, начала что-то шептать, прикрывшись ладонью как бы боясь, что их могут услышать, второй же рукой она осторожно протянула ему чёрный конверт. Пока она говорила, уголки губ дедули поползли вверх — Это кто? —обратилась к Кокичи Миу. — Это... — Ома осмотрел девушку с ног до головы. — Моя девушка. — Чё? — Ага, она пришла за мной, чтобы мы вместе прогуляли занятия, и вместо них отправились на свидание — Ты сейчас стебёшься надо мной? Или просто врёшь, от нечего делать? — Ну, конечно же, вру — А ну, раз такое дело, то пусть идёт, — когда красноволосая закончила, сказал учитель. — Кокичи, Вы свободны. — Хех, видала? — улыбаясь и собирая свои вещи, заявил Ома, от такого Ирума приоткрыла рот, пытаясь что-то сказать, но подходящих слов не нашлось. В её голове никак не укладывалось, как у такой маленькой блохи, как Ома, могла быть такая девушка, да и в принципе, девушка. — Икусаба? — немного присмотревшись к девушке, недоуменно спросил Кокичи, когда они вышли из кабинета. — Чего? — Почему ты в таком виде? И вообще, что ты тут делаешь? — Сестра сказала привести тебя. А в таком виде, потому что мой обычный вид слишком узнаваемый и известный, как серийная убийца Мукуро Икусаба — Ясно. Внизу их уже ждал чёрный Rolls-Royce Ghost с личным водителем. Мукоро не раздумывая устроилась на переднем сидении. — И что ты сказала старикашке? — усевшись на заднем, поинтересовался Ома. — А тебя волнует? — она сняла парик и откинула его назад, и он приземлился рядом с Кокичи. — Не особо, — он устремил свой взгляд к пейзажу за тонированным окном. Зашумел мотор автомобиля, и здание академии затерялось где-то позади. И что Джунко опять от него понадобилось? Он ведь сделал всё как она хотела, так почему ей не дать ему полноценно отдохнуть?***
Его привезли к стальным воротам монокумалэнда. Мукуро и Кокичи покинули салон машины и направились к чёрному входу, который находился с другой стороны от главного, ибо главный вход был только для посетителей, а где посетители, там и очереди, в принципе, всё очень закономерно. — Ну и где она? — находившись уже в зеркальном лифте, спросил Кокичи. — Когда я уходила сестренка была у себя в кабинете. — Скорее всего, она всё ещё там. — Не знаю, — лифт остановился, и Икусаба вышла, Ома же отправился на верхние этажи. Войдя в кабинет, его взор столкнулся с кромешной темнотой и лишь тусклый серый свет от компьютера хоть немного, но освещал это пространство. Перед компьютером располагался крутящийся стул с высокой спинкой. По-любому там. Интересно, что она задумала на этот раз. Неужели решила поиграть в злодея, как в каком-нибудь типичном затасканном фильме? Когда злодей оборачивается на таком крутящем стуле и раскрывает все свои планы, а после главный герой оказывается в ловушке? Он прислонился спиной к стене и скрестив руки на груди, включил режим ожидания, ведь ясно что, что-то должно было произойти — Приветик! — дверь с резким хлором открылась и в комнату вошла Эношима — Эммм... Здравствуй, — немного растерявшись от неожиданности, произнёс парень — Зачем вызывала? — Хохохохо. Ты хотя бы осознаешь, в каком положении сейчас находишься? — О чем ты? На экране компьютера начало загружаться какое-то видео, и чтобы не загораживать обзор, Селестия, которая сидела в том самом кресле, отъехала в сторону. Данные видеозаписи состояли из нескольких мест съёмки, снятые под разными ракурсами, что давало точные сведения о том, кто там находился. Другими словами, видео было о том, как Кокичи уводил Чиаки и Каэду с территории монокумалэнда. — Ну, и, что ты скажешь на это? — взглянув на Ому, заинтересованно спросила Эношима. Кокичи совсем не понимал, что от него хочет добиться блондинка и немного подумав, сказал: — Вы установили камеры на нижних этажах Монокумалэнда. И давно это сделали? — Две недели назад, почти перед моим отъездом, — мило улыбнувшись и закрыв глаза, пролепетала она. Тем самым демонстрируя пассивную агрессию, стараясь изощренно уйти от конфликта, терзая Кокичи недомолвками, ожидая, когда он сам обо всем догадается. — Может, ты ещё хочешь что-то мне сказать? — Нет, мне совершенно нечего говорить. — Вот как... — на небольшой период времени настала гробовая тишина. — Тогда, какого черта я приезжаю и вижу эту херню, где ты отпускаешь этих политических ищеек?! — со злости она пнула двухцветную игрушку зайца с бантиком, которая валялась на полу. Игрушка отлетела в середину комнаты, Эношима проследовала за ней и подняла её — Кокичи, ты же меня не предавал? Правда ведь? — отряхнув зайца она повернулась к Оме и, прижимая игрушку к груди, взглянула на него щинячими глазками. — Подожди, я абсолютно не понимаю, что ты говоришь. Разве ты не приказывала мне избавиться от них? — Чего? Когда это было? — серьёзным тоном проговорила Джунко, отшвырнув зайчика в сторону Селестии, темноволосая девушка успела среагировать и поймать его. — Четыре дня назад в город приехала Мукуро, чтобы передать мне чемодан с револьвером, которым я должен был убить Чиаки Нанами и Каэдэ Акамацу. И чтобы не марать камеру, в которой они находились, так как мне бы потом пришлось её драить, я вывел их на улицу и застрелил в парке, а тела сжёг в мусоросжигателе, и из-за всей этой рутины я провозился до самого утра и вообще, почти не спал. — Что ты сделал? Мало того, что ты лишил нас сведений, о которых они нам ещё не рассказывали, и для того, чтобы их узнать я тащилась в этот грёбаный город, находящийся за хуллион километров отсюда, за этим глупым социофобом Митараем, который со своей аниме фигнёй может отлично промыть мозги любому человеку... Ты убил их винтажным револьвером 19 века, который являлся моим вознаграждающим подарком за твои труды... Селестия, сидевшая в сторонке и наблюдавшая за этим конфликтом решила сымитировать звуки кашля, привлекая внимание к себе. Заполучив желанное уделенное ей время, она приступила излагать свою мысль: — Прошу прощения, что прерывают Вас, моя многоуважаемая Эношима, но что если Кокичи лжёт? И его слова об убийстве лишь фарс. — С чего ты это взяла? — холодным тоном обратилась Джунко к ней. — Вы сами посудите, ведь у него нет никаких доказательств, оправдывающих того факта, что он действительно их убил. А что, если он вовсе никого не убивал? И они сейчас где-нибудь прячутся... например, у какого-нибудь знакомого. Кстати, о его знакомых, Вы в курсе, что он сдружился с другом детства одной из этих девиц? Так, где основание того, что он не разболтал ему все наши тайны? К тому же, нельзя исключать того факта, что этот его друг мог упросить его освободить девушек, и сейчас он несёт эту ересь об убийстве, дабы оправдать своё имя — Чего?! Ты хотя бы осознаёшь, что ты говоришь? Причём тут вообще Сайхара? Ты же сама притащила мне тот ящик и сейчас говоришь это! — Милый Ома, с чего это ты так разозлился? — любезным тоном голоса, прозвучал вопрос от леди Люденберг, а на лице была улыбка, которая больше напоминала ухмылку и ярко красные глаза, прожигающие насквозь. Ей явно нравилось играть на нервах Кокичи, словно скрипач играющий смычком по струнам скрипки. Ведь Ома за какие-то несколько жалких лет смог стать правой рукой Эношимы, при этом он даже в некоторых делах смог обойти саму Мукуро. А что можно сказать о самой Селестии? Как подчинённая она была очень хороша, слушалась, делала всё правильно и доводила до конца все порученные ей дела, однако она никогда не выполняла грязной работы. В основном она занималась подпольной деятельностью. И если бы у них была что-то вроде монархической лестницы, то Селестия бы занимала четвертую ступеньку, после Кокичи и Мукуро — Кто такой этот ваш Сайхара? — усевшись на небольшой диванчик, находившийся около угла, и положив ногу на ногу вопросила Эношима. К ней тут же подошла Селестия и начала сообщать сведения об этом парне. Чёрт! Дерьмо! Эношима явно не верит мне, хотя кто здесь может поверить, когда тут явные доказательства против меня... стоп, если так подумать, то по её поведению и словам не похоже, что она сама что-то знает, однако то письмо... а что если это вовсе не она написала? Тогда... Кокичи оторвал взгляд от пола, куда смотрел все это время, и устремил его на двух девушек Селестия... она могла подделать подчерк Эношимы, так как знает, как он примерно выглядит. Ну, хотя бы теперь всё ясно. Навешала мне лапши на уши о том, что она типа ничего не знает и совсем не имеет к этому никакого отношения, а на самом деле решила по-тихому убрать меня и занять моё место. На Икусабу не полезла, потому что знала, что она с ней не справится, ибо был уже случай, когда какой-то парень решил избавиться от Мукуро, так все закончилось тем, что чувак пропал и ни кто больше его не видел... — Хммм, — ухмыльнулась Эношима, когда Селестия закончила. — Ома, так уж и быть, я закрою глаза на это самовольство, но это только в первый и последний раз, иначе, если буду позволять тебе слишком многое ты начнёшь пользоваться моей добротой и всё закончится твоим самовольством. Ты же это понимаешь? Однако, чтобы вернуть моё доверие, и чтобы я точно знала, что ты меня не предал, ты должен будешь кое-что сделать...***
В общежитие Ома вернулся только под вечер, и стоило ему обхватить ручку двери, как он вспомнил одну очень серьёзную ошибку. Ошибка была в том, что перед своим уходом в академию он кинул револьвер на кровать и в спешке совсем забыл о нём. Он застыл на месте, и что он скажет? Как будет объяснять, откуда у него оружие? А что если в комнату заходила Тоджо и он теперь у неё? Немного постояв и подумав, он пришёл к выводу, что хуже уже точно не будет, поэтому похер на всё, и с такими мыслями открыл дверь. К его удивлению в комнате никого не было, но при этом дверь была не заперта, значит, у него есть немного времени, чтобы осмотреть кровать и подкроватье надеясь, что он мог случайно упасть на пол. Этим он и занялся, но револьвера нигде не оказалось. — Не это ищешь? — прозвучал голос Сайхары и брякнул ящик шкафа Твою мать! Неловко-то как! пронеслось в голове Кокичи, пока он вылазил из-под кровати. — Ну, да, — нервно посмеявшись, ответил он. — Неплохой прицел, — смотря на оружие с вытянутой руки, как бы представляя выстрел в какую-то цель произнёс тот. — откуда он у тебя? — А он... от дядюшки достался. Подарок от него — Ясно. Вот держи, — протягивая оружие и телефон, оставленный у математички, обратился Шуичи к Кокичи. — Не оставляй его где попало, а то если Кируми узнает, то всем достанется, и тебе в первую очередь — Угу, такого больше никогда не повторится... и спасибо, что спрятал его, — словно маленький провинившийся ребёнок пролепетал Кокичи.