Love Is Blind

Центральный холл отеля кажется по-настоящему королевским и, одновременно с этим, очень современным. Огромные люстры на оглушительно высоких потолках, ковровое покрытие и отражающая свет плитка, длинная стойка ресепшна и работники в красивых красно-белых костюмах. С винтовой лестницы в дальнем конце зала спускается мужчина в строгом костюме, с ноутбуком в руках и в наушниках. Не прерывая свой разговор по телефону, он что-то печатает на клавиатуре и, спустившись, направляется в соседнее помещение, видимо, являющееся лаунж-зоной. Всё ещё не выпуская мою руку из своей, Люк ведёт меня к стойке регистрации. Только сейчас я перевожу взгляд на человека, который за ней стоит, и меня будто окатывают ведром ледяной воды. Сейчас лишь один администратор стоит возле компьютера и стопки документов, наверное, потому, что в феврале не так много людей приезжают сюда и готовы потратить столько денег на номер, и он справляется с работой в одиночестве. Поэтому мне не остаётся ничего, кроме как в упор смотреть на парня и получать такой же удивлённый взгляд в ответ. Хеммингс, тоже заметив его, сначала по привычке хочет отпустить мою руку, но в итоге решает остаться в таком положении, лишь сжимая её немного более нервно. — Добрый вечер, — Луи пытается сдержать смешок. Ему идёт форма: белая рубашка, красная бабочка и пиджак в розово-алую полоску. В этот раз обходится без подтяжек, и эта мысль почему-то заставляет меня вернуться в реальность, осознать, что Томлинсон работает администратором именно в том отеле, в который мы приехали с моим учителем, чёрт возьми. — Добрый. Я… Я бронировал номер на двух человек, — отвечает Хеммингс. — Да, помню, — он самодовольно ухмыляется, мельком глядя на меня, а потом переводит взгляд в компьютер. — Ваша комната на третьем этаже направо по коридору, номер 304… — я уже не слушаю его, вдруг осознавая кое-что. Поднимаю глаза на Луи и ошарашено смотрю на него. Парень замечает выражение моего лица, и его улыбка становится ещё шире, когда он опускает ключ на стойку. — Ты… — я пытаюсь подобрать слова, но как-то не выходит. — Тебе восемнадцать, я всё понимаю, — Луи пожимает плечами. — Тем более, то, что вы здесь, — это конфиденциальная информация, и я… — Нет, я не об этом, — перебиваю его, переводя взгляд на Люка. Несмотря на то, что ему тоже очень неловко, он сдерживает смех. — Ты уже всё знал тогда, когда я просила тебя, да? — Луи кивает, закусывая губу. — Поэтому ты согласился? — Ну, отчасти, — при упоминании этой темы он вдруг становится взволнованным и нервно смотрит на Люка так, как будто тот набросится на него прямо здесь. — Чёрт возьми, — я чувствую себя обманутой и запускаю пальцы в волосы. Что-то неприятное и одновременно до ужаса смешное копошится внутри. — Ты… Чёрт, ладно, об этом мы ещё поговорим потом, — смотрю на него с раздражением, но ничто не сможет прогнать мои мысли о предстоящем вечере и хороший настрой. — Как тебя взяли сюда работать? — неожиданно подаёт голос мой учитель. — Они не принимают всех подряд. — Я и не «все подряд», — Луи тихо хмыкает, но тут же краснеет. — Мой дядя и владелец отеля — хорошие друзья, — отвечая, Томлинсон смотрит только в компьютер, стараясь не встречаться взглядом с блондином. — Мне были нужны деньги, и поэтому меня устроили сюда, чтобы я работал на некоторых сменах. У меня меньше часов работы, чем у остальных, — поясняет он, и Хеммингс кивает, забирая ключи со стойки. — Ясно. Спасибо. — Хорошего… — Луи тяжело сглатывает, все ещё не отводя взгляд от экрана. — Хорошего вечера. Мы с Люком переглядываемся и, сдерживая улыбки, направляемся к отполированным дверям лифта.

***

Люк распахивает дверь забронированного номера, и от увиденного моя челюсть с громким стуком падает на пол. Это по-настоящему огромное помещение, состоящее из нескольких комнат. Все стены почти от пола и до потолка являются широкими стеклянными окнами с видом на ночные огни Лондона, а в потолки вкручены тысячи маленьких лампочек. — Вау, — выдыхаю в изумлении, продолжая осматриваться. — Если хочешь, мы можем поехать ко мне домой в любой момент, — я слышу взволнованный голос Люка сзади. — О чём ты? — оборачиваюсь, глядя на него глазами, полными восторга. В ответ он улыбается словно ребёнок, которого похвалили родители. — Это лучшее, что я видела в своей жизни! — Хорошо, — тёплые ладони парня оказываются на моих предплечьях. Хеммингс аккуратно снимает с меня куртку, и повесив её в гардероб, перемещает руки на талию. — Я хочу посмотреть остальные комнаты, ты как? Энергично киваю в ответ, все также счастливо улыбаясь, и снимаю промокшие ботинки. Люк обнимает меня за талию и ведёт дальше. Там, где на полу нет ковров, виднеется мраморная плитка. Длинный коридор переходит в спальню, и я на миг застываю от вида огромной кровати, белоснежного постельного белья и высокого матраца, который выглядит очень пружинистым. Далее вижу матовую дверь, которая ведёт в ванную комнату, и уверенно замедляю шаг. — Кстати, я мокрая насквозь, поэто… — не успеваю договорить, потому что меня прерывает взрыв хохота. В недоумении смотрю на Люка, и только когда до меня доходит двусмысленность фразы, я моментально краснею. — Господи, я имела в виду из-за дождя! — ну и зачем ты врёшь себе же, дорогая? — Так вот, — настроиться на прежнюю волну уже сложно, но я пытаюсь, неловким жестом поправляя волосы. — Одежда вся мокрая, поэтому я переоденусь во что-то более сухое и удобное, ладно? — окидываю себя взглядом сверху вниз и поднимаю глаза на Люка. На самом деле, я просто хочу провести хотя бы минуту наедине с собой, чтобы задать себе правильный настрой. — Можно просто снять одежду, — Хеммингс пальцами приподнимает мой подбородок и подмигивает. — Нет одежды — нет проблем. — Я-я понимаю, что ты имеешь в виду, но, Люк, я... — не знаю, как объяснить то, что чувствую сейчас, поэтому просто надеюсь, что парень поймёт всё по моему лицу. Мягко опускаю ладонь ему на грудь, как бы останавливая, чувствую биение сердца, и взгляд Люка тут же меняется. Как ни странно, он действительно понимает меня без слов. — Конечно, Дженни. Я не имею права заставлять тебя что-то делать, поэтому как хочешь. Главное, чтобы ты чувствовала себя хорошо и в безопасности, — он сжимает мои ладони в своих и с трепетом смотрит в глаза. Я улыбаюсь, сдвигая брови в приступе умиления, а потом встаю на носочки, чтобы обнять Хеммингса. Он прижимает меня к себе в ответ, пока я шепчу «Спасибо» ему на ухо. — Серьёзно, тебе не за что благодарить меня в такой ситуации. Но твоя одежда и правда насквозь, — тихо говорит Люк, рукой похлопывая меня по спине. — Бегом переодеваться, ещё не хватало заболеть. — Теперь ты даже не мой отец, ты грёбаная бабушка, Люк, — я со смехом отстраняюсь, и отхожу взять вещи, по дороге наблюдая широкую улыбку парня. Беру из своего рюкзака футболку и штаны цвета розовой пудры. В это время мой учитель тоже как-то быстро и незаметно испаряется, и я замечаю его, лишь когда он открывает дверь напротив — ещё одна ванная комната. Я захожу в соседнюю и прикрываю за собой дверь. Вся мокрая одежда оказывается на полу, я натягиваю сменные штаны и случайно задеваю застёжку бюстгальтера так, что она раскрывается. С раздражённым вздохом пытаюсь застегнуть её обратно, не снимая, но ничего не выходит. — Позволишь помочь? — вздрагиваю, услышав голос Люка, и поднимаю голову, чтобы увидеть его отражение в большом зеркале на стене. Он подходит ближе, и я даже не успеваю принять предложение, ведь его холодные пальцы уже перехватывают застёжку из моих рук. От этих прикосновений по спине пробегают мурашки. Когда Хеммингс берёт футболку, разворачивает меня лицом к себе и аккуратно поднимает мои руки, чтобы надеть её на меня, я вновь ощущаю давно забытые стеснительность и неловкость. Чувствую себя той самой Дженни, которая безответно влюблена в своего чертовски красивого учителя, которая не знает того, что знаю я сейчас, и которая даже не представляет, что ждёт её в будущем. Хеммингс тоже успел сменить одежду, и теперь на нем красивая красная рубашка в чёрную точку. Кроме того, мою крышу сносит мягкий аромат его парфюма — лес после дождя, земляника и свежая мелисса. Не знаю, как все эти запахи соединяются в одно умопомрачительное комбо, но моё сердце даже ускоряет свой ритм от обыкновенных духов. Побыв в моменте несколько секунд, мы продолжаем обзор нашего номера. Следующей комнатой является подобие кухни. Здесь есть длинный стол из белого дерева, стулья с высокими спинками, холодильник и морозильная камера, а также широкий бархатный диван персикового цвета. На столе замечаю вазу с белыми лилиями и металлическое ведёрко: оно наполнено льдом, в который для охлаждения поставлена бутылка шампанского. — Я сейчас догоню тебя, — тихо произносит Люк, слегка подталкивая меня вперёд. Я вопросительно смотрю на него, но получаю в ответ лишь улыбку и одобрительный кивок. Пожав про себя плечами, иду дальше, и при пересечении порога все мои сторонние мысли исчезают. Я оказываюсь в просторном помещении с панорамными окнами. Как только моим глазам открывается вид из этих самых окон, я тихо выдыхаю, не в силах отвести взгляд. Ночной Лондон выглядит невероятно, несмотря на то, что мы находимся на совсем небольшой высоте. Я вижу, как светятся все здания, различаю мосты через Темзу и вижу огни Букингемского дворца. Дождь так и не прекратился, и эта комната буквально насквозь пропитана шумом бьющихся о стёкла капель. Подойдя почти вплотную к окнам, я поглощаю глазами каждый сантиметр увиденного, когда слышу тихие шаги. Люк заходит ко мне, тоже изумлённо глядя на открывающуюся панораму, и в его руках замечаю два бокала с искрящейся жидкостью. — Будешь? — он подходит совсем близко, протягивая один из них. — Поможет расслабиться. С улыбкой принимаю бокал из его рук. Вся комната выстлана мягким покрытием, похожим на ворс, поэтому я решаю просто сесть на пол, и Люк следует моему примеру. Когда шампанское оказывается выпито, а комфортная тишина уже начинает надоедать, отставляю бокал в сторону и поворачиваюсь к Хеммингсу. Он делает то же, что и я, заглядывая прямо в мои глаза. Разглядывая его лицо, я переношусь в свои первые дни в новой школе — как я тогда смотрела на своего учителя? думала ли, что буду отмечать с ним своё восемнадцатилетние в лучшем отеле Лондона? Нет, точно не думала. От этих мыслей улыбка моем лице становится ярче. Люк протягивает мне руку и, поднявшись с пола, прижимает к себе спиной. Теперь мы оба наслаждаемся видом из окон, но моё тело ещё и согрето теплом Хеммингса. — Как же красиво, чёрт возьми. Тебе, как я вижу, тоже нравится? — его горячее дыхание обжигает моё ухо, а потом он оставляет мягкий поцелуй на коже, заставляя вздрогнуть. — Не представляешь, насколько сильно. — Я безумно рад, потому что я правда волновался насчёт того, понравится тебе или нет... — В этом не было необходимости, — перебивая, я поворачиваюсь к Люку, мягко обнимаю его за шею, а затем выдаю хитрую улыбку. — Знаешь, мне кажется, или учителя обычных школ не получают столько денег, чтобы позволить себе номер здесь? — Почему ты так думаешь? — он с насмешкой смотрит на меня, не отрицая, но и не соглашаясь. — Это негласное правило, известное всем, — пожимаю плечами, наслаждаясь его широкой улыбкой. — Все люди, которые делают что-то полезное для общества — ну, всякие врачи, учителя, пожарные и так далее — получают меньше денег, чем те же актёры или футболисты. — То есть ты хочешь сказать, что я реально делаю что-то полезное? — он сдерживает смех и прислоняется своим лбом к моему. — Вообще-то да! — я возмущённо смотрю на него. — Мне в кои-то веки начала нравиться литература. Ещё никогда мне её не объясняли так, как это делаешь ты. — Люк благодарно улыбается. — Мне нравится преподавать, очень нравится, и наверное из-за этого энтузиазма ученикам интересно тоже, — он пожимает плечами. — Но по поводу денег всё куда проще. Буквально против моей воли я стал обладателем неплохой доли наследства, которым владели мои родственники, и приходится искать самые разнообразные способы, чтобы их потратить, — он снова смеётся, а я вскидываю брови в немом удивлении. — Вот это да, — выдыхаю в приятной близости от его губ, и это вызывает волну мурашек. — Дженни? — он понижает голос до шёпота, и я тоже: — Да, Люк? — У нас впереди весь вечер и ночь, поэтому просто скажи мне, чего ты хочешь, и я буду беспрекословно согласен, — он опускает руки на мою талию, трепетно обнимая. С осторожностью заглядывает мне в глаза, словно боится спугнуть или причинить боль. — Я хочу… — смело начинаю, но весь запал почему-то тут же исчезает. Люк вопросительно смотрит на меня, не шевелясь. — Послушай, ты ведь привёз меня сюда не для того, чтобы мы посмотрели на этот восхитительный номер и просто легли спать? — я заманчиво улыбаюсь, и на лице парня тоже появляется ухмылка. — Вообще-то, нет, но решать тебе. — Я обожаю твою заботливость и аккуратность, но, — делаю шаг, вплотную приближаясь к парню, и опускаю ладони на его острые скулы. В это же время Люк, не сводя с меня внимательного взгляда, убирает руки с моей талии, накрывая ими предплечья. — Иногда вам разрешается быть более настойчивым, мистер Хеммингс. — Произнося эту фразу, я внимательно смотрю в глаза учителя. Голубой цвет моментально сменяется на помутневший синий, и это указывает мне на то, что нужный эффект произведён. Медленно накрываю его губы своими, но не проявляю дальнейших действий, наслаждаясь этим моментом. Мы просто стоим, невесомо соприкасаясь губами, ощущая горячее дыхание и слушая перебивающие друг друга ритмы сердец. — Хорошо, моя девочка, — он почти не отдаляется, чтобы сказать это, поэтому его губы скользят по моим, произнося слова, и я начинаю ощущать лёгкое покалывание внизу живота из-за этой близости. — Я по-прежнему не хочу причинить тебе боль, но я, чёрт возьми, хочу тебя. — Так забирай, — выдыхаю эту фразу ему в губы почти беззвучно, и, не дав ему опомниться, целую. Хеммингс отвечает моментально, грубо подхватывая меня за бёдра. Не могу решить, какой темп мне нравится больше, поэтому то замедляю, то ускоряю поцелуй, слегка прикусывая его нижнюю губу. Медленно, чтобы не прерываться, Люк направляется в дальнюю комнату, пока я, обхватив руками его шею, пытаюсь отдышаться. Чувствую приятную слабость во всём теле, но она тут же сменяется свежим приливом энергии. Спустя несколько мгновений я оказываюсь на мягком матраце и вижу нависающего сверху Хеммингса. Цвет его глаз в свете множества лампочек похож на цвет васильков на солнечной полянке летом. Я невольно улыбаюсь, когда в мою голову приходит эта ассоциация, и вижу красивую улыбку парня в ответ. Он вновь наклоняется к моему лицу, оставляя короткий поцелуй на губах, и я прикрываю глаза от удовольствия. Ещё никогда поцелуи не казались мне такими сладкими, как сейчас. Вкус губ моего учителя напоминает мне абрикосовый джем, карамель, ягоды из леса, зелёный чай с мятой — и много чего другого, что оставляет только самые приятные ощущения. Я просто отвечаю на поцелуй, зарываясь пальцами в его мягкие, кудрявые волосы. — Дженни, — тяжело дыша, Люк заставляет меня привстать. — Ты уверена, что хочешь этого? Здесь, сейчас, со мной? — то, с какой заботой и осторожностью он интересуется, буквально заставляет меня влюбляться в него снова и снова. Быстро киваю, глядя в его кристально-голубые глаза и читая в них такое же желание, подёрнутое дымкой волнения. Люк вдруг качает головой. — Мне нужен словесный ответ. — Боже, Люк, — я смеюсь, но он абсолютно серьёзен. — Да, да и ещё раз да! Убедившись в моей уверенности, он аккуратно хватается пальцами за края моей футболки и тянет вверх, заставляя меня поднять руки. Как только предмет одежды оказывается на одеяле рядом, я тяну ладони к рубашке Люка, но он вновь опускает меня на лопатки. Быстро поцеловав в губы, парень спускается ниже и, замедлив темп, начинает прокладывать дорожку из влажных, тянущих низ живота, поцелуев начиная от моей шеи и ниже, чем заставляет меня плавиться. Он оставляет мягкие поцелуи на ключицах, груди, ложбинке на ней, коже живота, он практически пересчитывает губами мои рёбра. Аккуратные, и в то же время смазанные, словно красная помада, движения вызывают новое чувство, от которого хочется кричать. Я выгибаюсь, и Люк моментально опускает ладонь на мою спину, подушечками пальцев проводя вдоль позвоночника, от чего по коже проходит табун мурашек. Временами вновь мелькает та приятная неловкость, которая вернулась ко мне в ванной, и это заставляет меня улыбаться. Мне хочется вновь быть такой взволнованной, как тогда, каждую свободную минуту восхищаться красотой Люка, не знать, что ответить на странный комплимент или замечание, и смущённо опускать взгляд в пол. В конце концов Хеммингс даёт мне возможность сделать что-то тоже, и я медленно расстёгиваю его рубашку, пуговицу за пуговицей, пристально глядя в его мутнеющие глаза. Слегка нажимаю ладонью на его грудную клетку, и он с лёгкостью падает на матрас, оказываясь подо мной. Опускаю прохладные пальцы на его разгорячённую грудь, чувствуя контраст температур. Его рука на матраце рядом подрагивает, но на лице играет лёгкая улыбка. Веду пальцами по его торсу, останавливаясь возле пояса джинсов. Здесь слегка замедляюсь, рисуя невидимые узоры на коже, а потом вновь возвращаюсь наверх. Я до приятной боли впиваюсь в его губы своими, чувствуя, как он пытается сдержать улыбку, с жадностью отвечая. Медленно наклоняюсь к шее, прикусывая кожу парня, втягиваю воздух, чтобы оставить свою отметку, и слышу, как он рычит. Исподлобья смотрю на Люка, пытаясь поймать взгляд, и мне удаётся. Его глаза сейчас выглядят темнее, чем когда-либо, и словно светятся изнутри, рассыпают искры счастья вокруг. Улыбнувшись их синеве, я вновь опускаюсь, оставляя медленные поцелуи на его груди и прессе. Судя по его прерывистому дыханию это всё-таки не оставляет его совсем уж равнодушным. Хотя, возможно, для него не имеет значения, что я делаю, если это делаю я. Он продолжает проводить пальцами вдоль моего позвоночника, и теперь это похоже на короткие разряды электрического тока, проходящие между нами. Когда я вновь соприкасаюсь своими губами с его, парень садится, не прерывая поцелуй, а я обхватываю его ногами. Мы сидим настолько близко, что почти сливаемся в единое целое. Когда Люк целует меня грубее, прижимая ещё ближе к себе, хотя казалось, что ближе уже некуда, я чувствую, как что-то сильно сжимается и скручивается внизу моего живота. В этот момент, с нашим прерывистым дыханием и резкими поцелуями, которые уже давно потеряли всю целомудренность, я буквально ощущаю густое напряжение, которое можно разрезать ножом. Закрываю глаза, когда Люк снова начинает оставлять поцелуи на моей груди. Его руки находятся на моих бёдрах, и время от времени он порывисто сжимает их или проводит ладонями вверх-вниз. — Все хорошо? — возбуждённый, но взволнованный голос заставляет меня бессильно обмякнуть в его руках. — Просто замечательно, — почти шепчу, не чувствуя в себе силы повысить голос. — Я просто надеюсь, что ты никогда не пожалеешь об этом, Дженни, — выдыхает он мне на ухо, вновь опуская меня на спину. Его рубашка всё-таки полностью покидает тело, оказываясь на полу, но я пока не решаюсь расстегнуть джинсы. Кажется, Люка устраивает мой темп, потому что он пытается подстроиться под него и не торопит. Следы от его поцелуев пылают по всему моему телу. Спустя время, которое одновременно тянется приятно долго, и пролетает болезненно быстро, мистер Хеммингс вновь опускается в миллиметре от моего лица, глядя прямо в глаза. — Я, — мягкий поцелуй, — Люблю, — он снова целует, — Тебя. — его взгляд пропитан той самой любовью, о которой он мне говорит. — Я тоже. Тоже люблю тебя, — силы моего голоса хватает лишь на шёпот, и я вновь прикрываю веки, отвечая на эти глубокие поцелуи. Приятное чувство в груди будоражит, я не могу осознать, что ещё несколько минут, и произойдёт что-то ещё. Тем не менее, низ моего живота все ещё стянут в тугой узел, который безмолвно кричит, прося о большем. Неожиданный звук вдруг заставляет меня распахнуть глаза и привстать на локтях. Люк тоже выглядит слегка обеспокоенным. Несколько секунд мы в ступоре сидим, уставившись в одну точку, но потом, словно опомнившись, он хватает свою рубашку и накидывает на плечи, застёгивая пуговицы, а я натягиваю футболку и штаны. — Возьми телефон, — серьёзным тоном говорит он, кидает документы в передний карман джинсов, а мобильник — в задний, и встаёт с кровати. — Как бы грустно это ни было, нам нужно прерваться. Надеюсь, ничего серьёзного не случилось, и мы вернёмся, чтобы продолжить. Пойдём? — его голос звучит тихо и успокаивающе, а я ошарашенно киваю в ответ и позволяю ему взять себя за руку. — Только бы это был не пожар… — тихо бормочет он себе под нос, но я всё слышу, и неожиданно мне становится очень страшно. Машинально беру свой телефон, прижимаясь к парню, и мы выходим из номера, в котором я планировала провести ночь своей мечты. Впрочем, эта ночь ещё может состояться, и я очень на это надеюсь, мысленно скрещивая пальцы. Но сейчас мы спускаемся по кафельной лестнице, быстро ступая по выстеленному ковру под неумолкаемые звуки сирены. Слова «просьба всех посетителей спуститься в главный холл отеля», вылетающие из динамиков холодным женским голосом на бесконечном повторе, заставляют мою кожу покрыться мурашками, а меня саму — прижаться к Люку ещё сильнее, забирая его тепло.