Твой личный Кошмар / Your personal nightmare

Надеюсь, вы меня простите за такую задержку. Времени совсем нет. Эту работу я ни за что не заброшу, буду писать по возможности. Спасибо вам всем за напоминания и "пинки", благодаря этому глава вышла быстрее, чем я думала. Рада, что вы меня не забываете) И еще особая благодарность замечательной Ариадне за новый баннер к этому фанфику!(его, кстати, можно заценить в шапке). Я вас всех-всех люблю:)

Скажи, ты умеешь жалеть? "Ах, да", - ухмылка-ответ А душа твоя может болеть? Ах, да - у тебя ее нет © Otto Dix

С того дня, как уехал Билл, прошло уже несколько дней. Лили начала неслабо волноваться, и когда она уже собиралась искать его по знакомым, Каулитц вернулся домой. Его состояние ее очень удивило. Раньше по одному лишь взгляду она могла хотя бы приблизительно определить, в каком он настроении, злится или доволен. А сейчас он был каким-то чересчур задумчивым и отстраненным. Как будто и не он вовсе. По приходу, он даже не зашел к себе в комнату, а сразу же отправился в душ. Он, как и прежде, улыбнулся ей, Лили, и пошел в столовую. И не выходил оттуда практически весь день. Лили не решалась подойти и заговорить с ним, спросить, где он был и что за странная кипа бумаг лежит на столе перед ним. В странных сомнениях она проходила весь день. И поздно вечером, заметив, что в столовой до сих пор горит свет – а значит, Билл все еще там, она решилась. Служанка неуверенно, словно боясь потревожить хрупкую тишину, приоткрыла дверь и бесшумно скользнула внутрь. Ее взгляду предстала удивительная картина: Билл сидел на столе, держа в одной руке чистый альбомный лист, а в другой шариковую ручку, которую он в данный момент задумчиво грыз, сам того не замечая. Он несильно помахивал ногой, что, вероятно, помогало его мыслительному процессу. За его спиной лежало много то ли исписанных, то ли исчерканных листков, и несколько толстых книг. Прерывать его сейчас, в эту самую секунду, показалось ей просто кощунством. Она решила просто понаблюдать за этим до нелепости худым парнем с бешеным, просто яростным темпераментом. Он не заметил ее присутствия: так был увлечен своими мыслями. Лили старалась дышать как можно тише. Необычный для столовой полумрак успокаивал, и даже время, казалось, теперь текло здесь по-другому. Медленнее, спокойнее, увереннее, беззаботнее. Лили заразилась этим спокойствием, и теперь уже не боялась разговора, которого, как она думала, не избежать. - О, прости, я тебя не заметил, - негромко произнес Билл, поднимая на девушку усталый взгляд. Лили на мгновение замерла, сердце в груди екнуло. - Билл, - тихо произнесла она. – Я тебе помешала? Извини… - Помешала? Нет… Хорошо, что зашла, иначе я бы и не вспомнил о времени, - уголками губ улыбнулся брюнет. Он начал покачивать ногой энергичнее, отметила Лили. Скорее всего – от волнения. Лили покусала губы, сосредоточенно размышляя. - Что за бумаги? Какие-то проблемы? – после небольшой паузы поинтересовалась она. - Проблемы? – изогнул бровь Каулитц. – Никаких проблем. Это просто… на работе небольшие неприятности. - Но ты обычно не приносил свои дела домой, - осторожно сказала Лили, наблюдая, как брюнет скомкал листок, который минуту назад теребил в руках. Он ловко кинул его в угол комнаты, в сторону раковины, и, бросив туда беглый взгляд, Лили заметила там целую кучку таких вот бумажных комков. - Ты права. Просто, если честно, эти идиоты совершенно не справляются со своими обязанностями. Я сегодня чисто случайно проезжал мимо своего магазина и решил заехать, проверить, как идут дела. И просто обомлел. Они умудрились заработать проблемы с налоговой… - Что-то серьезное? - Слава богу, нет. Пустяки. Я сам решил исправить все их косяки, и мне это удалось. - Хорошо… - Да. Билл спрыгнул на пол, сгребая со стола все свои листы и книги. - Пойдешь спать? – спросила Лили, пристально наблюдая за Биллом. Все-таки в его поведении есть что-то странное… Очень странное. Если бы она плохо его знала, то наверняка решила, что он что-то задумал. В его глазах был несвойственный ему ранее хитрый дьявольский огонечек. - Да, время позднее… - протянул Билл, демонстративно зевая. Он подошел к двери, поравнявшись с девушкой, и остановился, поднимая на нее глаза. - Скажи, Лили, как ты думаешь… если бы в твоих руках был оригинал какой-нибудь хорошей книги известного на весь мир автора, ты бы стала искать копии этой книги для того, чтобы прочесть ее? – негромко спросил Билл, пристально смотря на нее. Лили изумленно моргнула несколько раз, отчаянно пытаясь понять – в чем подвох вопроса? В том, что он (подвох) был, она была абсолютно уверена. Каулитц не стал бы спрашивать такое просто так, из интереса. Секунды шли одна за другой, брюнет выжидательно смотрел на нее. По его лицу невозможно было прочесть ни единой эмоции, словно это был чистейший лист бумаги. - К чему ты спрашиваешь? – все же прошептала она. - Просто ответь, - пожал плечами брюнет, усмехаясь. - Ну, думаю, я бы прочитала оригинал этой книги, которая у меня была. Зачем мне копии, если есть оригинал? – задумчиво произнесла Лили. Ее губы сжались в тонкую ниточку, а в глазах стояло непонимание. - Я тоже так думаю. Спасибо, - хмыкнул Билл. – Спокойной ночи. Каулитц вышел из столовой, кинув напоследок благодарный взгляд в сторону девушки. «Не нравится мне это…» - с глухой отрешенностью подумала Лили. *** Том проснулся от того, что кто-то грубо тряс его за плечо, вырывая из спокойного сна. Последние дни Трюмпера перестали мучить кошмары – Билл к нему не заходил, жизнь стала более-менее приемлемой. По крайней мере, просыпаясь по утрам, ему не хотелось сдохнуть. Отсутствие брюнета - это как своеобразный отдых, передышка. И это было именно то, что требовалось Тому. Просто отдохнуть от Билла, от ежедневной боли и давления на психику всевозможными известиями. Каулитц отсутствовал несколько дней, и этого хватило для того, чтобы Том снова нашел причину жить и надеяться на лучшее. Он верит, что рано или поздно, ему удастся сбежать из этого проклятого дома, и он больше никогда не встретится с карими глазами полными боли и ненависти своего мучителя. Сейчас эти самые глаза смотрели на него, и в них была – злая усмешка. Том несколько раз моргнул, надеясь, что спросонья образ Билла ему предвиделся, но это не помогло. Каулитц присел на корточки рядом с ним, и подозрительно вглядывался в лицо. В кристально-ледяных глазах брюнета застыла привычная ненависть и решимость. Но что-то сегодня в его взгляде было не так, как обычно. Что именно, Трюмпер никак не мог понять. Он вспомнил совет Лили, насчет того, чтобы попытаться смягчить отношение Билла к нему. Эта идея казалась полным абсурдом, однако, своих идей у Тома не было. И кто знает, может и получится? - думал он. Билл очень непредсказуемый, и, скорее всего, нет такого человека на этой Земле, который бы смог понять, что за тараканы живут в его голове. Каулитц не такой как все, он особенный. Он странный, в конце концов! Его мотивы до сих пор непонятны. Том много раз пытался поставить себя на место Билла. И каждый раз сам себя заводил в тупик. Он никак не мог понять, чего Билл добивается всем этим? Мести? Но брюнет и сам говорил, что собирался прикончить его, Тома, сразу же, как только увидит. Тогда... зачем все это? В чем смысл? Тому очень хотелось поделиться своими размышлениями с Лили, но он не мог. Если начинать рассказывать, то все это, рано или поздно, упирается в тот вечер, когда Билл оттрахал его бутылкой. А об этом даже вспоминать унизительно, не то, чтобы говорить… - Доброе утро, Трюмпи. Скучал по мне? – насмешливо протянул Билл, прерывая цепочку размышлений наложника. Трюмпер дернулся, окончательно проснувшись. Том собрал всю волю в кулак и выдавил из себя почти правдоподобную улыбку. - Доброе, - вполне добродушно сказал он. Каулитц усмехнулся, схватив его за подбородок. - Ну что, Томми, выспался? Достаточно отдохнул? – спросил брюнет, смотря в упор на наложника. - Ну… - Трюмпер уже собирался ответить, но запнулся на полуслове: Каулитц смотрит на него; нет, он пожирает его взглядом, с какой-то поистине сатанинской улыбкой на губах. - Чего ты так смотришь на меня? – немного раздраженно спросил он. Все самообладание полетело к чертям. Но что он мог поделать? Каулитц просто источает собой ненависть и заражает ею окружающих. Он очень старательно все эти дни настраивал себя на то, чтобы вести себя в присутствии брюнета спокойно, без лишней агрессии. Том и не догадывался, что это окажется намного сложнее, чем он думал. - Моя служанка вчера навела меня на кое-какие мысли… - сказал Билл, скользнув взглядом по шее, по груди, по животу наложника. – Поэтому, я думаю, мы теперь будем играть немного в другие игры… - В другие игры? – опешил Трюмпер. Он несколько раз моргнул, прожигая брюнета взглядом. Он пытался уловить в его словах, выражении лица хоть что-то, что могло бы дать надежду, что эти «другие игры» не убьют его. Попытка оказалась тщетной. Ему стало не по себе. Хотелось закрыть глаза, потом открыть – и чтобы все это оказалось дурным сном. - Именно, - прошептал Билл. – Готовься, Трюмпи. Каулитц поднялся на ноги и уже собирался уйти, но Том его окликнул. - Постой, - настороженно позвал он. – Что ты подразумеваешь под «готовься»? В голосе Тома был легкий испуг. И, как заметил Билл, не только в голосе. Он душевно возликовал достигнутому эффекту. Ведь, по сути, своим приходом он этого и добивался: теперь Трюмпер проведет весь день в угнетающих сомнениях и размышлениях. Будет думать, строить догадки, переживать, волноваться, бояться… - О, не переживай, - притворно-ласковым голосом сказал Билл. – Об этом позаботятся мои охранники. Трюмпер нахмурился, а Каулитц расплылся в плотоядной ухмылке. Дойдя до двери, он обернулся через плечо, взглянув на наложника. - До вечера, Трюмпи, - игриво произнес он и вышел из комнаты, заперев за собой дверь. Когда дверь за Каулитцем захлопнулась, Трюмпер облегченно выдохнул. Впервые в присутствии Билла ему было так… неудобно. Так, словно брюнет знает что-то важное или же решился на что-то отчаянное, и Том имеет к этому прямое отношение. Его приход был неспроста, подумал Том, он намеренно пришел и сказал ему все это. Он как будто видит его душу, страхи. Видит слабость и неспособность противостоять ему, хотя еще пару дней назад Тому казалось, что он сумел справиться с этим. Но это не так. Он окончательно запутался. Все те выводы, которые он сделал за последние дни, когда отсутствовал брюнет, оказались незначимыми. Каулитц смог перечеркнуть все, о чем он так усердно размышлял, одним лишь своим приходом. Снова спутал все карты. «Чего добивается этот сумасшедший?» – в очередной раз задался он вопросом. Билл хочет его запутать, наверняка. Но зачем? Он что-то задумал, решил Том. И закрыл глаза – ему хотелось исчезнуть, укрыться где-нибудь, чтобы его никто не нашел. Тем более, Каулитц. Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Не стоит так волноваться из-за этого, приказал он себе, вряд ли Каулитцу удастся придумать что-то еще хуже, чем то, что между ними уже было. А когда он придет, вечером, нужно все-таки попробовать его «разговорить». Может, он и забудет о своих «других играх». *** Каулитц, как и обещал, вернулся вечером. Том с замиранием сердца ждал этой секунды, когда скрипнет дверь и в комнату пробьется тусклый свет. За весь этот день он измучил себя размышлениями, догадками, да и просто неприятными мыслями. Лили за весь день зашла к нему всего один раз. Он попытался поделиться с ней своими волнениями, но она заверила его, что вряд ли Билл мог что-то задумать. Сказала только, что это, скорее всего, был такой психологический ход, чтобы заставить Тома потерзаться сомнениями. В принципе, это было логично. Но Трюмпер все равно чувствовал странное волнение на душе. - Добрый вечер, Томми, - бодро сказал Билл, заходя в комнату. Он зажег свет, и Том заметил, что брюнет пришел не один. Позади него топталась Лили, пряча взгляд. Она намеренно старалась не смотреть в сторону наложника. Том, ничего не понимая, решил промолчать. Зачем Каулитц привел служанку? Может, он хочет унизить его в ее присутствии? Лили прошла в комнату, закрыв за собой дверь. Она облокотилась к стене, продолжая сверлить взглядом пол под ногами. - Какой-то ты сегодня неразговорчивый, - язвительно заметил Билл, усмехаясь. - Чего тебе надо? – тяжело вздохнув, равнодушно поинтересовался наложник. Он вложил все свои силы в то, чтобы его голос звучал спокойно. - Вчера одна моя хорошая знакомая натолкнула меня на мысль… Она сказала, что нет смысла искать копии книги, когда есть оригинал. Поэтому я решил «прочитать» оригинал имеющейся у меня книги. Надоели тупые копии… - буднично сказал Билл. Он направился к пленнику и, присев рядом с ним, погладил по щеке. Трюмпер сморщился, чем вызвал злой взгляд брюнета. - Ты несешь бред, - усмехнулся Том, пристально наблюдая за выражением лица Билла. - О, не переживай, скоро ты все поймешь, - произнес он. - Я тебя не боюсь. Мне все равно. Я вытерплю любую глупость, которая в очередной раз пришла в твою сумасшедшую головушку, - прошипел он. В его глазах стояло упорство. Страх ненадолго улетучился, и Том почувствовал уверенность. - Твое дело. Но поверь, то, что было раньше – это шалости. Сегодня мы познакомимся с тобой поближе… - наигранно-добрая улыбка брюнета вызвала почти неконтролируемое желание отодвинуться от него подальше. Он громко сглотнул, и тут же постарался расслабиться, чтобы не показать этому психу, что его слова задели за «живое». По спине побежали легкие мурашки. - Мне все равно, - глубоко вдохнув, повторил Трюмпер. Однако в этот раз голос его звучал уже не так уверенно. - Вот и чудненько, - продолжал улыбаться Билл. Нехороший блеск в его глазах не внушал ни капли оптимизма. Тому захотелось закрыть глаза, а через минуту открыть, и чтобы оказалось, что все это был лишь очередной дурацкий кошмар, снящийся ему почти каждую ночь. Из-за подступающей к горлу истерики было немного трудновато дышать. - Лили, можешь приступать, - обратился Каулитц к служанке. Девушка от неожиданности вздрогнула, а затем робко кивнула, направившись в сторону, где лежал наложник. Служанка подошла к нему и, прошептав тихое «прости», стянула веревкой руки Трюмпера. Он был в таком шоке, что даже не успел начать сопротивляться. В его голове суматошно вертелись мысли. Он никак не мог понять, что же, черт возьми, происходит? И к чему, черт возьми, Каулитц сказал ей «приступать»? - Что ты делаешь? – хрипло спросил он, но девушка не ответила. Она повернулась лицом к Биллу и посмотрела тому в глаза. - Хм, я хотела спросить, как лучше: на животе или на карачках? – спросила Лили. - Делай на животе, - безразлично отозвался Билл. Она перевернула наложника на живот и потянула его штаны вниз. Трюмпер громко сглотнул и обрел, наконец, свой утерянный дар речи. - Что ты, черт подери, делаешь? – истерично воскликнул он, чувствуя, как сжимается все внутри от неприятного предчувствия. - Том, прости, но мне нужно сделать тебе кое-какую процедуру… - Что? Голос наложника почти срывался на крик. Билл, наблюдавший за этим с противоположной стороны комнаты, самодовольно улыбался. И кто бы мог сомневаться в том, что он гений? Теперь-то эта служанка перестанет так часто приходить к Тому, а тот, само собой, уже не сможет относиться к ней так же, как раньше. Безусловно, он просто гений. Она унизит его, тем самым разрушив это образовавшееся между ними доверие и подобие «дружбы». - Расслабься, - попросила Лили, понимая, как абсурдна ее просьба, но она изо всех сил старалась держать себя в руках и говорить ровно. Билл попросил сделать ее немыслимую вещь. Она бы предпочла сделать что угодно, лишь бы не это. Но отказать брюнету она не смогла… И поэтому сейчас, трясущимися от волнения руками, она стащила с наложника штаны вместе с трусами. На ее щеках выступил предательский румянец, и она попыталась хотя бы немного прикрыть лицо волосами. - Черт, прекрати! - Том, придя в себя, начал дергаться. Он не понимал, какую «процедуру» имела в виду служанка, но уже заранее знал, что это будет чем-то поистине унизительным. Билл хмыкнул и вальяжной походкой подошел к лежащему на полу парню. Он надавил рукой ему на спину, удерживая на месте, чтобы не дергался. - Приступай, - ухмыльнулся он, кинув быстрый взгляд в сторону раскрасневшейся девушки. Лили что-то пробормотала себе под нос и глубоко вдохнула, как будто решаясь. Осторожными круговыми движениями она ввела наконечник клизмы в прямую кишку и открыла доступ для воды, убрав с трубки зажим. Ощущения были не из приятных. Это было даже немного больно. Том зажмурился, пытаясь увернуться или вытолкнуть инородный предмет из своей задницы. Но Билл крепко удерживал его, усмехаясь при этом, видя, как отчаянно наложник пытается избавиться от наконечника. После того, как вся вода была введена внутрь, Лили аккуратно вынула наконечник. Ей было стыдно делать все это, но так захотел Билл. Из всех его причуд, эта была, пожалуй, самая унизительная. Она чувствовала себя очень неловко, а щеки просто пылали, как при лихорадке. Том лежал, задыхаясь от унижения. В данный момент он ненавидел всех: и Билла, и Лили, и даже, черт подери, самого себя! Его щеки горели от стыда и злости, он обреченно застонал. В лежачем состоянии его продержали около двадцати минут, а потом ему вдруг очень сильно приспичило в туалет. Ну да, еще лучше. Только этого не хватало! Чтобы он сходил в туалет вот так, лежа с голой задницей, перед служанкой и чокнутым одноклассником. Может, это и было целью Каулитца? - Ненавижу тебя, - прошипел Том, поднимая на своего мучителя полный ненависти сверкающий взгляд. Билл лишь насмешливо ухмыльнулся. На его лице была игривая, фальшивая улыбка. А глаза блестели странным огоньком. Сейчас в этих глазах не отражалось абсолютно ничего, они были холодными, словно лед. В них не было ни жалости, ни презрения, ни даже ненависти. Абсолютно ничего. Безжизненная пустота. Том уткнулся лицом в жесткий пол, чтобы не видеть этого бездушного сатанинского выражения лица. Теперь он не сможет воплотить план Лили в жизнь. Потому что от одного только взгляда все в нем вскипает от злости и ненависти. Да, он ненавидит его каждой клеточкой. И, будь его воля, он бы прикончил его, даже не задумываясь. Но перед этим он бы пытал его, пока бы этот садист сам не подох. Он бы сделал ему так больно, как бы только смог! От этих мыслей Трюмпер вымученно улыбнулся. Как же он хотел отомстить этому ублюдку за все унижение, которое ему пришлось вытерпеть в этой комнате. Том с ужасом осознал, что в данный момент он хотел пустить его по кругу еще несколько раз. Чтобы Каулитц ревел, захлебывался своими слезами и умолял о пощаде… От этих заманчивых мыслей Тома отвлекло то, что кто-то грубо приподнял его. Он даже не заметил, как в комнату зашли двое мужчин. Это были все те же громилы, которые не так давно избили его, и которые обычно сопровождают его в душ и в туалет. С него сняли ошейник и развязали руки. Затем привели в какую-то странную комнату. Она была немного больше по размеру, чем предыдущая. Так же в ней было небольшое окно с решеткой, а в самой комнате стояла небольшая кровать и на стене весело зеркало. Больше здесь ничего не было. Но из комнаты была еще одна дверь. Туда, собственно, и впихнули Тома, вручив полотенце. Ему дали 20 минут на то, чтобы он сходил в туалет и помылся. Трюмпер не стал спорить, потому что уже успел усвоить, что перечить этим ребятам бесполезно. Они – не Билл. Они не пожалеют. Изобьют так, что он опять будет не в состоянии даже встать самостоятельно. Том до сих пор ничего не понимал. Неужели унижение перед служанкой, Каулитц и подразумевал, как «другие игры»? Это было странно… За последнее время он уже успел отвыкнуть от боли. А то, что служанка сделала ему клизму, в принципе, не принесло болевых ощущений. Это было неприятно, конечно, но терпимо. Но неужто теперь Билл решил сменить тактику и мстить унижениями перед другими? Это, конечно, было не дурно с его стороны. Но все же Том посчитал, что это намного лучше, чем то, что брюнет сделал с ним в прошлый раз. Уж лучше в его заднице еще раз побывает наконечник клизмы, чем бутылка из-под какого-нибудь алкогольного напитка. Тем более, эта служанка не такой уж близкий для него человек… «Нет. Это все бред… - прервал свои размышления Том. – Каулитц не так глуп. Скорее всего, он что-то задумал, а это было всего лишь обычным баловством…» Но что он задумал? – тут же всплыл вопрос. Ответить на него он не успел, потому что один из тех мужчин-роботов зашел в ванную и сказал поторапливаться. Трюмпер смыл с себя мыльную пену, ополоснулся теплой водой и стал вытираться. Все-таки то, что ему позволяют мыться в теплой воде – это тоже плюс. Том в очередной раз пришел к выводу, что что-то в этом Каулитце не так. Может, это метод кнута и пряника у него такой своеобразный? Сначала вкусно кормит, разрешает помыться, а потом засовывает бутылки в зад. Чудесные забавы. Он передернулся от своих же мыслей и решил больше не вспоминать об этом. Но буквально через минуту нежелательные мысли о Билле вернулись. «Это вообще нормально? – в сотый раз спросил себя Том. – То, что теперь я круглыми сутками только и думаю об этом психопате?» После того, как он вытерся, ему дали другую одежду, в которую нужно было одеться. Одежда напоминала самую обычную пижаму. Штаны и майка из легкой ситцевой ткани темно-синего цвета. Том, не пререкаясь, оделся в предложенную одежду. Все равно его вещи уже давно были ужасно грязными. Один из мужчин снова связал ему руки веревкой, после чего ему велели сидеть на кровати. Том послушно присел на краешек кровати в той самой небольшой комнатке с маленьким окошком. Все-таки здесь было намного лучше, чем в прошлой комнатушке. Там он вынужден был постоянно сидеть в кромешной темноте, а тут есть окно и люстра, а это уже хорошо.