Твой личный Кошмар / Your personal nightmare

Привет, мои дорогие и любимые:* Я наконец сделала это! Учеба и все экзамены позади, поэтому больше так надолго я не пропаду. Я не писала почти два месяца и, честно говоря, было очень сложно снова начать. Было такое чувство, словно я писала впервые. После такого долгого перерыва я еще немного "плаваю" в своих же сюжетах, но я старалась написать нормально, правда. Надеюсь, что вам все-таки понравится:* И спасибо тем, кто ждал!! Вы лучшие!))

На этот раз ты сгоришь, Кругом я вижу насилие, И это помогает мне лучше соображать. Никто не спасет тебя, Как ты можешь находить Рай в этом Аду? Оставь все позади, Слушай тишину… Она кричит нам «прощай». Я не верю, что это месть! Давай покончим с этим. Within Temptation, A demon’s fate

Том просидел на кровати около получаса, а затем, немного осмелев, решил прилечь. Может, раз его здесь оставили, значит, Билл решил держать его в более нормальных условиях? По крайней мере, он был очень рад, что здесь есть кровать. На данный момент это было все, что ему требовалось для полного счастья. После стольких дней лежания на жестком холодном полу, он был безмерно счастлив даже этой маленькой кроватке с жестким матрацем. Раздражало только то, что ему снова связали руки. Он отвык от этого, поэтому веревки уже успели немного натереть запястья. Том лег поудобнее на спину и закрыл глаза. На него навалилась внезапная усталость, непонятно от чего. Он решил хоть немного попытаться расслабиться и не думать хотя бы сегодня о Каулитце. Спустя еще двадцать минут дверь в комнатку приоткрылась, и внутрь зашел человек. Том за это время успел немного задремать, но, услышав шум, тут же вскочил и чуть ли не застонал от разочарования, увидев насмешливую улыбку своего мучителя. В глазах Билла застыла нерушимая решительность. Он неслышно прикрыл за собой дверь и запер ее на ключ, который спрятал в свой задний карман. - Я немного задержался. Надеюсь, ты не заскучал здесь без меня? Трюмпер хотел усмехнуться, но вместо этого хрюкнул, чем вызвал улыбку на лице брюнета, которую тот поспешил спрятать за усмешкой. - Я думаю, что вряд ли бы заскучал по тебе даже спустя много лет, - сказал Том. Каулитц несколько минут скучающе изучал свой маникюр, явно что-то обдумывая. В это время Том сел и облокотился спиной к стене, внимательно наблюдая за брюнетом. - Что тебе от меня нужно? – вдруг прервал тишину Трюмпер. – Чего еще ты хочешь? Неужели твоя душенька до сих пор не довольна? По-моему, ты уже отомстил мне сполна. Он говорил спокойно, ровным будничным голосом. Он уже усвоил, что с Биллом ни в коем случае нельзя показывать страх и беспокойство. Он улавливает это сразу же и умеет надавить на больное. Случай со смертями друзей это доказывает. Каулитц, по мнению Тома, ни за что бы не рассказал ему о том, что прикончил всех его школьных друзей. Он бы не рассказал, если бы в тот вечер Том не выдал себя с потрохами: он сам дал понять брюнету, что его это задевает. Поэтому Билл все рассказал ему. Он хотел растоптать, надавить на болевую точку. И это ему удалось. После того разговора Том уже не раз мучился угрызениями совести и много думал, даже винил себя в смерти школьных друзей… Билл знал, что так будет. Он не глуп. Он продумывает все до мелочей. Поэтому при разговоре с ним нужно держать себя в руках, чтобы не выдать какое-нибудь еще слабое место. Хотя, скорее всего, об одном Каулитц уже догадался. В тот день, когда оттрахал его бутылкой. Эта мысль пугала, и тот случай совсем не хотелось вспоминать. Трюмпер надеялся, что брюнет забыл об этом. «Дай Бог, чтобы он не вспомнил об этом…» Тому становилось не по себе от одного лишь воспоминания о своих снах с участием брюнета. Каулитц, глядя на волнение Тома, натянул самую зловещую из арсенала своих улыбок. - О, нет, Томми. Я еще не отомстил, - он скользнул в сторону наложника с кошачьей грацией. Том даже не успел отпрянуть или отодвинуться. – А вот сейчас я отомщу тебе за все... Трюмпер вжался в стенку, чтобы его лицо было хоть на коротком расстоянии от Билла. Страх пробирался под кожу, овладевая каждой клеточкой. - Ч-что ты имеешь в виду? – прошептал он. Каулитц схватил его пальцами за подбородок, разворачивая лицом к себе, и долго вглядывался в черты лица. - Сейчас узнаешь, - ухмыльнулся Билл. Трюмперу стало не по себе, а застрявший где-то в горле липкий комок не давал дышать. Билл словно завороженный смотрел на него в упор в течение нескольких минут, а затем резко толкнул назад, вынуждая лечь на спину. Билл навис над ним и хищно смотрел прямо в глаза, зловеще ухмыляясь. Когда Каулитц попытался стащить с наложника штаны, тот, наконец, пришел в себя от шока и попытался сопротивляться. Он извивался, уклонялся от рук брюнета, одновременно с этим пытаясь пихнуть его ногой. Но Билл предугадал это и ловко перехватил его правую ногу прежде, чем она заехала ему в живот. Он развел обе ноги Тома в сторону и, не задумываясь, ударил в пах. Трюмпер взвыл и зажмурился от боли. - Если будешь дергаться, я позову сюда своих охранников. Так что не делай самому себе хуже, - сказал Билл, и в следующую секунду ему удалось стащить штаны с Тома, пока тот отвлекся. - Уйди, чертов садист! Очередную бутылку решил мне в зад засунуть? – буркнул Том, все-таки пытаясь пихнуть брюнета. - Бутылку? – на лице Билла возникла кровожадная полуулыбка-полуусмешка. – Нет, Томми, на этот раз я трахну тебя сам, без всяких бутылок. На Трюмпера накатило какое-то дотошное ощущение нереальности происходящего. Его глаза расширились от ужаса и непонимания, потом сузились, и он выдавил из себя вымученный смешок. - Очень смешно, - усмехнулся он и ужаснулся оттого, как неуверенно прозвучал его голос. - Ты такой милый, когда боишься, - усмешка Билла стала еще кровожаднее, а в глазах зажегся дикий огонек. Он не шутит, - вдруг отчетливо понял Том. И от этой мысли бросило в дрожь. - Ты не посмеешь, - прошептал Том. На его лбу выступил пот. - Еще как посмею… Каулитц поднялся на ноги и начал медленно вытягивать свой ремень из петелек брюк, пристально смотря на наложника при этом. Том следил за каждым движением, словно брюнет его загипнотизировал. Когда Каулитц расстегнул ширинку на своих штанах, чуть приспустил их, и вытащил эрегированный член с блестящей от смазки головкой, у Тома не осталось никаких сомнений в том, что брюнет не шутит. - Билл, хватит, не смешно, - как-то неубедительно произнес он, чем вызвал смех своего мучителя. - Нет уж, Трюмпи. Я покажу тебе, каково было мне, когда ты и твои дружки изнасиловали меня в том дворике. Ты еще будешь мне благодарен за то, что я не позвал сюда своих охранников, которые, уж поверь, трахнули бы тебя на ура. Билл резко двинулся в сторону наложника и раздвинул ему ноги, удобно устраиваясь между ними. Он пристально разглядывал его, а затем медленно стащил с него трусы и задрал майку, оголяя плоский живот. Трюмпер снова попытался отпихнуть брюнета и свести ноги вместе, но безуспешно. Он несколько раз дернулся, но Билл крепко удерживал его ноги разведенными. Замерев на секунду, сердце провалилось куда-то в район солнечного сплетения и забило тревожный набат. Тело сковало неподдельным страхом, словно цепями, оно стало вялым и отказывалось слушаться его обладателя. Том попытался глубоко вдохнуть и хоть что-нибудь сказать. Он пытался скрыть страх, но быстрое биение сердца выдавало его с потрохами. Сглотнув вмиг ставшую вязкой слюну, он все-таки взглянул в лицо своему мучителю. В этих карих глазах он не увидел ничего, кроме сильного пугающего желания. Это было даже не желанием, а дикой, животной похотью. - Билл, - хрипло позвал он, когда рука брюнета скользнула по его животу, забралась под майку и коснулась мигом вставших ей навстречу сосков. – Пожалуйста, не надо… Каулитц удивленно поднял на него взгляд, не останавливая своих манипуляций. Его рука как будто жила отдельной жизнью, наводя круги вокруг левого соска Трюмпера, изредка его задевая. - Знаешь, учитывая то, насколько хорошо я тебя знаю, твоя просьба звучит не очень-то и убедительно, - изумленно сказал Билл. - Да что за чушь ты несешь, чертов гребанный извращенец! Убери от меня свои грязные руки! – зло выплюнул ему в лицо Трюмпер, моментально приходя в себя. Его щеки вспыхнули от стыда оттого, что он чуть не поддался на эту грязную провокацию. Он утешил и одновременно оправдал себя мыслью, что грудь всегда была его самым чувствительным местом. Каулитц рассмеялся и вдруг ударил его по лицу. Трюмпер вскрикнул, скорее от неожиданности, а не от боли. Его голова метнулась в сторону, а перед глазами возникли черные круги. - Не смей дерзить мне, идиот, - сказал Билл, дергая наложника за брейды. – Или печальный опыт с бутылкой тебя ничему не научил? Хочешь, можем повторить? Том в ужасе распахнул глаза и отрицательно помотал головой, невольно вспомнив тот вечер. - Вот и молодец, - плотоядно улыбнулся Билл, ущипнув его за сосок. Том охнул и попытался отодвинуться от руки брюнета. - Не трогай меня, - пробормотал он. Каулитц, сощурившись, кинул на него беглый взгляд, а затем развел его ноги еще шире. Том попытался их сдвинуть, но почти сразу понял, что это бесполезно. Он слишком слаб, да и Билл уже далеко не тот дохлячок, которым был когда-то в школе. Брюнет разглядывал его прямо между разведенных ног, о чем-то задумавшись. Тому хотелось взвывать от безысходности и стыда. Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным. Конечно, он мог бы предпринять еще одну попытку лягнуть этого садиста. Но кто знает, что сделает тогда с ним Билл? Из чувства самосохранения Том решил этого не делать. Пока не делать… Он чувствовал себя очень неуютно под таким внимательным взглядом Билла. Никто и никогда не разглядывал его с таким интересом в таких интимных местах. Когда Том почувствовал огромное достоинство брюнета около своих ягодиц, его окончательно сковало страхом. В горле застрял какой-то противный ком, который он никак не мог сглотнуть. А на виске дергалась жилка, и он ничего не мог с этим сделать. В груди громким набатом стучало сердце, норовя пробить грудную клетку и вырваться. - Стой! – истошно закричал он. Каулитц дернулся от неожиданности и с недовольством взглянул на наложника. – Билл, пожалуйста, не надо! Умоляю тебя! Я сделаю все… Все, что захочешь, но только не делай этого! Том не был уверен, что брюнет его послушает. Но ему не оставалось ничего, кроме как просить и умолять. Он не переживет подобного унижения. Том вдруг отчетливо осознал, что уж лучше смерть, чем то, что с ним собирается сделать Билл… - Все, что захочу, говоришь? – заинтересовался Каулитц, чем привел наложника в полнейший шок. Том неверующе посмотрел на него. Крошечная надежда вспыхивает где-то внутри. - Д-да, - неуверенно повторил он, чувствуя как вспыхнули щеки. От стыда или унижения, он не понял. – Все, что хочешь. - Я хочу минет, - буднично ответил брюнет. Он по-прежнему удерживал ноги наложника, внимательно вглядываясь в лицо. Его изрядно забавляло то, как одновременно смущался и боялся Том. Ему нравилось растерянное, испуганное выражение лица своего пленника. Кто бы мог подумать, что Том когда-нибудь будет так бояться его, Билла?.. - Ч-что? – заикаясь, растерянно пробормотал наложник. – Ты же не имеешь в виду, что хочешь, чтобы я… ну… - Да, Трюмпи, именно это я и имею в виду, - раздраженно вздохнул Билл. – Я хочу, чтобы ты у меня отсосал. Карие глаза наложника вспыхивают яростью и какой-то детской обидой. Этот садист еще и издевается! Если бы не чертовы веревки, Том бы врезал со всей силы ему куда-нибудь под дых, и сам заставил бы отсосать у самого себя. - Черт! Фу! – вырвалось у Тома. Он невольно представил себе это и сморщился. Для полноты и яркости картины помогли воспоминания его недавних снов, в которых брюнет заставлял делать его именно это. – Я ни за что не стану этого делать! Каулитц пожал плечами. - Тогда я отымею тебя так, что после этого ты несколько дней не сможешь сидеть, - елейным голоском оповестил его брюнет, улыбаясь. – А потом тебя оттрахают мои охранники, и ты не сможешь сидеть месяц. Том чувствует головокружение и тут же вновь поднимающийся страх. Он задумался на минуту, смотря в одну точку куда-то позади Каулитца. - Ну так что выбираешь, Трюмпи? – усмехнулся Билл, напоминая о том, что все еще ждет ответа. Он не смог сдержать улыбки, заметив, как вздрогнул Том, услышав его голос. Сердце испугано екнуло в груди. Том глубоко вдохнул, набираясь сил и уверенности для того, чтобы ответить. Но когда губы Билла растянулись в нехорошей улыбке, он поперхнулся словами, глядя на его лицо. Потом он спустился взглядом ниже и вдруг ошарашено вспомнил одну деталь, которую из-за нахлынувших эмоций и страха совсем забыл: они оба уже давно были почти обнажены. На Билле была только расстегнутая рубашка и спущенные джинсы, а на нем, Томе, задранная к шее майка. Член Билла подрагивал от нетерпения, а на покрасневшей головке выступила капелька смегмы. Том резко выдохнул и крепко зажмурил глаза, словно от реальности можно было отвернуться или скрыться, и это могло бы хоть что-то изменить в сложившейся ситуации. Трюмпер опускает голову. Что ему делать? Половина его хочет умолять брюнета не делать ничего из этого, а другая половина не позволяет даже открыть рот. Но где-то на глубине своего подсознания он вдруг понял: так или иначе, он все равно будет унижен. В этом весь Каулитц. Чертов психопат и садист, одержимый местью, в одном лице! - Я, наверное, постарею раньше, чем дождусь от тебя ответа. Учти, Трюмпи, еще минута и я передумаю, - вдруг произнес Билл, снова возвращая наложника с небес на землю. Каулитц отпустил из крепкой хватки его ноги. Он знал, что Том не будет сопротивляться. Он слишком напуган, и эта мысль согревает остатки истерзанной болью души. Билл проводит пальцем между ягодиц наложника, отчего тот вздрагивает и невольно сжимает ягодицы. В комнате внезапно стало невыносимо душно, хотя еще секунду назад Тому казалось, что он замерз. Жар охватил каждую клеточку. Он дрожит всем телом, не от холода, а от страха, но все же поднимает пустой взгляд на своего мучителя. В карих глазах брюнета теплится похотливый огонек, и от этого становится еще страшнее. Липкий пот покрыл все его тело. Ему противно от всего происходящего. Так противно, что он чувствует тошноту. - Я согласен, - собрав всю свою волю в кулак, все же произносит Том, – на минет. Билл расплывается в хищной улыбке. От этой улыбки все внутри наложника словно переворачивается, он ощущает нереальный ужас, леденящий кровь. Вот она - безысходность. - Отлично, - зловеще усмехается Билл. – Тогда приступай. Чего ты ждешь? - Но я… я же не умею, черт тебя подери! - Неужели твоей практики с бутылкой было мало? – наигранно удивленным тоном изумился Билл. - Ублюдок, - прошептал себе под нос Том. На его щеках появился стыдливый румянец. - Что ты там бормочешь? - Я говорю, ты не обманешь меня? Если я, ну, о черт, сделаю это… ты уйдешь? Каулитц ухмыльнулся. - Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, - надменно отозвался брюнет. Трюмпер сглотнул и поежился. - Но что, если я… тебе… А ты… ты потом… Билл раздраженно вздохнул и прервал несвязное бормотание наложника. - Ничего я с тобой не сделаю, - сказал он. – По крайней мере, сегодня не сделаю. Но если ты сейчас же не заткнешься и не приступишь к делу, то я передумаю! Том вздрогнул, а затем неуверенно попытался сесть. Он развернулся и взглянул на член брюнета, отчего ему стало не по себе. Билл сел ближе к стене и расставил ноги, чтобы было удобнее. Том лег животом на кровать, уперся ногами об пол, и когда его голова оказался совсем близко к паху брюнета, он смутился. Сейчас ему показалось, что все, что Каулитц делал с ним раньше, было цветочками. А настоящее унижение - вот оно. Видеть прямо перед своим лицом чужой член. Да еще и не просто чужой, а член Каулитца! Чертового неуравновешенного накрашенного пидора! - Вздумаешь дурить, я тебя жестоко накажу, - ласково сказал Билл, дергая наложника за брейды ближе к своему паху. – Давай же! Трюмпер открыл рот и, приблизившись ближе к паху брюнета, взял его член в рот. Ничего более омерзительного он не чувствовал никогда. Член у него во рту тут же напрягся, и ему с трудом удалось побороть рвотный позыв. Том медлил, пытаясь свыкнуться с непривычными ощущениями, чтобы в дальнейшем не подавиться огромным агрегатом брюнета. Медлительность наложника очень раздражала Билла, и он, теряя остатки терпения и самоконтроля, нетерпеливо толкнулся в сумасшедшую теплоту рта пленника. Трюмпер подавился его огромным членом и, отстранившись, закашлялся. - Извини, - сквозь зубы процедил Билл, усмехаясь. – Я забыл, что ты делаешь это впервые. Том ошеломленно замер. Извини..? Каулитц сказал ему «извини»? О боже, завтра на улице пойдет снег с огромным градом, несмотря на то, что за окном весна. Может, он заболел? В это было трудно поверить, однако уже через секунду смачная пощечина привела его в чувство. Отрезвила. Он поднял глаза на брюнета и непонимающе моргнул. - Сколько можно летать в облаках? – огрызнулся Каулитц, и Том решил, что недавнее «извини», которое он услышал от брюнета, ему всего лишь послышалось. – И кстати, Томми, когда сосешь, языком не забывай работать. Трюмпер вспыхнул от унижения. Он, наверное, только сейчас начинал понимать, каким идиотом был тогда, в школьные годы… Каулитц в очередной раз нетерпеливо дернул бедрами, тем самым напоминая наложнику, что он снова задумался «не о том, о чем нужно». Том провел по его члену губами, а затем высунул язык и облизал от головки до основания. Еще минуту назад он думал, что его стошнит от этого, но, что было странно, он пока не ощущал ничего такого. Это было противно конечно, но не настолько. Том думал, что будет намного хуже. Он провел языком еще раз вверх и снова вниз, чем вызвал приглушенный стон брюнета и резкий выдох. «Долбанный извращенец… Как же я ненавижу тебя…» - гневно подумал он. Том обхватил губами головку члена, ласкал ее языком. Билл вздрагивал и прерывисто дышал. Кажется, ему нравится, - с ужасом осознал наложник. Несмотря на неопытность в «подобных» делах, у Тома, кажется, получалось делать брюнету приятно. Хотя он, в принципе, не задумывался об этом. Он просто делал так, как он думал, понравилось бы ему самому. - Чччерт… О, да, Трюмпи… О, да, еще… - сорвалось с губ Билла, когда он запрокинул голову назад и бесстыдно застонал. Его дыхание сбилось, глаза прикрылись. Он грязно выругался, когда наложник случайно задел нежную кожу зубами. Том начал посасывать член брюнета, намереваясь поскорее покончить с этим. Каким-то седьмым чувством он ощущал, что осталось немного. Он старался дышать через нос и глубже заглатывал член Билла. Ему очень хотелось помогать себе руками, придерживая член у основания, но из-за связанных рук он не мог этого сделать, и это очень раздражало. Член у него во рту напрягся, а его обладатель шумно задышал, хватаясь одной рукой за брейды наложника. Билл стал сам толкаться в рот Тома, отчего тот начал давиться от каждого движения. Через несколько толчков Каулитц в последний раз с силой натянул его на свой член и стал разряжаться ему в рот, хватая ртом воздух, которого, казалось, ему в данный момент катастрофически не хватало. Немного придя в себя после такого сильного оргазма, Билл дернулся в сторону Тома и зажал ему рот рукой, улыбаясь при этом так, как будто в этом и заключался смысл всей его жизни. - Глотай, Трюмпи. Это будет неуважением, если ты все сплюнешь, - проворковал он, наблюдая, как лицо наложника вспыхивает от злости. Том замычал, но держать сперму во рту до тех пор, пока брюнет не уберет руку, показалось ему не очень удачным вариантом, поэтому он, почувствовав, что его вот-вот стошнит, резко сглотнул. На вкус сперма Билла была солоноватой и немного горчила. Он сморщился от омерзения, и не без удивления отметил, что блевать его больше не тянет. - Как же ты жалок… - наклонившись к уху наложника, прошептал Билл. Том уткнулся носом в свои руки, презирая самого себя за то, что только что произошло в этой комнате. Каулитцу удалось-таки надломить его волю и гордость. Тому хотелось провалиться под землю от стыда и унижения. Хотелось исчезнуть, стереться из этого мира. И никогда не видеть это усмехающееся, торжествующее выражение на лице брюнета, в глазах которого читается только одно: «победа». Да, он победил. Да, он унизил. Да, он отомстил. И… о да, он, Том, кажется, заслужил это… Он только теперь по-настоящему понял, каково было Биллу в тот вечер, когда он с компанией дружков изнасиловали и избили его. И если бы у него была машина времени, он бы вернулся в 1999 год и все-все исправил. Если бы не тот проклятый день, 21 мая, ничего этого бы не было… p.s. картинка к главе(18+) - http://i069.radikal.ru/1206/67/ad9e1107f2a0.jpg