Выдох

Утром я проснулась первой. Взглянув на часы, а затем на мирно спящего парня, я приподняла его руку, тихо выбираясь из кровати. В дело тут же был пущен стакан воды, стоящий на не задвинутой кухне ещё со вчерашнего дня, и таблетка прибережённого «Постинора». Я догадывалась, что о контрацепции он вряд-ли подумает. Отчасти из-за того, что достать такие вещи здесь не так просто. Сыграла роль и привычка всегда всё брать в свои руки. Лучше я сделаю это сама, и если что обвинять буду только себя. Правда, это «если что» я откинула почти сразу. Не знаю откуда во мне было столько уверенности, но я даже не рассматривала вариант того, что что-то может пойти не так. Оставив стакан, я на цыпочках вошла в ванную. Холодные струи воды смывают остатки воспоминаний. И теперь я наконец могла отдаться своим мыслям... Жалела ли я? Нет. Нет, не жалела. И причин на то было много. Я никогда раньше не задумывалась об отношениях и тем более о создании семьи. Мне не приходилось выбирать, с кем встречаться, или заводить ли мне детей. Это было решено за меня. Как правило, агенты имели лишь недолговременные романы между собой. Или и вовсе свободные отношения со своими напарниками. На большее рассчитывать не приходилось... Оторвавшись от родителей и слишком рано став самостоятельной, года три назад я не без ужаса поняла, что не знаю, что такое любовь. Точного определения... не существует. И вряд-ли его когда-нибудь найдут. Каждый видит в этом слове что-то своё. Но что в нём видела я?.. До встречи с Пейтоном — ничего. А потом было много сомнений. Но однажды я поймала себя на мысли, что мне начали нравиться его недостатки. То, как он мешает мне заниматься, его глупые шутки, наглость и вечные попытки что-то понять. А дальше я вдруг поняла, что не представляю уже без него своей жизни. Не знаю, что думают все остальные люди на этот счёт. Но в моём понимании это и была любовь. Отчасти, именно поэтому сегодня ночью я отошла от своих принципов. Лучше пусть всё будет сделано по любви и с настоящими чувствами. А не с каким-нибудь очередным Богданом, просто потому что интересно и «пора бы уже». Наши отношения закончатся весьма скоропостижно. Они не могут оставить его здесь навечно. А я не могу вот так просто изменить свою жизнь. Но сейчас я понимала, что годы спустя буду вспоминать об этом с грустной улыбкой, виной которой будет Пейтон Мурмайер. Первый и, возможно, последний, кого я настолько искренне любила. Захочу ли я это повторить? Да. Думаю, что так. «От жизни надо брать всё»... Эта его фраза не выходит у меня из головы. Мне не с чем было сравнивать, но я была почти уверена, что если бы всё происходило без чувств и эмоций, это было бы уже не то... Я ни к кому никогда не испытывала такого влечения, как к нему. И это был не просто процесс — необходимость. Необходимость чувствовать его рядом с собой. Подставляя под струи воды голову, я не услышала, как он вошёл. И даже то, как отодвинул дверь душевой кабинки. Я очнулась, лишь ощутив на талии знакомые руки, а затем мягкий поцелуй на плече. Не открывая глаз, я развернулась, ловя его губы и притягивая к себе. Пальцы снова накручивают уже мокрые кудри, а тело заполняет ощущение приятного внутреннего тепла. Меня резко разворачивают, прижимая грудью к стеклу и опускают руки на мои ягодицы. Возбуждение накатывает с новой силой...

***

Я, в одном тонком топе и белье, и он, надевший только низ. Полураздетые, мы лежали на кровати, переплетя наши пальцы где-то под одеялом и соприкасаясь плечами. -Пей, - тихо произнесла я одно из немногих слов за последнее время. -Мм? - с улыбкой повернул он голову на подушке. -Почему ты выбрал меня? - задала я, думаю, довольно неожиданный для него вопрос, - В плане... За тобой бегает много девушек. И мутить с тобой хотели бы миллионы. Да и знаменитых друзей у тебя немало... Так почему именно я? - уже по привычке теребила я его чёлку. -Знаешь, - перевернулся он поудобнее, смотря уже не на меня, а куда-то в потолок, - Все, кого ты перечислила, видят во мне Пейтона Мурмайера. Звезду соцсетей, завидного красавчика и путь к быстрой популярности. Я внимательно слушала, всматриваясь в его профиль. -Да, я никого из себя не строю на публику. Но это... вообще не то. Разве что мои друзья знают меня таким, какой я есть на самом деле. А остальное тоже всего лишь часть устоявшегося образа... А ты, - повернулся он ко мне, - Ты увидела во мне Пея. Обычного парня, который местами тебя очень сильно бесит. Ты не придаёшь значения моему положению и встречаешься со мной как с личностью... А если серьёзно, то ты вообще первая, кто смог меня настолько сильно зацепить, - вдруг признался он. Я не смогла ничего ответить, лишь сильнее прижимаясь к парню. Меня предупреждали, что нельзя делать своей главной зависимостью человека. Потому что это действительно не лечится. Но я уже по уши в этом увязла...

***

Спустя два часа, когда до приезда начальства оставалось всего минут пятьдесят-сорок, мы, позавтракав, уселись смотреть телевизор. Я была всё ещё полусонной, прижимаясь к тёплой груди Пейтона. И не особо то слушала, что они говорят. Но после одной фразы мой сон моментально смело. Очередная серия крупных терактов произошла сегодня в восемь тридцать четыре утра в Париже. По городу до сих пор свободно передвигаются группировки, а власти пытаются в первую очередь помочь пострадавшим. Уже известно, что разрушено большое количество жилых домов во втором, четвёртом, пятом и шестнадцатом округах. Спасательные бригады... Дальше я уже не слушала. Я вообще перестала дышать, ощутив как меня бьёт мелкая дрожь. -Микки... - каким-то взволнованным голосом обратился ко мне Пей, заглядывая в побледневшее лицо, - Ты чего? Я резко подорвалась с места, буквально вылетая в коридор. Судя по частым шагам, он следовал за мной. Тот, кого я искала, уже быстро шёл мне навстречу. -Стас! - буквально срывала я связки, - Что произошло в Париже? Что с моими родителями?! - сразу налетела я с вопросами на мужчину. -Микки, пожалуйста. Только успокойся, - явно нервничая, пытался он унять мою подступающую истерику. -Их дом разрушен, да?! Где они?! - уже переходила я на крик. Он молчал несколько секунд, словно пытаясь сформулировать. -Они... Там осталась только груда камня... Точной информации пока нет, но... Микки, мне правда очень жаль, - тихо сказал он, подняв на меня глаза. Первые несколько мгновений я просто не верила. «Нет! Это невозможно! Это не правда!!! Я...» Поддавшись панике, я, тяжело дыша, рванула к лифтам. «Я должна быть там сейчас!» -Пейтон, держи её! - сразу понял мою задумку Стас. Парень рванул за мной, но шансы догнать меня у него были небольшие. И если бы не лифт, который всё никак не хотел приходить, я бы ушла. Меня крепко схватили, когда до цели оставалась всего секунда. Я отчаянно пыталась вырваться, но подоспевший Стас скрутил меня: -Пожалуйста! Я должна полететь туда! Мне нужно к ним! - сквозь слёзы дёргалась я в его руках. -Микки, ты не протянешь там и часа. Тебя просто убьют, - жёстко и даже немного зло говорил мне мужчина куда-то на ухо, - А им уже не помочь. -Нет! Это не правда!!! Не правда!!! - ещё сильнее забилась я, оседая на пол. Меня передали Пейтону с фразой «я сейчас вернусь», который, как мог, пытался меня успокоить. -Отпусти меня! - пыталась я упросить уже его, - Я им не позвонила! Я даже не позвонила им ни разу за всё это время! - сквозь громкие всхлипы выдавливала я из себя, - Нет! Так не..! Это не правда! Я несла уже какой-то полный бред больного психа. Никогда ещё я не чувствовала, как всё внутри буквально разрывается. Выходило, что пока я вчера развлекалась со своим парнем, мои мама и папа доживали свои последние часы! Я же просто... просто чудовище! Мне было больно физически. Вся грудная клетка сдавливалась моими рыданиями, а во рту уже была пустыня. Мне казалось, что ещё несколько минут, и я просто съеду с катушек. Пригнувшись к холодному полу, я уже мало что понимала, сотрясаясь в отдававшихся эхом по пустым коридорам эхом рыданиях. Тонкой связью с реальностью были только руки Пейтона, пытавшиеся меня поднять. Сквозь туман я услышала приглушённые шаги, а затем тихий голос: -Прости, Микки, так будет лучше. В следующую секунду я почувствовала весьма ощутимый укол куда-то в шею, а ещё через десять сознание осталось где-то наверху. В то время как я сама с огромной скоростью падала вниз...

***

-Как она? - смотрел в стекло больничной палаты Саша. -В отключке. У меня не было времени искать другой, так что там лошадиная доза транквилизатора... - признался Стас, - Может, загнать парня в комнату? Он уже который час тут сидит. -Не нужно. Нам ни к чему ещё и его приступ. Он никому не мешает, - покачал головой мужчина. -Что по данным о местонахождении? -Пока глухо. Я пытался запросить их, но... увы. И я очень сомневаюсь в том, что они там не были в такое время... Я буду очень скучать по Вите, - вдруг признался начальник. -Я понимаю... - сочувствующие кивнул Стас, - Что будем с ней делать? - снова посмотрел он за стекло. -Посмотрим на поведение. Если всё будет в порядке, проинструктируем Пейтона и отправим их в комнату. А если нет... скажи приготовить ещё один шприц.

***

Я вышла оттуда только спустя сутки. Опустошение. Это единственное слово, которое было здесь уместно. Меня обкололи какими-то препаратами, опасаясь за мою и без того в край расшатанную психику. Поэтому теперь я была больше похожа на бесчувственный овощ. Хотя, порою мне казалось, что ещё немного и боль проснётся вновь. С чем можно сравнить действие уколов на основе соответствующих веществ?.. Тебя словно помещают в один большой параллелепипед из матового стекла, закрывающий всё тело. И всё, что происходит за его пределами отдаётся в сознании в искажённых формах, а мозг просто не воспринимает большую часть информации. И поэтому теперь я в тупую стояла посреди палаты, пялясь в стену. За стеклом Саша и Пейтон что-то обсуждали. Последний вскоре тихо вошёл. Грустное лицо, полное сочувствия и сожаления. Меня аккуратно обняли за плечи, выводя в коридор под сосредоточенным взглядом дяди. Чем дальше мы уходили, тем меньше я сомневалась в том, что без его помощи не смогла бы сделать и десятка шагов. Проходящие мимо люди смотрели на нас довольно странно. Такую картину, всё же, здесь не часто встретишь. Тем более меня многие знали в лицо, от чего их недоумение лишь усиливалось. В полной прострации меня буквально затолкнули в комнату и усадили на диван. Всё это время я не меняла положения и даже почти не моргала. В моей голове появлялись мысли, что это довольно странно и... страшно. Но соответствующего чувства не появлялось. Оставив меня, Пейтон молча подошёл к кухне. И через несколько минут в мои руки вложили чашку чая: -Тебе нельзя кофе, - сел он передо мной на корточки, - Поэтому только так. -Я не хочу, - очень тихо и дрожащим голосом сказала я, всё так же смотря прямо перед собой. -Мне голову оторвут, если я не буду тебя кормить и поить, - поднял он взгляд, пробегаясь по моему лицу, - Не изводи себя хотя бы этим, - попросил парень. -Пейтон, - наконец опустила я голову, - Забери... Я прошу тебя, - мои губы дрожали, а слова буквально застревали в горле. Несколько секунд он внимательно смотрел на меня. А потом, вздохнув, медленно встал, одновременно перекладывая чашку в свои руки, и отошёл в направлении столешницы. -Хочешь... лечь, может? - снова вернулся он ко мне. Я еле заметно кивнула и, ухватившись за его руку, встала. Меня довели до постели и, сняв кроссовки, помогли лечь. -Пей, - почувствовала я, как он отходит, расцепляя наши руки, - Останься... пожалуйста. Сейчас мне было жизненно необходимо ощущать эту физическую близость. Я хваталась за парня как за последнюю ниточку, не дававшую мне провалиться в бездну. Без малейших колебаний он обошёл кровать, ложась рядом. Я почувствовала, как парень переплёл наши пальцы. Несколько минут мы лежали молча, смотря в потолок. А потом я неожиданно для себя нарушила тишину: -Я только одного не понимаю... - тихо прозвучал мой голос, - Я столько раз помогала кому-то, спасала, рискуя собой... А их не смогла... - я ощутила, как тёплая слеза скатилась по щеке. -В этом нет твоей вины, - ещё сильнее сжал парень мою руку, - И тебе нужно это понять... Вся жизнь это что-то вроде... череды случайностей, в конечном итоге приводящих к какому-то финалу. И мы не можем видеть будущее. Не можем знать, что случится уже через секунду. С этим просто нужно смириться... -Я ведь даже на похороны не смогу приехать... - тихо протянула я. «Если эти похороны вообще будут» - сразу промелькнуло у меня в голове. Он промолчал, очевидно, вообще не понимая, что можно сказать в такой ситуации. В принципе, на его месте я бы вообще стояла как бревно... Я практически не помнила следующие три дня. Всё было словно покрыто какой-то густой пеленой. Подъём, завтрак, обед, ужин и сон. А потом всё повторялось. Я отчаянно пыталась занять себя вычислениями, но мой воспалённый мозг просто отказывался решать эти чёртовы примеры. Мне было больно. Слишком. И я ужасно запуталась. Я не жила и не виделась с ними слишком долго. Может, те образы, которые я помнила, уже давно остались в прошлом, сменившись другими. И большинство событий, связанных у них со мной, стали лишь пеплом воспоминаний. Воспоминаний, которые значат не больше памяти об умершей собаке... Чувством, от которого я в упор не могла избавится, была вина. Огромная. Ведь если они действительно любили меня и скучали, могу поспорить, мой звонок они ждали. И я не знала, насколько тяжело было им не получать от меня почти никаких вестей. А теперь и вовсе не могла понять, на что надеяться. В сложившейся ситуации и то, и другое было одинаково плохо. Время давно перевалило за 2 часа ночи, а я всё сидела за рабочим местом, из последних сил записывая уже полную несуразицу. -Микки, - медленно подошёл к моему столу Пейтон, - Может, хватит уже. Я понимаю, что тебе очень плохо. Но давай лучше поговорим, если хочешь. Ты не решишь проблему новым приступом трудоголизма, - склонился надо мной парень. Спустя пару секунд я всё же подняла на него глаза: -Я просто не понимаю... как мне жить дальше? Я всегда думала, что это просто, но... Боже, как же я ошибалась! - обхватила я голову руками. -Всё. Будет. Хорошо, - присел он рядом, накрывая мои кисти своими, - Я буду с тобой, - оторвал он мои руки от лица. Какое-то время я вглядывалась в его глаза с расстояния в сантиметры. А потом вдруг, поддавшись непонятно откуда взявшемуся порыву, поцеловала его. Судя по всему, мягко говоря прифигев, он ответил лишь через несколько секунд. Я и сама не понимала, почему вдруг решила это сделать. Но могу предположить, что таким образом я хотела получить своего рода... разрядку. Которой так сильно не хватало. Оторвавшись от моих губ, Пей поднял меня со стула, обнимая и отрывая от пола. Я прижималась к его шее, вдыхая знакомый аромат и ощущая приятное тепло. Иногда мне казалось, что даже если всё, до каждой молекулы, на этой грёбаной планете промёрзнет, этот неведомый горячий источник всё равно останется в нём. Я открыла глаза, только когда меня уже опустили на кровать. В этот вечер мы уснули в одежде и в обнимку, а не как в последние дни — в одной постели, но почти без контакта друг с другом.

***

Стас быстро шёл по коридору, нервно перебирая между пальцами уголки документов. Как и все на этой базе, он ненавидел неточности. А ещё их ненавидел его лучший друг. Злой, раздражённый и очень грустный лучший друг, который ждал от него информации. Мужчина неуверенно толкнул дверь, внося внутрь кабинета стопку бумаг. -Кофе будешь? - сразу послышался голос начальника. -Да, было бы не плохо, - признался помощник. -Давай сперва обсудим мой личный вопрос, а потом перейдём ко всем остальным, - попросил Саша, ставя чашку в машину. -Да в том то и дело, - сел за привычный стул Стас, - Что с твоим вопросом полная запара, - признался он. -В каком плане? - развернулся его друг. -Проблема в том, что мы никак не можем выяснить, были ли они в принципе в городе на момент теракта. Ты, я думаю, понимаешь, что искать что-то под этими развалинами бесполезно. Оно, если и не сгорело, то находится глубоко внутри груды обломков. Пройдут недели, прежде чем они это расчистят. На обе их оставшиеся квартиры мы звонили. Одна так и стоит без дела, по версии соседей они были там последний раз около месяца назад. На второй сейчас временно проживает друг твоего брата. А дом в Штутгарте они вообще сдают одним и тем же постояльцам больше года. -На сколько я помню, - начал ворошить воспоминания начальник, - Витя говорил о планах на покупку виллы или квартиры в Северной Америке... Но он сказал бы. Я в этом уверен, - А что по журналу вылетов? - уже садился напротив Саша. -По своим документам они страну не покидали, билеты на поезда и экспрессы не брали. Но ты и сам знаешь, что после покушения за ними водится грешок, - сделал довольно непрозрачный намёк мужчина. -Да... Лично им одну из пар делал, - вспомнил начальник, - То есть, ты хочешь сказать, что не факт, что они вообще мертвы? - на всякий случай уточнил он. -Ну, грубо говоря, да, - кивнул Стас, - Конечно, процент мизерный, но не исключаемый полностью, - отпил он кофе. -Как Микки? Ты заходил к ним? - решил закончить со всеми личными вопросами перед делительным обсуждением Саша. -Нет. Но, думаю, Пейтон справится. Любовь в этом случае лечит... - протянул он. -Значит, не только я это вижу, - усмехнулся его друг. -А это, кстати, не смешно на самом деле. Ты вообще думал о том, чем это может закончиться? - напомнил Стас. -Думал. И у меня всё под контролем, - заверил его Саша, - Давай лучше приступим к документам.