Небо, и как оно отражает наши эмоции

      Серые тучи накрыли тёмной пеленой величественное здание Малфой-Мэнора. Казалось, вот-вот начнётся дождь, который будет лить ещё день. Не меньше.       Драко Малфой — известный бизнесмен, сидел сейчас с бокалом огневиски в одной руке, а в другой руке держал газету, которая за один миг сумела испортить такой прекрасный вечер. Уже ненужная бумага вывалилась у него из рук и упала на махровый ковёр, который вероятно стоил не менее четырёх зарплат обыкновенного работника министерства.       «Драко Малфой – бесчувственный Пожиратель смерти или Мальчик у которого не было выбора?» — кричал заголовок свежей газеты. — Чёртова Скитер, — прорычал мужчина, допивая остатки виски. — Соберись Малфой, с каких же пор ты стал таким… Мягкотелым.       Малфой разорвал злополучную газету на кусочки и кинул их в камин. Поправив костюм, он вышел из комнаты.

***

      Мягкие лучи дневного солнца проникли в комнату Гермионы Грейнджер. Они рассеивались, наполняя помещение тёплым уютом. Маленькие солнечные зайчики запрыгали по столу, на котором стоял только что заваренный кофе. Гермиона улыбнулась и вдохнула приятный аромат любимого напитка.       Впервые за несколько недель у них с Роном всё было спокойно. Не было тех ссор, которые так расстраивали Гермиону. Рон не кричал на неё за то, что она поздно возвращается с работы, он не кричал на неё за то, что она не хотела детей. Он в принципе не кричал на неё. Девушка подняла глаза к небу. — Удивительная погода в последнее время, — она прищурилась и отпила кофе.       Тихий скрип оповестил Гермиону, что Рон встал и уже идёт завтракать. — Рон, ты уже встал! Неужели ты снова уходишь так рано? — Гермиона подбежала к мужу и хотела обнять его, но он лишь отодвинул её от себя. Девушка нахмурилась. — Герми, дорогая, ты же знаешь, у меня большие проблемы на работе, приду сегодня поздно, — он запихнул в себя кусок яичницы и, скривившись, проглотил её. — Фу, почему она такая невкусная?       Волшебница вспыхнула. — Герми, ты мне уже какой раз готовишь яичницу, и с каждым разом я убеждаюсь, что еда совершенно не твой конёк, — он засмеялся, удивляясь в уме своему же сарказму, но рассерженный вид жены вернул его в реальный мир.       Гермиона не смогла это стерпеть. Что-что, а вот замечания про то, как она готовит, девушка не любила. — Рональд, сколько раз я тебе говорила не называть меня «Герми», тупая твоя башка, это во-первых. А во-вторых, если тебе что-то не нравится, можешь идти к себе на работу и там спокойно поесть, хоть настроение никому портить не будешь! — она выхватила тарелку и швырнула её. Мелкие осколки разлетелись по столешнице, но Гермиону это совсем не беспокоило. — С удовольствием! Всё равно моя жена даже готовить не умеет!       Рон схватил сумку, быстро надел пальто и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.       Ещё одна ссора.       Гермиона прикрыла глаза, из-под век непроизвольно покатились слёзы. Она слишком много терпела. Девушка села за стол и зарыдала. Слёзы текли по щекам, но она не обращала внимание. На улице что-то громыхнуло, и заставило её поднять красные заплаканные глаза вверх. Небо. Вот что было центром её интереса. Тучи сгущались над домом. Чёрные, грозовые тучи. Дождь лил не переставая. Промелькнула яркая молния, оставив после себя лишь воспоминание. В груди Гермионы ёкнуло.       Стерев с лица слёзы, женщина поднялась и поняла: так больше не может продолжаться. Нужно что-то делать, а иначе, кто знает, куда могут зайти их отношения с Роном. Он делает ей больно. — Соберись, Гермиона, — волшебница улыбнулась сама себе. — Ты можешь, я знаю.       И, обернувшись, она в очередной раз посмотрела на такое необычное небо…