Лунный свет

Итак, Майерс отправился искать тот самый лагерь, о котором разговаривали мужчины. Его раздражало все: эти деревья, растущие слишком часто, назойливые птицы, из-за чьего пения болит голова. На улице темнело, а лучи заходящего солнца едва ли просачиваются через крону с крупной листвой. Но чем дальше он шёл, тем больше маньяка поражало, на сколько лучше дышится в лесу, а воздух здесь был более влажный. Его завораживали зелёные, большие, старые деревья, которые тянулись все выше и выше к солнцу и звуки леса: пение птиц, шелест листьев от легкого ветра. Майкл был готов упасть на месте и заснуть в куче листвы, потому что лес словно укладывал его своей колыбелью. Это так успокаивало, что Майерс сам не заметил, как наступили сумерки. И тут он внезапно споткнулся и полетел с небольшого обрыва. Майкл невольно покатился по земле, параллельно ударяясь о деревья и камни, что делали на его теле ушибы и рвали одежду. Он пытался остановиться, воткнув нож в землю и таким образом хоть чуть-чуть земедлиться, но вместо этого его же оружие выступило против своего хозяина. Лезвие вошло в бедро Бугимэну, и тот мог лишь поддаться притяжению, оставляя после себя кровавую дорожку. И ничего не могло скрасить конец этого дня, как вода. Маньяк упал прямо в озеро и чуть не захлебнулся, потому что после такого экстремального спуска требуется небольшая одышка. Он резко вынырнул из воды с глубоким и громким вдохом, приподнимаясь на локтях. Маска наполнилась водой, и поэтому Майклу пришлось ее снять. Он резко выдернул оружие из своей ноги и с дуру выбросил его примерно на середину озера, о чем потом очень пожалел. В сумеречном мраке кровь чёрной струёй полилась из его ноги, на чём Майкл решил особо не заострять своё внимание. Но кое - что на нем сказалось: он начал слегка прихрамывать. Маньяк посмотрел на свое отражение в воде: длинные, грязные, растрепанные патлы попадали на его лицо, а из-под них проглядывалась жуткая усталая физиономия с мешками под глазами и грязными пятнами кое-где, по щекам стекали кровавые дорожки. И вот, снова дико раздраженный и еле удерживающийся на ногах убийца заметил тёмный силуэт достаточно крупного сооружения. Он поплелся к нему. Было очень темно, из-за чего мужчина иногда врезался в деревья или спотыкался о камни или корни деревьев, но Майкла это не волновало. Своими сильными руками он открыл ржавую дверь лишь наполовину из-за нехватки сил. Она жутко и громко заскрипела, и Майерс был вынужден с силой надавить на уши до хруста своего запястья. На виске заметно пульсировала артерия. Маньяк протиснулся через эту щель и проник внутрь. Там, внутри, стоял удушающий запах гнили, но что больше настораживало - это запах крови, так как он был более-менее свежим. Но это последнее, что его волновало в тот момент, и Майкл, упав на кучу влажного сена, забылся.

***

Джейсон с детства был чутким мальчиком, и поэтому он проснулся от каких-то звуков исходящих от озера. В окно, покрытое сантиметровым слоем пыли просочился лунный свет и освещал чуть ли не половину маски утопленника. Он немного боялся подходить к берегу, чтобы проверить. Но ему надо было убедиться, что никто не остался в живых. Вурхиз медленно пошел, наслаждаясь привычной картиной своего голубого леса при лунном свете и то, как она отражается и словно расплывается в воде, а затем все дальше растворяется в белые, блестящие, маленькие бриллианты. Вурхиз называл их водяными звездами. Он оглянулся по сторонам, но никого не заметил. Единственное, что ему бросилось в глаза - это блестящая трава рядом с озером. Она блестела не так, как вода. Она переливалась в розоватые и оранжевые оттенки. Убийца подошёл и потрогал эту траву, а потом приставил к лицу пальцы, которыми трогал.

Пахнет свежей кровью

Но он не помнил, чтобы ходил именно на это место хоть раз. Он видел, как идут эти следы, но остальная кровь растворилась в пучине черной воды, и Джейсон уже понимал, что дальше он не сможет пойти. Озадаченный утопленник пошёл в один из корпусов бывшего лагеря, в котором раньше была кухня, чтобы заточить свое мачете. Мерзкие скрежечащие звуки разносились по всему лагерю "Хрустальное озеро". Майкл негодовал, когда проснулся от таких звуков, словно кто-то сейчас проходит вилкой по тарелке, медленно вперёд и назад. Майерса это так достало, что он решил даже разбираться, кто это делает и зачем. Он просто подскочил, в порыве гнева, на ходу натянул на себя уже высохшую маску, распахнул тяжелую дверь сарая и направился к источнику этого безобразия. Но как только звуки прекратились, и маньяк услышал тяжёлые шаги, приближающиеся к выходу из домика, он поспешил встать за ближайшее дерево и поджидать жертву там. Но вместо какой-то очередной хиленькой, молодой, назойливой "жертвы" Майерс увидел мужчину достаточно крепкого телосложения и ростом чуть выше него, чем на голову. Его порванная в нескольких местах одежда была покрыта высохшей кровью, водорослями и грязью. Он носил болотистую куртку со множеством карманов, черную футболку и тёмные брюки с огромными ботинками. Но что больше всего привлекло Майкла в этом огромном монстре с широкими плечами и крепкими мышцами - это его поношенная хоккейная маска. В ней он казался каким-то чудиком. "Хотя кто бы говорил", - невольно пронеслось в голове у маньяка. И если бы Майкл Майерс умел улыбаться, то сделал бы это сейчас. Уйдя в свои мысли он не заметил, как высунулся из-за дерева больше, чем наполовину туловища, а на себе почувствовал чей-то пристальный взгляд.