Оливер не торопится — его поцелуи жалят почище укусов и заставляют Энди плавиться от томления.
Он призывно прижимается к шатену тазом, как бы указывая что долго терпеть не намерен, но тот лишь пускает смешок, а скорость своих движений не увеличивает ни на грам. Энди разочарованно хныкает и уже было хочет отобрать у Оливера главенство, но старший парень не намерен так просто отступать от намеченных целей, поэтому он просто не даёт младшему и пошевелиться. Ди снова стонет от разочарования, но покорно повинуется этой сладкой пытке.
В слабом свете ночника ему не удается разглядеть шатена во всей красе — лишь только ту часть, которая находится ближе к светильнику. Но и так видно краску на теле парня. Очень много краски… Различные крылья, глаза, черепа, цветы и много чего ещё, чей смысл был известен только шатену.
— Что значит твоя роза? — спрашивает брюнет, прикасаясь губами к ярко-красной татуировке.
— Быстротечность нашей жизни, — не задумываясь, отвечает Оливер, ведь он действительно вложил в собственную тату именно такой смысл. — Ведь розы цветут недолго, а потом долгий период стоят лишь в колючках. Так вот, период её цветения означает нашу молодость — она пролетит быстро, а потом мы останемся с теми самыми колючками доживать свой век.
— Какая страшная метафора, — шепчет Энди, но прикасается поцелуем к нарисованному цветку ещё раз.
— Поэтому нужно помнить, что молодость нужно заполнить яркими и красочными ощущениями по максимуму, — заканчивает свое объяснение Сайкс. — Ты же мне с этим поможешь?
— Определено, — кивает Ди и потирается носом о чужой подбородок. — Но только если ты поможешь мне с кое-чем другим, — он вновь выгибается и призывно вжимается своими бедрами в чужие — толще намека и не придумаешь.
— Какой нетерпеливый! — с усмешкой хмыкает шатен. — Не можешь жить без больших предметов в своей заднице? — он ведет носом от подбородка к уху, мягко прикусывает мочку и скользит языком в ушную раковину. Руки давно уже взяли в плен талию Бирсака и мягкими невесомыми прикосновениями кончиков пальцев дразнят нежную кожу младшего парня. Энди испускает первый стон, извиваясь в попытке прижаться к шатену, и тут же зажимает себе рот — родители всё ещё за стенкой. Вот чёрт! Но его это уже не остановит. Точно не сейчас, когда он уже распален, когда жаждет слиться с Оливером, почувствовать каждую его клеточку, раствориться в шатене, достигнуть пика, а потом заново собраться воедино, словно феникс восстать из пепла.
— Ага, ты забыл добавить толстых. Больших и толстых предметов в моей заднице, — теперь наступила очередь Энди подставлять шею под чужие прикосновения. — Жду не дождусь этого.
— Детки немного пошалят, правда? — Оливер прекращает терзать многострадальное ухо Бирсака (правда сам Энди так не считает, ни в коем случае!), откидывается на спину и тянется к своему рюкзаку, дабы вытащить оттуда жирный такой тюбик смазки и целую горсть презервативов. Не сказать, что сам голубоглазый этому удивлен — он сам не намерен так просто отстать от Оли.
Такая поза даёт брюнету возможность оседлать бока Сайкса. Он крепко сжимает его бедра, словно шатен сейчас вскочит и рванет на выход. Ага, хуюшки. От Бирсака не сбежишь! По крайней мере не тогда, когда он хочет секса. Да Оливер вроде и не собирается сбегать. Энди плавно проезжается по Оливеровому паху, чувствует рельефы у того в трусах и удовлетворенно улыбается — у него самого такие же уже нарисовались, можно и посоперничать.
Руки с длинными тонкими пальцами дождаться на выпирающие гребни подвздошных костей (простым языком это те самые «выпирающие тазовые косточки») и сжимают их, пока юркий язык опускается на разгоряченную кожу Оливера и принимается выписывать первый узор. Сайкс шумно выдыхает, но стона так и не издает. Ничего — ещё не вечер, Энди уж точно постарается, чтобы Оливер спалился… Когда язык перемещается на живот шатена, тот уже еле сдерживается — мышцы напряжены до предела, и кажется что ещё секунда — и прорвутся, словно тонкая струна…
Поэтому Оливер отталкивается от кровати и меняет их положение — теперь Энди, который все ещё бедрами крепко сжимает Оливеровы, оказывается на спине. Собственно, такой «переворот» удался именно благодаря Энди, который повис на шатене словно мартышка в эти секунды.
— Хочу тебя, — бездумно шепчет и заглядывает в каре-зеленые глаза, которые от желания уже тоже затуманилось. — Пожалуйста, — добавляет, расположив свои руки у шатена на спине и покрепче прижимая его к себе. Сейчас как никогда остро чувствуется запах возбуждения старшего, запах его парфюма, запах его кожи. Бирсаку хочется пропитаться этим запахом насквозь, чтобы хоть что-то от Оливера всегда было с ним.
— Хорошо, — Сайкс кивает и быстро тянется к серебристому небольшому квадратику, чтобы мгновенно разорвать его зубами и ещё через секунду раскатать его по возбужденному члену. Правда, есть один нюанс…
Расцепить бедра Энди, которыми он с такой силой сжимает его, непростая задача, поэтому Оли прибегает к «крайним» методам — изгибается и приникает губами к внутренней части правого бедра голубоглазого. Медленные и мокрые поцелуи расслабляют того, и вот он уже разводит ноги пошире, чтобы Оливер мог свободно действовать. Тот не жалеет смазки — всё равно поставил перед собой челлендж до отьезда из дома Бирсаков использовать весь тюбик, вот теперь пускай и исполняет поставленное самому себе задание.
Энди всё равно шипит, когда Оливер совершает первый толчок. Не больно, благодаря качественному лубриканту, но и не особо приятно. В порыве совладать с собственными малоприятными ощущениями Энди вонзает ногти в татуированную спину и теперь шипит уже Оли.
— Заюш, ты мне так татуировки безо всякого лазера снимешь, — Сайкс вовсе не злится, потому что из них двоих он в более выгодной позиции, а вот Бирсаку приходится терпеть дискомфорт.
— Я стараюсь, — усмехается Ди. Благодаря тому, что Оли двигается очень медленно и нежно, словно щадя брюнета (так и есть), он быстро привыкает к слабой тянущей боли в мышцах таза и пошире разводит бедра, скрепляя носки за спиной у своего парня, чтобы дать кареглазому больше пространства для действий.
Оливер заводит руку слегка себе за спину и кладёт ладонь на икру Энди. Здесь нет накачанных мышц, потому что Энди спортом то толком никогда в жизни и не занимался, но… именно таким, именно в этот момент брюнет ему чертовски нравится, влечёт своей красотой, и ничего менять в сложившейся ситуации Сайкс не собирается. Его устраивает на все двести процентов. Ладонь медленно поднимается вверх, очерчивает острую коленку и переходит на бедро. Да, не такое широкое и пышное, как у ранее посещаемых им клубных павлинов (но это всё давно в прошлом, зачем вообще об этом сейчас вспоминать), и что? Оливер ещё раз повторит, что ему абсолютно всё нравится. Когда пальцы огибают выступающие части тазовых костей, проходят живот и поднимаются к рёбрам, Энди дёргается — он всё-таки боится щекотки. Парень подсознательно перехватывает руку своего партнёра, и Оливер этим пользуется, чтобы завести чужую руку далеко тому за голову. Таким образом и он сильнее наклоняется вперёд, изменяя немного угол проникновения.
— Даааа, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, — всхлипывает Ди. — Блять! — ему сейчас настолько хорошо, что, пожалуй, если бы в его распоряжении были все языки мира, все краски вселенной, все звуки, он бы всё равно не смог описать то, как он кайфует сейчас. Потому что испытывает наслаждение парень не только внутри (кто-то раз за разом точно проходится по простате, угадайте с трёх раз кто), но и снаружи — от прикосновений татуированного тела к его собственному, от пошлых шлепков чужой кожи о свою, от властных губ на своих, от запаха, от взгляда глаза в глаза. Оливеру нравится, что Энди не смущается и взгляд не отводит. Его маленький принц просто очарователен.
Правда, вскоре Бирсак всё же прикрывает глаза, потому что оргазм маячит не за горами и концентрироваться на удовольствии под прицелом каре-зеленых глаз крайне затруднительно.
Блять, он даже не прикоснулся к себе, а кончил. Оливер, словно прочитав мысли Энди, довольно улыбается в ответ. Он покидает тело голубоглазого и наконец расцепляет их руки, которые будто склеились между собой во время процесса, настолько крепко парни вцепились друг в друга. Брюнет тут же хватается за Сайкса и требовательно притягивает к себе для поцелуя.
— В душ? — спрашивает Оливер, когда они вдоволь нацелуются и смогут отдышаться.
— Но родители… — заикается Энди, внезапно вспомнив о существовании родственников за стенкой. Они наверняка слышали их от А до Я. Блять, вот теперь наконец и пришёл стыд!.. И как завтра смотреть им в глаза?! Ебать…
— Я весь потный, липкий, да ещё в придачу ко всему в твоей сперме, — говорит Оли. — Всё это, конечно, выглядит как боевой трофей, но спать в таком очень дискомфортно, так что я, пожалуй, попробую пробраться в душ. Ты со мной? — он поднимается с постели и ищет в рюкзаке чистое белье.
— Ладно, — сдается Энди, и тоже скатывается с кровати — Ты что, так пойдешь? — он смотрит на абсолютно голого Оливера, который направляется к двери.
— Предлагаешь мне всё перепачкать? — смеётся Оливер и, показав Энди язык, исчезает в темном проёме. Брюнет, чертыхаясь про себя, бежит за своим неугомонным парнем.
***
Когда парни, с удовольствием проплескавшись в душе, наконец возвращаются в комнату младшего Бирсака и действительно укладываются спать, из-под Оливера, едва успевшего положить голову на подушку слышится протяжное:
— Нннняяяяв!
Сайкс тут же подскакивает и замечает на подушке — там, где несколько миллисекунд назад покоилась его голова — чёрно-белый пушистый комок.
— Он что, всё это время был здесь? — Энди тоже поднимается и удивлённо смотрит на собственного кота. — Какой ужас!
— Сомневаюсь, — отрицательно качает головой шатен. — Мы тут тебе кровать чуть ли не вверх дном перевернули, мы должны были его заметить в таком случае. По всей видимости он залез сюда, пока мы были в ванной. Не желает делить тебя со мной, маленький шалунишка.
— Извини, Кроу, но между тобой и Оливером я выбираю последнего, — Энди сгребает кота в охапку и спускает на пол. Но кот, не желавший мириться с тем, что его хозяина отнимают у него, направляется к другому концу кровати и запрыгивает уже там. Он устраивается в ногах и, всячески игнорируя возмущения Энди по этому поводу и смех Оливера, закрывает глаза. — Кроу, ты ужасный говнюк! Я тебя на следующую ночь родителям отдам! — напоследок возмущается голубоглазый, уже увлекаемый Сайксом назад.
— Он тебя очень любит просто, — поясняет с улыбкой Оли. — Но я тебя люблю больше! — заявляет он.
— Знаешь, а это ведь лучший мой День рождения за всё время… — бормочет Энди сквозь дрёму, уже готовясь отправиться в страну Морфея.
***
Майка несколько долгих, бесконечно тянущихся минут стоит перед комнатой Уорснопа, не решаясь постучать.
За последние несколько дней девушка слишком часто обдумывала сложившуюся между ней и Дэнни ситуацию, чтобы не прийти к выводу, что она слишком глупо поступила, не дав Дэнни высказаться и объяснить все произошедшее. Возможно, всё было не совсем так, как она это увидела (а некоторые вещи уже додумала сама. Не говорите, что вы так не делали — ведь гораздо проще нарисовать в собственной голове то, что не увидел, нежели дать кому-то возможность это объяснить!). Может быть, Майка чего-то ещё не знает. А возможно, что Дэнни здесь не причем и во всём виноват его экс-бойфренд, так ведь о нем отзывался Уорсноп. Может быть, Дэнни действительно любит её, а она даже толком его не послушала. Во всяком случае, ещё один разговор с рыжим им точно не помешает.
Девушка наконец занесла руку и таки постучала в заветную дверь. Спустя несколько секунд та распахнулась и на пороге появился кудрявый парень, которого Майка посчитала Оливером. Она виделась с друзьями Дэнни лишь раз и единственное, что у нее осталось в памяти, лишь то, что один из соседей её парня (бывшего парня!) имел густую гриву чёрных волос, а второй был кудрявым. Ещё эти двое встречались, кажется. Вероятнее всего перед ней стоял как раз второй парень.
— Извини, пожалуйста, — обратилась девушка к Оливеру, как она думала, — ты не мог бы позвать Дэниэла Уорснопа?
— Да, конечно, — Бен, а это был никто иной, как он собственной персоной, отступил пару шагов внутрь и позвал, обращаясь вглубь комнаты. — Дэнни, к тебе пришли, — его «э», почти граничащее с «а» немного напрягло Майку, но всё же особых подозрений не вызвало. Ну да, тот Оливер, с которым она познакомилась месяц назад, имя Дэна выговаривал четко, и что?
Бен тоже не сразу понял, кто к ним пожаловал. Мало ли кто может к Дэнни заглянуть — соседка, одногруппница, а может это вообще местное начальство, и лучше вообще помалкивать, чтобы у Дэнни не было проблем от посторонних в его жилище.
Когда Дэнни появляется на пороге и обозревает картину «Бен и Майка, которые приветливо улыбаются друг другу», то понимает, что пиздец подкрался незаметно, но глобально. Впускать Майку в комнату, где разворочена только одна кровать, валяется их с Беном одежда и прочие вещи, категорически нельзя. Как нельзя и предсказать реакцию Брюса на его девушку. Уже бывшую, но… Бен и Майка вообще понимают, кто перед ними стоит?
— Эм, — наконец нарушает коллективное молчание Дэнни и уже намеревается спросить у девушки, по какому поводу она к ним нагрянула, но тут до мисс Гарднер наконец доходит одна простая вещь — перед ней не Оливер. Настоящий сосед Дэнни не стал бы носить любимую футболку Уорснопа, которая сейчас висит на нем, словно балахон. Дэн бы не разрешил. Он даже ей на разрешал одевать свою любимицу. А этому проходимцу позволил. Вот почему он говорит Дэнни практически через «а». Это не Оливер! Это кудрявый парень, который целовался с рыжиком в день экзамена. Быстро же он оказался в Уорсноповой кровати…
— Я, пожалуй, пойду, — Майка поджимает губы и перевод взгляд на Дэнни, которому сразу становится понятно — Бена девушка узнала.
— Стой! — Дэнни выскакивает вслед за бывшей девушкой в коридор и захлопывает за собой дверь, перед этим крикнув Бену, чтобы тот подождал его в комнате.
Как будто Бен послушается его и не останется подслушивать бурно развивающийся диалог за стенкой! Черта с два!
— Зачем ты пришла? — Дэнни нагоняет девушку и хватает её за предплечье, но так чтобы не причинить ей боли. Майка слегка морщится, но его руку не сбрасывает.
— Думала, что возможно, я была не совсем права, когда заявила что мы расстаёмся в срочном порядке. Хотелось ещё раз обсудить случившееся и разложить всё по полочкам, по крайней мере для себя. Но, как я вижу, обсуждать уже нечего, и я лишь зря потревожила вас с… как там его? Биллом?
— Беном, — поправляет её Дэнни на автомате и тут же фейспалмит: — Блять! — кажется, он только то и делает, что палится.
— Мне без разницы, — Гарднер пожимает плечами. — Только не надо сейчас говорить, что ничего не было — у меня зрение единица! Твоя любимая футболка на этом парне, Дэнни.
— Ладно, — сдаётся Уорсноп. — Ты, как всегда, права. Мне правда жаль, что у нас с тобой всё так закончилось. Но ты заслуживаешь парня в миллион раз лучше, чем я.
— Я уж сама как-нибудь разберусь, кого я заслуживаю, а кто меня заслуживает, — сердито говорит девушка, но затем немного смягчает интонацию: — Мне тоже жаль, что так закончилось. Думаю, больше я вас не потревожу. Увидимся в новом семестре, — она кивает и направляется к лестнице.
Бен, заслышивший тишину в коридоре, осторожно выглядывает в щёлочку. Он совет, если скажет, что не волновался, пока Дэнни там разговаривал с Майкой. Где гарантии, что Уорсноп не начал бы оправдываться перед бывшей девушкой и не выставил бы Брюса полной сукой, которая разрушила их совместное счастье одним взмахом своих кудрей. Однако рыжий был честен и это невероятно порадовало Бена. Да, Уорсноп не сказал, что они встречаются или хотя бы просто спят друг с другом, но… Ой, ладно, всё ещё впереди!
— Доволен? — угрюмо спрашивает Дэнни, возвращаясь назад в комнату. Бен прячет счастливую улыбку до лучших времен и кивает. — Одно горе с тобой…
Брюс делает вид, что соглашается с Дэнни в этом, но про себя добавляет: «Ну, в свадебной клятве же говорится — в горе и радости. Вот я тебе и доставляю яркие и незабываемые впечатления!»
