Не обещайте деве юной любови вечной на земле! «Песенка кавалергарда», Булат Окуджава
Когда Александр впервые видит её округлившийся живот, когда осознаёт в полной мере тот факт, что в скором времени на свет появится их с Алиной ребёнок, он впервые за долгое время не знает, что именно он должен сказать. Разумеется, Дарклинг не смеет обвинить жену в беременности, в конце концов, в зачатии участвовали оба. Но и порадоваться этому гриш оказывается не способен. Какое-то время.***
Дарклинг хочет, чтобы родился мальчик. Он назовёт его Ильей или Александром, тем самым с рождения выделив из серой массы прочих, как отказников, так и гришей. Он воспитает его сильным, решительным, наследником. Морозов не готов к рождению девочки. Будущей принцессы.***
Александр понимает, что его мир рушится по кусочкам, едва встречается взглядом с карими глазами совсем крохотной дочери. Несуразная, нелепая, обыкновенная. У неё крохотные ручки и ножки, маленькие пальчики, выпирающий на кукольном личике носик и ещё опухшее личико. Её глазки затянуты пеленой непонимания, она ещё не осознаёт, где она, кто она и кто её родители. И у неё до сих пор нет имени. Подняв взгляд на Алину, держащую кроху в руках, он предлагает. — Александра? — его жена вздёргивает бровь. На её побледневшем после нелёгких родов лице читается насмешка. Не злая, но Морозова всё равно раздражающая. — Александр, мы не будем называть дочь в честь тебя. Дарклинг сжимает кулаки. Он надеется, что его благородное имя станет этому… нечто… ребёнку… его части защитой. Определит её судьбу, одарит даром. Но Алина не понимает.***
Жена называет её Ольгой, и Александр не противится. Ольга унаследовала его цвет волос, его островатые черты. При этом пахнет от неё совсем как от матери, солнцем. Когда она, как и Алина, по-настоящему счастлива, её улыбка такая же согревающая и нежная. Дарклинг смотрит на дочь — и надеется, что если она столь похожа на родителей внешне, то столь же сильна будет, как гриш. Когда Оле исполняется четыре, он читает ей записи Морозова. Видя, как девчушка прижимается к его боку и с упоением слушает, он думает, что, вероятно, не такая она и обыкновенная.***
Александр крепко держит шестилетнюю дочь за запястье и пустыми глазами наблюдает за подлетевшими к её ладони огоньками свечей. — Александр, что вы там делаете? — в комнату их дочери врывается злая Алина. Дарклинг отпускает ручку Оли, и девочка бежит к матери, крепко её обнимает и всхлипывает. — Почему она кричала, Александр? Голос Алины звучит строго, в её тоне слышится отчётливая угроза, но Морозов всё ещё не способен поверить в то, что его дочь, нет… их дочь — инферн. Он не поверил, когда увидел, как Ольга играет с язычками пламени в камине, не поверил сейчас. Их малышка, что с таким упоением читает прадедушкины записи, такая красивая, такая живая, такая особенная… инферн. — Нет, — Морозов качает головой, понимая, что не готов попрощаться с той, кто сначала показалась ему несуразной. Кто выглядела столь хрупкой, когда только родилась. К Александру приходит горькое понимание. Мир разрушился не тогда, когда Ольга появилась в его жизни. Мир разрушился в ту минуту, когда он осознал, что в один день потеряет её.