***
— Может, это к лучшему, принцесса? — подбадривающе произносит Вишня, останавливая машину уже на привычном месте. Крепко сжав челюсть, я пялюсь в потолок автомобиля, чтобы остановить наворачивающиеся слезы. Как эта острая, щемящая в груди боль, может быть к лучшему? Это неважно. Что меня на самом деле волнует, так это — как остановить ее, потому иначе, мне кажется, она меня убьет. «Отвези меня обратно, пускай он зашьет мое сердце, потому что оно обливается кровью». Помните, я говорила, что собираю пожитки и бегу с поля боя? Сейчас меня с этого поля боя выгнали. Это глупое чувство, когда ты говоришь себе, что все будет хорошо, только для этого должно пройти немного времени. Как от этого мне может стать легче сейчас?! Мне хочется рыдать так, как тогда, на плече у Стефани, но я не могу себе этого позволить. Поэтому я просто стискиваю до белеющих костяшек пальцы и, как идиотка, втыкаю глазами в приборную панель. — Все в порядке? Нет. — Принцесса? — Да, — сдавленным комком лжи вырывается из груди. Набираю в легкие побольше воздуха, — Вишня. — Да? — У меня к тебе просьба, — дыхание выравнивается, можно разжать кулаки, — точнее даже две. — Все, что угодно, Сара... — на полуслове он резко осекается, предостерегающе указав на меня пальцем, — не заставляй меня жалеть, что я это сказал. Не успеваю осознать, как уголок рта непроизвольно тянется вверх. — Что вам угодно, миледи? — он разворачивается ко мне, повесив руку на руль. Серебряные часы клацают о кожаную обивку руля. — Отвези меня завтра в лес. Выразительные темные брови медленно ползут к спадающим на лоб черным кудрям. — В лес? — он смотрит на меня так, будто не расслышал, слегка прижимая подбородок к груди. — Я хочу найти там нож. — Нож? — Да, я его там потеряла. От его озадаченного лица мне хочется расхохотаться. — Заберу тебя после школы, в таком случае. Я прыскаю со смеху. — Признаюсь, принцесса, мне страшно спрашивать, какова твоя вторая просьба. — Думаю, на нее ты так легко не согласишься. — Тогда давай разбираться с ними по порядку, — Вишня протягивает мне руку, для скрепления договора рукопожатием, — Озвучишь ее, когда найдем твою вещицу, — лукаво мне подмигнув, он крепко сжимает мою ладонь. Не то, что бы боль в груди утихает, но на мгновенье дышать становится легче. — Ну значит до завтра, — говорю я, открывая дверь. — Принцесса, — наклоняясь в мою сторону, Вишня вытягивает свою и без того длинную шею, прищуривая глаза в попытках разглядеть фасад дома, — а куда делась твоя труба? Сжать кулаки. Надо сильнее сжать кулаки и проглотить вставший ком в горле. — Да свалилась сама однажды,— отступаем, пора уносить ноги. — И как ты попадешь домой? Нащупываю во внутреннем кармане куртки ключ, который после отвала трубы ношу с собой на всякий случай: — Странно слышать такой вопрос от тебя, — достаю его и, будто поддразнивая Дракона, верчу им в руке. — Очень смешно, — хитрые губы парня расплываются в веселой ухмылке, — Сладких снов, Сара, — он отрицательно мотает головой, отводя от меня взгляд. Первый раз, когда после ночных бедствий, я захожу домой через дверь. Первый раз мне абсолютно все равно, что будет, если мать застукает меня. Ничего не может быть сейчас тяжелее, чем таскать это сердце в груди.***
Стеф вынудила меня пропустить четвертый урок, потащив за собой на крышу, где заставила объясняться за свое поведение. — Ты в курсе, что уже второе декабря? — недовольно бурчу я, растирая себя ладонями, — смотри, — затем беззвучно открываю рот, из которого валится пар, — ни о чем тебе не говорит? — Ты не уйдешь отсюда, пока все мне не расскажешь. Глубоко вздохнув, я обещаю себе не закончить этот рассказ рыданиями на ее плече. Как угодно. Я выдала все, обнажила даже те подробности, которые как драгоценности, прятала в глубине памяти. Если благодаря этому Стеф оставит меня в покое, то так тому и быть. Я рассказываю о Рэнделе, слегка скрипя зубами, потому что жажда мести все еще навязчиво мельтешит на фоне событий. Описываю ей поступок Вишни, мельком ввожу в историю Клэр. Апогеем истории становится ночь гонки, которая заканчивается моим последним разговором с Хиллом в его кабинете. Чувствую злость на Стефани за то, что заставила пережить этот кошмар заново. Как угодно. — Знаешь, Сара— говорит Стефани, подкуривая сигарету, — как бы обидно это ни звучало, — сигаретный дым выходит сквозь ноздри двумя стремительными потоками, — я рада, что он так с тобой поступил. — Серьезно, Стеф?! — не намерено в голосе просквозила стальная агрессия. — Сара, — мягкий голос девушки пытается пробить мою враждебность, — посуди сама, — светлые зеленые глаза сострадающе обращаются ко мне, — что с тобой было бы дальше, останься ты с ним…— она осекается, мысленно ругая себя за неправильную формулировку, — останься ты в банде. Всем своим нутром мне не хочется признавать что, она права. Нежелание сдавать позиции толкает меня на очередные глупости. Я протягиваю Стеф руку, ожидая что, та передаст мне сигарету. Она снова делает это — потакает моим капризам. Маленький укол совести где-то в глубине души затихает на фоне моего упрямства. Самой от себя противно. — Почему вы не позвали меня? — доносится со стороны лестницы тоненький голосок. — Потому что не хотим, чтобы ты видела это, — Стефани указывает на сигарету в моей руке. Потрясающе. — Сара, ты… — потеряв дар речи, Кэнди в ужасе уставилась на сигарету, как если я бы держала в руке тарантула. — Даже если так, Кэнди, то что?! — Эй, остынь, — сострадание в зеленых глазах затмевается легким укором. Липкие от клубничного блеска губы Кэнди обиженно поджались, заставив маленький подбородок жалобно дрожать. Черт. — Кэнди… извини, — бросаю сигарету на пол и тушу ногой. — Дерек предложил на следующих выходных поиграть в уно. — Тебе? — Всем нам, — Кэнди непонимающе переводит взгляд в поисках поддержки на Стефани. — Почему он сам мне не предложил? — раздражение прорывается наружу. Я не понимаю, почему такие мелочи злят меня, с какой стати Дерек должен бегать и искать меня, чтобы лично предложить сыграть в уно на чертовых выходных. — Э-э-э… — Наверное, потому что ты ошиваешься со своими Драконами день и ночь? Видимо, так выглядит удар в спину ножом. Ладно. Смерив Стефани холодным взором, я уношу ноги, едва не задев Кэнди плечом. Отсидеть два треклятых урока и это закончится. Нет, не закончится. Проклятый Майкл, которому до меня дела не было все это время, решает проявить рыцарское благородство и ловит меня на предпоследней перемене. — Чего тебе? — резко выпаливаю я, когда он хватает меня в коридоре за локоть и тащит к шкафчикам. — Мы можем поговорить? — Нет. Совершенно исключено. Опять что-то режет мне сердце. « Он не единственный на свете, кто так говорит, успокойся» — Сара… — Майкл, клянусь, если ты начнешь сейчас извиняться, я тебя ударю. — Тернер, отвали от нее! — доносится из-за спины голос Дерека. Ну прекрасно. Что может быть лучше. — У тебя какие-то проблемы, Никсон?! А, видимо ничего. — Ты моя проблема, — Дерек начинает стремительно надвигаться на Майкла. — Так, стоп, стоп, СТОП! — я едва успеваю схватить его за плечо и оттащить от Тернера, — можете выяснять свои отношения сколько угодно, — громко, чтобы оба меня услышали, произношу я, бросая презрительный взгляд на Майкла, уже вставшего в стойку, (о, ради бога, зачем так пафосно?!) — но не втягивайте в них меня, — после чего резко убираю руку с плеча и размашистым шагом направляюсь в кабинет. Стреляю глазами по сторонам в поисках потенциальных врагов, явно не желающих чтобы я попала на литературу вовремя. Шекспир не простит мне этого. Для полноты картины, осталось разругаться с Люком и Бобби (что невозможно, из-за покладистого характера последнего). Значит, избегаем Люка любыми способами. Мне началось мерещиться, как он выскакивает из-за угла со своими чувствами, делясь мыслями о жизни и смерти, параллельно пытаясь склеить меня. Надо бы ускориться. — Куда ты так спешишь,О'Нил? Это. Просто. Невозможно. Если не один Моринг выведет меня сегодня из себя, то это будет другой, не так ли? — Не сейчас, Адель. — Я не задержу тебя больше, чем на пару минут. Кажется, у меня уже пар из ушей идет. — Хорошо. Она отводит меня в женский туалет для соблюдения приватности разговора и напрямую спрашивает меня: — Откуда ты знаешь главаря Черных Драконов? Ничего не вижу перед глазами. Пытаюсь отмотать время назад и выбросить этот вопрос из головы. Даже не сам вопрос, сколько его смысл. Эти слова продолжают звенеть в ушах. — О'Нил? — Он часто шатается около лавки миссис Хилл. — Это лавка той старухи? У меня челюсть от злости сейчас хрустнет. — Всего хорошего, Адель, — я выскакиваю из туалета и несусь в кабинет литературы, едва ли не сбивая с ног носящихся в коридоре малявок. Кэнди и Стефани даже не смотрят в мою сторону. Как угодно. «Откуда ты знаешь главу Черных Драконов?». Какой ведьме я перешла дорогу, что только со вчерашней ночи Аарон Хилл призрачной тенью по пятам следует за мной? Его сущность, слетая с чужих языков словно заклятие, вновь и вновь возвращает меня в моменты, которые я запретила себе вспоминать. Я бы хотела сказать Адель, чтобы она держалась от него подальше, но к черту их обоих. Не могу представить ничего более абсурдного, чем этих двоих рядом друг с другом. «Вон из моей головы, прочь отсюда» лихорадочно повторяю про себя я, потому что сознание невольно начинает конструировать его образ, и я проклинаю себя за это. Это закончится, когда-нибудь это закончится. Так же не может продолжаться вечно. Главное, не дать себе утонуть в воспоминаниях, не прокручивать в голове сцены, от которых живот делает сальто. «Куда делась твоя труба». Судя по всему, это будет куда сложнее, чем я думала, ведь если бы окружающий мир не напоминал мне постоянно о существовании Аарона Хилла, возможно, процесс стирания его из памяти протекал бы куда быстрее. Никогда в жизни меня не приводил в такой бешеный, облегчающий восторг школьный звонок. Я срываюсь с места, оставив позади Стефани и Кэнди, практически переходя на бег в коридоре. Перепрыгивая через ступени, пока спускаюсь по лестнице, пулей вылетаю из школьных дверей, в надежде оглядываясь по сторонам. Вот он. На байке. Около фонаря. Я не чувствую, как ноги бросаются к нему, как грохочет за спиной рюкзак. Он так лучезарно мне улыбается, умиляясь моему простодушию. Волосы развеваются за спиной, хлестая волной плечи. Вот он, еще чуть-чуть. Я кидаюсь ему на шею, словно спасаясь от дыхания смерти за спиной, едва не свалив его с байка на землю. Обеими руками Вишня обхватывает меня вокруг талии, не давая сбить себя с сиденья. Дракон утыкается мне носом в плечо, приглушенно смеясь. С черных, как воронье крыло, волос слетает шлейф свежего цитруса и запах… это что… — Не слишком самовлюбленно — курить сигареты с вишневым запахом? — шепчу я ему на ухо, не желая ослаблять объятие. — Принцесса, если ты меня задушишь — я уже никакие сигареты не буду… — Вишня начинает театрально кашлять и мне приходится его отпустить. Правая рука его поднимается и машет кому-то за моей спиной: — Да, Стефани, я тоже рад тебя видеть! «Не оборачивайся» говорю я сама себе, и так уже чувствуя, как она недовольно сверлит меня глазами. Залезая на байк, я все равно краем глаза замечаю ее стоящей на школьном крыльце, со сложенными на груди руками. Рядом с ней встает Кэнди, бросая на меня удивленный взгляд. Как угодно.***
— Так, еще раз, что мы тут ищем? — спрашивает Вишня, шаркая ногами в листве. — Вот такого размера, — показываю ему пальцами длину, — небольшой клинок с дубовой рукоятью. — Ты про скин ду, которым заколола того парня? — Да, Вишня, — кажется, я уже начинаю привыкать к этим покалываниям в сердце, — про скин ду, которым я заколола того парня. — Тебя снесло с байка там,— он указывает на вершину склона, где пролегает дорога в Сентфор, — и кубарем покатило, — затем ладонями показывает на место, где стоит сам, — сюда. — Так точно. — Сара, мы полчаса тут шатаемся и никакого скин ду поблизости я не увидел, — пожимает он плечами. Дракон говорил правду. Мы прочесали место, куда нас сбросило в ту ночь, в радиусе ста метров, вдоль и поперек и ничего не нашли. Я уговариваю его посмотреть местность вблизи дороги. Через еще полчаса поисков его голос доноситься недалеко от трассы: — Сара, у твоего клинка ножны из… — ...кожи! — кричу я ему в ответ. — Иди сюда! Прибежав на голос Вишни, я нахожу его держащим в руках мои ножны. — Какого… — во мне загорается теплая надежда, — значит рядом должен быть и сам… — Я так не думаю, принцесса, — сочувственно произносит Вишня, хлопая ножнами по ладони, пока проходится взглядом, в который раз, по земле. — Дай-ка, — забрав ножны, я внимательно кручу их в руках, пока очевидная мысль не возникает среди лесной тишины. Это единственный разумный вариант, объясняющий исчезновение ножа. Кто-то забрал его, не удосужившись поискать ножны. Или же специально оставив их. Кто-то. Нет. Пожалуйста. Разум отказывается воспринимать ответ, лежащий на поверхности. Это совпадение. Это факты притянутые за уши. Его мог взять кто угодно. Встречаясь с холодными глазами Дракона, я вижу в них отражение своей догадки. Хоть волосы на себе рви. Круто замахнувшись, я с силой бросаю ножны в землю. Твою мать! Я скорее сама себя заколю, чем позволю Рэнделу владеть этим ножом! Твою мать! — Эй, эй! — сильные руки ложатся мне на плечи, усмиряя мой гнев крепким объятием, — мы с этим разберемся, окей? Стиснув зубы, я отчаянно пытаюсь сохранить самообладание, не давая надвигающейся волне дикой ненависти накрыть меня с головой. В барабанных перепонках оглушающе стучит пульсирующая кровь. Я не замечаю, как прокусываю нижнюю губу. — Сара! — ледяной цвет этих глаз мгновенно остужает кипящую во мне ярость, словно окатывая меня из ведра холодной водой. Время для второй просьбы. — Вишня... — произношу твердым голосом я имя Дракона.